ГЛАВА 77
Он знал, что нужно сделать, но действовал как во сне. Эцио осторожно положил диск обратно на стол и подошел к стене. Он знал, где искать рычаг, и аккуратно нажал на его, и когда дверь скользнула вниз, ахнул. «Я думал, что было только одно. То, что мы с Макиавелли оставили в убежище под церковью Сан-Николо-ин-Карчере. И теперь… его близнец!»
Мгновение он смотрел на Яблоко. Оно было темным и холодным – безжизненным. Но Эцио ощутил, как рука, против его воли, тянется к артефакту.
Ему пришлось приложить усилия, чтобы остановиться.
– Нет! Ты должно остаться здесь!
Он отступил.
– Я достаточно видел для одной жизни!
Эцио положил ладонь на рычаг.
Но Яблоко вспыхнуло, и свет ослепил Эцио. Он попятился и, повернувшись, увидел в центре комнаты, освещенной ослепительно ярким светом, мир – весь мир! – который вращался в воздухе, в двадцати футах от пола. Гигантский шар синего, коричневого, белого и зеленого цветов.
– НЕТ! – закричал он, закрывая глаза руками. – Я сделал достаточно! Я прожил жизнь, как смог, не зная своей цели, но стремясь к ней, словно мотылек, летящий на огонь. Хватит!
Слушай. Ты лишь сосуд для сообщения, которое не сможешь понять.
Эцио не знал, откуда идет этот голос, и кому он принадлежал. Он открыл глаза и попытался зажать руками уши, отвернуться к стене, но тело ему не подчинялось, словно кто-то дергал за ниточки.
Его развернуло к центру комнаты. В воздухе висели триллионы ярких цифр и знаков, расчетов и формул, слов и фраз. Некоторые из них перемещались: объединялись в одну систему, в которой виделся определенный смысл, а потом снова расходились, тонули в хаосе. Из его центра доносился голос старика – старика, потому что время от времени он начинал дрожать. В нем звучала властность. Это был самый величественный голос, который только слышал Эцио.
– Ты слышишь меня, низший? Видишь меня?
А потом Эцио увидел на расстоянии что-то похожее на человека. Он шел к ассасину через сияющее море символов, которыми когда-либо пользовался человек и которые когда-либо пытался понять. Шел по воздуху, не касаясь земли. Но Эцио знал, что фигура никогда до него не доберется. Они находились по разные стороны непреодолимой бездны.
А. Вот и ты.
Цифры вокруг фигуры сдвинулись и засветились. А потом разлетелись в разные стороны, но так и не смогли вырваться за пределы некоего ограниченного пространства. Фигура обрела ясность. Это оказался мужчина, который был крупнее и выше всех известных Эцио. Ассасин вспомнил статую греческого бога, которую показал ему Микеланджело, когда Папа Юлий конфисковал все ценности, накопленные Борджиа. Древний бог. Зевс или Посейдон. На лице у него была борода. В глазах сияла неземная мудрость. Цифры и формулы вокруг него наконец-то перестали метаться и стали отдаляться все быстрее и быстрее, пока не исчезли. Исчез и мир. Остался только мужчина. Кто же он?
Юпитер. Мое имя Юпитер. Думаю, ты встречал моих сестер.
Эцио смотрел на это существо, но само оно лишь наблюдало, как в воздухе исчезают последние формулы.
Когда голос раздался вновь, в нем слышалась неуверенность.
Нексус Времени странное место. Я не привык… к расчетам. Этим всегда занималась Минерва.
Он вопросительно посмотрел на Эцио. Но во взгляде читалось что-то еще. Глубокая печаль и своего рода отцовская гордость.
Я вижу, у тебя есть вопросы. Слушай и я все расскажу.
Свет в центре комнаты немного потускнел, и там снова появилась призрачная синяя вращающаяся сфера. Она висела позади Юпитера, и медленно увеличивалась, пока не заняла почти всю комнату.
И до конца и после него мы пытались спасти мир.
На огромном вращающемся шаре стали появляться одна за другой небольшие точки.
Точки отмечают места, в которых мы соорудили хранилища и в которых работали. В каждом искали свой путь к спасению.
Эцио увидел одну из точек, располагающуюся недалеко от восточного побережья огромного континента. Он не мог даже представить себе, что эта земля существует, знал только, что его друг, Америго Веспуччи, десять лет назад открыл ее. А еще Эцио видел карту Вальдземюллера, изображавшую все обнаруженные земли. Но сфера перед ним показывала еще континент, располагающийся южнее земель, открытых Веспуччи. Могла ли там располагаться земля? Это казалось маловероятным.
Они находились под землей, чтобы их не коснулась война, и на тот случай, если мы потерпим неудачу.
Эцио увидел, как вращающуюся сферу начинают покрывать вытягивающиеся лучи света. Они пересекали точки, в том числе и ту, что находилась на странном новом континенте, и так пока вся сфера не покрылась узором из светящихся линий.
Из каждого хранилища знания поступали в единый центр.
Эцио неожиданно увидел огромную сферу очень близко. Ему показалось, что он падает на нее через пространство, и когда он уже подумал, что сейчас врежется в землю, его подняло выше. Он заскользил над поверхностью земли, влетел в какую-то шахту и вскоре оказался в огромном подземном здании, похожем на храм или дворец.
Это было нашей работой… моей и моих сестер, Минервы и Юноны – разбирать и анализировать данные. Мы выбирали наиболее перспективные решения и взвешивали их преимущества.
Эцио стоял в огромном зале, в загадочном хранилище на загадочной земле – или ему это только казалось – а рядом с ним стояли Юпитер, Юнона и Минерва…
Мы испробовали шесть способов, один лучше другого. Но ничего не сработало. А потом… мир погиб.
Последнее заявление прозвучало так легко и таким равнодушным тоном, что Эцио растерялся. Он увидел, как грустно и сердито Минерва и Юнона смотрят, как Юпитер приводит в действие сложный механизм, который поднял огромные двери и запечатал хранилище. А потом…
Волна немыслимой силы обрушилась на хранилище с небес и осветила небо, словно десятки тысяч северных сияний. Эцио показалось, что он стоит среди сотен тысяч людей в прекрасном городе и наблюдает сверхъестественное видение, раскинувшееся над ними. Но потом легкий ветерок менее чем за минуту превратился в шторм, а потом в ураган. Люди с недоверием смотрели друг на друга, потом началась паника, и все бросились в укрытие.
Небо, на котором полыхали волны зеленого огня, затрещало и заискрилось молниями. Раздался гром, хотя не было видно ни облака, удары молний били в деревья, здания и людей. В воздух поднимались мусор и обломки, уничтожая все на своем пути.
Потом землю сотрясла дрожь колоссальной силы. Те, кто еще оставался на поверхности, потеряли равновесие, и, прежде чем смогли встать, были раздавлены камнями, обрушившимися на них. Ветер поднимал в воздух обломки, словно это были комки бумаги. Земля снова содрогнулась, на этот раз сильнее, крики и вопли раненых потонули в треске молний и грохоте грома. Выжившие пытались найти укрытие, другие пытались подняться, хватаясь за остатки зданий.
Но среди общей разрухи храмы остались стоять невредимыми, катастрофа была не в силах соперничать с технической изобретательностью строителей храмов. Потрескавшаяся земля содрогнулась еще раз, потом другой. Небо полыхало, искривленные молнии сверкали до самого горизонта, а земля грозила развалиться на части.
Эцио, который наблюдал за происходящим издалека, показалось, что весь мир ослепила мощная солнечная вспышка, попавшая в паутину огненных гигантских шаров. Потом, ось сферы немыслимым образом сместилась, и мир перевернулся.
Земная кора треснула, и прекрасный город, со всеми его высокими зданиями и ухоженными парками, обрушился вниз. Уцелевшие здания разлетелись на куски. Оставшиеся на поверхности люди кричали от ужаса и боли, потому что смена полюсов лишила планету защиты от смертельного излучения солнца. Остатки зданий смело, словно карточные домики.
А потом все утихло так же внезапно, как и началось. Северное сияние исчезло, словно погасло пламя свечи, и ветер почти сразу стих. Но катастрофа сделала свое дело. Она не пощадила ничего. Пожары и дым, темнота и разруха отныне царили повсюду.
Сквозь ядовитые испарения до Эцио донесся голос Юпитера. Или кого-то вроде него. Эцио не был уже ни в чем уверен.
Слушай. Ты должен отправиться туда, где мы работали… Работали и потерпели неудачу. Мои слова… переложи их из своей головы в руки. И ты увидишь, как открывается Путь. Но будь осторожен. Многое еще пребывает в движении. И я не знаю, чем все закончится – в моем времени и в твоем.
Песчаная буря стихла, расплавленная лава остыла. Время ускорилось, и Эцио увидел, как над пораженной землей поднимаются первые крошечные ростки, и как земля возрождается. Открылся вход в подземелье, на поверхность вышли люди первой цивилизации и стали восстанавливать утраченное. Но их было очень мало.
На протяжении веков их становилось все меньше и меньше. Сперва было несколько сотен, потом десятков, а после… никого не осталось.
То, что они построили, кануло в летах. Здания рассыпались в прах. Время было неумолимо. Низкие холмы, обильно заросшие лесами, сменились просторной голой равниной. А потом появились люди, не похожие на первых. Люди нынешние, те, кого Первые создали как рабов, и кто освободился, став их наследниками на земле. Некоторые из них смешивались с Первыми, и от них пошли люди, чьи силы превосходили силы обычных людей.
Но все же истинными наследниками Первых были люди. Сперва на эту неизвестную землю пришли мужчины и женщины с кожей бронзового цвета и длинными прямыми черными волосами. Гордый народ, который пас странных бурых быков, ездил без седел на приземистых крепких пони и охотился с помощью лука и стрел. Они жили отдельными племенами и воевали друг с другом, хотя и не очень жестоко.
А потом пришли другие люди. Кожа их была бледнее, а одежда отличалась. Они пришли на кораблях из Европы и Средиземноморья. Они стали убивать аборигенов и изгонять с их земель, где строили свои фермы и деревни, а после поселки и города. Они будто бы соперничали с первой цивилизацией, тысячелетия назад стертой с лица земли.
Запомни это. Никогда не прекращайте борьбу за справедливость. Даже когда вам покажется, что эту битву вам не выиграть, что все надежды потеряны. Борьба. От нее зависит, выживет ли истина, выживет ли мир. Вы живете, балансируя на краю обрыва, и ничего не сможете с этим поделать. Ваша задача – сохранять баланс, сделать так, чтобы остальные никогда не выбрали неправильный путь. И вы способны на кое-что еще: вы способны любить.
Эцио вцепился в стол. Рядом с ним в кресле сидел Альтаир. На столе ничего не шелохнулось, лист пергамента спокойно лежал, а рядом ровно горела свеча.
Он не знал, как оказался у стола, и теперь сделал несколько шагов. Яблоко все еще покоилось на пьедестале в алькове, холодное и мертвое. Эцио едва мог разглядеть в темноте его контуры. Пыльная шкатулка, в которой оно некогда лежало, стояла на столе.
Эцио взял себя в руки и направился обратно в коридор, который снова приведет его к солнечному свету и Софии.
Но у входа он обернулся и в последний раз посмотрел на Альтаира, навеки оставшегося сидеть в призраке библиотеки.
– Прощай, Наставник, – прошептал Эцио.
