Книга: цикл "Ассасин". Компиляция. кн. 1-7
Назад: ГЛАВА 5
Дальше: ГЛАВА 7

ГЛАВА 6

– Всё кончено, – просто сообщил он Паоле.
Она коротко его обняла и отступила.
– Я знаю. И я рада, что ты цел.
– Думаю, пришло время покинуть Флоренцию.
– Куда ты поедешь?
– У моего дяди Марио поместье близ Монтериджони. Туда мы и отправимся.
– На тебя готовятся открыть большую охоту, Эцио. Они повсюду развесили плакаты с твоим изображением и надписью «Разыскивается». И глашатаи всем рассказывают о тебе. – Она замолчала, задумавшись. – Я послала своих людей сорвать столько плакатов, сколько они смогут. И подкупить глашатаев, чтобы они болтали о чем-нибудь другом. – И тут другая мысль пришла ей в голову. – И лучше уж я подготовлю для вас троих дорожные бумаги.
Эцио тряхнул головой, думая об Альберти.
– Что ж это за мир, в котором можно так легко манипулировать правдой?
– Альберти считал, что попал в безвыходное положение, ему просто не хватило твердости духа. – Она вздохнула. – Правда продается каждый день. Тебе нужно принять это, Эцио.
Он взял её ладони в свои.
– Спасибо тебе!
– Флоренция станет куда лучше, если Герцог Лоренцо поставит на место гонфалоньера кого-то из своих людей. Но не будем терять время. Твои мать и сестра здесь.
Она отвернулась и хлопнула в ладоши.
– Аннетта!
Аннетта появилась из задней части дома, ведя за собой Марию и Клаудию. Воссоединение семьи было эмоциональным. Эцио заметил, что мать так и не оправилась от потрясения, и все еще сжимала в руках коробку с перьями Петруччо. Она рассеянно обняла Эцио в ответ, Паола взирала на них с грустной улыбкой.
Клаудия вцепилась в другую руку Эцио.
– Эцио! Где ты был? Паола и Аннетта были добры к нам, но не позволяли покидать дом. И мама не произнесла с тех пор ни слова! – Она замолчала, борясь со слезами. – Ну, – произнесла она, наконец, – папа сумеет все уладить. Должно быть, все это было ужасной ошибкой?
Паола посмотрела на Эцио.
– Время пришло, – мягко сказала она. – Рано или поздно они узнают правду.
Клаудия перевела взгляд с Эцио на Паолу и обратно. Мария села рядом с Аннеттой, которая ее обняла. Мария смотрела в пространство, слабо улыбаясь, все так же сжимая ящик из грушевого дерева.
– Что это значит, Эцио? – спросила со страхом в голосе Клаудия.
– Кое-что произошло…
– О чём ты?
Эцио замолчал, не в силах произнести ни слова, но выражение его лица рассказало Клаудии все.
– О Боже, нет…
– Клаудия…
– Скажи, что это неправда!
Эцио опустил голову.
– Нет, нет, нет, нет, нет! – заплакала Клаудия.
– Шшшш, – он попытался успокоить сестру. – Я сделал всё, что мог, малышка.
Клаудия уткнулась в его грудь и расплакалась, судорожно всхлипывая, пока Эцио не обнял её. Он посмотрел через ее плечо на мать, которая ничем не показала, что слышала его слова. Возможно, в какой то мере она уже знала правду. После всего, что перевернуло жизнь Эцио, необходимость видеть сестру и мать, брошенными в пучину отчаяния, почти сломала его самого. Он стоял, обнимая сестру целую, как показалось, вечность, и ощущал, что тяжесть всего мира легла ему на плечи. Теперь защитить семью и имя Аудиторе – было его долгом. Мальчика Эцио больше нет. Он собрался с мыслями.
– Послушай, – шепнул он Клаудии, как только она немного успокоилась. – Нам необходимо уехать отсюда. В какое-нибудь безопасное место, туда, где ты и мама сможете спокойно жить. И если мы уедем, я попрошу тебя быть сильной. Ради меня, ты должна позаботиться о маме. Понимаешь?
Она замолчала, вытерла лицо, отодвинулась от него и кивнула.
– Да.
– Тогда нам нужно приготовиться. Собери и упакуй все, что понадобится, но я думаю, мы должны уйти пешком – нанимать экипаж будет слишком опасно. Наденем самую простую одежду, чтобы не привлекать внимания. И поторопись!
Клаудия ушла вместе с матерью и Аннеттой.
– Тебе нужно искупаться и переодеться, – посоветовала Паола. – И тебе станет намного лучше.
Два часа спустя дорожные бумаги были готовы, и они смогли отправиться в путь. Эцио в последний раз проверил сохранность содержимого сумки. Возможно, его дядя сможет найти применение документам, которые Эцио забрал у Альберти, и которые были жизненно важны для последнего. Новый кинжал он надежно закрепил на правом запястье, спрятав под одеждой. Он затянул пояс. Клаудия вывела Марию в сад и теперь стояла у двери в стене, через которую они планировали отбыть, с Аннеттой, которая пыталась не расплакаться.
Эцио повернулся к Паоле.
– Прощай. Еще раз спасибо, за всё.
Она обняла его и поцеловала в губы.
– Береги себя, Эцио, и будь начеку. Мне кажется, что тебя ждет долгий путь. Он поклонился, накинул капюшон и пошел к матери и сестре, подхватив сумку, которую они собрали. Они поцеловали на прощанье Аннетту, и, мгновение спустя, оказались на улице, по пути на север. Клаудия вела под руку мать. Всю дорогу они молчали, и Эцио размышлял об огромной ответственности, что легла на его плечи. Он просил, чтобы Господь дал ему сил, но все равно было трудно. Ради Клаудии и их бедной матери, которая полностью погрузилась в себя, он должен оставаться сильным.
Они добрались до центра города, когда Клаудия начала разговор. Она была полна вопросов. Эцио с радостью отметил, что ее голос был твердым.
– Как такое могло случиться с нами? – Проговорила она.
– Я не знаю.
– Ты думаешь, мы сможем вернуться назад?
– Я не знаю, Клаудия!
– А что будет с нашим домом?
Он опустил голову. Времени на то, чтобы пускаться в объяснения, не было, но даже если б оно и было, что он мог ответить? Возможно, герцог Лоренцо смог бы уладить это дело, со всеми предосторожностями, но надежда на это была призрачной.
– Они… Их похоронили с честью?
– Да. Я сам всё устроил.
Они перешли Арно по мосту, и Эцио бросил взгляд на реку.
В конце концов, они дошли до южных городских врат. Эцио радовался, что им удалось пройти незамеченными так далеко. Но сейчас был самый опасный момент – ворота серьезно охранялись. Благодаря документам на фальшивые имена, которые достала им Паола, они прошли проверку. Стража искала отчаявшегося одинокого молодого человека, а не небогато одетую семью.
Они шли на юг весь день, остановившись, только когда город скрылся из виду, чтобы купить хлеба, сыра и вина на ферме, и отдохнуть с часок в тени дуба на краю кукурузного поля. Эцио сдерживал свою нетерпеливость. До Монтериджони оставалось 30 миль, и они шли, подстраиваясь под шаг матери. В свои годы она была сильной женщиной, но сильный шок преждевременно состарил ее. Он молился, чтобы они сумели добраться до дяди Марио, где мать смогла бы прийти в себя, хотя он и понимал, что это может занять много времени. Он надеялся, что, если ничего не случится, они доберутся до поместья Марио к полудню завтрашнего дня.
Ночь они провели в пустом амбаре, где, по крайней мере, лежало чистое, свежее сено. Они поужинали остатками обеда, и устроили Марию так удобно, как только смогли. Она не жаловалась, более того, казалась совершенно равнодушной ко всему ее окружающему. Но когда Клаудия, перед тем как лечь спать, попыталась забрать у нее ящик Петруччо, она яростно воспротивилась и оттолкнула дочь, обозвав ее грубиянкой. Брат и сестра были поражены этим.
Но спала Мария мирно, а на утро казалась отдохнувшей. Они умылись в ручье, напились воды вместо завтрака и продолжили путь. День был теплым, солнечным, дул прохладный ветерок. Они прошли довольно далеко, мимо дюжины телег на дороге и фруктовых садов, и не встретили никого, кроме небольшой группы рабочих в полях. Эцио купил фруктов для Клаудии и матери, но сам есть не смог – слишком нервничал.
В полдень он с воодушевлением увидел небольшой окруженный крепостной стеной город, Монтериджони. На расстоянии он казался залитым солнечными лучами. Марио эффективно управлял вверенной ему территорией. Через милю-другую они будут в городе. Маленькая группа ускорила шаг.
– Уже близко, – сообщил Эцио Клаудии, улыбнувшись.
– Слава Богу! – отозвалась она, улыбаясь в ответ.
Они только остановились передохнуть, когда впереди, у поворота дороги, увидели хорошо знакомую фигуру в сопровождении дюжины мужчин в синих с золотым ливреях, преградившую им путь. Один из стражников нес штандарт со знакомой, ненавистной эмблемой – золотые дельфины на синем фоне.
– Эцио! – поприветствовала его фигура. – Доброго дня! И твоей семье, по крайней мере, той части, что осталась в живых. Какой чудесный сюрприз!
Он кивнул своим людям, которые развернулись по дороге веером, приготовив алебарды.
– Вьери!
– Он самый. Моего отца освободили из тюрьмы, и он был более чем рад профинансировать эту маленькую охоту. Я оскорблен. После всего, что случилось, ты покинул Флоренцию, даже не попрощавшись со мной?
Эцио сделал шаг вперед, становясь между матерью и сестрой и Вьери.
– Что тебе надо, Вьери? Мне казалось, ты вполне доволен тем, что Пацци добились, чего хотели.
Вьери скрестил руки.
– Чего я хочу? Трудно решить, с чего начать. Так много всего! Посмотрим. Я хочу огромный дворец, красавицу жену, еще больше денег и… что еще? Ах да! Твою голову!
Он обнажил меч, приказал охране оставаться на местах и сам пошел к Эцио.
– Я удивлен, Вьери. Ты правда решил поймать меня в одиночку? Но конечно, сзади тебя как всегда твои грозные парни.
– Я не думаю, что ты достоин умереть от моего меча, – отозвался Вьери, убирая оружие в ножны. – Думаю, я просто добью тебя. Извини, если огорчил тебя, мое сокровище, – добавил он, обращаясь к Клаудии, – не волнуйся, это не займет много времени. А потом я буду в твоем распоряжении, и, кто знает, может твоей мамочке тоже понравится!
Эцио кинулся вперед и ударил Вьери в челюсть так сильно, что враг пошатнулся, захваченный врасплох. Но, устояв на ногах, Вьери жестом остановил стражу и сам бросился на Эцио с воплем ярости, нанося удар за ударом. Свирепость атаки Вьери была такой, что Эцио мог только блокировать удары, не нанося собственных. Мужчины сцепились, борясь за контроль над ситуацией, изредка отшатываясь назад только затем, чтобы броситься на соперника с новыми силами. В конечном итоге Эцио смог заставить злость Вьери работать против него – никто не способен драться эффективно, находясь в ярости. Вьери нанес сильный удар справа, Эцио шагнул вперед, и удар пролетел мимо его плеча. Вьери, потеряв равновесие, начал заваливаться вперед. Эцио подставил ему подножку, и враг покатился в пыль. Окровавленный и взбешенный Вьери отполз под защиту своих людей, где поднялся, отряхиваясь исцарапанными руками.
– Мне надоело, – произнес он, и закричал страже: – Добейте его и женщин! Я смогу найти кого получше, чем эта тощая девка и её толстуха-мать!
– Трус! – выкрикнул Эцио, тяжело дыша, и обнажил меч, но стража уже окружила их, приготовив алебарды. Он знал, что еще немного, и они набросятся на него.
Кольцо сомкнулось. Эцио ходил по кругу, стараясь, чтобы женщины оставались между ним и атакующими. Вьери неприятно с торжеством рассмеялся.
Внезапно нечто быстрое, почти неосязаемое, просвистело мимо, и двое стражников слева от Эцио пошатнулись и упали на землю, выронив оружие. Из их спин торчали метательные ножи, погруженные по рукоять и брошенные, несомненно, со смертельной точностью. Кровь расплывалась по их мундирам, словно алые цветы.
Остальные в тревоге обернулись, но, прежде чем кто-то из них успел что-нибудь сделать, свалились с ножами в спинах.
– Что это за колдовство? – завопил Вьери, голос у него дрожал. Потом выхватил меч и принялся оглядываться.
В ответ ему раздался громкий, глубокий смех.
– Это не колдовство, парень, а мастерство!
Голос доносился из ближайшей рощи.
– Покажись!
Из леса показался крупный бородатый мужчина в высоких сапогах и легкой броне. Позади него шло еще несколько человек, просто одетых.
– Как пожелаешь, – саркастически отозвался он.
– Наемники! – воскликнул Вьери, развернулся к своим людям и приказал. – Чего вы ждете? Убейте их! Убейте всех!
Но бородатый подошел, вырвал меч из рук Вьери и переломил его о колено так легко, словно это была сухая ветка.
– Я не думаю, что это хорошая мысль, юный Пацци, хотя вынужден признать, ты достоин семейного имени.
Вьери не ответил, пытаясь заставить своих людей вступить в бой. Не слишком охотно, они окружили чужаков, а Вьери подобрал алебарду одного из убитых стражников и напал на Эцио, выбил у него из рук меч и отпихнул в сторону, чтоб Эцио не смог подхватить оружие.
– Эцио, возьми! – крикнул бородатый и бросил ему другой меч, который, пролетев по воздуху, воткнулся в землю рядом с ногой Эцио. Молниеносно он схватил оружие. Меч оказался тяжелым, держать его пришлось двумя руками, но Эцио был уверен, что сможет перерубить им древко алебарды Вьери. Вьери, видя, что его люди терпят поражение, и как еще двое его людей свалились мертвыми, отозвал людей и, проклиная всех, отступил. Бородатый подошел к Эцио и женщинам, широко улыбаясь.
– Я рад, что решил встретить вас, – сообщил он. – И, похоже, я прибыл как раз вовремя!
– Примите мою благодарность, кем бы вы ни были.
Мужчина снова рассмеялся, в его голосе послышалось нечто знакомое.
– Мы встречались? – уточнил Эцио.
– Очень давно. Но я все равно удивлен, что ты не узнал собственного дядю!
– Дядя Марио?
– Он самый!
Он сжал Эцио в медвежьих объятиях и поприветствовал Марию и Клаудию. Горе скользнуло по его лицу, когда он увидел, в каком состоянии пребывает Мария.
– Послушай, дитя,- обратился он к Клаудии, – мы с Эцио отправимся в замок, но я оставлю с тобой своих людей. Они дадут тебе воды и еды. Сейчас я пошлю вперед разведчика, и он вернется с экипажем, который тебя заберет. Ты и так слишком много прошла за сегодняшний день, и, как я вижу, моя бедная невестка, – он замолчал, прежде чем деликатно закончить, – смертельно устала.
– Спасибо, дядя Марио!
– Все потом. Мы скоро увидимся.
Он отвернулся, отдал людям приказы, обнял Эцио и повел его к своему замку, возвышавшемуся над городом.
– Как ты узнал о моем прибытии? – поинтересовался Эцио.
Марио хитро взглянул на племянника.
– Мой друг из Флоренции послал впереди тебя гонца. Но я уже знал, что случилось. У меня нет сил, чтобы выступить против Флоренции, но возвращение Лоренцо дает надежду, что он сможет удержать Пацци в узде. Лучше поведай мне о судьбе моего брата и… племянников.
Эцио замолчал. Воспоминания о смерти родных все еще мучили его.
– Они… Они были казнены по обвинению в измене. – Он помедлил. – Мне удалось избежать этого по чистой случайности.
– Боже мой, – воскликнул Марио, и его лицо исказилось от боли. – Тебе известно, почему это случилось?
– Нет, есть кое-что… Надеюсь, ты разберешься и поможешь мне найти ответы…
И Эцио поведал дяде о спрятанном в семейном палаццо сундуке и о его содержимом, о своей мести Альберти и документах, которые он забрал у него.
– Наиболее важным кажется список имен, – добавил он, и запнулся от переполнившего его горя. – Я до сих пор не верю, что это случилось с нами!
Марио похлопал его по руке.
– Мне кое-что известно о делах твоего отца, – сказал он, и это поразило Эцио, потому что дядя явно не удивился, узнав о спрятанном в тайной комнате сундуке.
– Мы еще поговорим об этом. Но сперва нам надо убедиться, что твои мать и сестра ни в чем не нуждаются. Мой замок не слишком подходящее место для женщин. Солдаты, как я, редко остаются на одном месте. Примерно в миле отсюда есть монастырь, где их обеспечат защитой и всем необходимым. Если ты согласишься, мы отправим их туда. А нам с тобой предстоит сделать еще многое.
Эцио кивнул. Он увидит их уже успокоившимися, и сможет убедить Клаудию, что это лучшая временная мера. Кроме того, он знал, что долго в такой изоляции сестра не выдержит.
Они вошли в городок.
– Я думал, что Монтериджони враждует с Флоренцией, – проговорил Эцио.
– Не столько с Флоренцией, сколько с Пацци, – ответил дядя. – Но ты достаточно взрослый, чтобы не знать о союзах между городами-государствами, будь то крупные или небольшие. Год дружбы сменяется годом вражды, а после наступает год дружбы. И это продолжается вечно, словно безумная игра в шахматы. Но тебе здесь понравится. Здесь живут честные работящие люди, и товары, которые мы производим – надежные и долговечные. Священник – хороший человек, не слишком много пьет, занимается своим делом. Я не часто бываю на службах, но я никогда не был особо преданным сыном Церкви. Лучшее вино здесь – Кьянти. Ты еще попробуешь его из моих собственных винных погребов. Пойдем, еще чуть-чуть и мы будем на месте.
Замок Марио был древней усадьбой Аудиторе, и был построен в 1250-х годах на месте, где изначально находились куда более древние строения. Марио обновил и отстроил здания, придав им нынешний облик, что более подходило богатой вилле, хотя стены по-прежнему были высокими, несколько футов в толщину, и хорошо укрепленными. В саду находилась тренировочная площадка, где дюжина молодых людей дралась друг с другом, отрабатывая различные техники боя.
– Дом, милый дом, – произнес Марио. – Ты не был здесь с тех пор, как был ребенком. Кое-что изменилось. Что думаешь?
– Выглядит впечатляюще, дядя.
Остаток дня прошел в делах. Марио провел Эцио вокруг замка, помог ему устроиться, убедился, что Мария и Клаудия благополучно размещены в ближайшем монастыре, аббатиса которого была старой и доброй подругой (и ходили слухи, что когда-то давно – любовницей) Марио. На следующее утро дядя вызвал его к себе в кабинет, большой, с высокими потолками. Стены были увешаны картами, доспехами и оружием, а из мебели стоял тяжелый дубовый стол и стулья.
– Тебе надо быстро сходить в город, – сообщил Марио деловым тоном. – Купи себе нормальные доспехи и оружие. Я пошлю с тобой своего человека. Когда закончите, возвращайся, и мы приступим.
– Приступим к чему, дядя?
Марио выглядел удивленным.
– Я думал, ты приехал сюда тренироваться.
– Вовсе нет, дядя. Это было единственное безопасное место, о котором я подумал, когда нам пришлось бежать из Флоренции. Но я планирую увезти сестру и мать еще дальше.
Марио помрачнел.
– А как на счет твоего отца? Ты не думаешь, что он хотел бы, чтобы ты окончил его работу?
– Какую? Он был банкиром. Семейный бизнес пропал, дома Аудиторе больше нет, если только герцог Лоренцо не вырвал его из рук Пацци.
– Не думаю, что… – начал было Марио и тут же оборвал себя. – Ты хочешь сказать, Джованни не рассказал тебе?
– Извини, дядя, но я понятия не имею, о чем ты говоришь.
Марио покачал головой.
– Не знаю, о чем твой отец думал. Возможно, он решил, что время еще не пришло. Но обстоятельства сложились иначе. – Он сурово взглянул на Эцио. – Нам предстоит длинный и тяжелый разговор. Оставь мне документы, которые забрал у Альберти. Я должен хорошенько подумать, пока ты будешь ходить за экипировкой в город. Вот список необходимого и деньги на расходы.
Растерянный, Эцио отправился в город в сопровождении одного из сержантов Марио, седого ветерана по имени Орацио, и под его руководством приобрел у оружейника боевой кинжал, кожаный доспех и, у местного доктора, бинты и набор для оказания первой помощи. Когда он вернулся в замок, дядя Марио уже с нетерпением его ждал.
– Здравствуй, – сказал Эцио. – Я купил всё, что ты сказал.
– И довольно быстро. Отлично! А теперь мы научим тебя драться.
– Дядя, прости, но я, кажется, говорил, что не останусь здесь надолго.
Марио закусил губу.
– Послушай, Эцио, ты едва продержался против Вьери. Если бы я не подоспел на помощь… – он не договорил. – Хорошо, если хочешь уехать, уезжай. Но сперва, научись кое-чему, что пригодится тебе в дороге для самозащиты, иначе вы не продержитесь в пути и недели.
Эцио промолчал.
– Не ради меня. Сделай это ради своих матери и сестры, – продолжал давить на него Марио.
Эцио оценил выбор, который ему дали, и согласился с дядей.
– Хорошо, – проговорил он, – но только потому, что ты уже купил мне снаряжение.
Марио широко улыбнулся и хлопнул племянника по плечу.
– Отлично! Выживешь – поблагодаришь!
В следующие несколько недель Эцио усиленно тренировался в обращении с оружием. И пока Эцио учился, он узнал много нового о происхождении своей семье и о секретах отца, у которого не было времени, чтобы посвятить в них сына. Марио разрешил ему воспользоваться библиотекой, и постепенно Эцио начало беспокоить то, что ему возможно уготована более важная судьба, чем он считал раньше.
– Ты говорил, отец был не только банкиром? – как-то поинтересовался он у дяди.
– Не только, – серьезно отозвался дядя. – Он был хорошо обученным убийцей.
– Это невозможно. Отец всегда был финансистом, бизнесменом. Как он мог быть еще и убийцей?
– Нет Эцио, он был куда большим, чем просто убийцей. Он родился и вырос, чтобы убивать. Он был главой ордена Ассасинов, – Марио запнулся. – Я знаю, ты кое-что раскопал в библиотеке. Мы должны обсудить документы, которые ты привез, и которые – слава Всевышнему! – забрал у Альберти. Это список имен – не перечень должников, как ты сам понимаешь. В нем имена тех, кто причастен к убийству твоего отца. И все они являются частью еще более великого заговора.
Эцио старался изо всех сил принять это. Всё что он, как думал, знал об отце, о своей семье, всё теперь казалось полуправдой. Как мог отец скрыть от него это? Всё казалось немыслимым, слишком невероятным. Отец наверняка имел причины, чтоб сохранить всё в тайне. Эцио осторожно подбирал слова:
– Я понял, что знал об отце очень мало. Прости, что сомневался в твоих словах. Но зачем надо было хранить всё в такой тайне?
Марио помолчал, прежде чем ответить.
– Ты знаком с Орденом рыцарей-тамплиеров?
– Я слышал о них.
– Они появились много веков назад вскоре после Первого Крестового похода, и представляли собой элитные вооруженные силы воинов Господа – по сути они были монахами в доспехах. Они давали обет воздержания и бедности. Но годы шли, и их статус изменился. Со временем они включились в международные финансовые отношения, и весьма успешно. Другие рыцарские ордена – госпитальеры и тевтонцы, относились к ним с подозрением, а сила ордена тамплиеров беспокоила всех, даже королей. Они организовали базу в южной Франции и планировали создать собственное государство. Они не платили налогов, могли содержать личную армию, и начали помыкать всеми. В конце концов, около двухсот лет назад, король Франции Филипп Красивый выступил против тамплиеров. Это была жуткая бойня, тамплиеры были арестованы и жестоко убиты, и в последствии, отлучены от церкви самим Папой. Но были уничтожены далеко не все – по всей Европе у них было 15 тысяч филиалов. Тем не менее, казалось, что тамплиеры безвозвратно исчезли, вместе со всем своим имуществом, а сила их, видимо, ослабла.
– Что же с ними случилось?
Марио покачал головой.
– Конечно, это была необходимая уловка, чтобы выжить. Они ушли в подполье, спрятав накопленные богатства, сохранили организацию, и посвятили себя достижению поставленной цели.
– Какой цели?
– Ты сам знаешь! – Глаза Марио вспыхнули. – Их не интересует ничего, кроме власти над миром! И только одна организация осмеливается противостоять им. Орден ассасинов, к которому имели честь принадлежать твой отец и я.
Эцио понадобилось некоторое время, чтобы осознать услышанное.
– А Альберти был одним из тамплиеров?
Марио важно кивнул.
– Да. Как и остальные из списка твоего отца.
– И… Вьери?
– Несомненно, а так же его отец Франческо и весь клан Пацци.
Эцио обдумал сказанное дядей.
– Это многое объясняет, – проговорил он. – У меня есть кое-что, что я тебе еще не показывал…
Он закатал рукав, демонстрируя скрытый клинок.
– О! – воскликнул Марио. – Ты правильно поступил, что не показал его, пока не убедился, что можешь действительно мне доверять. Я бы удивился, если бы ты поступил иначе. Как я вижу, ты его починил. Твой отец получил его от нашего отца, а тот от своего. Он был сломан в схватке, в которой участвовал твой отец, много лет назад, но он никак не мог найти достаточно умелого и надежного оружейника, способного починить клинок. Тебе повезло больше, мальчик мой.
– Да, – согласился Эцио. – Вся эта история об ассасинах и тамплиерах звучит как древняя сказка.
Марио улыбнулся.
– Например, как нечто из старого пергамента с загадочными письменами?
– Ты знаешь о страницах из Кодекса?
Марио пожал плечами.
– Ты забыл? Ты же сам отдал мне ее вместе с документами.
– Ты можешь объяснить, что это? – Эцио почему-то не захотел упоминать о своем друге Леонардо, по крайней мере до тех пор, пока это не станет необходимым.
– Ну, кто бы не чинил твой клинок, он должен был прочитать хотя бы часть написанного, – отозвался Марио и поднял руку, когда Эцио собрался что-то возразить. – Но я не буду задавать вопросов. Я понимаю, что ты хочешь кого-то защитить, и целиком поддерживаю твое решение. Но этот листок – намного больше, чем просто страница с инструкцией к твоему оружию. Страницы Кодекса раскиданы сейчас по всей Италии. Это руководство Ордена ассасинов, в котором рассказывается об его истоках, целях и техниках. Это, если пожелаешь, наше Кредо. Твой отец был уверен, что Кодекс содержит могущественный секрет. Нечто, способное изменить мир. – Он замолчал, задумавшись. – Возможно, именно поэтому они пришли за ним.
Эцио был ошеломлен свалившейся на него информацией.
– Ассасины, тамплиеры, этот странный Кодекс…
– Я буду твоим учителем. Но, сперва, ты должен запомнить, и никогда не забывать, одно: ничто не истинно. Все дозволено.
Больше Марио ничего не сказал ему, хотя Эцио пытался расспрашивать. Вместо этого дядя возобновил суровую военную подготовку. Эцио занимался на тренировочном поле с молодыми наемниками с рассвета до сумерек, и каждую ночь валился в кровать, не думая ни о чем, кроме сна.
– Отлично, племянник, – похвалил его дядя. – Думаю, ты готов.
Эцио был польщен.
– Спасибо, дядя, за все, что ты мне дал.
В ответ Марио крепко обнял племянника.
– Ты – моя семья. Это был мой долг и главное желание.
– Я рад, что ты уговорил меня остаться.
Марио проницательно посмотрел на него.
– Ты передумал уезжать?
– Прости, дядя, – Эцио отвел глаза. – Не передумал. Ради безопасности мамы и Клаудии… Я планирую добраться до побережья и взять билеты на корабль до Испании.
Марио не скрывал разочарования.
– Прости, племянник, но я обучал тебя не для забавы или твоей собственной выгоды. Я учил тебя, чтобы ты был готов противостоять нашим врагам.
– И я так и сделаю, когда они найдут меня.
– Значит, – горько произнес Марио, – ты хочешь уехать? Отказаться от всего, ради чего боролся и погиб твой отец? Отказаться от своего наследия? Хорошо! Но не буду скрывать, что разочарован, очень разочарован! Но так и быть. Орацио проводит тебя в монастырь, когда ты решишь забрать мать, и покажет дорогу. Желаю тебе счастливого пути!
С этими словами Марио отвернулся от племянника и пошел прочь.
Прошло уже много времени с тех пор, как Эцио убедился, что обеспечил мать необходимыми для ее восстановления покоем и тишиной. С тяжелым сердцем он собирался в дорогу. В конце концов, он решил посетить монастырь, чтобы повидать мать и сестру прежде, чем увезти их оттуда, и обнаружил, что им там намного лучше, чем он смел надеяться. Клаудия подружилась с молодыми монахинями, и как стало ясно Эцио, к его удивлению и недовольству, начала привыкать к такой жизни. Мать медленно, но верно приходила в себя, и аббатиса, узнав о его планах, возразила, объявив, что единственное, что необходимо сейчас Марии – отдых, и что в ближайшее время ей ни в коем случае нельзя никуда ехать.
Когда Эцио вернулся в замок Марио, его мучили опасения, и он прекрасно понимал, что со временем они только возрастут.
В Монтериджони велись какие-то военные приготовления, и теперь, казалось, они достигли кульминации. Происходящее смутило Эцио. Его дяди нигде не было видно, зато в кабинете обнаружился Орацио.
– Что случилось? – спросил Эцио. – Где дядя?
– Готовится к бою.
– Что? С кем?
– Он рассказал бы тебе, если бы был уверен, что ты останешься. Но мы понимаем, что это не твое желание.
– Да.
– Так вот. Твой старый друг, Вьери Пацци, прибыл в Сан-Джиминьяно. Он утроил численность гарнизона, и как только будет готов, сравняет Монтериджони с землей. Мы должны напасть первыми, придавить змееныша, и преподать Пацци урок, который они еще не скоро забудут.
Эцио сделал глубокий вдох. Это меняло все. И, возможно, это была Судьба – именно тот толчок, которого он невольно ждал все это время.
– Где мой дядя?
– В конюшне.
Эцио был на полпути из кабинета, когда Орацио окликнул:
– Куда ты, парень?
– В конюшни! Там должна найтись лошадь и для меня!
Орацио улыбнулся, глядя вслед уходящему Эцио.
Назад: ГЛАВА 5
Дальше: ГЛАВА 7