ГЛАВА18 Доминик Андерсон

Зажимаю сигарету губами и подношу зажигалку, нервно подкуривая. С такими темпами скоро начну скуривать пачку за вечер. Делаю несколько глубоких затяжек и захожу в дом, без окна там сейчас прекрасная вентиляция. Выпускаю белое облако дыма и подхожу к лестнице, поднимая голову:

– Эшли! Можешь спускаться! – выкрикиваю, чтобы утихомирить любопытство сестры. Не хочу объяснять все с самого начала, поднявшись в комнату. Пусть сама придет и на все посмотрит.

– Трупов нет? – раздается писклявый голосок Эш, застывшей у ступенек на втором этаже.

– Нет, только кишки Джессики, – отвечаю спокойно, возвращаясь в кухню.

– Что? – протягивает она. – Ди пострадала? – слышу быстрый топот шагов, и уже через мгновение Эшли влетает в кухню, глядя на разбитое стекло в поисках кровавых останков.

– Еще нет, но все может измениться, – делаю затяжку и наливаю себе рюмку текилы.

– Ты куришь в доме? Родители запрещают! Вот это тебе влетит! – возмущается младшая, гневно взмахивая указательным пальцем.

– О да, я чрезвычайно испуган. Хотя нет, подожди, мне же не десять лет, – тушу окурок в раковине и выбрасываю его в слив. – Во сколько приходит экономка?

– Утром… или ночь! Короче, не знаю, я сплю в это время, – отвечает Эшли, запрыгивая на стул, чтобы не наступить на осколки. – А что с твоим лицом?

– Значит, стекло уберет, но нужно чем-то затянуть окно до утра. – Выпиваю стопку текилы, алкоголь неприятно обжигает рассеченную губу, вынуждая скривиться. На вопрос целенаправленно не отвечаю.

– Конечно! За мной же будут подсматривать! – только я хочу вставить пару слов о том, кто и как это будет делать через окно кухни, но сестра продолжает монолог: – Это же все из-за меня, да? Мой фанат пришел? Он целился в мою любимую вазу в виде черепка, чтобы забрать то, что мне дорого?

– Что? – растерянно осматриваю столешницы в поисках той самой вазы. – Останови поток бредовых мыслей. В этот раз к нам приходил фанат Джессики.

– А, ее ёбарь? Тот, который моих поклонников отслеживал? Это он тебе лицо разукрасил? – ехидно спрашивает и тянется к бутылке, но я отодвигаю спиртное.

– Он самый.

– А что, вы тут опять чем-то мерзким занимались? – она недовольно сдвигает брови к переносице и складывает руки на груди. Я игнорирую вопрос. – А вас так и тянет на кухню! Попробуйте в следующий раз снять номер! – фыркает и отворачивается, спрыгивая на пол.

– Ты сама как, не испугалась? – облокачиваюсь о стол, внимательно глядя на сестру.

– Звездец как! Но сейчас не так сильно, как когда нашла сердце. Кстати, а куда вы его дели? А нет! Стой, не надо! Фу, не вздумай говорить мне! Ничего не хочу знать! – отмахивается, кривляясь что есть силы.

– Может, усилить охрану? Оставим кого-нибудь приглядывать за домом или приставлю к тебе водителя, который будет первым обходить периметр.

– А Ди разве не справляется? Пока меня никто не тронул. Но, если ты найдешь вторую такую же горячую штучку, я согласна, – довольно усмехается.

– Уайт не может разорваться. Она должна быть твоей тенью, а кто-то второй будет проводить второстепенную защиту. И нет, не будет тебе горячей подружки, я приставлю проверенного человека, – говорю серьезно. У нас есть повод для беспокойства, и я не хочу, чтобы Эш пострадала.

– Какого-то мужика? Ну не знаю, слишком много народа. Мне, знаешь ли, нужно личное пространство и свобода воли! Не хочу ходить с кучкой охраны. Хотя… возможно это только придаст пафоса. Короче, я подумаю.

– Давай так, если еще раз случится что-то подобное, я приставлю к тебе своего человека. Идет?

– Отлично! – сестра идет к лестнице. – Нужно все зафоткать! Я пошла за телефоном.

– Нет, никаких фото. Проваливай спать, – говорю строго, как делал отец.

– О боги! Когда тебе уже надоест строить из себя главного! Меня папа так не допекает, как ты! Бесишь! – недовольно заявляет Эшли, закатывает глаза, и демонстративно уходит.

Мне же приходится заняться «ремонтом». Достаю брезент из гаража и затягиваю окно, чтобы в дом не лезла всякая гадость с улицы. Заодно решаю подождать Джессику. Да, она сказала, что сама разберется с этим отмороженным, но я не собираюсь оставлять все так, как есть. Нужно нанести парнишке визит и доступно объяснить, что бывает с людьми, которые решают поприкалываться надо мной.

Примерно через час девушка возвращается, я дожидаюсь в гостиной. Джесс закрывает за собой дверь, включает сигнализацию и хочет подняться наверх, но я маню ее рукой.

– Можешь не беспокоиться. Он здесь больше не появится и вообще от него проблем никогда не будет, – ее голос расстроенный, или мне так кажется. Лицо поникшее, губы плотно сжаты, в глазах какая-то грусть.

– Ты огорчена? – пытаюсь понять причину смены настроения.

– Да, есть немного. Но я не хочу об этом говорить, – выглядит уставшей.

– Вы встречались или что-то типа того? – эта мысль отдается неприятным уколом в груди. Мне не хочется, чтобы Джесс грустила из-за потерянного объекта симпатии.

– Нет. Мы дружили. Ник, серьезно. Я тронута, что ты впервые за все время решил узнать меня лучше и поговорить, а не просто залезть под юбку. Но я устала и не хочу обсуждать Дэна, тем более с тобой.

Да уж, мне однозначно не нравится ее реакция на разрыв. Этот недомерок для нее что-то значит. Чувствую, что начинаю злиться, из-за чего сжимаю стакан в руках крепче. Не хочу ничего отвечать, мне кажется, так Джессика поймет мою слишком яркую реакцию на происходящее, поэтому просто киваю, показывая, что она может идти. Уайт спешно разворачивается и уходит, не бросив на прощание никакой колкой фразы, издевки, язвительности, не показав насмешливого жеста, наподобие отдания чести. Это плохой знак, мне он, блядь, не нравится. Теперь мне еще больше хочется наведать этого сраного Дэна и сломать ему не только пальцы, но и проломать ребра.

Спать решаю пойти в спальню родителей. Нет никакого желания продолжать игры в стиле охотника, она мне все настроение испортила своими грустными глазами. А обнимать и утешать ее, точно не стану.

Утром звоню детективу, назначаю встречу на «обычно месте». Мне повезло, потому что у Эндрю есть немного времени. Неспешно собираюсь, спускаюсь на кухню и достаю пакет из холодильника. Сзади раздается голос Джессики:

– Не беспокойся, я займусь окном. Но у меня к тебе просьба, – поворачиваюсь к девушке, окидывая ее тело медленным, изучающим взглядом. До безобразия короткие шорты открывают аппетитные бедра и длинные ноги. Облегающая майка подчеркивает грудь, которая не прячется под лифом. Зрелище будоражит воображение, жаль, что мне некогда.

– Что тебе нужно? – закрываю дверцу и разворачиваюсь к шатенке.

– Если детектив сможет на вид определить человеческое это сердце или нет, можешь позвонить? Я должна знать, насколько этот фанатик съехал с катушек.

– Твое желание вполне логично. Хорошо, позвоню. Но не обещаю, что сразу, – говорю правду. Она заслуживает знать подробности, от них зависит жизнь моей сестры.

– Ок, тогда жду звонка, – она улыбается уголком губ, пытаясь выглядеть расслабленной.

– Пока, – бросаю на привлекательные изгибы девичьего тела мимолетный взгляд и выхожу из дома, направляясь к припаркованной машине. Жаль, что я вчера не пригнал ее ближе к дому, не пришлось бы тащиться через половину улицы с мусорным пакетом.

Упаковав «подарок» в багажник, направляюсь в бар «Койот». Харди дожидается меня внутри, потягивая черный кофе, о чем свидетельствует его кислая физиономия.

– Издеваешься? В этот раз не мог принести коробку в чем-то другом? – недовольно спрашивает детектив, как только я присаживаюсь за соседний столик, ставя пакет рядом с собой на диван.

– У меня ничего другого не было, могу отдать голую коробку с бантиком. Правда, она помята и перепачкана «блестками», – пожимаю плечами. Поворачиваюсь в сторону бармена: – Мне кофе, крепкий, без сахара, но со сливками. – Парнишка кивает и приступает к выполнению заказа. – Твои эксперты нашли что-нибудь в прошлой коробке? – обращаюсь уже к Эндрю.

– Ничего. Кто бы ни оставил подарок, он действовал осторожно. Взрывной механизм самодельный, а значит, отправитель умный и опасный. Дайка сюда свой мешок, – он кивает на пакет. Я понимаю его обеспокоенность, никто не может сидеть спокойно рядом с коробкой, в которой, возможно, лежит человеческое сердце.

Протягиваю Харди «подарок», он недовольно хмурится, ставит его возле себя, но ближе к стенке, чтобы посторонним не видно было содержимого. И пока бармен возится с кофе, детектив заглядывает внутрь, стараясь не вдыхать запах. Он разглядывает сердце несколько долгих секунд, облегченно выдыхает и заматывает пакет.

– Сложно сказать наверняка, кому принадлежала эта вещица, учитывая, что она раздавлена. Но это не то, о чем ты подумал. Может, бекон? – мужчина задумчиво растирает щетину ладонью.

– Хотите заказать бекон, сэр? – спрашивает парнишка, подносящий мне кофе и случайно услышавший обрывок беседы.

– Да, в следующий раз думаю позавтракать основательнее. Не останавливаться же мне на кофе, – многозначительно произносит Эндрю, явно намекая на то, что фанатик не исчезнет, а будет действовать более радикально.

– О, понятно, – растеряно отвечает бармен, ставя передо мной кружку. Когда он отходит, Харди продолжает:

– Слушай, Ник. Может быть, пора привлечь моих друзей? – хочет, чтобы я обратился в полицию.

– Нет, сейчас мне не нужны такие гости в заведении. Если ты понимаешь, – теперь уже я многозначительно смотрю на старого товарища.

– Понимаю. Но может, давай я сам приеду? Негласно, – намекает на то, чтобы я разрешил ему провести расследование без привлечения посторонних.

– Спасибо, я подумаю над твоим предложением. Но пока нет необходимости, думаю, мы сами справимся с незваными гостями. Но прошу тебя проверить подарок, вдруг в этот раз наш гений был не так осторожен. Заодно узнаешь разновидность бекона, – делаю глоток кофе, а затем отставляю кружку и достаю купюру из кармана.

– Хорошо, – коротко отвечает детектив. По его «помятому» то ли от бессонных ночей, то ли от паршивой работы лицу, сложно понять, как он отнесся к отказу, и планирует ли придерживаться просьбы. Мне остается лишь ждать.

Встаю из-за стола, киваю бармену на деньги возле чашки и выхожу на улицу. Достаю телефон из кармана, набираю номер Смита:

– Ты узнал, где крыса?

– Привет, босс. Да, я пробил рабочий адрес и перехватил ее недалеко от здания. Тихо, без шума и лишних свидетелей. Зверек был настолько разумен, что добровольно сел в машину, стоило лишь показать край пушки, – горделиво отчитывается Алан.

– Где вы сейчас? – он не должен был привезти айтишника в мой клуб. Кстати, нужно бы выразить благодарность Джессике за то, что она вчера озвучила его фамилию, что существенно облегчило поиск. Но, вряд ли девушка оценит мою признательность.

– Заброшенная будка спасателей на пирсе, – отвечает Смит.

– Скоро буду, не трогай его. – Сбрасываю вызов, усмехаюсь, сажусь в машину, поворачиваю ключ в зажигании и еду к опустевшему пляжу.

Через полчаса я приезжаю на место. Вокруг пусто, только крик чаек и шум волн. Старая будка спасателей, когда-то окрашенная в голубой цвет, выцвела на солнце и заметно перекосилась. Окна разбиты и частично забиты досками. Явно малолетки постарались, которым больше уединиться негде. Хотя по вечерам здесь можно встретить не только озабоченных подростков, но и нариков.

Осматриваюсь по сторонам, и, не заметив проходящих зевак, поднимаюсь по немного прогнившим деревянным ступенькам. Открываю дверь и захожу внутрь небольшого помещения. Алан стоит недалеко от входа, облокотившись локтем о стену, играясь ножом-бабочкой. Дилан стоит с противоположной стороны комнаты. Дэн сидит на дряхлом стуле, не привязан, но откровенно запуган.

– Прислал мордобоев? Сам побоялся приехать? – выдает мне крысеныш, пытаясь делать вид, что это не он наложил полные штаны от страха. Не отвечаю, но бросаю взгляд на Дилана, который тут же отлипает от стены и ударяет Дэна кулаком по печени, да так, что парня в сторону клонит. Найт хватает его за плечи и садит ровно на прежнее место.

– Давай я буду говорить, – спокойно начинаю, подходя к айтишнику. – Тебе повезло с заботливой подругой, которая прощала тебе все проебы, но я не отличаюсь такой добротой. Поэтому пришло время платить за «остроумный» розыгрыш и испорченное имущество.

– Так пришли счет. Я оплачу новое окно, – ядовито улыбается, но я вижу в его глазах страх. Перевожу взгляд на Дилана, и тот вновь награждает болтливого парня мощным ударом в живот, так, чтобы видимых следов не оставалось.

– Я же сказал, что сейчас говорить буду я. Слушай молча, если тебе дорога печень. Говорят, ее не так просто заменить, – Дэн поднимает голову и смотрит на меня с ненавистью, но рот впредь держит на замке. Вытягиваю вперед руку, и Алан вкладывает в раскрытую ладонь пистолет.

– Да тихо ты мужик, я все понял! Ты не понимаешь шуток? Больше такого не повторится! – вот теперь крыса больше не строит из себя Рембо.

– Руки, – командую друзьям, после чего они хватают Дэна с обеих сторон, прижимая его ладони к подлокотникам стула. Он дергается, пытается вырваться, но безуспешно.

– Сиди смирно, а то хуже будет. – На этих словах перехватываю пушку, хватаясь за дуло. Наклоняюсь к айтишнику, который старается не двигаться, лишь шипя от недовольства. Его глаза испуганно бегают по комнате, но я не медлю, ударяю прикладом по среднему пальцу, наслаждаясь характерным хрустом сломанных костей. Дэн мучительно вскрикивает, а я ниже наклоняюсь. Когда он замолкает, продолжаю:

– Запомни это чувство, потому что в следующий раз, когда ты только подумаешь пошутить или появиться у меня на глазах, тебе будет больнее, в разы больнее, – ударяю еще раз, дробя указательный палец. Раздается более громкий крик, перетекающий в скулеж. Дилан и Алан продолжают удерживать Миллера и это единственное, благодаря чему он все еще беспомощно не сполз со стула на пол. – Ты меня понял или мне продолжать?

– Я понял! Пожалуйста, хватит! Я все понял! – на его глазах выступают слезы, значит, достаточно. Бросаю мимолетный взгляд на парней, чтобы те разжали пальцы и выпустили крысеныша из хватки.

– Учти, я знаю: где ты живешь, где работаешь, как зовут твою маму и где учатся твои кузины. Не советую тягаться со мной, ты проиграешь. И тогда больно будет не только тебе. Если ты хотя бы сунешься в полицию, мои друзья наведаются в дом твоих родителей. Но, если начнешь плакаться Джессике, я приеду за тобой сам. Да только в следующий раз ты лишишься не только пальцев. Это понятно? – прячу пистолет за пояс, глядя, как Дэн прижимает ушибленную конечность к торсу, пытаясь сдержать внутренний гнев и справиться с болью.

– Понятно! – шипит он, дергаясь, когда Алан шутливо взмахивает возле него рукой.

– Уходим, – командую, выходя на улицу. Смит и Найт выходят следом, закрыв за собой дверь.

– Отличная работа, босс. Правильно, как я и говорил, нельзя оставлять такой выпад без внимания, а то вас уважать перестанут. Парнишка чуть штаны не обделал, – со смехом говорит Алан, идя рядом.

– Морнингстар дал ответ? Он приедет на сегодняшнюю игру?

– Так точно, – отвечает Смит.

– Тара вернулась в клуб? Все нормально? – перевожу взгляд на собеседника.

– Ну, она выглядит немного помятой и с несколькими синяками, но в целом, все хорошо. Ходить может, мордашка не подпорчена. Что еще добавить?

Мне не совсем нравится такой расклад вещей. Да, я послал Тару передать приглашение, но не отдавал в сексуальное рабство. Но, что сделано, то сделано. Я не принуждал ее к сексу с этим озабоченным блондинкодрочером.

– Отлично. Тогда возвращаемся в клуб, у нас много работы. Сегодня состоится большая игра.