ГЛАВА15 Эшли Андерсон

Проблемы Доминика меня не особо волнуют. Как Ди верно подметила, он вечно перетягивает внимание на себя. А сейчас мой звездный час, поэтому пусть даже не надеется получить твит от самой Эшли Андерсон!

Все мои мысли заняты предстоящими пробами. Поэтому весь вечер провожу за репетицией монологов из прошлых шедевров. Мне хотелось записать пару историй для фанатов, которые просто засыпают комментариями, относительно необычного подарка и пострадавших. Я, как настоящая знаменитость, пока не отвечаю, разогреваю интерес.

Возвращение Джессики проходит почти незаметно, я слишком увлечена собой и своим творчеством. Она лишь заглядывает ко мне в комнату, чтобы убедиться, что я на месте и жива. Сообщаю ей, что нам утром на пробы, и она уходит спать. Через пару часов и я следую ее примеру, чтобы завтра выглядеть на все триста процентов.

Утро обнаруживаю, что количество подписчиков увеличилось до семисот тысяч! Это бомбический успех! Не могу сдержаться от радостного вопля, на который тут же прибегает Ди.

– Ты чего орешь? – входя в комнату, спрашивает она. Волосы еще взлохмачены после сна. На ней пижама: коротенькие шорты и майка, обтягивающая грудь.

– Радуюсь! И все благодаря твоим стараниям, – хихикая, произношу я, поднимаясь с кровати, немного пританцовывая на ходу.

– В смысле? – озадаченным голосом спрашивает девушка, упирая ладони о талию.

– А вот смотри! – подхожу к ней, показываю экран телефона с большой цифрой фанатов.

– Ого, с чего бы это? – удивленно спрашивает, хмуря брови. – В сеть просочилась информация о твоем фильме?

– Ха! Нет, конечно. Это все благодаря вашей вчерашней блокировке акка Нины, – победоносно усмехаюсь.

– Да бля… – протягивает Ди, прикрывая лоб рукой. – Я об этом вообще не подумала. Теперь все эти идиоты считают, что таким образом мы пытаемся скрыть утечку информации?

– О да, детка. Теперь все они примчались на мой аккаунт, ну и на новый Нины. Они ждут сочных подробностей и подтверждения слухов. Ведь, если бы они были неправдой, никто бы не блокировал страничку, – важно вздергиваю подбородок и подмигиваю шатенке. – А теперь собирайся, нам скоро на пробы. Вечером после них хочу закатить шумную тусу и прикупить травку.

– А вот этого не будет в ближайшие пару дней, – строго заявляет Уайт.

– С каких это делов? Ты всего лишь мой телохранитель, а не мама. Если хочу устроить вечеринку, я это сделаю. Твое мнение не особо учитывается. Так что, ты конечно привлекательная, но не настолько, чтобы я сидела с тобой дома каждый вечер, – взмахиваю рукой и выхожу из спальни, спускаясь на кухню. Джессика идет следом, и мы приступаем к завтраку.

– Ладно, согласна с тобой. Просто я подумала, что ты не захочешь развеивать слухи, которые распустила Нина, – жуя хлопья, говорит Ди.

– А я и не собираюсь! Благодаря ее посту у меня растут подписчики! – хмыкаю.

– Но ты же позовешь людей на место предполагаемого преступления. А ведь всем известно, что такие дома опечатывают и не разрешают в них проводить вечеринки на следующий же день. Значит, гости поймут, что это утка. И твои подписчики стремительно начнут отваливаться.

Я молчу, обдумываю слова. В них есть доля истины, да и Джессике незачем меня обманывать.

– Может, лучше пару дней не звать никого к себе, и проверить, не появится ли твой шизанутый фанат еще раз? Если от него больше не будет новостей, то сможешь веселиться, как и раньше, – продолжает Ди, внимательно глядя на меня.

– Хорошо. Подождем дня три. Если ничего не случится, устрою вечеринку! – говорю требовательно, взмахивая тостом в руке, от чего джем разлетается по кухне, застывая на стене красноречивыми красными пятнами.

– Как скажешь, ты же у нас главная! – с улыбкой произносит Уайт, после чего идет собираться.

Через час мы подъезжаем к павильону. Джесс сопровождает меня на пробы, но в саму комнату не заходит, а ждет за дверью. Мне дают сценарий фильма, в котором я буду играть главную роль! Е-пи! Я так долго этого ждала.

Предстоящий фильм! Молодежный ужастик, про назойливого фаната. Я прочла монолог, вложив в него всю душу, и тут же получила «добро» от режиссера – меня утвердили.

Вылетела из комнаты и набросилась на Ди с объятиями:

– Поздравь меня! У меня главная роль! Наконец-то! – девушка хлопает меня по спине и отстраняется, опуская взгляд на сценарий, точнее, на его лицевую страницу.

– Поздравляю…– она чуть наклоняет голову, читая название: – «Фанат под кроватью»? Серьезно? Фильм всегда так назывался?

– Не, до этого было «Сосед под кроватью». Но в последний момент название было решено изменить. Сюжет про преследователя, который шлет молодой девушке странные подарки, следит за ней, фотографирует и все такое. Прикинь, какое совпадение?! Ведь я сейчас переживаю то же самое! Кто бы мог подумать, – улыбаюсь.

– М-да уж, еще какое совпадение, прямо знаки судьбы. И совсем не скажешь, что сценарий правили «на коленке», чтобы больше под ситуацию подходил, – в ее голосе звучат странные нотки, но я не обращаю внимания. Сегодня мой день и никто его не испортит.

– Скажи, да? Я тоже в шоке! Ладно, пойдем, посмотрим мой трейлер и получим сценарий к первым двум сценам, а то это какая-то старая версия. – Указываю на листы в руке. – Съемки начнутся завтра, пока можем осмотреться.

– Надо же, не успели предоставить тебе текущий сценарий? Это когда же они его решили изменить, вчера вечером? – она вопросительно изгибает бровь, видимо пытаясь что-то донести, но я не понимаю.

– Да забей! Пошли!

Первый раз в жизни мне выделили свой трейлер! Лично для меня! Никогда раньше мне не уделяли столько внимания. Быть главной героиней истории – круто, задолбали эти второстепенные роли.

Мы осмотрели будущие апартаменты, забрали первые страницы текста. Агент прочитал мой договор и внес дополнительный пункт, позволяющий мисс Уайт сопровождать меня на съемках. Она, так же, как и работающие над фильмом, обязуется сохранять сюжет в секрете.

На людях Ди всегда смеется над моими шутками, приобнимает за плечи, поправляет волосы и делала кучу селфи. Почему она не может так вести себя все время? Зачем нужно включать режим занудной сучки?

Мне очень хочется закатить вечеринку, но слова Джессики не позволяют расслабиться. Поэтому оставшееся время я трачу на изучение сценария, хочу блистать на съемках.

Следующий день проходит так сногсшибательно, словно во сне. Все рады меня видеть, улыбаются, подносят напитки, бесконечно поправляют грим. Я не просто актриса, я суперзвезда! А после того, как в сеть попала подтвержденная информация того, что я буду играть главную роль, количество подписчиков увеличилось еще почти на сотню тысяч.

– Отвечаю, еще несколько дней и цифра достигнет миллиона! – с уверенностью говорю я, выбираясь из авто и направляясь к входной двери.

– Ну, разумеется. Как иначе, – уставшим голосом отзывается Ди, выходя следом.

– Завтра еще фотку с трейлера запощу, вот все умрут от зависти! – восторженно продолжаю говорить, но Джесс резко хватает за руку, одергивая.

– Стой! – шикает, отодвигая меня назад.

– Ты че?

– Лампочки не горят, а входная дверь открыта. Сигнализация должна была сработать, – шепотом произносит девушка, становясь впереди, оглядываясь по сторонам.

– А я-то думаю, че так темно, – задумчиво чешу затылок, всматриваясь в окна гостиной, в которых ничего не видно.

– Подожди в машине, я проверю дом. – Она вкладывает в мою руку ключи. – Только обязательно заблокируй двери. Поняла? – смотрит в глаза, будто умышленно пугая.

– Да, поняла! Может просто свет вырубили? Не пугай меня! – протестую, но слишком громко, из-за чего Уайт шикает еще раз.

– Тихо! Иди! – командует, и, дождавшись моего разворота, уходит к дому.

Я же решаю не пугаться раньше времени, поэтому иду спокойно, но цепляюсь ногой, поскальзываюсь и падаю на мягкое место, приземляясь во что-то липкое.

– Фу! Что это? – достаю телефон из кармана куртки, включаю фонарик. Приподнимаюсь на колени и свечу вниз. Вижу сломанную подарочную коробку, такую же, как получила позавчера. Из нее вытекает что-то темное, красное и вонючее. Замечаю, что и подошва кроссовка в этой немного липкой жидкости. Однако на этом странности не заканчиваются, из коробки выкатилось нечто еще, на что я, по всей видимости, и наступила, смяв «это» под своим весом. Придвигаюсь ближе, присматриваюсь и вижу немного сплюснутое, но все еще ужасно отвратительное, человеческое сердце!

Громко вскрикиваю. Отшатываюсь, чувствую, как салат с креветками поднимается к горлу. В животе все скрутилось и мне чудом удается сдерживать рвотный позыв. Пячусь назад, попутно вставая на ноги. Сбоку от меня что-то начинает шуршать, и страх тут же сковывает тело тугими цепями. Ладони вмиг становятся холодными и влажными, на лбу выступает испарина, а сердцебиение ускоряется настолько, что я и слова не знаю подходящего, способного описать эту скорость!

Сзади раздаются шаги, слышится чей-то голос, зовущий меня. Больше не могу сохранять ледяное самообладание, поэтому бросаюсь прочь из двора, убегая по улице вниз, сшибая по пути мусорные баки. Грохочущий звук металла на мгновение оглушает, приводя в больший ужас.

Дыхание сбивается, в боку колит, а горло сдавливается. Хочу позвать на помощь, но связки не слушаются. Я словно в ужасном кошмаре, где не могу говорить или кричать, вынужденная умирать, не в силах пискнуть или дать отпор.

Заворачиваю в переулок, ведь по людной улице меня легко поймать. Стены домов сдвигаются, перекрывая путь. Еще немного и дорожка станет слишком тесной! Не могу дышать, воздух становится слишком сжатым и горячим. Голова начинает кружиться, а тело охватывает паника. Звук чужих шагов приближается, звуча прямо за спиной. Ноги трусятся и подкашиваются. Цепляюсь носками за камни, а иногда, даже за свои же кроссовки.

Слышу, как маньяк произносит мое имя шипящим, сдавленным голосом, больше похожим на змею. Он требует остановиться! Конечно, тогда ему будет легче меня убить! Не сдаюсь, все еще бегу, чувствуя, как сердце болезненно колотится по ребрам, отдавая под самым горлом. Дышать становится все труднее, но это не удивительно, я ведь никогда не была атлеткой и, видимо, уже и не стану! Свет уличных фонарей, что до этого момента неприятно светил прямо в глаз, начинает тускнеть и размываться, собственно, как и вся картинка. Пошатываюсь, ноги перестает слушаться, голова кружится еще сильнее, а потом все меркнет, и я падаю.