Глава 10

/Айлирана/

Я шла за Деймосом, с трудом поспевая за его быстрым шагом. Понимала, что это воображение, но пиджак, наброшенный на плечи, обжигал кожу, а этот мускусный запах, казалось, впитывается в поры, отчего к горлу подступала тошнота. Алетерна вновь жгла грудь, кипела, требуя выплеснуть ее в мир. Дрожь била тело, пальцы леденели, а голова кружилась. Кажется, за сегодняшнюю ночь я натерпелась страхов на несколько лет вперед.

Взгляд вновь уткнулся в широкую спину Правителя гармонтов. Ведь еще ничего не закончилось. Мне предстояло объясниться. Была бы моя воля, я бы вообще развернулась и сбежала. Ведь чуть так и не поступила, но вовремя опомнилась. До сих пор перед глазами стояла сцена этого короткого боя и смерти. Гармонт убил гармонта. Немыслимо и непостижимо. Но чего еще можно ожидать от этих монстров?

Мне казалось, что побег от преследователя занял считанные минуты, настолько быстро неслась, но было ощущение, что путь назад занял еще меньше времени. И я снова оказалась у двери в покои Деймоса, перед которыми лежали мертвые стражники. Деймос, кажется, даже не повернул головы в их сторону. Просто прошел мимо и скрылся за дверями в покои. Я последовала за ним, стараясь не смотреть на мертвых. Но все равно было грустно и больно оттого, что невинные пострадали в борьбе гармонтов за власть.

Деймос следовал дальше и вскоре уже вошел в кабинет. Войдя внутрь, я убедилась в том, что тот гармонт разыскивал именно сейф. Одна из картин была сорвана, а крышка сейфа раскурочена. Похоже, гармонт пробил отверстие в металле и вложил в него артефакт, вызывающий взрыв. И судя по всему, взрыв бесшумный, защищенный пологом. Дорогая вещь, но не самая эффективная.

Деймоса состояние сейфа не обеспокоило, он прошел к широкому черному столу из цельного дерева и занял кожаное кресло с высокой спинкой. Вообще, обстановка кабинета была довольна простая, с преобладанием дерева в оформлении.

Лицо Правителя было непроницаемо. Белоснежная рубашка на груди пропиталась кровью из раны, но кажется и это его не беспокоило. Каменный монстр.

– Садись, – он коротким жестом указал мне на кресло, стоящее напротив стола.

Я послушно присела, поплотнее запахнула на себе его пиджак. Слишком узкое платье вынудило надеть его без лифа. Сейчас я оказалась практически обнаженной перед мужчиной. Но, к счастью, мое тело его сейчас не интересовало. Он придвинул по столешнице пергамент и грифель. И тут же промелькнула гримаса боли на суровом лице.

– Напиши, что случилось, – приказал он.

Стоило мне склониться над пергаментом, как Деймос поднялся из кресла, а вскоре покинул кабинет. Из гостиной послышались голоса. Кажется, стражников отчитывали. Правда, разговоры быстро прекратились.

Пальцы все еще дрожали, когда я принялась за пересказ событий ночи. Естественно, я врала. Писала о том, что проводила гостей в покои и услышала странные звуки, пошла на них и стала случайным свидетелем преступления. Первые строчки писались с трудом, ведь мысли скакали, и с трудом удавалось сосредоточиться. Но оказалось, что сочинительство помогает успокоиться, вскоре я писала уже твердой рукой. Даже алетерна перестала рваться наружу.

Стоило подойти к завершению рассказа и встрече в коридоре с Деймосом, как я осознала и невероятное. Деймос спас меня! Он олицетворяет в мыслях всех гармонтов, является для меня средоточием и объектом ненависти. Тот, кого я люто ненавижу, – спас. Как относиться к этой новости? Хотя он же сделал это не из добрых побуждений, а потому что так сложились обстоятельства.

Кажется, только удалось успокоиться, как страхи снова поднялись в мыслях, когда Деймос вернулся в кабинет. Взглянув на него из-за плеча, уперла глаза в исписанный пергамент, ощущая, как набирает скорость только успокоившееся сердце и кровь приливает к щекам.

– Дописала? – Деймос склонился надо мной, опершись одной рукой на столешницу, отчего показалось, что его тень накрыла весь мир. Даже от такого простого движения мышцы на его руке бугрились. Какой же он мощный! Наверное, может убить одним ударом.

Кажется, правитель удалялся в купальню, потому что избавился от окровавленной рубашки и смыл кровь. Капли воды стекали по смуглой коже мужчины. Я выпрямилась в кресле, стараясь смотреть только на напряженно лежащие на коленях ладони. А Деймос ничего не замечал, вчитываясь в мой краткий пересказ событий.

– В принципе, и так уже все понятно, – заключил наконец он, после чего отстранился. Даже дышать стало легче. – Следуй за мной, – новый приказ заставил сердце сжаться в испуге.

«Куда?!» – взвилась паническая мысль, когда я, не чувствуя ног, поднялась из кресла.

Правитель гармонтов вновь удалялся, не оглядываясь, уверенный, что я последую за ним. Хотя разве у меня есть выбор?

В гостиной уже горел свет, как и в спальне, куда свернул Деймос. Надеюсь, он хочет, чтобы я перестелила ему кровать. К тому моменту, как я вошла в спальню Повелителя, успела накрутить себя до предела. Комната была оформлена в серебряном и синем цвете. Повелитель прошел к широкой кровати, застеленной черным покрывалом. Тяжело присел на нее, расправив крылья. Только сейчас я заметила, что он выглядел бледным и изможденным.

– Обработай рану, – новый приказ, и Деймос указал на холщовую сумку, лежащую на прикроватной тумбе.

Только рана? Внутреннее напряжение чуть отступило. Уже смелее я подошла к кровати. Раскрыла сумку, чтобы убедиться, что внутри лекарские снадобья и мази. Выбрав снадобье для обеззараживания, я смочила им чистую тряпицу из сумки и взглянула на Деймоса. До этого я всеми силами отводила взгляд от обнаженного тела, потому не смогла сдержать испуганного вздоха. Руку от плеча до локтя избороздили необычные черные шрамы, больше напоминающие корни дерева. Это произошло в ту ночь?

– Рана здесь, – Деймос небрежно мазнул пальцами по коже под широким порезом, растянувшимся под правой ключицей.

Постаралась сосредоточиться именно на ране. Только теперь стало видно, что из нее сочится слишком темная сукровица, а вокруг ярче выделились потемневшие вены.

– Яд, – пояснил в ответ на мое удивление Повелитель, не сводя внимательного взгляда с моего лица. – Марек оказался тем еще трусом, – мрачно усмехнулся. – Не бледней, я уже выпил противоядие, – новая усмешка, но уже более веселая. – Яд явно не рассчитан на таких, как я.

Таких, как он? Что в нем особенного? Все же вспомнив о своих обязанностях, я принялась за обработку раны. Пришлось присесть на колени, чтобы не стоять нагнувшись. Я старалась смотреть только на рану, боясь выдать истинные чувства. Я злилась на себя, на обстоятельства, ведь вынуждена прислуживать врагу, а еще смущал его вид. Райдер был единственным мужчиной из моего окружения, но его я никогда не видела без рубашки, поэтому обнаженная грудь Деймоса смущала. Высокий, широкоплечий, мускулистый, он возвышался надо мной и, казалось, следил за каждым моим действием.

Пальцы саднило от прикосновений к обжигающе-горячей коже гармонта. Не знаю, что в нем особенного, но яд вызывал жар, причем очень сильный. Черный взгляд подернулся туманной дымкой лихорадки.

Закончив с обеззараживанием, я вновь вернулась к сумке, чтобы отыскать заживляющий состав.

– Как тебя зовут? – вопрос застал врасплох, и я выронила тюбик с мазью обратно в сумку.

Пришлось обернуться к Повелителю и вновь жестами напомнить о том, что не могу ответить.

– Возьми книгу, покажи буквы, – Деймос указал на протянувшийся вдоль стены стеллаж, забитый книгами.

Искренне недоумевала, зачем ему знать мое имя, но была вынуждена подчиниться. Я прошла к стеллажу, схватила первую попавшуюся книгу и вернулась к Деймосу. Только вновь присев перед ним на колени, поняла, что схватила книгу отца по географии. Кожаная обложка за эти два года совсем истерлась и потрескалась. Болезненная тоска разлилась в душе. Когда-то отец обучал меня по этой книге. Огромных усилий стоило просто открыть ее и заставить себя указать на нужные буквы.

– Лира? – переспросил Деймос.

Я кивнула и бездумно отложила книгу на прикроватную тумбочку. Ведь это он, все они, забрали у меня счастье. Даже если я добьюсь своего, верну иллеми, отец погиб и не вернется. Его навсегда забрали у меня. И что я делаю сейчас? Сижу на коленях перед убийцей и обрабатываю его раны.

«Это временно», – напомнила я себе, ощущая, как вновь закипает в груди только утихшая ненависть, а вместе с ней и алетерна. Подумаешь, прислуживаю. Я пойду и на большее, чтобы спасти детей и свой народ. Сегодняшний день – просто шаг к осуществлению своих целей. Он прожит не зря. Я выяснила, что Деймос не хранит артефакт в сейфе. Это уже что-то.

– Где мы могли с тобой видеться раньше?

Новый вопрос напугал еще сильнее. Кажется, гармонт задался целью добиться остановки моего сердца. Снова всматривался в мое лицо, как там в коридоре. Мог ли он рассмотреть меня в тот день? Вряд ли, иначе бы уже узнал. Оставалось радоваться, что у иллеми не принято рисовать портреты подростков. На холсте запечатлевают только тех, кто обрел цвет.

Отрицательно замотав головой, я наконец извлекла из сумки заживляющую мазь. Теперь сосредоточилась на ее нанесении. Кажется, противоядие действовало, потому что кровь вновь приобрела привычный алый оттенок, а вены перестали так выделяться чернотой.

– Сложно с тобой, – усмехнулся Деймос. – Задаешь вопросы в пустоту.

Вздрогнула, когда его пальцы сжали подбородок, чтобы приподнять лицо. Впервые я рассматривала его. Суровое лицо с жесткой линией губ, густыми бровями и квадратной челюстью, покрытой черной щетиной. На смуглой коже ярко выделялись более светлые шрамы, пересекающие переносицу и правую бровь. Лихорадка, судя по глазам, проходила. Как же быстро он избавился от яда в крови.

– Зато твое лицо, – справа уголок плотно сжатых губ приподнялся в усмешке. – Выразительное. Словно книгу читаешь. Ты ненавидишь меня, Лира?

Горло перехватило спазмом, сердце замерло в груди, словно затаилось в испуге. Я попыталась отрицательно мотнуть головой.

– Не ври, – жестко отрезал Деймос, а по телу прошлась нервная дрожь. – Твои глаза говорят об обратном. Ты зря боишься, – хватка на подбородке ослабла, но я так и не опустила головы, глядя прямо в пугающе-черные глаза гармонта. – Тебе есть за что ненавидеть мой народ.

«О да, я имею право на свою ненависть!».

Целое мгновение вечности мы так и сидели, замерев, глядя глаза в глаза. Но я отвернулась первой, когда лицо гармонта скрыла пелена слез.

Мазь на рану наносила в напряженной тишине. Мне кажется, не будь у Деймоса лихорадки, он бы даже не заговорил с немой прислугой. И так было бы лучше, ведь меня вновь трясло от нервного напряжения, от злости и негодования, от притаившейся в груди тоски.

Когда перевязка была завершена, я поднялась с пола. Взглянула на Деймоса, ожидая новых приказов, но он лишь махнул рукой, освобождая меня. Требовались неимоверные усилия, чтобы идти спокойно, не сорваться на бег. Только стоило достигнуть двери, как меня догнал оклик Повелителя:

– Вернись.

Его слова пронеслись громовым ударом по натянутым струнам души. Снова я подчинилась. Обернулась, прошла обратно к кровати, остановилась перед Деймосом. А он протянул руку ко мне. Дернул пиджак, расправляя его, отчего ворот соскользнул с плеча. Задумчивый взгляд гармонта пробежался по плечу, опустился между грудей. Его рука проникла в карман и вытянула знакомый мне артефакт на порванной золотой цепи. О, Древо, артефакт был так близко, практически в моих руках.

– Свободна.

Растерянно кивнув, я вновь направилась к выходу. Не ощущала ног, вообще всего тела, продвигаясь вперед на автомате. Теперь стало известно, что Деймос держит артефакт при себе. Это сокращало мои шансы на успешную кражу почти втрое.