Распрощавшись с Леонардо и устроившись в новом жилище, Эцио не стал терять времени и направился обратно к Палаццо Сета, что было нелегкой задачей в городе, полном переулков, извилистых каналов, низких арок, небольших площадей и тупиков. Но жители знали палаццо и охотно указывали Эцио направление, когда он понимал, что заблудился, хотя и были в недоумении от того, что кто-то направляется к Палаццо по своей собственной воле. Пару раз ему сказали, что проще взять гондолу, но Эцио хотел освоиться в городе настолько хорошо, чтобы прибыть к месту назначения незамеченным.

Уже начинался вечер, когда он добрался до палаццо. Хотя это скорее была крепость, нежели дворец. Или тюрьма, потому что главный комплекс зданий был окружен зубчатыми стенами. На другой стороне виднелись здания, отделенные от главного комплекса узкими улочками, а задняя часть комплекса представляла собой большой сад, окруженный высокой стеной. Спереди же, упираясь в канал, находилась большая открытая площадка, которую Эцио видел раньше. Сейчас там шел ожесточенный бой между группой стражников Барбариго и разномастной группой молодых людей, которые сперва насмехались над стражниками, а потом легко увернулись от вскинутых, качающихся алебард и копий, и принялись швырять в разъяренных стражников кирпичами, камнями, тухлыми яйцами и гнилыми фруктами. Возможно, они просто отвлекали внимание, потому что Эцио, стоящий позади них, увидел, как чья-то фигура влезла по стене палаццо. Эцио был поражен – стена была такой отвесной, что даже он подумал бы дважды, прежде чем взбираться по ней. Как бы то ни было, фигура добралась до бойниц без особого труда и никем не замеченная. А потом – поразительно! – прыгнула с бойниц и приземлилась на крышу одной из сторожевых башен. Эцио увидел, что человек собирался перепрыгнуть оттуда на крышу Палаццо, и оттуда попытаться добраться до входа, и мысленно запомнил тактику, которую и сам мог бы использовать. Но охрана на сторожевой башне услышала, как кто-то прыгнул к ним на крышу, и позвала на подмогу стражу, дежурившую во дворце. На карнизе крыши появился лучник и выстрелил. Человек изящно подпрыгнул, и стрела ушла в пустоту, ударившись о черепицу, но во второй раз лучник оказался более точен. Со слабым вскриком фигура пошатнулась, схватившись за простреленное бедро.

Лучник снова выстрелил, но промахнулся, и фигура вернулась по своим следам, перебравшись с крыши обратно на зубчатую стену, вдоль которой уже спешил стражник, потом перепрыгнула через стену и наполовину скользнула, наполовину рухнула на землю.

С другой стороны площадки стражники Барбариго оттеснили нападающих к переулкам и бросились за ними в погоню. Эцио воспользовался этой возможностью, чтобы догнать человека, который, прихрамывая, бросился в безопасное место на противоположной стороне.

Когда он, наконец, нагнал его, то поразился худой, почти мальчишеской, атлетической фигуре человека. Когда Эцио уже собирался предложить свою помощь, человек повернулся к нему, и Эцио узнал лицо девушки, которая пыталась обокрасть его на рынке.

Он удивился, смутился и – что необычно – был глубоко поражен.

– Давай руку, – настойчиво сказал он девушке. – Ты меня не помнишь?

– А должна была?

– Сегодня утром ты пыталась обокрасть меня на рынке.

– Извини, но сейчас не время для приятных воспоминаний. Если мы не уберемся отсюда, нас убьют.

Как иллюстрация ее слов между ними просвистела стрела. Эцио положил ее руку себе на плечи, обнял ее за талию, поддерживая ее так же, как однажды поддерживал Леонардо. – Куда идти?

– К каналу!

– Ну, конечно, – язвительно огрызнулся он. – В Венеции же он только один!

– А ты чертовски нахален для новоприбывшего. Сюда – я покажу тебе – но побыстрее! Видишь, они уже позади нас!

И правда, небольшой отряд стражи уже кинулся по булыжной мостовой к ним.

Зажав одной рукой кровоточащее бедро и напрягшись от боли, девушка повела Эцио вниз по улице, которая перешла в другую, та в следующую, а та еще в одну. И так до тех пор, пока Эцио, наконец, не утратил все понятия о направлении. Позади них голоса преследователей постепенно стали затихать, а потом и вовсе отстали.

– Наемники приезжают сюда с материка, – с задумчивостью в голосе произнесла девушка. – У них нет ни шанса против нас, местных. Слишком легко заблудиться. Пошли!

Они добрались до пристани у канала делла Мизерикордия, где была привязана неопределенного вида лодка, рядом с которой стояли двое мужчин. Заметив Эцио и девушку, один из них незамедлительно начал отвязывать веревку, а второй кинулся им на помощь.

– Кто он такой? – спросил второй у девушки.

– Понятия не имею. Но он оказался в нужное время в нужном месте и, очевидно, он не в ладах с Эмилио.

Девушка была близка к обмороку.

– Ее ранили в бедро, – пояснил Эцио.

– Я не буду сейчас вытаскивать, – отозвался мужчина, смотря на застрявший в ноге арбалетный болт. – У меня нет при себе ни лекарств, ни материалов для перевязки. Нам нужно побыстрее отвезти ее назад, пока помойные крысы Эмилио не поймали нас. – Он перевел взгляд на Эцио. – В любом случае, ты кто такой?

– Мое имя Аудиторе. Эцио. Я из Флоренции.

– Хммм. Я Уго. Она Роза, а парень с веслом – Паганино. Мы не слишком-то любим незнакомцев.

– Кто вы? – спросил Эцио, игнорируя последнее замечание.

– Мы освобождаем людей от их имущества, и делаем это профессионально, – ответил Уго.

– Воры, – со смехом объяснил Паганино.

– Ты все лишишь поэтичности, – с сожалением произнес Уго. Внезапно он вскинулся. – Берегись! – Вскрикнул он, когда сперва одна стрела, а затем вторая, прилетев откуда-то сверху, вонзились в корпус лодки.

Подняв взгляд, они увидели на ближайшей крыше двух лучников Барбариго, прикладывающих к лукам новые стрелы. Уго покопался на дне лодки и поднялся с практичным коротким арбалетом, быстро его зарядил, прицелился и выстрелил. Эцио в это же время с большим успехом запустил два метательных кинжала во второго стрелка. Оба лучника с криком рухнули в канал.

– У этого ублюдка везде есть наемники, – сказал Уго, обращаясь к Паганино.

В свои двадцать, оба вора были невысокими, широкоплечими парнями с бандитской внешностью. Они умело управляли лодкой и, очевидно, знали систему каналов как свои пять пальцев. Не единожды Эцио был уверен, что уж на этот-то раз они завернули в наводную версию тупика, но в конце канала обнаруживалась не кирпичная стена, а низкая арка, под которой лодка могла пройти только в том случае, если они все низко пригибались.

– Чего вы добивались, нападая на Палаццо Сета? – поинтересовался Эцио.

– А тебе-то какое дело? – отозвался Уго.

– Эмилио Барбариго мне вовсе не друг. Возможно, мы с вами смогли бы помочь друг другу.

– С чего ты взял, что нам нужна помощь? – резко возразил Уго.

– Да ладно, Уго, – подала голос Роза. – Вспомни, что он только что сделал. Даже ты не сможешь отрицать тот факт, что он меня спас. Я лучший скалолаз из большинства наших. Без меня нам никогда не попасть в то змеиное гнездо. – Она повернулась к Эцио. – Эмилио пытается установить внутри города монополию на торговлю. Он влиятельный человек, и некоторые члены Совета у него в кулаке. Не далек тот день, когда любого торговца, который попытается открыто не повиноваться ему и сохранить независимость, просто заставят замолчать.

– Но вы не торговцы. Вы – воры.

– Профессиональные воры, – поправила его девушка. – Частная торговля, индивидуальные лавки, отдельные люди – все это предоставляет больше возможностей для наживы, чем любая объединенная монополия. В любом случае, у них есть страховка, а страховые компании полностью выплачивают суммы, после того как обдерут своих клиентов до нитки. Так что все довольны. Из-за нас Эмилио превратит Венецию в пустыню.

– Не говоря уж о том, что он – кусок дерьма, который хочет прибрать к рукам не только местный бизнес, но и весь город, – вставил Уго. – Антонио все тебе объяснит.

– Антонио? Кто это?

– Ты довольно скоро его увидишь, мистер флорентиец.

В конце концов, они подплыли к другому причалу и привязали лодку, стараясь делать все побыстрее, потому что рану Розы требовалось очистить и обработать, пока девушка не умерла. Оставив Паганино в лодке, Уго и Эцио вместе с Розой, которую они наполовину тянули, наполовину несли между собой (девушка почти потеряла сознание от потери крови), преодолели небольшое расстояние до извилистого переулка из темно-красного кирпича. Переулок вывел их на площадку с колодцем и раскидистым деревом посередине. Площадка была окружена грязными домами, со стен которых давно облетела штукатурка.

Они добрались до двери грязно-красного цвета в одном из зданий, и Уго постучал в нее условным стуком. Смотровая щель приоткрылась и захлопнулась, дверь без промедления открылась и так же быстро захлопнулась.

Не упустив случая, Эцио заметил, что петли, замки и засовы были хорошо смазаны и очищены от ржавчины.

Он оказался в запущенном внутреннем дворике, окруженном высокими, полосато-серыми стенами, на которых то тут, то там виднелись окна. Две деревянные лестницы поднимались по обе стороны к деревянным галереям, что вились по стенам на уровне первого и второго этажей. На галерею выходили двери.

Группа людей, среди которых Эцио узнал часть из тех, кто принимал участие в нападении на Палаццо Сета, окружила их. Уго принялся раздавать приказы.

– Где Антонио? Сбегай за ним! И расчистите место для Розы, принесите одеяло, бальзам, горячую воду, острый нож, бинты.

Какой-то человек взбежал по одной из лестниц и скрылся за дверью первого этажа. Две женщины развернули сомнительной чистоты покрывало и осторожно положили на него Розу. Третий убежал и вернулся с медицинскими инструментами, как и просил Уго. Роза очнулась, увидела Эцио и потянулась к нему. Он взял ее за руку и встал рядом на колени.

– Где мы?

– Думаю, в штаб-квартире твоих людей. В любом случае, ты в безопасности.

Она стиснула его руку.

– Прости, что пыталась ограбить тебя.

– Ничего страшного.

– Спасибо, что спас меня.

Эцио тревожно посмотрел на нее, девушка была очень бледной. Они должны действовать быстро, если хотят действительно спасти ее.

– Не волнуйся, Антонио знает, что делать, – сказал ему Уго, когда Эцио поднялся.

По одной из лестниц торопливо сбежал хорошо одетый мужчина, за тридцать, с крупной золотой серьгой в левом ухе и платком на голове. Он направился прямо к Розе и присел возле нее, схватив ящик для оказания первой помощи.

– Антонио! – произнесла девушка.

– Что с тобой произошло, девочка? – спросил он с резким венецианским акцентом.

– Вытащи из меня эту штуку! – выкрикнула Роза.

– Дай мне сперва взглянуть. – Отозвался Антонио, его тон стал более серьезным. Он бережно ощупал рану, – оба отверстия чистые, кость не задета. Повезло, что это не стрела.

Роза стиснула зубы.

– Вытащи. Ее. Немедленно!

– Дайте ей что-нибудь прикусить, – скомандовал Антонио. Он с треском отломил наконечник, обернул остатки болта с обеих сторон тканью, пропитанной бальзамом, и дернул.

Роза выплюнула кусок шерсти, который ей сунули в зубы, и пронзительно закричала.

– Прости, малышка, – проговорил Антонио, зажимая руками рану с обеих сторон.

– Засунь извинения себе в задницу, Антонио! – взвизгнула Роза, которую пытались уложить две женщины.

Антонио нашел в окружавшей их толпе одного человека.

– Микеле! Иди, приведи Бьянку! – Он бросил взгляд на Эцио. – Ты! Помоги мне! Возьми эти лоскуты и прижми их к ране, как только я уберу руки. Тогда мы сможем нормально перевязать ее.

Четыре женщины подняли покрывало за углы и понесли протестующую Розу в одну из дверей на первом этаже. Антонио посмотрел, как они уходят, и повернулся к Эцио.

– Спасибо, – сказал он. – Эта сучка очень дорога мне. Если бы я ее потерял…

Эцио пожал плечами.

– Никогда не мог пройти мимо девушки, попавшей в беду.

– Рад, что Роза тебя сейчас не слышит, Эцио Аудиторе. Твоя репутация бежит впереди тебя.

– Я не слышал, чтобы Уго называл вам мое имя, – проговорил, насторожившись, Эцио.

– Он и не называл. Нам известно все о твоих делах во Флоренции и Сан-Джиминьяно. Хорошо работаешь, хоть и грубовато.

– Кто вы такие?

Антонио широко раскинул руки.

– Добро пожаловать в штаб-квартиру Гильдии профессиональных воров и сутенеров Венеции, – усмехнулся он. – Я Антонио де Маджианис, глава Гильдии. – Он иронически поклонился. – Конечно, мы грабим богатых и отдаем всё бедным. И наши шлюхи предпочитают называть себя куртизанками.

– Вы знаете, почему я в Венеции?

Антонио улыбнулся.

– У меня есть кое-какие соображения. Но это не те вещи, которыми я хотел бы делиться с кем-нибудь из моих… сотрудников. Пошли! Дойдем до моего кабинета, там и поговорим.

Кабинет так сильно напомнил Эцио кабинет его дяди, что он сперва опешил. Он не знал, что именно ожидал увидеть, но столкнулся с комнатой, заставленной книжными шкафами с дорогими книгами в хороших переплетах, застеленной отличными турецкими коврами, уставленной мебелью из дерева грецкого ореха и самшита, и серебряными, покрытыми позолотой, подсвечниками и канделябрами.

В центре комнаты стоял стол, на котором располагалась крупномасштабная модель Палаццо Сета и ближайших окрестностей. Бесчисленные крошечные фигурки были расставлены внутри Палаццо и вокруг него. Антонио махнул Эцио на стул, а сам занялся уютно выглядящей печью в углу, от которой доносился незнакомый, но привлекательный аромат.

– Что тебе предложить? – поинтересовался Антонио. Он так напомнил Эцио дядю Марио, что ему стало жутко. – Печенье? Кофе?

– Прости, что?

– Кофе. – Антонио выпрямился. – Интересный напиток. Один турецкий купец привез мне его. Вот, попробуй. – Он протянул Эцио крошечную белую фарфоровую чашку, наполненную горячей черной жидкостью, от которой и шел острый аромат.

Эцио попробовал. Напиток обжег губы, но оказался вовсе не плох, что Эцио и сказал, добавив опрометчиво:

– Будет лучше, если добавить в него сливки и сахар.

– Это самый надежный способ испортить напиток, – обиженно отрезал Антонио. Они допили кофе, и вскоре Эцио ощутил некий тревожный подъем энергии, что было для него ново. Он решил рассказать о напитке Леонардо, когда снова увидит его. Антонио указал на модель Палаццо Сета.

– Это позиции, которые мы планировали занять, если бы Розе удалось прорваться во Дворец и открыть одни из задних ворот. Но, как тебе известно, ее заметили и подстрелили, а нам пришлось отступить. Сейчас мы должны перегруппироваться, а у Эмилио появилось время усилить оборону. Хуже всего то, что эта операция слишком дорого нам обошлась. Я истратил почти все до последнего сольдо.

– Эмилио должен быть крайне занят, – проговорил Эцио. – Почему бы не напасть сейчас и не лишить его части денег?

– Ты не слышал меня? Наши ресурсы на пределе, а он настороже. Нам никогда не победить его без элемента неожиданности. Однако у него есть два влиятельных кузена, братья Марко и Агостино, поддерживающие его. Хотя я верю, что, по крайней мере, Агостино хороший человек. Что касается Мочениго, ну, дож неплохой человек, но не от мира сего. Он оставил решение деловых вопросов другим, тем, кто давно в кулаке у Эмилио. – Он пристально посмотрел на Эцио. – Нам требуется помощь, чтобы снова наполнить нашу казну. И я думаю, что ты сможешь помочь нам в этом. Если ты поможешь, это ясно покажет мне, что ты тот союзник, которому стоит помогать. Смог бы ты провернуть такое дельце, мистер Сливки-и-сахар?

Эцио рассмеялся.

– Испытай меня, – отозвался он.