Бог обращает в духовную пользу даже зло, нападающее на нас. Подобно Богу, нам необходимо учиться с помощью благодати преображать в добро всякое зло. Когда в устной молитве внимание всецело устанавливается в словах молитвы, она переходит в умное призывание имени Божия, чтобы преодолеть страсти и преобразить их в добродетели. Умная молитва — это полная дисциплина ума и приведение его к пребыванию в постоянном внимательном покаянии. В ней ум перестает быть бесом для человека и становится его помощником. Страсти — это болезни души, разрушающие естество человека. Невнимание человека к собственному внутреннему устроению — причина порождения страстей. Чтобы наши страсти, уводящие душу во тьму, преобразились в добродетели, нужно собственную волю подчинить Божественной помощи, приводящей ум и душу к свету Христову.

Установившись в молитвенном распорядке и закалившись в терпении, проходя различные духовные подъемы и низвергаясь долу, ум постепенно просвещается молитвенной благодатью и начинает отчасти понимать, как ему нужно подвизаться и каким образом спасаться.

Всего главных человеческих страстей в святоотеческий традиции указывают восемь: чревоугодие, блуд, сребролюбие, гнев, печаль, уныние, тщеславие и гордость. Остальное множество страстей — производные от этих главных восьми. Преображение страстей состоит в их изменении в соответствующие добродетели: воздержание, целомудрие, нестяжательность, кротость, плач, трезвение, смирение, любовь. Обретение добродетелей есть благодать милости Божией, приходящей в покаянной молитве. Начало преображения страсти состоит в ее ослаблении, а завершение — в обретении добродетелей. Не поддаваясь страстям, молитвенно преображай их в духовную силу благих качеств души и сердца. Благодаря молитве привязанность к плоти становится самоотречением в посте, сладострастие — неколебимостью от блудных помыслов и мечтаний, привязанность к деньгам — безпопечительностью, гневные помыслы — миром души, влечение к миру — сокрушением сердца, нерадение — постоянной бдительностью, наслаждение самоукорением и самолюбие — безстрастием.

Когда к нам в молитве приходит помощь Божия, преображаются и все остальные страсти, сколько их ни есть: неблагодарность, зависть, осуждение, раздражение, негодование, ярость, тоска, безысходность, — все это молитвенная благодать изменяет в неуклонное стремление стяжать милость и покров Божий, в жажду обрести Христа и жить неразлучно с Богом. Тогда любая страсть становится причиной для горячей неустанной молитвы ко Христу. При обретении непосредственного опыта в преображении страстей Божественной благодатью исчезает всякое безпокойство и возрастает доверие к Промыслу Божию, так как мы уже знаем Его помощь и видим, как Он помогает нам из скорбей извлекать Божественную благодать.

Необходимо твердо знать, о чем и как нам следует призывать Господа. Это должен поведать нам наш духовный старец. Прежде всего мы просим прощения наших грехов и помилования за наши безчисленные отступления, нравственные падения и душевную мертвость. Если же прошения будут дерзкими и их целью станет обретение того, что душа пока не сможет усвоить и сохранить, то ей попускает Господь пройти через искушения прельщением, дабы душа на деле увидела и познала собственное мертвое состояние и всю пагубность ее самонадеянной дерзости. Обычно новоначальные молитвенники сразу просят в умной молитве дарования им Божественной любви и единения со Христом, не пройдя как должно покаянного очищения от эгоистических страстей и помышлений. Возлюбить Христа всем сердцем и душой — это наша главная цель, чтобы жить в Нем и с Ним: «И уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал. 2:20), — но путь к этому священному соединению в любви Христовой лежит через покаяние, чтобы научиться жить в соответствии с Его святой волей.

Поэтому вначале мы просим Милостивого Господа о даровании нам той добродетели, в которой особенно ощущаем недостаток, а затем пребываем в Иисусовой молитве. Какая бы страсть ни старалась отвлечь наш ум, мы преображаем ее молитвой, которая уничтожает в душе все греховное и заменяет ее добродетелями. Здесь молящемуся надлежит собрать все силы, чтобы утвердиться в нерассеянности внимания и собранности ума, когда он пытается определить сердечное место, чтобы остаться там навсегда. Пока еще ум не может долго пребывать в сердце, которое в свое время само откроется ему в молитве, и снова возвращается в голову. Поэтому ум в этой молитве нужно удерживать внутри тела, не позволяя ему выходить вовне и отвлекаться от молитвенных слов. В моменты усталости и ослабления молитвы можно вновь прибегать к устному молению, понемногу приучая себя к молитвенному безмолвию.

Если мы в молитве научимся всякую скорбь преображать в благодарение Богу, в молитвенное общение со Христом, в служение и любовь к Нему, нас не испугают более никакие трудности. Во всякой скорби Господь ждет нашего обращения к Нему, чтобы помочь нам. Ему нужно от нас только смирение, и тогда Он сделает всякую нашу скорбь и искушение радостью и благодатным утешением. Что мешает этому? Мешает наше волнение, ропот, негодование и раздражение на случившиеся неблагоприятные обстоятельства. Теперь, зная этот секрет, будем всякие скорби воспринимать со смирением: спокойно, в добром расположении духа, взвешенно и терпеливо: «И если Бог за нас, кто против нас?» (Рим. 8:31).

Во всяких сложных обстоятельствах и затруднениях будем держаться святых слов молитвы. Некоторые считают это тупым занятием, полагая, что в такой критический момент нужно развить энергичную деятельность, защищая себя и нападая на других. Однако в такой безсмысленной активности, как показывает горький опыт, мало пользы. Иисусова молитва, будучи энергией Премудрости Божией, просвещает ум и сердце человека и придает ему духовные силы, укрепляя помощью Христовой. Благодаря этой молитвенной поддержке всякие искушения рассеиваются, а трудные обстоятельства преображаются в благодать и мир души, веселящий сердце. Тогда где взяться унынию, откуда взяться скорби и как появиться ропоту? Как сказано: «И, придя к Иисусу, нашли человека, из которого вышли бесы, сидящего у ног Иисуса, одетого и в здравом уме» (Лк. 8:35). Тогда, как у этого исцелившегося человека, в сердце родится неиссякаемая благодарность и благоговейное славословие Господу.

Чтобы обучиться серьезной практике умной молитвы, следует уметь долго и терпеливо сидеть в покое, без всяких движений, на низкой скамеечке или на жестком одре. Совершать эту Молитву следует молча и без голоса, произнося ее только умом, пусть она тайно творится внутри тебя. Не озирайся по сторонам, пусть ничто не отвлекает ум, так как звуки и свет рассеивают внимание. В тихости и благости внутри тебя должно образоваться новое существо — духовное, поэтому нужно постоянно питать его молитвенной благодатью. Днем трезвись сердцем и соблюдай ум в нерассеянной молитве без всяких мечтаний. Тогда ум начинает любить молчание и весь становится чистым оком, от которого «все тело твое будет светло» (Лк. 11:34).

Не собирай бренные знания, собирай молитвенную практику, упражняйся в молитвенном дыхании. Внимание удерживает ум внутри тела, но никоим образом не должно позволять уму опускаться вниз, ниже верхней части сердца, и не допускать мысленного парения в воображениях и мечтательных образах, даже если это образы святых и преподобных. Дышать следует тихо, как только возможно. При восстании плоти необходимо молиться стоя, а после вдоха задерживать дыхание и только потом медленно выдыхать. Произносить молитву нужно очень внимательно, сообразуясь со своими возможностями. При этом надлежит всемерно избегать излишеств в еде, праздности, сне и разговорах. Учись удерживать ум в ровных и спокойных вдохах и выдохах одновременно с покаянной Иисусовой молитвой, исключая все посторонние мысли. Практика умной покаянной молитвы состоит в отсечении всех помышлений и соединении ума и сердца в глубоком покаянии.

Покаянное призывание имени Господня — это начало великой битвы верующей души за свою свободу во Христе и период ее аскетических подвигов. Это время духовных испытаний: в одну щеку бьют помыслы гордости, а в другую — отчаяния. Начинающему молитвеннику следует терпеливо проходить весь период узкого молитвенного пути, дабы не пасть под ударами и нападениями зла ни слева, ни справа. Аскетическое подвижничество состоит в смирении тела и ума. Это есть брань против «духов злобы поднебесных» (Евр. 6:12), мироправителей тьмы века сего. Покаяние, составляя сердцевину этой молитвы, обращает душу к святой «ненависти к себе» (Лк. 14:26). В этой молитве мы начинаем прозревать духовно и постигаем наше падшее состояние, наше падение в «ров смертный» безчисленных грехов, устремляясь к полному выявлению собственной греховности, а не греховности других людей, по словам прп. Ефрема Сирина: «Даруй ми зрети моя прегрешения». Такое видение личных грехов гораздо важнее для нас, чем видение ангелов.

Подходящее время для обретения всей полноты умной молитвы — зрелость человека, то есть возраст от тридцати до сорока лет. В молодые годы у большинства это тяжкий период борьбы с плотскими страстями, когда устоять в целомудрии очень трудно. Тем не менее, умная молитва — один из лучших способов сохранить телесную и душевную чистоту, без которой невозможно стяжать спасительную благодать. Редкие обретают благодатный дар Божественного просвещения и спасения в юном возрасте, подобно прп. Порфирию Кавсокаливиту. Стяжание умной молитвы — это умение учиться стяжанию добродетелей и собирать их мало-помалу от всех благочестивых людей, а особенно — от своего старца, чтобы в конце концов стать хотя бы в чем-либо подобным ему.

В умной молитве человек впервые постигает, насколько он зависим от помыслов. Если он привык слушать их, то рано или поздно лукавый помысл подскажет ему покончить с собой и этим решить все проблемы. Отсекая привычные помыслы, молитвенник постепенно обнаруживает скрытые мысленные внушения, исходящие от врага, притаившегося в душевной тьме. Это дает подвижнику возможность поразить его силой благодати имени Христова. Тот, кто берется за умную молитву, обнаруживает, что ему трудно остановиться и побыть в покое хотя бы минуту. Таково действие греховной привычки ума — не давать человеку ни минуты отдыха и возможности вспомнить о Боге и о спасении души. Здесь приходит время и понимание необходимости нелегкой борьбы за свою душу, за собственную духовную свободу. Такая целеустремленная покаянная молитва обладает большой силой, и лишь с ней душа обретает иной, глубокий мир, неизвестный миру сему.

Входя в молитвенную жизнь, начинающий молитвенник неустойчив в поведении и подвержен многочисленным изменениям и срывам. Он с большим трудом восстанавливает свою молитвенную ревность, подолгу пребывая в сомнении и унынии. Здесь на помощь приходит частая исповедь, которая помогает не грешить из-за стыда перед духовником. Сила молитвы Господней исцеляет и возрождает душу, впавшую в прегрешения, и она вновь устремляется ко Христу в покаянии и надежде прощения и помилования: «Тебе единому согрешаем, но Тебе единому и поклоняемся», — а также искренно и со слезами каемся. Добрые дела хороши, но не они сокрушают гордыню, а молитва со стенаниями и воздыханиями, с раскаянием и покаянием в своих грехах. Нужно приготовить себя к тому, чтобы пройти достойно все испытания. Чем тяжелее духовные брани, тем больше Божественной благодати.

Привыкание к умной молитве — время духовного обучения. Только обученный ум может вернуться в сердце. Дышишь и молишься, молишься и дышишь со словами «Господи Иисусе Христе, помилуй мя!» столь долго, сколько можешь: вдох — с умным призыванием «Господи Иисусе Христе», выдох — с покаянием «помилуй мя!». Делая ровным и тихим дыхание, покоряешь ум; покоряя ум, очищаешь сердце, а чистое сердце блаженно, ибо оно Бога узрит (Мф. 5:8). Молись мягко, спокойно, не допуская никакого насилия или напряжения. Хранить ровными и спокойными дыхание, ум и сердце — разве это трудно? Одного этого делания достаточно, чтобы полностью преобразить горделивую суетность ума в смирение и кротость сердца. Такая молитва нуждается в покое уединения. Нерассеянная молитва обретается быстро там, где ум спокоен, а язык молчалив. Ныне настало время его обуздания, а не время суеты и хождения по паломничествам, где многочисленные отвлечения расхищают наше внимание и сосредоточение в молитве. Без приложения усилий к обретению внимательности в молитве — весь труд напрасен. Не позволять уму растекаться по мысленному древу — значит создать прочную основу для умной молитвы.

Творя умную молитву, мы замечаем, что не всегда сердце следует за ней. Нужно обратить на это особое внимание и неустанно заботиться об участии сердца в молитве через великое самопонуждение. Все в молитвенной жизни необходимо делать с понуждением, но при этом без чрезмерного напряжения. Это великое искусство в призывании имени Божия. Однако во всем нужно знать меру и уметь чередовать молитвенные усилия с некоторым их расслаблением. Понуждение самого себя — это благо, перенапряжение и сильная усталость — крайности, а они всегда от лукавого. Также не следует унывать в умной молитве, если сердце все еще теплохладно. Углубленное слезное покаяние может растопить даже лед, тем более согреет и воспламенит холодное сердце. Но на все нужно терпение, время и помощь благодати.

Не отсекая сразу уныния и отчаяния, молитвенник не может найти в себе силы собраться в умной молитве, так как покров Божий отходит от него. Поэтому в момент приражения уныния и отчаяния пред душой предстоит суровый подвиг, и нужно помнить об этом, чтобы сохранить душевную бдительность и сердечную зоркость. Мы учимся преображать страсти, преобразуя их силой благодатной молитвы в добродетели, чтобы научиться жить в печали о грехах, но не в унынии, в сокрушении, но не в отчаянии. Тогда ум и сердце значительно очищаются от дурных наклонностей и греховных привычек, избавляя нас от нарушения евангельских заповедей и поставляя на путь следования воле Божией. Отречение от самого себя есть Царство Небесное во Христе.

Ум, молитвенно обращенный к Богу, есть просвещенный ум, приводящий к спасению. Ум, занятый вещами, — это мирской ум, ведущий к полному рабству человека. Ум делает догадки о Боге, а познает Бога дух. Поэтому молитвенник устремляется к духовной жизни, оставляя душевную жизнь по помыслам. Умная молитва произносится умом с полным вниманием к словам молитвы. Внимание в молитве и жизнь по заповедям — наши ангелы-хранители в обретении спасительной благодати. Сделать как можно больше и как можно быстрее — грубейшая и опаснейшая ошибка в стяжании молитвы. Нас спасает Бог, а не наши методы и приемы. Для вхождения в молитву прежде всего необходимо иметь страх Божий, когда душа трепещет совершить даже малейший грех перед Богом и допустить греховный помысл.

Тот, кто без устали кружится в миру, не замечает, что его ум кружат мирская слава и похвала. В умной молитве нет ни похвал, ни славы, так как в этот период первоначальная благодать отходит, чтобы душа явила свое произволение. На этом сложном этапе многие энтузиасты молитвы остаются далеко позади. Но те, кто избрал послушание, возрастают молитвенно под крылом своего старца. В умной молитве терпишь и снова претерпеваешь безчисленные брани от врага. Такое терпение со временем преображается в спасительную невозмутимость духа в благодатной молитве, спасающей человека. В умной молитве искушение следует за искушением: нас осаждают извне различные обстоятельства, пытающиеся оторвать ум от молитвы. Это различные падения, биения, ударения и ранения, находящие на нас одно за другим. Так мы приучаемся к бдительности, внимательности и мудрой осторожности в каждом действии и поступке. Мир зовет нас к себе, и ум, словно блудница, бежит на его свист. Однако изнутри мы слышим глас Божий: «Не любите мира, ни того, что в мире» (1 Ин. 2:15). Доброе покаяние лучше всех мирских лживых обещаний. В нем ум приходит в себя от своего безумия и ощущает, насколько он был болен и насколько благотворно для его исцеления имя Христово.

На всех этапах нашего духовного восхождения наиболее опасно самодовольство. Эгоизм — это довольство собой. Тот, кто отрекся от себя, всегда ощущает себя нищим духом. Постоянное осознание собственного недостоинства и нищеты духовной быстро приводят ум к овладению покаянной молитвой. Тогда заповеди Христовы возводят нас по духовной лестнице к покаянному плачу, кротости, жажде правды, милосердию и чистоте сердечной. Но мир, который «во зле лежит», не дремлет: он дает нам сполна почувствовать горечь гонений, хулы и злословия. Постоянное призывание имени Христова — это восхождение духа человеческого на крест, на котором распинаются наши душевные страсти, привязанности и мирские помышления. При этом следует хранить особое благоговение к Божественной литургии — источнику нашей стойкости и крепости. Умная молитва во время Евхаристии смягчает сердце, и оно начинает неудержимо искать Бога.

По сопоставлению со стяжанием молитвы ни мир искусства, ни мир технических достижений, ни мир научных открытий не могут дать душе полного удовлетворения, ибо сами есть подобие пустого и лукавого мира сего, наполненного тщеславием. Всякая душа рождается на земле с единственной целью: найти Бога и научиться жить в единении с Ним вечно и нераздельно. Любые иные цели убивают душу своей безблагодатностью и безполезностью, подобно опасным играм непослушных детей. Благодать достигается или взращиванием смертной памяти, или стяжанием мира душевного, неразрушаемого повседневными обстоятельствами. Потерявшие стремление познать Бога — такие люди идут в науку и в ней теряют смысл своего существования, занимаясь преследованием личных амбиций. Боговидение и Богопознание — утерянные пути человечества, оставившего Христа. Умная молитва возвращает нас к памяти Божией и после многих трудов покаяния в непрестанной молитве, а затем в Божественном созерцании открывает нам Бога, пребывающего в нашем сердце.

Великий труд — нерассеянная молитва. И этот труд требует уединения, чтобы молитва созрела в тиши, где нет забот о суетных мирских делах. Лишь в уединении человек может стать духовной личностью во Христе. Если он не найдет себя в уединении, он не найдет себя нигде: «Ибо кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем?» (1 Кор. 2:11). Преподобный Виталий Кавказский наставлял, что самое главное в духовной жизни — это молитвенная практика. Что такое практика? Умение приготовить душу к мытарствам, чтобы она прошла их без задержек. Как мы можем это сделать? Мы можем это сделать, если на мытарствах вспомним о Христе. Как нам вспомнить о Христе в этот страшный момент? Если мы при жизни стараемся стяжать Иисусову молитву. Как ее стяжать? Покаянием. Это первое, чему начал учить Господь. Весь путь очищения от грехов должен быть пройден, пока мы живем в теле. После смерти это выполнить невозможно. Если с помощью благодати спасешься здесь, то спасешься и там.

В православной традиции для успокоения ума и очищения сердца используется и такой метод, как молитва с дыханием. В ней дыханию уделяется серьезное внимание, поскольку оно помогает обуздать страсти и прекратить власть греховного мышления над умом. Ум тесно связан с дыханием. Чем тише и спокойнее дыхание, тем спокойнее и внимательнее ум. Вдох и выдох совершаются через нос медленно, плавно и очень тихо, без больших физических усилий. Сидя на жестком одре или на низкой скамье, вдыхают через нос воздух, произнося умом «Господи Иисусе Христе», и затем выдыхают со словами «помилуй мя!». Дыхание при таком молитвенном способе должно быть тихим и очень тонким, так чтобы ухо не слышало самого звука дыхания, а внимание при этом удерживается в сердце. Тогда ум успокаивается и собирается внутри, вместе с этим прекращается рассеивание внимания и сердце очищается от помыслов, препятствующих приходу благодати.

Старец Иосиф Исихаст, как и многие поколения афонских молитвенников, долгое время практиковал эту молитву и обучил молиться ею своих послушников, ставших, в свою очередь, впоследствии известными старцами. Начинать такую молитвенную практику нужно от четверти часа до получаса, постепенно увеличивая длительность занятий, пока молитва не сделается постоянной, без необходимости в дыхательных упражнениях. Такая постоянная молитва начинает сопровождать молящегося повсюду, какой бы деятельностью он ни занимался. У новоначальных ум живет в голове, и отсюда все беды: рассеянность и невнимательность. В умной молитве подвижник всецело обращает ум к достижению непрерывного внимания в словах молитвы, достигая со временем отсутствия всякой рассеянности. В искушениях, во время рассеянности или при нападении бесовских помыслов говори молитву сильно и быстро, в спокойном состоянии произноси ее умом медленно и сосредоточенно.

Учись преодолевать молитвой повседневную обыденность своей жизни, не разделяй время молитвенного правила и остальную часть дня и ночи. Постоянно возвращай ум внутрь, проверяя себя, не забыл ли ты о молитве. Так ты придешь в безстрастие и воздержание от греха в помыслах, словах и поступках. Дурные страсти глупы и безсмысленны, поэтому аскетика призвана умерщвлять их. Практика евангельских заповедей помогает нам их преодолевать и преображать. Только диавол насилует нашу свободу, Бог не делает это никогда. Непрестанная молитва преображает дурные страсти в противоположные им добродетели, и лишь безстрастное, очищенное сердце приходит к прямому постижению Христа — это и есть спасение. В умной молитве сердце еще спит, поэтому ум занят разнообразной деятельностью и старается насытить себя многочисленными сведениями, почерпнутыми из разных источников: как из чтения святоотеческих трудов, так и из встреч с различными духовниками и наставниками. Этот ум сомневается, спорит, доказывает и убеждает сам себя и других исходя из собственных представлений, несмотря на то, что еще не вкусил благодати Духа Святого. Такой ум всегда — отчаянный спорщик и толкователь. С таким неугомонным умом люди становятся миссионерами и проповедниками.

Вся духовная практика выполняется со вниманием. Если ты внимателен и углубляешь свою молитвенную практику день ото дня, то ты сможешь пребывать в молитве в любой момент и в любых обстоятельствах. Если дух следует за телом, то тело и дух гибнут в страстях. Если же тело последует за духом, то оно, вслед за духом, преображается в молитве. Хорошо уметь молится в уединении, но еще важнее хранить молитву и в трудах, и в общении с людьми. Как Христос всегда пребывает в Отце, так ум должен быть неисходно утвержден в сердце. Учись не отвлекаться помыслами даже на секунду. Углубляя и развивая внимание, ты приходишь к Божественному созерцанию и Богопознанию. Пусть это навсегда закрепится в твоем уме. Береги каждое мгновение духовной жизни. Никогда не задерживаться в долгих собеседованиях и не поучать других, когда только начал утверждаться в умной молитве, — средство сохранения своего внимания. Не смотреть на то, как большинство плывет по течению обстоятельств, но устремляться против течения к источнику живой воды благодати в своем сердце — это есть средство укрепления своей решимости.

Даже на миг собрать ум и вспомнить о смерти лучше, чем всю жизнь учить и проповедовать другим о спасении, забывая о том, что все подвержено тлению и смерти. Даже на миг всем сердцем и умом вспомнить о Боге и о любви к людям лучше, чем без конца ублажать свой язык и тешить ум пустым богословствованием, что является лишь проявлением эгоизма. Так, миг за мигом, складываются дни, месяцы и годы нашего духовного восхождения в Горняя. Одна минута внимательной молитвы для души дороже целого года строек и ремонтов: «Приблизьтесь к Богу, и Он приблизится к вам» (Иак. 4:8). Вначале мы преображаем дурные страсти в добродетели, затем отсекаем все греховные действия тела, речи и ума, которые не поддаются изменению, затем отсекаем скрытую гордыню и, в заключение, — все пристрастия. Так обретается благодать.

Ум нужно всегда держать чистым в Боге — это главное правило всякого молитвенника. Сделай ум свободным от всякой мысли и представления о чем-либо земном и даже Небесном, тогда будет легко молиться единым умом единому Богу. Стань для всех помыслов как немой и как глухой ко всему внешнему. Основа основ молитвенной жизни — целомудрие: это значит целый, здоровый ум, отринувший всякую связь с земными вожделениями. Только такой ум способен к духовной практике и стяжанию благодати. Без молитвенного делания нет и рассуждения. «Чистый ум право смотрит на вещи», — говорит прп. Максим Исповедник. Без старца на этом пути не сделать ни шагу. Самоспасение — это бег на одном месте. Духовный отец передает нам молитву, а она тогда спасает нас, когда она делается цельной, единой и сосредоточенной в сердце.

Вернуть ум внутрь — значит вернуть ум в место его постоянного пребывания. Если он уходит, возвращай его туда снова и снова. Постепенно он привыкнет возвращаться в сердце и начнет пребывать в своем естественном состоянии, то есть в сердце, где живет Христос. Если в таком трезвении упражняться настойчиво, то со временем ум будет оставаться там без всяких усилий. И хранение ума от рассеянности, и утверждение ума в постоянном покаянии, и память смертная — это все действия умной Иисусовой молитвы. В покаянной молитве мы встречаем Христа. Умирая каждый день в молитве, мы приходим к воскресению во Христе. В умной молитве испытывается духовная мера человека. Нелегко преодолеть самого себя, свои страхи и опасения. Эта мера есть самоосуждение прежде суда Божия, осознание себя недостойным такого Милосердного и Человеколюбивого Бога. Здесь мы обнаруживаем себя среди безконечно меняющихся помыслов, то сменяющихся один на другой, то спорящих друг с другом. Умная молитва помогает молящемуся найти сердечную обитель, где только и начинается действительный духовный подвиг преображения дурных страстей в добродетели через исполнение евангельских заповедей и неотвлекаемое покаяние. Ум слеп, а сердце тонко чувствует благодать Божию и демонические страстные приражения.

У каждого молитвенника есть своя мера молитвы, и не должно в ней впадать в ревнивые и завистливые чувства к духовному преуспеянию других. Все нужное придет в надлежащее время, ведомое одному Богу. Забывая о Христовом смирении, ревнители молитвы забывают об уничтожении эгоизма, который препятствует человеку достичь святости. Не должно быть рабом чужих похвал и лести. Делатели умной молитвы — самые рьяные проповедники, поэтому нам желательно избегать всяких выступлений и проповедей, чтобы суметь смиренно взойти на следующую ступень — сердечную молитву, которая предпочитает уединение и тишину.

Подобная ревность человека к молитве не остается незамеченной полчищами злобных демонов. Первым против молитвы восстает тело, подущаемое демонами. Оно сопротивляется леностью и усталостью. Затем восстает греховный ум, отчаянно сопротивляясь изменениям и малейшим усилиям, ведущим к отсечению эгоистических помыслов. В этот период тело не успевает за быстрыми благодатными изменениями в душе молитвенника, и оно бунтует, пытаясь вернуться к прежнему образу жизни и к старым греховным привычкам: лени, чревоугодию, многоспанию, но тяжелее всего затяжные плотские брани, тайно подстрекаемые бесами. В периоды сильных телесных разжжений, чем больше подвижник прилагает усилий избавиться от них, тем больше неистовствует тело. И только помощь Божия и молитва с сугубым постом успокаивают неистовство этой страсти.

Чревоугодие — страсть, преследующая человека всю его жизнь, но наиболее она коварна в уединении. В уме то и дело всплывают безчисленные образы различных блюд и яств, сладостей и деликатесов. Есть снова и снова — эта мысль овладевает умом, не давая ему покоя, тогда как обычная пища вызывает отвращение. Ощущение голода неослабно караулит душу и, если она впадает в рассеянность, наваливается, пытаясь сбить с установленного распорядка. Помыслы о еде тучей носятся вокруг, вызывая прожорливость и переедание. Для того чтобы избавиться от них, нужно держаться молитвы или читать жития святых. Пища есть дар Христов, поэтому мы молимся умной молитвой, вкушая ее. Таким образом, избегая переедания, мы мало-помалу не только получаем от пищи телесную пользу, но и собираем благодать, храня во время еды благоговейную умную молитву.

Плотские желания изводят молитвенника своей безпринципной наглостью и агрессией. Из всех привязанностей, отвлекающих ум от Бога, самая сильная — привязанность к похоти. Ее одной достаточно, чтобы погубить душу. Похоть для человека — как разрушительное землетрясение, уничтожающее всякую жизнь. Убийца не тот, кто убивает тело, а тот, кто убивает душу и лишает ее спасения, и это — похоть. Но эта страсть, обузданная и преображенная молитвой, делается неистощимой любовью ко Христу, которая к Нему устремляется и Его единственно вожделеет, любя Христа в каждом человеке. А из всех благодатных средств самое сильное, способное противостоять похоти — это целомудренное безстрастие, укрепляемое Христовым смирением и рассуждением. Целомудрие — одеяние Царства Небесного, смирение — дыхание вечной жизни.

Гнев для человека — словно пожар в доме, украшенном и благоустроенном, он сжигает все до тла. Преображенный гнев становится неисчерпаемым состраданием души, которая вся обращается к людям, охраняя и защищая их молитвой. Умная молитва обучает человека различать прохождение благодати от воздействия злых духов по присущим им энергиям. Эта проницательность в различении добра и зла продолжает совершенствоваться на каждом молитвенном этапе, но находит оно завершение в благодатной молитве, делаясь «умом Христовым». Подобным же образом молитвенник, уповая на заступничество Божие, старается освободиться из-под гнета остальных страстей. Помня, что «сей же род изгоняется только молитвою и постом», подвижник принимается решительно искоренять страсти постами, полагая, что имеет пусть даже и рассеянную, но сильную молитву. И все же дурные неотвязные помыслы и плотские ощущения не оставляют его. В это невыносимо трудное время, когда душа находится почти на пределе своих сил, упорно борясь за свое целомудрие, она словно пробуждается от греховной мертвости и усыпления. За целомудренной телесной чистотой следует чистота ума и сердца. Это есть жертва духовная пред Господом, освящающая душу и обоживающая дух.

В умной молитве часто головная боль становится постоянным спутником — все это следствие неправильного перенапряжения. Чрезмерные подвиги порождают в уме помыслы неверия. Мечтательность и беседы в голове с самим собой ведут к появлению заблуждений и ересей. Внимательная молитва — это суровое странствие в духовной пустыне, где проверяется стойкость и самоотверженность молитвенника. Одна духовная брань сменяет другую, битва следует за битвой и сражение за сражением. Трудно долго стоять без движения в молитве, трудно дышать в ней неслышно и незаметно, еще труднее не отвлекаться на помыслы, но кто сказал, что спасение дается легко? Мужество и решимость — необходимые качества души, которые наиболее востребованы в этот период молитвенной жизни.

Тот, кто сообразителен и внимателен в умной молитве, прибегает тотчас к осторожности и умеренности, а хитрый демон, приметив это, затаивается до поры. Поскольку умная молитва сопряжена с большими душевными трудами, у подвижника начинается ослабление молитвенной ревности, внушаемое демоном. Если молитвенник не имеет умудренного наставника, он сразу взваливает на себя великие молитвенные труды и молится по четкам до изнеможения, так что в другой раз его коробит даже один только вид четок. Обучаясь молитве по книгам, он может приобрести некоторый молитвенный опыт, но, не имея духовного совета, заходит в тупик и совсем прекращает молиться, уверяя себя и других, что такие занятия безполезны. Мудрый старец, обретенный таким ревностным молитвенником исключительно по милости Божией, ведет его путем умеренности к постепенному стяжанию благодати, которая единственно является несокрушимой опорой долгих молитв и пощений.

Не следует при первом появлении начальной очищающей благодати тут же бежать в монастырь и затворяться в нем. Утверждение в неизменном намерении отречься от мира должно быть исполнено неослабной уверенности и является действием спасающей благодати. Но и тогда необходимо посоветоваться с духовником, чтобы впоследствии не испытывать никаких сомнений и разочарований в выбранной цели. Как мирянам, так и монахам необходимо прилагать все усилия к исполнению евангельских заповедей. Различие между мирянами и монахами состоит в том, что монашеская жизнь в отличие от мирской есть всецелое предание души, ума и сердца совершенствованию в заповедях Христовых, включая и само тело. Медленное, но глубокое усвоение истин евангельского спасения полезнее скоропалительного, но поверхностного понимания. Последнее плохо усваивается и быстро теряется. К действительной духовной жизни душа возводится Богом постепенно, сама того не замечая, потому что «Не придет Царство Небесное приметным образом» (Лк. 17:20). Внутреннее хранение сердца — единственное ценное делание в жизни. Ум всегда страшится такого делания. Поэтому для благодатного стояния в различных скорбях, которые создает нам греховный ум, необходимо иметь много мужества, а также требуется большое разумение.

Придя в монастырь, не нужно настраивать себя на то, чтобы непременно стать священником. Лучше поставить себе цель стать хорошим монахом. Самое ценное в монастыре — смиренный монах, а не золотые купола. А из смиренных монахов самый лучший — имеющий непрерывную молитву. Хороший монах — это кроткий монах, имеющий молитву, и он один может изменить весь монастырь своим смиренным поведением и самоотречением. А решение о священстве следует предоставить опытным духовникам. Присутствие в монастыре одного опытного и разумного духовника лучше большого числа паломников. Старец ведет монахов к достижению молитвы и спасения, в то время как паломники требуют от монахов служения им вместо того, чтобы своими усилиями служить монастырю, беря на себя помощь монахам в послушаниях. Монастырь — это духовный университет, и в нем монах обязан учиться, а не учить других. Он обязан учиться стяжанию сердечной молитвы, которая порождает смирение, а смирение укрепляет молитву, способствуя стяжанию благодати. Те родители, которые благословили своих детей на монашеский путь, подвигнутые к этому милостью Божией, часто сами в старости принимают монашество и в придачу стяжают умную молитву.

Неразумно утешаться в молитве малыми радостями и тут же отчаиваться от пустяков. Это называется душевным расслаблением. Во время молитвы могут появляться различные образы, но не следует поддаваться страху или, наоборот, желать их увидеть снова. Искушая молитвенника в умной молитве, диавол приносит в ум изменчивое ложное свечение, дабы увлечь неопытную душу в тщеславие и гордость. Нельзя увлекаться появлением такого нечеткого расплывчатого свечения, полагая, что это нечто духовное. Но действительная умная молитва не такова: она полностью преображает ум словом Божиим, изгоняя из него всякую скверну мирских привязанностей. Божественный свет самоочевиден в своей ясности, кротости и смирении, он всегда одинаков в своей благости и тихости, исполненных необычайной любви к человеку. Из всех бед самая труднопреодолимая беда — невежество, подобное наглухо заколоченной двери, куда не достучаться Богу. Послушному отворяются все двери, и смиренному отворяются все запоры, поэтому послушный ум — словно ключ ко всем дверям.

Память смертная преображает в умной молитве и сердце, и душу. Она несет в себе глубочайший смысл, то, что без Божественной благодати мы мертвы и без просвещения Духом Святым подобны трупу в «рове смертном». Память смертная и слезный плач по благодатным плодам в молитве — одно и то же. Человек ощущает себя живым трупом в стране мертвых, и вся его душа в едином порыве устремляется в умной молитве к Богу. Такую преображающую человека молитву дарует Господь тому, кто находится в искреннем покаянии, не подъемля очей к небу. Память смертная рождается в душе того, кто благодаря молитве постигает, что каждый день его жизни взвешен на весах Господа и каждый день вершатся суды Божии над всей его жизнью и всеми помышлениями. Память смертная быстро приводит душу к отречению от всего земного и тленного.