Глава 3. Неудачный выход

Чтобы оказаться на улице, требовалось выбраться из капсулы на лестницу и по ней уже спуститься на десяток метров вниз. Сами комнаты скрывались прямо в скале и к некоторым их них не так-то легко пробраться: вид металлическим лестниц, покрытых ржавчиной, кое-где без ступений и защитных перил, напугал меня в первый раз до дрожи. Я тогда едва заставил себя подняться, а сейчас уже ничего, привык. Главное не двигаться быстро, переносить вес тела плавно и молиться святым. Когда я спускал тело отца было особенно жутко. Хлипкая лестница неплохо держала вес одного парня, но двоих человек уже с трудом, натужно скрипя и угрожая в любой момент обрушиться.

До следующей стены, на которой рассредоточились десятки точно таких же дверей, как и та, которую я сейчас открыл, не больше трех метров. При желание можно разбежаться и допрыгнуть, но я не дурак, чтобы так рисковать. Лестницы шаткие, как и выступы, по которым добираются до капсул. Легко сорваться вниз и разбиться. Не далее, как два дня назад, когда отец ещё был жив, а я сидел в капсуле, раздался сначала дикий вой, вместе с ним лязг железа, потом тиша, и через пару минут ругать администратора. Я не удержался, выбрался наружу и увидел внизу то, что осталось от постояльца. Он свалился вниз, напоролся на штырь, но тот не выдержал его веса и они вместе, с изрядным куском лестницы, рухнули вниз.

Но больше всего меня поразил не вид трупа, под которым растекалось темное пятно, а реакция людей. Никто не переживал, не беспокоился и не показывал, что его хоть как-то тронула чужая смерть. Люди... насмехались над неудачником, который «нажрался и убился». Видя их реакцию я при всём желание не мог осудить человека, который решил напиться в таком месте.

Здесь гуляет сквозняк, приносящий запах сырости и машинной смазки, но никак не свежести. Здесь темно и свет дают лишь мерцающие огни, расположенные над входами в капсулы. Да и то, не над всеми. Освещения хватает, чтобы видеть смутные силуэты, но не больше. Жутковатое место. Оно меня пугало, вызывало мурашки по коже от мысли, что надо спуститься вниз, цепляясь за грязные перила и отправиться в путь, чтобы... Что именно делать я так и не определился. А как тут определишься, если ответ тебе неизвестен. Понятно, что надо найти, где заработать, но сделать это в незнакомом городе, отнюдь не самом дружелюбном?

Меня учили, как быть добрым, мирным и уважать ближнего своего. Уроки, как найти работу в жопе мира, ничего не умея, отсутствовали в моём школьном расписание.

Но деваться некуда, поэтому я полез вниз, тщательно ощупывая ногами ступеньки. Один раз уже поскользнулся и чуть не улетел вниз. Синяк так до сих пор и не сошел. Хорошо, что только им отделался. Заполучи я сейчас перелом и мне не выбраться.

— Пацан! — гаркнули мне прямо на ухо, от чего я чуть не сорвался и не улетел вниз, — Смотри куда прешь! Твоя нога задела меня!

— Так внимательнее будь, идиот! — рявкнул я в ответ.

— Пошел в жопу! — плюнул в меня мужик и скатился вниз.

Ловко он. А нет... Мужик выругался и захромал. Ногу себе подвернул? Как-то неудачно он приземлился.

Пребывая всё ещё в шоке от своих резких слов, я выждал пару минут, пока он не удалиться и тоже спустился вниз. Проклятое место...

Для жителя благословенного Эдема ругаться — это также невозможно, как и подраться, причинить боль, оскорбить, надругаться или ещё каким-то образом совершить зло. Я и слов то таких не знал... Точнее знал, но никогда не задумывался о том, что в принципе можно выплеснуть агрессию.

Эдем — это город чистых магов. Магов, что зациклены на чистоте, будь проклят этот каламбур. Первые пятнадцать лет моей жизни эта картина мира устраивала. Будь вежливым, добрым, хорошим... Отринь злобу, развивай в себе чистоту... Красивая сказка.

Нельзя сказать, что это абсолютная глупость... Как никак, благодаря чистым магам эдемовцы жили... Да, они жили. И жили хорошо! Сравнивая с тем, где я сейчас нахожусь, так и вовсе, это небо и земля. Чистый воздух, земля и вода... Свежие, натуральные продукты... Всё благодаря чистым магам. Эту мысль мне вдалбливали с пеленок.

Надо быть чистым! Как внутри, так и снаружи! Как в мыслях так и в делах!

Это не сложно... Святые будут мне свидетелями, это действительно не сложно. Особенно, когда у тебя есть чистый воздух, еда и вода. Есть родители, комфортное жилье, чистая постель, вкусная еда. Когда соседи тебе улыбаются, с ними можно поболтать ни о чем, пошутить.

Не трудно быть хорошим, живя в раю на земле.

В Эдеме терпеть не могли темных магов. Которых ещё называли черными. И как только матушка смогла встретить отца, да ещё выйти за него замуж, после чего скрываться от всех и жить в городе? Я не раз задавался этим вопросом и отец кое-что мне рассказал. Десяток удивительных историй, на что им пришлось пойти, чтобы легализовать маму в Эдеме.

Всё ради великой цели... Частью которой я стал. Но не хочу об этом думать. Не сейчас.

Теперь, хлебнув горестей, мне понятно, почему мама воспитывала меня так, как воспитывала... Понятен теперь её смех, когда она пару лет назад научила меня паре ругательств. Я краснел и смущался, а она хохотала до упаду. Культура Эдема была так сильна во мне, что у неё ничего не получилось. Я и после, уже в бегах, также терялся, слыша ругань. Когда отец узнал, чему она меня учит, они крупно поругались, но это развеселило её ещё больше.

Крупно поругались — это отец, сохраняя вселенское спокойствие, прочитал ей лекцию о недопустимости такого поведения. А мама в ответ язвительно отвечала, что мир Эдемом не ограничивается и мальчику надо отрастить хоть какие-то зубки. Тогда я не понял, что это значит.

Темные маги... К эмоциям они относились совсем иначе. Прямолинейные, грубые, горячие, живущие в пороке, эгоистичные... Темный маг и плохой человек в моем понимание были синонимами. Самое грубое ругательство от одноклассников, которое я слышал: ты что, темным магом стать собрался? Темными магами пугали. Их приводили, как пример ущербности пути. Учителя могли сказать, что если плохо будешь учиться, то станешь темным магом. Это означало, что ты очень сильно накосячил. На такое замечание полагалось испытать стыд и идти замаливать проступок в медитациях.

Темным маги — это зло. Так я думал, когда учился в школе. Потом я узнал, что моя мама темный маг, что пошатнуло картину мира. Она у меня часто шаталась, эта картина. То треснет, то упадет, то развалится на кусочки. Словно мир задался целью разрушать мои представления. Но почему-то никто не научил, что делать в этом случае. Меня не покидало ощущение, что перед рождением я забыл прочитать инструкцию, как правильно жить и теперь теряюсь на каждом шагу.

Год назад меня бы сковал ужас от ситуации, что сейчас произошла. Посторонний мужчина, в грязной одежде, да и сам такой же грязный, наехал на меня с матом. Да меня бы трясло неделю. А сейчас тело отреагировало моментально, на агрессию ответило агрессией, чтобы исчерпать конфликт.

Непростительная, недопустимая реакция, за которую я тут же испытал стыд, как только убедился, что опасность миновала.

В школе бы мне сказали, что надо быть добрым, чутким и сострадательным. Я был согласен с этим. Но какая-то другая часть меня говорила совсем другое. Я плохо знал эту часть. У неё язвительный голос и она прошептала: интересно, а если засунуть в эту дыру школьных учителей, что будет?

Мне потребовалось пару минут, чтобы выбраться из жилой зоны. Выйдя из узкой щели, я оказался... Наверное, это можно назвать площадью. Сложно применять привычные городские понятия к месту, что находится под землёй.

Если пойти от одной стены до противоположной, то понадобится не больше пятидесяти шагов. Когда-то это был идеально металлический круг, наверняка сверкающий новизной. Сейчас же под ногами я видел толстый слой грязи, а пространство заполонили... Пусть будут магазины и мастерские. В них что-то продавали, начиная с еды, продолжая одеждой и инструментами.

Говорю магазины и аж тошно. Ближе всего к жилому зданию продавали еду. Ну как еду... Железная коробка, где в узкой бойнице видно щекастую рожу, что и выдает пищевые брикеты. Если у тебя есть деньги, чтобы заплатить, конечно. Дверь стальная, с виду крепкая. На окошке решетка, тоже крепкая, прутья сантиметровой толщины. Хотя для некоторых, кто здесь обитает — это не станет преградой.

Я эту каменную железную коробку смогу обхватить, если руки в сторону разведу. Места в ней минимум. А уж какого там сидеть сутки напролёт, выдавая еду... Я видел потное лицо женщины, злой взгляд... То, что она берет руками брикеты, которые находятся отнюдь не в упаковке...

Если меня жизнь и научила чему-то, так это тому, что о некоторых вещах лучше просто не думать.

Остальные торговали из таких же коробок. Кто-то в открытую товар раскладывал. У несколько продавцов магазины были покрупнее, пробитые прямо в стене и уходящие куда-то в скалы. Света здесь хватало. Те магазины, что выглядели посолиднее, подвешивались неоновыми вывесками. У меня от них сразу же голова начинала болеть. Десятки разных цветов, абсолютно не совмещаемых, били по нервной системе, уничтожая её. Как и чувство прекрасного.

На небольшой площади всегда находилось человек пятьдесят, сколько я здесь не появлялся. Кто-то закупался, кто-то общался, а кто-то мимо шел. Не тесно, но достаточно плотно люди стояли, чтобы создать ощущение «оживленной улицы». Странное дело, но это меня одновременно и успокаивало и пугало. Успокаивало — потому что я привык жить под открытым небом, а не в каменной мешке, забыв, как выглядит солнце. Толпа людей рядом, которые не хотели тебя убить, это как ностальгия по прошлому. Пугало — потому что местные выглядели не очень дружелюбно и то, что они не хотели меня убить, было связано с тем, что у них есть дела поважнее, чем какой-то одинокий парень, который выглядывает из темноты тоннеля.

Что касается решетки и того, что её некоторые могут легко выломать... Так минимум у половины здесь те или иные протезы. У кого-то руки, у кого-то ноги, у кого-то скрытые аугментации. В Эдеме это было под запретом. После восстания синтов в прошлую эпоху, использовать протезы — значит находиться в зоне риска. И чем люди думают? Слишком беспечно, но кто я такой, чтобы судить.

Я простоял в тени под лестницей не меньше, чем полчаса, наблюдая за людьми. Хотел понять, чем здесь дышат местные.

Всё же чему-то за время путешествия я научился.

Как успел узнать отец, Орех — производственный город с хорошей пищевой базой вокруг. Основное население скрывается в горах, а тем, кому не повезло — живут вокруг. То есть под открытым небом. Климат здесь теплый, замерзнуть не страшно, но вот думаю об этом и хочется рассмеяться.

Это только наивному дураку может показаться, что лучше податься наверх, поближе к тем, кто выращивает еду. Когда ходили с караванами, наслушались разговоров. Придя сюда, информация подтвердилась. Выращивать еду не значит есть досыта. Тем более это не значит жить в безопасности. Там, на поверхности, угроз в десятки раз больше, чем здесь. Да и судя по слухам, люди стремятся спрятаться именно внизу, отнюдь не спеша на поверхность. О чем-то это да говорило.

Добирались мы сюда последние пятьдесят километров через подземный тоннель. На входе в город встретил таможенный контроль, где нас проверили и только после этого пустили во внешнюю зону. Заходили в тоннель ещё в пустыне. Потом отец узнал, что в радиусе десятка километров вокруг города находится зеленая полоса. Там поля, добыча, поселения...

Возникает закономерный вопрос, а что же остальные сорок километров? Зачем так далеко тянуть тоннель, чтобы можно было попасть в город? Ответ частично объяснял, почему никто не хотел жить на поверхности. Дикие земли, мутанты, злоба, радиация — полный список угроз, которые могут тебя убить за секунду.

Здесь есть часть населения, идущая боевым путем возвышения. Они же занимают весь центральный вход внешнего кольца. Обычным бойцам нет места внутри. Даже элитным. Отец мне так и сказал, с горькой ухмылкой. Зачем воины в месте, которое считается идеально безопасным? Тем более, когда у них полно работы снаружи. Надо же кому-то отгонять всякого рода тварей от поселений.

Центральная часть города — рай на земле, как тут говорят. Я уже знал, что каждый доходяга, если у него хватает наглости, мечтает туда попасть. Другое дело — внешний круг. Где мало работы, да и в целом люди не особо нужны. Ещё больше они не нужны только в самих поселениях. Не смотря на высокую смертность, нам сразу сказали, что туда соваться смысла нет. Не примут и выгонят.

Если верить слухам, многие из поселений уходили в город. Что лично для меня плохой расклад... Куда не подайся, ещё один голодный рот, без выдающихся навыков, никому не нужен. Как бы там не было, выйти наружу — худшее, что может со мной случиться. Тем более без иммунитета к злобе. Ещё один минус жизни в Эдеме, о котором никто не предупреждал. Живя рядом с чистыми магами ты в принципе не можешь столкнуться со злобой. Для обычных жителей этого мира она привычнее, им проще выжить. Я и дошёл сюда только благодаря отцу. Ему постоянно приходилось использовать свой дар, чтобы я выжил.

Я хотел попробовать устроиться здесь. Лучше самая невзрачная работа, чем сложить голову в зубах первой же твари наверху. Драться меня никто и никогда не учил. Не считать же за это спортивные уроки в школе? Тогда мне считалось это естественным, а сейчас как-то не очень. К чему их привело магов отрицание насилия? К падению и захвату. Это сам отец признал. Что было отдельной причиной его страданий и внутреннего разрушения.

— Эй, мальчик!

От неожиданности я вздрогнул и резко обернулся. Надо заканчивать с такими реакциями, а то сразу выдаю слабость. Да и бдительнее надо быть, а то так засмотрелся и задумался, что не заметил, как ко мне сзади подошли. Да кто! Женщина!

Незнакомка сразу приковала внимание. Высокая, стройная, она была одета в платье, что здесь, в этом темном царстве, выглядело удивительно и волнующе. Шелковистые волосы, полные губы и голос... В школе я читал стихи древних поэтов, из тех раритетных книг, что удалось сохранить. Так вот... Её голос звучал, как ручей, как ласка, как сама нежность.

И тем неприятнее было зацепиться за вживленный кусок металла вокруг её шеи. Он светился, подсвечивал её лицо, нарушая образ феи.

— Простите, это вы мне? — от растерянности я выдал самую глупую фразу, какую только смог.

Я давно понял, что вежливость и выживание зачастую находятся в разных углах.

— Извиняешься, да ещё и на вы? — её глаза распахнулись от удивления, — Пожалуй, я такого и не слышала никогда, — облизнула она губы, которые остались чуть приоткрытыми, — Как тебя зовут, милый мальчик?

Слово «мальчик» покоробило, но из её нежных уст это звучало так... трепетно, что возмущение испарилось, словно его и не было.

— Эрик, — представился я.

— А я Фиалка. — улыбнулась она искренне, — Что ты тут делаешь? Прячешься?

— Не совсем, мисс. Я наблюдаю за людьми, — губы сами собой расплылись в ответной улыбке.

— Ого, — её ресницы вспорхнули вверх, завораживая, — Наверняка это очень важное занятие. Ты здесь проездом, Эрик?

— Пока не знаю, — смутился я, — Вот ищу работу.

— Ты один?

— Как видите... — развел я руками, глупо улыбаясь.

— О, прошу, обращайся ко мне на ты, а то это так неловко, — засмеялась она звонко.

Я чувствовал себя идиотом, но не понимал, что происходит. Не заметил, как она подошла ещё ближе, теперь нас разделяло полшага, не больше... Пахла она как святая, чистотой и свежим воздухом, чем волновала и будоражила. Откуда такие запахи здесь?

— И долго ты ищешь работу, Эрик?

— Только сегодня начал... Фиалка.

Потребовалось мужество, чтобы произнести её имя. Но мне понравилось. Оно как самая сладкая конфета.

— Ты такой милый. — улыбалась она, — Возможно, у меня есть для тебя предложение. Ты умеешь общаться с людьми?

— Эм... — мозг буксовал, западало осмысливая сказанное.

Фиалка смотрела с интересом, с искренним и неподдельным, таким чистым, какой я давно не видел. Так могут смотреть только добрые люди.

Но эту картину разрушили так резко...

— Фия! — воскликнул здоровый мужик, проходя мимо.

Изначально он шел по тому туннелю-улице, где мы стояли с краю, но увидев девушку, подошел к нам и... Схватил своей грязной лапищей её за задницу!

Её! Эту непорочную красоту! За! Задницу!

Я сжал кулаки, живо представив, как проломлю череп этому уроду, как выдавлю глаза, сломаю руки и заставлю страдать! О, да! Он будет молить эту деву о прощение, раскаиваясь до конца дней своих!

Но у жизни были свои планы. Фиалка не возмутилась. Она легко и непринужденно прижалась к мужику, провела ладонью по его щетине и улыбнулась.

— Ты знаешь правила, дорогой, руки не распускать. Хочешь поиграть, приходи вечером.

— Сегодня после смены загляну, — пообещал он, — А это что за пацан слюни пускает? Охмуряешь мальчишек?

— Хочу ему работу предложить. Как думаешь, он нам подойдет? — окинула девушка меня взглядом, пока я стоял с открытым ртом и пытался врубиться, что же сейчас такое увидел.

— Ну рожа у него смазливая и порода хороша. Сразу видно, нездешний пацан. Хорошее питание, свежий воздух — наверняка он с этим не понаслышке знаком. Так что спрос будет. Эй, парниша! А ну повернись! — потребовал он, — И задницу отклячь, покажи товар лицом!

Это животное расхохоталось, но звуки до меня доносились словно издалека... Реальность разбилась вдребезги, мир рухнул и... Я пытался по быстрому собрать его воедино.

Наваждение в один момент ушло. Красивейшая девушка превратилась во взрослую женщину. Я увидел, что фигура её не так уж и идеальна. Волосы — уложены, но похожи больше на синтетические, а не живые. Платье — слишком короткое, обнажает задницу и ноги, что выглядит похабно. Металл на шеи не просто так, это ошейник, а возможно и артефакт. Запоздало я сообразил, что Фиалка меня обрабатывала, подавляя волю. Теперь её улыбка не выглядела доброжелательной. Обычная улыбка, где-то даже лицемерная.

— Чего замер, придурок?! — набычился мужик, — Тебе сказали повернуться!

Он было хотел шагнуть ко мне, но Фиалка его удержала.

— Не так быстро дорогой. Тебе вроде на смену пора? Увидимся вечером?

Снова включилась её обаяние. Мужика покинуло напряжение, он разулыбался, кивнул и отправился по своим делам. Не забыв мне напоследок сказать:

— Малой, если устроишься к феям, я к тебе тоже обязательно загляну! Поучу хорошим манерам! Так что готовь задницу как следует!

Посмеиваясь, он нырнул в поток людей и скрылся. Я же остался, ошарашенный, с подозрением смотря на женщину.

Её рука взяла меня за локоть. Видимо на лице слишком явно отразилось желание сбежать. Я чувствовал жар от пальцев и не находил в себе решимости отстраниться. Хуже того, я как глупый мертвец пошел за ней. Оказавшись в темном отнорке, запаздало в голову пришла мысль, что тут мне конец и настанет. Эта женщина как хищное растение. Умеет очаровать, а когда ты расслабишься, сжимает стальные челюсти.

— Да не угрожает тебе ничего! — возмутилась она, разглядев моё выражение лица, — Послушай, Эрик. Ты видимо славный парень, а я не настолько пропащая женщина, чтобы пройти мимо. Работа для тебя — реальный шанс. Насколько у тебя хватит денег? Это ведь ты вчера тащил отца в крематорий? Тебя много кто видели и выводы сделать успели.

— Вам какое дело?

— Мне когда-то тоже помогли, — улыбнулась она, — Я, как и ты, стояла на этой самой улице, хлопала ресницами и пыталась найти еду.

— Я не буду торговать своим телом, — упрямо ответил ей, — Если хотите помочь, то дайте совет, как найти нормальную работу.

— На этом уровне нет нормальной работы, — вздохнула она, — Наше заведение находится дальше по улице. Ты легко его найдешь. У вдоха всегда находится несколько девочек... И мальчиков. Если совсем прижмет, то ты знаешь, куда идти.

Я стиснул зубы, моля всех святых, чтобы никогда до такого не опуститься.

— Что насчет совета... Так и быть, дам тебе его. Перестань дрожать. Изображать из себя крутого тоже не надо. Это спровоцирует агрессию ещё быстрее. Рабы злости захотят тебя проверить, как только ты потеряешь жилье. Надеюсь, твоя капсула проплачена на год вперед, Эрик. На этом всё. Желаю тебе удачи. В этом забытом святыми месте она не помешает.

Женщина ещё раз улыбнулась и поспешно ушла, не оборачиваясь. Я тоже задерживаться не стал. Вернулся к себе в капсулу, чтобы в тишине прийти в себя. Впервые за время путешествия я встретил человека, который упомянул святых. Этот же человек прямо на виду у других подавлял волю и воздействовал на сознание.

Куда же я попал...