ГЛАВА26.

Безоговорочно, бесповоротно, вечно…

Не могу поверить, что все получилось. Теперь остался только я, один единственный человек, кому можно доверить ее жизнь. Она так близко, что могу прикоснуться в любое мгновение. Ее светлые локоны развиваются на ветру, разнося по салону освежающий, фруктовый запах духов и шампуня. Хотя уверен, ее естественный аромат в разы лучше. Ее кожа, ох эта бархатная кожа, такая гладкая, нежная, манящая золотистым загаром. Ее упругое тело, словно запретный плод, который я обязан вкусить. Она дразнится, провоцирует, пытается соблазнить. Не просто так же она надела кофту с таким глубоким вырезом. Глупышка, еще не понимает, что ей не нужно все это, она уже завладела моим вниманием. Хочу вкусить ее сок, слизывая языком каждую каплю, смакуя его, как самое дорогое вино Франции.

Облизываю пересохшие губы, пытаясь фокусироваться на дороге, что удается с трудом, ведь для этого нужно отвести взгляд от нее, сотворения искусства, созданного, чтобы погубить меня.

С виду остаюсь холодным, непоколебимым. Я скрывал свои истинные желания долгие годы, и смогу потерпеть последние полчаса. Ах, если бы она только знала, как много я для нее сделал. Уверен, что как только расскажу Эшли правду, она тут же воспылает ко мне ответной любовью. Она и сейчас это чувствует. Знаю, мы связаны и всегда были. Я ведь не просто так пришел работать к Доминику, меня вела судьба. Помню нашу первую встречу, волшебную, как во всех романтических фильмах. Мы посмотрели друг другу в глаза, Эшли бессовестно кокетливо улыбнулась, намекая на желаемую близость, но ее слова твердили обратное, поэтому я терпел. Ждал, долго и покорно, планировал встречу, выбирал момент и вот, наконец, нашел подходящий. Мне нужно было стать достойным, заслужить ее любовь. Я справился! Теперь ее сокровенное желание исполнено, и все это благодаря мне. Осталось лишь вручить в миниатюрные руки бьющееся сердце ее ночного кошмара, и тогда она станет моей, безоговорочно, бесповоротно, навечно…

– Ой, смотри, теперь, значит, она мне звонит! – возмущается моя птичка, показывая экран телефона, где высвечивается «входящий от Ди».

– Не бери трубку, – забираю телефон из ее божественных рук, прикасаясь к горячей коже, мысленно растворяясь в этом интимном моменте.

– Почему? – ее бархатный голос поднимается на одну октаву, выражая удивление.

– Она тебя бросила, помнишь? Ты же не позволишь ей вертеть собой? Ты заслуживаешь лучшего! Ты суперзвезда, и она должна с тобой считаться, – говорю чистую правду, не кривя душой ни капли.

– Да уж, могла бы и лично попрощаться, овца, – Эш недовольно скрещивает руки на груди и обиженно выпячивает нижнюю губу. Все это смотрится так соблазнительно, что я еле сдерживаюсь, чтобы не сомкнуть свои губы вокруг этого сладкого дара.

Сейчас я особенно взвинчен и возбужден, ведь позади столько месяцев подготовки, столько лет ожиданий, и вот теперь мы станем едины!

– Согласен, забей на нее. Лучше выбери нам музыку, какую хочешь, мы почти приехали, – улыбаюсь, поглядывая на свое сокровище. Она тянется к магнитоле, а я незаметно выбрасываю ее телефон в окно. Не позволю, чтобы они нашли нас по этому богомерзкому гаджету.

– А куда мы едем? – в голосе Эш звучит любопытство – услада для ушей.

– Ты не знаешь этого места, но там тебя ждет большой сюрприз, – улыбаюсь еще шире, задерживая взгляд на упругих полушариях, не скрытых вырезом футболки, что так заманчиво подпрыгивают, призывая поиграть.

– Зашибись! Мне нравится, люблю сюрпризы. Эта тупая Ди все настроение испортила своим увольнением, словно мне мало досталось! – возмущенно произносит ангелочек, отворачиваясь к окну и скрещивая руки на груди, от чего ее вырез опускается еще ниже, оголяя кусочек синего лифа.

Спокойно, нужно взять себя в руки! Буду просто наслаждаться каждой совместной минутой, не предпринимая действий. Вдох-выдох, самообладание твой лучший друг, не забывай об этом. Ты только благодаря ему и выжил.

Мы подъезжаем к полузаброшенному складу на краю города, где я давно выкупил за наличку один контейнер, сделав его звукоизоляционным. Выхожу из машины, открываю для девушки дверцу и беру ее за руку, боже, какое невероятное чувство.

– Мне как-то здесь не нравится. – Взволнованно говорит Эш, но сильнее сжимаю ее хрупкую ладонь и прижимаю наши руки к своей груди.

– Не переживай, оно того стоит. Ты больше не будешь бояться складов, я тебе обещаю. Просто доверься мне, – говорю тихо, приглушенно, можно сказать шепотом, придавая нашим отношениям интимности.

– Ладно, – неуверенно отвечает ангелочек, и я провожу ее вдоль десятка других контейнеров, открывая дверь в свой. Склад встречает нас прохладным воздухом и темнотой. Эш немного волнуется, подталкиваю ее внутрь, зажигаю свет и закрываю дверь.

– Что это? – она указывает пальцем на привязанного к стулу мужика. На его голове мешок, а вокруг груди повязана красная лента.

– Не узнаешь? – спрашиваю удивленно, касаясь плеча Эшли.

– Нет, – протяжно отвечает моя ненаглядная.

– Ах, точно! Сейчас, – оставляю на тыльной стороне ладони Андерсон поцелуй…

О, это же наш первый поцелуй! Какой трепетный момент! Ее кожа немного солоноватая на вкус, но даже нежнее, чем я мог вообразить. Готов поклясться, что почувствовал, как ускорился ее пульс, когда губы коснулись руки. Она так же перевозбуждена, как и я, это точно!

Подхожу к подарку, срываю с его головы мешок с торжественным криком:

– Та-да! – теперь она видит лицо Шона, пусть и немного избитое. Судя из того, как ее шоколадные глаза, полные огня и страсти, широко распахиваются, Эшли его узнает.

– Это же он, Алан! Тот мудозвон, что схватил меня! – она начинает активнее трясти рукой, тыча в этого отброса пальцем.

– Я знаю, малышка. Он и есть твой подарок, просто еще запакованный. Дай мне пару минут, и я предоставлю тебе его еще бьющееся, обливающееся кровью, сердце, – улыбаюсь, не в силах отвести взгляда от своей красавицы, на лице которой проявляется испуг.

– Что?.. Это что…был ты? Ты слал мне те ужасные вещи? – ее голос дрожит, видимо от переизбытка эмоций.

– Конечно, я сделал все это ради тебя, – радостно произношу я. Как же приятно рассказать ей все.

– Я хочу уйти, отвези меня домой! – она кричит и бросается к двери, но я быстрее и сильнее ее, поэтому перехватываю свою миниатюрную крошку и крепко прижимаю к себе.

– Не бойся, Эшли, моя сладкая Эшли. Боже, какая же ты аппетитная. Прошу, не брыкайся. Ты только сильнее распаляешь мое желание тем, как твоя вздернутая попка трется о мои джинсы, – прислоняюсь губами к ее виску, вдыхаю запах волос и прикрываю глаза в удовольствии.

Она такая горячая, волевая, непокорная. С ума от нее схожу, особенно сейчас, когда мы так близко. Пусть она и сопротивляется, но я чувствую, как колотится ее сердце, какой жар разгорается между бедер. Эшли хочет меня, жаждет быть ближе… и она получит желаемое.

Провожу кончиком носа по длинной шее, задеваю загорелую кожу губами, сжимая ее руки так сильно, что кажется, они вот-вот и хрустнут.

Нет! Стой! Не навреди ей, не сделай больно! Отпускай.

– Мне придется тебя связать. Я понимаю, все дело в месте, у тебя шок. Мы на складе, с ним связаны ужасные воспоминания, но я это исправлю, обещаю, – шепчу ей на ухо.

– Нет! Отвали от меня придурок! Отпусти меня! Помогите, помогите! – начинает кричать ангелочек, заставляя меня действовать быстрее. Да, здесь хорошая звукоизоляция, но ее крик ранит мое сердце. Связываю красной лентой ее изящные кисти и лодыжки, усаживая напротив Шона, чтобы она ничего не пропустила.

– Помогите! – снова и снова кричит любимая, причиняя мне невыносимую боль.

– Прости, я вынужден сделать это, – нехотя достаю из спортивной сумки клейкую ленту, отрываю полоску и заклеиваю ее прекрасные губки. Эш что-то бурчит в ответ, но эти звуки невозможно понять.

Не желаю больше сдержаться, поправляю роскошные светлые локоны, заправляя их за уши. Поглаживаю щеку, не обращая внимания на то, как она пытается уворачиваться. И, наконец, не в силах противиться чувствам, наклоняюсь, обхватываю голову ангелочка и прислоняюсь к ее губам, оставляя самый прекрасный поцелуй, пусть и через скотч.

– Я так люблю тебя, Эшли… Неужели ты не видишь, как много я для тебя сделал? Уверен, что после моего рассказа, ты все поймешь и прильнешь ко мне, мечтая расплатиться за услугу, – говорю ласково, приглаживая ее волосы.

Поднимаюсь на ноги, достаю из сумки большой охотничий нож в кожаном чехле, к слову, невероятно острый.

– Начнем с него? – указываю острием на Шона. Эшли что-то мычит в ответ, дергаясь, отрицательно мотая головой. – Согласен, начну с самого начала, моя ты умница, всегда все подмечаешь, – смотрю на красавицу с мягкой улыбкой, наслаждаясь видом ее прекрасного личика.

– Ты много лет пыталась стать известной актрисой, но у тебя ничего не получалось. Те роли, что тебе предлагали, были ужасными, недостойными тебя. Я долго смотрел на это со стороны, не вмешиваясь, хотя знал, что могу помочь. Затем у меня родился план, как стремительно улучшить твою карьеру. Я понял, что фанат со стоящими подарками, а не какой-то мишурой, сможет изменить ситуацию. Но разве кто-то мог справиться с этой ролью лучше меня? Только я знаю, чего ты на самом деле жаждешь, и каких подарков заслуживаешь. Тебе не нужны конфеты, ты достойна большего, а что может быть ценнее жизни? Ничего. Получая чье-то сердце, ты получаешь власть над ним, отнимаешь душу, забираешь контроль. Начал с мелкого, голубя, и не прогадал! Ты была так рада, что даже запостила снимки, а я ведь знаю, как серьезно ты относишься к своим страничкам в социальных сетях. Осталась лишь одна неурядица, мы слишком мало времени проводили вместе, нужно было это исправить. Я знал, что если следующий подарок будет крупнее, к тебе приставят дополнительную охрану. Я купил свинью на ферме и вырезал ее сердце собственными руками, специально для тебя! Это возымело ошеломительный успех, тебе сразу предложили роль в новом фильме, где сценарий был написан под тебя, а Ник всерьез задумался над тем, чтобы нужно усилить охрану. Да только твой брат слишком глуп и медлителен, ему нужен был дополнительный толчок! – на этих словах вынимаю нож из чехла и разрезаю испачканную ткань рубашки Шона, открывая грудную клетку. Время начинать представление.

– Дальше я попросил кого-то идиота сфотографировать тебя во время съемок. Приложил к фотографии любовную записку и положил в карман твоей куртки! И вот свершилось, все испугались, и Ник тут же направил меня защищать тебя. Я отказывался, потому что знал, что так Доминик начнет настаивать еще больше, а мне ведь только это и нужно было, любимая. Помнишь наш первый вечер? Эти общие тренировки… Ты так терлась об меня, что я чуть не умер от счастья. А когда из всех возможных ударов, ты остановилась на моих шарах, я понял, это знак, что ты также хочешь меня. Чтобы остаться вдвоем, мне нужно было только избавиться от Джессики, но этот придурок сделал все за меня, – указываю на Шона, усмехаюсь, но уже через секунду врезаю ему кулаком в челюсть, наслаждаясь скулежом, полным боли. Он мог бы орать громче, но его рот туго замотан скотчем, чтобы тот не вздумал вмешиваться в наши беседы.

– Мой третий подарок должен был стать особенным, благодаря чему ты бы смогла понять, как сильно я люблю тебя. Сначала я планировал привезти сюда Нину, эту мерзкую шлюху, что сто раз разбивала твое сердце, но появился он, хитрожопый мудак, посмевший прикоснуться к тебе. – Начинаю злиться, с силой сжимаю рукоять, но больше не могу сдерживать ярость и вгоняю острое лезвие Шону в плечо. Он кричит, Эшли кричит, и лишь я заливаюсь смехом облегчения. Делаю это еще раз: резко вытягиваю лезвие и вонзаю его в плоть с новой силой, а затем еще раз и еще! Наслаждаюсь хлюпающим звуком, наслаждаясь тем, как горячая кровь сочится между пальцем, попадает на мое лицо, разлетается по полу.

В какой-то момент поворачиваю голову и вижу, что по лицу Эшли начинают стекать слезы, и это меня пугает. Оставляю нож в разорванном плече, и почти падаю на колени возле любимой, обхватывая ее голову окровавленными руками.

– Эй, ну ты чего? Он нехороший человек! Шон подставил твоего брата, по сути, он лишил его бизнеса. Этот хитроумный уебок воспользовался фетишем Морнингстара и их с Домиником руганью, похитил тебя и сделал так, чтобы все следы вели к Энтони. Он убрал их обоих «с поля», бросив в лапы копам. И все для того, чтобы стать единственным владельцем подпольных развлечений в городе. Если бы Ник был здесь, он похвалил бы меня за то, что я делаю. Но, посмотри на меня, любимая, – нежно касаюсь ее щеки, оставляя на побледневшей от страха коже, кровавые полосы, вынуждая посмотреть на меня. – Мне все равно на желания твоего брата. Ты заслуживаешь получить его сердце, за то, что он посмел сделать. Я больше никому не позволю навредить тебе, верь мне… А теперь давай, поднимайся, ты вернешь себе контроль, – ласково улыбаюсь, развязываю ноги Эш, и помогаю ей встать. Обнимаю за тонкую талию и настойчиво подвожу к стулу.

– Жаль, что он потерял сознание от боли, но ничего, новая порция его взбодрит, – говорю сквозь тихий смешок, прямо ангелочку на ухо, касаясь губами мочки. Вытягиваю нож из плеча, позволяя алой крови пропитывать ткань рубашки и стекать струйкой по голому торсу Уокера. Острием разрезаю ленты на запястьях Эш, а затем вкладываю рукоять в ее ладонь, шепча: – Не сопротивляйся, отпусти себя, прочувствуй момент, забери его жизнь. Вырежи, а затем раздави его гнилое сердце, – брыкается, но мне несложно вспомнить страх первого убийства. Ничего, я рядом и помогу справиться.

– Давай, вот так, медленно, но глубоко, – сжимаю ее пальцы своими, чтобы нож не выпал. Подношу лезвие к груди Шона, опускаю острый кончик на правую грудь, надавливаю, пока кожа не поддастся словно масло, а капля крови тонкой струйкой не потечет вниз. Эш пытается отодвинуть наши руки, но у нее ничего не получается, поэтому я давлю сильнее, начиная тянуть клинок в сторону солнечного сплетения, плавно разрезая плоть почти до кости.

Прикрываю глаза, наслаждаясь моментом, ведь от того, что мы делаем это вместе, я чувствую почти сексуальное удовлетворение.

– А ну отойди от нее, шизик! – за спиной раздается отвратительный голос Джессики, вынуждающий крепко стиснуть челюсть. Разворачиваюсь вместе с Эшли, закрываясь ей, как живым щитом, но я не угрожаю любимой оружием, а разжимаю пальцы, позволяя ножу упасть на пол.

– Почему ты вечно все портишь? – произношу недовольно, крепко удерживая ангелочка рядом.

Надеюсь, эта бесполезная дрянь рада, что довела Эш до слез!

– Работа у меня такая, дрочеров от знаменитостей отгонять! А теперь, руки от нее убрал, пока я тебе голову не прострелила! – ее голос раздражает. Она направляет на меня пистолет, думая, что эта игрушка поможет исправить все в жизни.

– Нет, – говорю на выдохе, щекой прислоняясь к виску Эш. – Я не позволю тебе разлучить нас, выставив меня злодеем. Мы любим друг друга и больше никогда не расстанемся. Не проверяй мою решимость, ты проиграешь, – достаю из кармана небольшой черный пульт с одной единственной кнопкой. – Подними глаза, видишь эти маленькие мигающие лампочки. Никто не выйдет отсюда живым, и это будет твоя вина, – к потолку прикреплена взрывчатка. Одного нажатия кнопки хватит, чтобы взорвать здесь все к чертям.

– Сумасшедший… – наконец-то, ее показная уверенность рассыпается, как карточный домик. – Ты что, убьешь Эшли?

– Нет, это сделаешь ты. Разлучить нас равносильно смерти, так лучше мы уйдем вместе. Только так получится избежать этой боли, – выплевываю в наглое лицо Джесс, крепче прижимая хрупкое тело возлюбленной.

– Спокойно, не делай глупостей. Я опущу пистолет, – сдалась.

Слабая, бесполезная шлюха, зачем только Ник ее нанял?

– Вытащи магазин и все патроны, пусть осыпаются дождем, – командую, чувствуя, что Эшли начинает дрожать от возбуждения. Нужно избавиться от Уайт, чтобы закончить наше единение. А потом я найду ее и убью.

– Хорошо, – Джессика выполняет требования, заставляя внимательно следить за ней, а не за своей любимой, хотя мне так хочется потереться об ее упругое тело, чтобы услышать сладкий стон.

– А теперь телефон, – подношу палец к кнопке.

– Держи, – она нехотя толкает ко мне мобильный, и я тут же ломаю его подошвой тяжелого ботинка.

– Ты никогда не могла защитить Эшли, так может, хоть спасешь своего единственного друга?

– О чем ты? – тупая, никогда ничего не понимает с первого раза.

– Я знал, что ты обязательно придешь и все испортишь, поэтому оставил в доме Дэна такой же подарочек, только без волшебной кнопки. Как только часы пробьют двенадцать, его кишки разлетятся во все стороны. – Самодовольно усмехаюсь, наслаждаясь тем, как Джессика сдувается. – Что мы имеем? – смотрю на наручные часы. – У тебя осталось всего пятнадцать минут. Решай быстрее.