Когда сердечная молитва привилась и утвердилась в душе, она переходит в непрестанное призывание имени Божия. Совершенное внимание — это тесные врата непрестанной молитвы. Это есть истинная молитва, о которой сказано: «Тот есть Богослов, кто истинно молится, и тот, кто истинно молится, есть богослов» (Прп. Нил Отшельник). Это также есть начало подлинной духовной жизни во Христе. Непрестанная молитва целиком блаженна, ибо она есть непрерывное благодарение Богу за Его великие милости. Только в непрестанной молитве происходит полное очищение всех скрытых дурных наклонностей и греховных помышлений человека. До этой поры они оставались незатронутыми источниками зла глубоко внутри сердца и души, когда благодатные изменения затрагивают только внешние стороны умственной и душевной деятельности. Теперь начинается процесс прекращения благодатного преображения всех душевных и сердечных глубин, вплоть до совершенного прекращения всех посторонних мыслей. Пребывать в благодати непрестанной молитвы — значит отрешиться от всего мирского.

Как это происходит? Отдаешь свое сердце Христу, не оставляя себе ни единого в нем уголка, отдаешь полностью, без остатка, отказываясь от всего себя. Для этого нужна смелость, так как без нее не пройдешь ни шагу к Царству Небесному. И тогда Христос делает живым твое сердце, хотя ты и полагал ранее, что оно живо. В нем начинает жить иная, неведомая прежде жизнь — смиренная и кроткая, непрекращающаяся пульсирующая молитва, исполненная энергии и неземной сладости. Она изгоняет из сердца грех и уничтожает его побеги — скрытые наклонности, и сердце становится недоступным для зла. Почему оно делается недоступным для зла? Потому что полностью открылось Христу.

Однако вначале, как только подвижник решится на это, туча помыслов неверия и хулы обрушивается на него и поднимает бурю в его уме и сердце. Сильное уныние охватывает сердце словно железным обручем и поселяется в груди. Молитва как будто прекращается, и отчаяние в спасении безжалостно убивает душу. Зло также собирает все силы, чтобы воспрепятствовать такой душе прийти к свету Христову. Во всем, что ни пошлет Господь, святые дары Свои или отход Его благодати, следует хранить в сердце невозмутимость, пребывая без смущения и ропота, полагаясь во всем на Премудрость Божию в непрестанном призывании спасительного имени Иисусова: «Без Меня не можете делать ничего» (Ин. 15:5).

Тогда подвижник решает лучше умереть в этой важнейшей схватке, но остаться с любимым Христом, что бы ни случилось. Таким образом воин Христов распинает свой эгоизм и умирает прежде своей смерти. Он весь собирается в одном самоотверженном порыве в цельной нерассеянной и горячей молитве. Когда сердце не волнуется отвлекающими мыслями и начинает постоянно молиться, в нем приходит в действие самодвижная молитва, которая навсегда соединяется с ним. При этом в сердце подвижника словно вспыхивает сильный огонь. Он в одно мгновение сжигает все сомнения и развеивает отчаяние, вливая в грудь новые силы. В сердце как будто начинает биться и пульсировать животворящий родник благодати: раз, другой, затем еще и еще.

С каждым таким благодатным толчком сладостные звуки сами собой складываются в слова молитвы: «Господи! Иисусе! Христе! Помилуй мя!». Сердце само, без всякого усилия, молится сладчайшим гласом Иисусовой молитвы. Она буквально пронизывает все тело с головы до ног. Заливаясь слезами радости и благодарности Богу, молитвенник самозабвенно предается этой молитве дни и ночи. Свет, посещающий нас в непрестанной молитве, всегда нов: то как палящее пламя, то как мир тихости Божией, то как светоносное Откровение. Иной раз свет творит в душе «радостнотворный» плач, становясь «миром, радостью и весельем» ожившей во Христе души.

В непрестанной, или самодвижной, молитве сердце в первое время не может насытиться этим необыкновенным чудом Божиим и потому бьется так, словно хочет выпрыгнуть из груди. С течением времени оно приходит к величайшему покою духа, в котором тихо струится имя Господне, подобно свету возженной свечи на престоле сердца. Радость благодати, возродившей сердце, делается непрестанным молением помимо всяких усилий со стороны человека. Мир душевный и благодатный неразлучен с ней, и временами сердце посещает «свете тихий святыя славы», безмерно утешая душу. Здесь прививается сердцу просвещающая благодать.

По пришествии в сердце благодати, ясной, как чистое облако, внутри растет неослабевающая жажда возлюбить Господа всем сердцем, и Бог отвечает на это стремление души духовными откровениями и разумениями, возводя ее к Богопознанию. Действие непрестанной молитвы продолжается, не ослабевая ни на миг. Смотрит ли молитвенник на иконы — молитва не прерывается, сердце молится само, источая из глаз непроизвольные слезы. Смотрит ли он в небо — молитва течет, не останавливаясь, застилая глаза слезами. Ум уходит из головы и опускается в сердце, став с ним одним целым, и обретает удивительную ясность. Голова освобождается от прежней тучи помыслов, словно ее умыли изнутри святой водой. Слово «Иисус» становится самой желанной жизнью преображенного сердца и соединяется с ним неразрывной связью. Помыслы исчезают в безмолвной ясности сердца, в котором живет и движется Иисусова молитва.

Во всех действиях и трудах молитва пульсирует внутри, словно живой и благодатный источник. Благодать непрерывно источается из сердца, как будто из него текут «реки воды живой». Душа пребывает в самодвижной молитве и не желает оставлять ее даже на краткое мгновение. Подвижник предается безраздельно этой молитве, слушая, как молитвенные гласы тихо раздаются в сердце, словно тонкие хрустальные колокольчики. Сердце непрерывно молится, и горячие слезы благодарности Богу и Пресвятой Богородице заливают лицо и грудь молитвенника от избытка непередаваемого счастья.

Непрестанно источаемая в сердце молитва произрастает дивным благодатным светом и стремлением возлюбить всех людей такими, как они есть, чтобы и их сердца вкусили очищающую благодать Божию, омылись ею и воссияли в Царстве Небесном. Для непрестанной молитвы нет преград и расстояний, она помогает нашим ближним самым лучшим способом — Божественной благодатью. Такое непрерывно молящееся сердце получает вразумления и откровения Божии и в молитве, и в тонком сне, однако ненасытимо жаждет все более Самого Господа, чтобы обнять и заключить Его в своем сердечном пространстве, где тонко и непостижимо озаряется благодатью Христовой дух человеческий.

Когда сердце желает помолиться о здравии близких людей, молитва сама включает в себя память обо всех этих людях. При поминовении усопших самодвижное действие молитвы включает в себя памятование всех, кого молитвенник помнит и знает. Литургия вместе с непрестанной молитвой совершенно преображается: таинство священного богослужения становится живым и наполняется новой жизнью, в которой все люди объединяются единым духом и единым сердцем. Непрестанная молитва, укрепляя литургические молитвы, вместе с ней возносит свои тихие Небесные гласы, которым благоговейно внимают сердце, ум и душа. В ней достигается полное очищение от страстей и помышлений и обретается сердечная цельность и невозмутимость, которые при содействии Божественной благодати становятся безстрастием духа человеческого. Сердечное пространство расширяется настолько, что молитвенно охватывает всех людей, здоровых, больных и всех труждающихся, желая им духовного просвещения и спасения.

Она продолжает звучать и при чтении Евангелия, и во время чтения житий святых отцов или духовных книг. Теперь содержание читаемого текста воспринимается ярко и живо, а молитва звучит в сердце, сопереживая глубокому смыслу книг. Евангелие начинает открывать душе свои таинственные, неизведанные духовные пласты, которые прежде оставались прикровенными. Если до этого времени молитвенник воспринимал лишь слова евангельских изречений, то теперь благодатный, возвышенный смысл поучений Христа, словно бурав, проникает в самые глубины сердца, а святоотеческие назидания и поучения говорят с душой новым, глубоко проникновенным и благодатным языком. Все христианство открывается нам в Иисусовой молитве, ибо она есть соль духовной жизни во Христе.

В непрестанной молитве совершается еще одно удивительное таинство: соединение духа подвизающегося с духом его старца, когда они соединяются навечно неразрывными узами. Весь жизненный и духовный опыт наставника обретает в сердце послушника свое неисходное пристанище. Этот опыт есть православная традиция, передающаяся из поколения в поколение, которая от духовного отца вручается духовному сыну, сообщая его душе сокровенную мудрость о Боге и спасении, открывая эти познания отчетливо и ясно в Духе Святом, без всякого размышления. Христос и старец становятся в сердце послушника едины и нераздельны. Молясь непрестанной молитвой Сладчайшему Иисусу, сердце молитвенника вспоминает духовного отца, а вспоминая духовного отца, оно молится и поливает горячими слезами умиления стопы Возлюбленного Господа.

Эта самодвижная молитва ни в коей мере не похожа на механическую бездушную пластинку. Святые слова, исторгаясь из недр души, приковывают все внимание, и слаще ее не существует ничего в целом мире. Каждое слово Иисусовой молитвы звучит необыкновенно кротко и чисто и исполнено смиренной любви и горячего трепетного покаяния. Это непрестанное молитвенное движение поддается мягкому и осторожному изменению: можно молиться медленно, впитывая всей душой и всякой клеточкой тела каждый звук благодатного воздыхания, или позволить самодвижной молитве звучать внутри очень быстро, и она остается чистой, кроткой и покаянной. Пропитанная непрестанной молитвой и ее сладким покаянным звучанием, душа забывает дни и ночи, упоенная чудесными небесными гласами нескончаемой молитвы.

Непрестанной молитвой можно молиться в такт шагам, можно соразмерять ее с ударами сердца или с ритмом дыхания. Такая покаянная молитва никогда не прерывается, ни когда молитвенник засыпает, ни когда просыпается. Дурные сны полностью исчезают, и со временем подвижник начинает слышать ее во сне, вначале изредка, а потом все чаще и чаще. Это удивительное молитвенное состояние легко передает все переживания человека. Она делается сугубо покаянной, особенно на литургиях, и превращается в поток благодарных слез, если в сердце возникает желание безпрестанно благодарить Бога за все Его великие благодеяния. Самодвижная молитва становится живым молитвенным потоком горячих просьб и прошений о Божественной милости ко всем людям. Хотя при этом слова молитвы остаются теми же самыми, сама молитва каждый раз наполняется новым смыслом и становится ходатаицей о каждой душе. «Много может молитва праведного» (Иак. 5:16) — такова молитва того, кто непрестанно возносит Богу слезные моления о всем мире.

Некоторые монахи, имея на начальном этапе молитвенной жизни пылкое стремление ко встрече со Христом, обретали самодвижную молитву, но потом, не умея собрать рассеянный ум внимательным и трезвенным покаянием, к сожалению, теряли ее. Обретая столь редкий и драгоценный дар милости Божией, должно с величайшим благоговением хранить его в себе подобно тому, как мы бережно несем в келью благодать Святого Причащения, храня себя от неблагоговейных поступков. Непрестанная молитва — это нескончаемый духовный подвиг, когда тело смиряется полезными для него занятиями: постами, поклонами, жаждой и сухоядением, — сердце смиряется покоем и обретает благодатную помощь в воскресении из мертвых от мучающих его страстей, ум смиряется вниманием и удержанием его в непрерывной молитве, а душа смиряется благодатью в оживотворении ее Духом Святым — от мертвости греховных помыслов.

Несмотря на многие духовные приобретения, искушения не оставляют душу подвижника, принимая очень скрытые и с трудом обнаруживаемые формы эгоизма и самодовольства. Поэтому самодовольство есть тончайшее искушение в непрестанной молитве. Ни в коем случае нельзя считать благодатный дар Божий в молитве плодом рук своих. Как можно Божественную благодать считать своею? Христос ждет от нас постоянного самоотречения, а не довольства и восхищения собою. Молиться лишь за одного себя — это все тот же эгоизм, такая молитва мало успешна. Для того чтобы в нас самих и в мире святилось имя Христово, наша молитва должна быть расширена настолько, чтобы ни одному человеку в мире в ней не было бы тесно.

Дух человеческий, будучи сотворен безсмертный Богом, неуничтожим, но требуется постичь эту истину напрямую собственным опытом. Такое постижение приходит к нам в непрестанной самодвижной молитве, с которой, собственно, и начинается наше постепенное духовное восхождение в Горняя. В непрестанной молитве Бог открывает нам некоторые Свои сокровенные тайны и суть духовной жизни, но необходимо долгие годы провести в уединенной молитве и созерцании, чтобы усвоить эти Божественные Откровения. В этих благодатных посещениях сердце обретает дар духовного рассуждения, оно всегда направляет сердце ко Христу, как магнитная стрелка указывает на Северный полюс.

Клевета и поношения — последний залп демонической «артиллерии». Обретя непрестанную молитву, подвижник не впадает от клеветы и хулы в уныние, поскольку для него настало время для спасения и стяжания великой благодати: «Вот, теперь время благоприятное, вот, теперь день спасения» (2 Кор. 6:2). Молитва, став самодвижным гласом нашего сердца, разгорается и преображается в неистощимую любовь ко Христу, но искушения также возрастают, пока дух не обретет в безстрастии непоколебимую христоподобную стойкость. Пока мы не умрем за Христа для самих себя, мы не узнаем любви и умрем в своем эгоизме. Безкорыстная молитва соединяет нас с Богом и со всеми людьми, вводя нас в Духе Святом в жизнь вечную.

Когда враг испытает нас нападениями изнутри и снаружи и, приметив, что все его искушения лишь способствовали, по милости Божией, стяжанию непрестанной молитвы, он уязвляет нас изощренной клеветой, поношениями, злоречием и хулой, искусно сплетая одни факты с другими, лукаво прикрывая их ложью. Он находит для этого и людей, кто может быть его ловкими подручными, побуждая их действовать, различными сатанинскими приемами подрывая наше молитвенное устроение и пытаясь сокрушить наш дух. Однако благодать Божия всегда незримо стоит рядом, многим терпением и безстрастием укрепляя и преображая наше сердце.

Борения, попускаемые Богом, уже не сокрушают нас, как прежде, потому что душа научилась давать им отпор. Здесь нельзя медлить и пребывать спящим. В этих коварных нападениях каждый раз наше будущее словно взвешивается на тончайших весах: успеем ли мы вовремя обратиться ко Христу? Это очень тонкое, едва уловимое мгновение, когда решается наша судьба. Враг быстро усиливает свою мертвую хватку, сковывая душу и порабощая ум, как только заметит, что мы промедлили. Тогда он ведет нас, связав наше произволение, как быка за кольцо в носу, на заклание. Только сердцу, обладающему духовным рассуждением и просвещенному благодатью Божией, удается избежать этой удушающей хватки самой смерти.

Как только мы подумаем о Христе, хотя бы произнесем одно слово «Иисусе», — Святой Дух приходит на помощь. Как только мы обращаем сердечный взор ко Христу с мольбой о помощи, — Божественная благодать выручает нас. Это самый сокровенный миг стояния в опаснейшей духовной брани: куда склонится наше намерение? Он может длиться всего одну миллионную часть секунды, и если мы промедлим, то начинается затяжная изнуряющая душу брань с невидимым врагом, где мертвых больше, чем живых. Укрепившийся в Божественной благодати научается Духом Святым презирать злохитростный и лукавый вражеский ум. Такое благословенное сердце чувствует малейшее движение к нам Христа, ощущает Его благостное тончайшее дыхание и, отворачиваясь от врага, предает себя Господу, хранимое Его Божественными объятиями и облеченное в Его нетленный Свет: «Восстань, спящий, и воскресни из мертвых, и осветит тебя Христос» (Еф. 5:14).

Таким образом, диавол лишается последней возможности порабощать нас, так как мы не даем ему на это никаких прав. Это полный разрыв с миром, который «лежит во зле» (1 Ин. 5:19). Поэтому мы не связываемся с диаволом ни одним помыслом, ни одной страстью и ни каким-либо намерением или произволением. Мы всего себя предаем Богу и Его святой воле: «Сами себя и друг друга и всю жизнь нашу Христу Богу предадим». Наш эгоизм, даже крупинка эгоизма — это уже территория диавола. Христос должен воцариться в нашей душе и воссесть на престоле в храме нашего духа: это и есть Царство Божие, пришедшее в силе и славе.

Как помогать ближним? Молчанием, терпением и молитвой. Лучше всего не мешать Богу своими пожеланиями и дать Ему помочь людям так, как должно. Советы и наставления хороши, но молитва — самое лучшее и помогает гораздо больше, чем наши слова, сколько бы мы их ни произнесли. Любовь говорит лучше всяких слов. Мы отдаем себя Богу, и Бог начинает действовать в нашей молитве. Самая безкорыстная молитва состоит в том, чтобы Господь помиловал весь мир. Такая чудодейственная молитва за весь мир должна твориться совершенно скрытно и не быть на виду, ибо люди, как только услышат о ком-либо обретшем непрестанную молитву, враждебно восстают на подобных молитвенников, уверяя всех, что такого быть не может и желая, чтобы исчезло и само понятие об этой молитве, дабы их собственная жизнь не стала для них посмеянием.

Лишаясь предрассудков и пристрастий, сердце смиряется — и смиряется эгоизм. Смирение открывает наши духовные очи. Непрестанная молитва избавляет ум от парения в мечтаниях и воображении. Ясность сердечная в непрестанной молитве самоочевидна, как нет необходимости увидеть свет свечи с помощью другой свечи. Теперь всякий малейший грех становится противен душе до ненависти к нему. Очищающая благодать покрывает такую душу словно щитом. Ум постоянно находится в сердце и отныне ни за какие обещания бесов не желает выйти наружу. Непрестанная молитва течет в сердце без усилий, принося ему мирную светлую радость и духовное веселие, укрепляя в нем стремление к Богосозерцанию.

Человек, «дуновение Божие», через непрестанную молитву восходит к Боговидению и делается Богом по благодати, хотя прежде он был ничто и создан из ничего. Благодаря непрекращаемому ни на миг призыванию имени Христова и милости Божией в свете Божественной любви все искушения рассеиваются, подобно мрачным тучам на рассвете при восходящем солнце. Это есть свобода в Духе Святом от плотских страстей и от горделивых помышлений.

Объятое приливом благодати, сердце начинает просвещаться светом любви и мудрости, оно прыгает в груди, радуется и скачет, словно младенец при виде родной матери. Затем, успокоившись и отринув все земное: чувства и помышления, — восходит в изумление созерцания. Здесь уже действует Дух Святой, ибо человек забывает сам себя. А когда вернется из восхищения, видит себя измененным, светлым, благодатным, преисполненным разумения и мудрости.

Трезвение и внимание всегда необходимы, но любовь ко Сладчайшему Христу выше, поскольку она — огонь палящий для всех демонов. Поэтому она целомудренна и не касается никакой мысленной грязи. Именно в любви происходит рождение новой, неизведанной благодатной жизни, и все это — благодаря непрестанной молитве. Земной рай — это непрестанная молитва. Благоухание Царства Небесного в сердце — это тоже непрестанная молитва. Она не имеет никаких попечений, словно парящая в небе птица. На этом этапе уже не оборачиваются назад, а простираются вперед, к созерцанию света Пресвятой Троицы.

Это «Небесное любомудрие» — редкий дар Божий, обыщи весь мир, ничего подобного не найдешь. Сердце делается светлейшим солнечного света — таково действие непрестанной молитвы. Душа, ощутившая святое Иисусово лобзание, — это тоже непрестанная молитва, источающая потоки сладких слез благодарности и умиления. Такая душа совершенно отсекает свою волю и становится свободной во Христе. Она испытывает неудержимое стремление к постоянному пребыванию с Господом. В ней растет желание никогда более не разлучаться с духовной радостью Духа Святого. Она утешается частыми обильными посещениями благодати Божией и поселении ее в сердце, благодаря Бога за успокоение от страстей и помышлений под охраняющим покровом Божественной милости.

Такая молитва есть одна лишь непрестанная радость, когда мы внимаем себе и пребываем в неусыпной бдительности, чтобы нас хранила благодать. Смирение — это вовсе не принародное самоуничижение, но глубочайшее познание, что без Бога мы — не образ Божий, а образ эгоизма, надутый и своевольный, который даже не имеет существования, а лишь претендует на него. Непрестанная молитва — это дыхание во Христе нового человека, которому еще предстоит открыть свою неповторимую и непостижимую личность в освещенном и обоготворенном духе. Подобная молитва становится ступенью к истинному духовному рассуждению и стяжанию Божественного ведения и видения, от познания самого себя к познанию Христа в Его Божественном свете.

По достижении устойчивой и внимательной непрестанной молитвы, исполненной благодатного покаяния и совершенного благоговения, сердце уже более не повернется вспять и не обратится к суетному миру, ибо познало и вкусило Небесную любовь Христову и увидело свет Христов в самом себе. Когда не отвлекаешься ни на мгновение от непрестанной молитвы, в сердце рождается нерукотворный Божественный свет, освящая его благодатью. Тогда такое самодвижное чудодейственное призывание имени Иисусова преображается в совершенное безмолвие ума и сердца, что является действительной исихией. Отсюда всего один шаг до священного созерцания и Боговедения. На этом этапе завершается дыхательная молитвенная практика, поскольку в сердце воцаряется мир и в душе — неотмирное благоволение Божие.