Глава 10. Хобби

На заправке Ян купил с дюжину пакетиков соленого арахиса и ел его без остановки. По приезде случайно закрыл Катю в машине. Опомнился уже дома, когда она дозвонилась ему на мобильный. Раздражение Яна росло, спело, и Катя поспешила укрыться в своей комнате.

Стараясь не скрипеть диваном, она замерла, готовая просидеть так до ночи, лишь бы Ян не вспомнил о ее существовании. Но не тут-то было. Через пять минут раздался стук в дверь. После чахлого «открыто», дверь рывком распахнулась – и появился Ян. Все стало еще хуже. Он выглядел так, будто ему вкололи адреналин. Глаза бешено горели, а голова, похоже, была полна идей.

– Машина совсем грязная. Надо помыть, – забрасывая в рот орешек, заявил он.

– Съезди на мойку, – сухо предложила Катя.

Ян исчез, словно и в самом деле послушался ее совета. Но вскоре в ванной раздался грохот, полилась вода. И пары минут не прошло, как Ян поставил перед ней ведро, на треть наполненное вспененной жидкостью, в котором островком плавала большая желтая губка.

– Сама помоешь. Отработаешь царапину.

Катя тяжело вздохнула, взяла ведро.

– Куда собралась? – остановил ее Ян.

– Машину мыть, – глядя исподлобья, ответила Катя.

– Машину будешь мыть в бикини.

Ну, конечно!

– Я не привезла купальник.

– А я как раз прихватил. Можно сказать, он лежал на видном месте.

– В глубине третьего ящика комода! Ты рылся в моем белье?!

Ян выдержал дипломатическую паузу.

– Переодевайся.

– Не буду! – Катя гневно поставила ведро на пол, вода ударилась о пластмассовые стенки и пролилась на пол.

Ян медленно перевел взгляд с лужи на Катю. И взгляд этот был недобр.

Она опустилась на корточки, выжала губку и стала вытирать лужу.

– Будешь, – не унимался Ян. – Ты поцарапала машину.

– Ну, подай на меня в суд! – Катя вскочила. – Так им и скажи: «Девушка, которая без какого-либо договора платила деньги мне за комнату, поцарапала машину, которую я украл»! И если уж на то пошло, я не прочь с первой же зарплаты возместить затраты на ремонт. Но не тебе, а твоему отцу!

Ян прислонился к дверному косяку.

– Ладно, – он опрокинул содержимое шуршащего пакетика себе в рот. – Твоя взяла.

Катя победоносно швырнула губку в ведро и вытерла руки о бедра.

– Хочу, чтобы ты сейчас же помыла мне машину в бикини, – продолжил Ян. – Это мое желание. – И после паузы добавил: – Напоминаю: я должен остаться доволен.

Ян направился в свою комнату. Катя, придя в себя, бросилась следом.

– Ну Ян! Ну пожалуйста! Давай хотя бы без посторонних!

Он сел в кресло и, заложив ногу за ногу, принялся вскрывать следующий пакетик.

– Не-а.

– Ну я прошу тебя! Хочешь, стану на колени?

– Можешь становиться в любую позу, как твоей душе угодно. На мое решение это не повлияет.

– У-мо-ля-ю!

– Кэт, – Ян отложил пакетик на стол. Глубоко вздохнул. – Думаешь, мне легко было бросить курить? Ты хоть представляешь, что значат… значили для меня сигареты? И что чувствует человек, который внезапно бросил курить после десятилетнего марафона? – он снова запустил руку в пакет. – Так что перестань ныть, девочка.

Катя молча переоделась, взяла ведро и вышла на улицу. Женщина, сидящая на скамейке, перестала качать коляску с орущим младенцем. Проходящий подросток отпустил пошлую шутку.

Погода была совсем не «моечная». «Как в мешке», – говорила Катина мама в такие дни. Небо хмурое, низкое, неподвижное. Накрапывал дождь.

Катя намочила губку и провела по капоту, оставляя мокрую мыльную полосу. Вскоре жидкость в ведре стала такого же цвета, как небо. Вода неприятно стекала по локтям, по икрам и скапливалась в кроссовках, надетых на босу ногу. Катя снова провела губкой по капоту.

Это надо просто пережить.

Сама же столько раз помогала папе мыть машину. Не в бикини, правда…

– Не хватает драйва, – заявил Ян, выставляя на подоконник музыкальный центр.

Пока Катя пыталась осознать, что сейчас произойдет, загромыхала музыка. Название композиции стерлось из памяти, зато вспомнился клип, в котором полуобнаженные женщины делали вид, что выполняют ремонтные работы.

Катя швырнула губку в ведро и подскочила к окну.

– Будет драйв! Обещаю! Не надо сзывать всю улицу! Просто принести мой плейер.

Катя прицепила плейер к плавкам, надела наушники и включила Бритни Спирс «Baby One More Time». Бедра сами стали двигаться в такт музыке, а ступни – отстукивать ритм. Губка веселей заскользила по стеклу.

Ян сидел на подоконнике, жуя орешки. В нескольких соседних окнах торчали головы. Школьники с рюкзаками показывали на нее пальцем.

Ну и пусть!

«Show me… – она прижала губку к сердцу. – Tell me, baby…» – затрясла плечами. К припеву Катя скинула кроссовки и распустила волосы. Не обращая внимания на зрителей со смартфонами, она подпевала Бритни Спирс и подтанцовывала, представляя себя звездой клипа.

Песня еще не закончилась, как пришел Ян. Обмотал ее полотенцем и разогнал шпану. Катя сняла наушники, из них до сих пор лилась музыка.

– Я не домыла.

– Пойдем домой. Желание выполнено.

– Не досмотришь шоу?

– Орешки закончились.

* * *

Сидя на кухне, Ян слушал, как льется вода в ванной, и пытался понять, что пошло не так. В какой-то момент, поедая орешки на подоконнике, он понял, что не хочет продолжения этого спектакля.

Ян набрал в чайник воды из-под крана и поставил его на огонь.

Странное ощущение – словно плохое предчувствие. Едва ощутимо ныло в солнечном сплетении. Будто все снова менялось, как в казино два месяца назад. Механизм, который работал долгие годы, совершая изо дня в день одни и те же действия, вдруг начал двигаться в обратную сторону. Теперь все пойдет по-другому. Опять по-другому.

Ян смотрел на белую стену и, словно на экране, видел, как недавно танцевала Кэт. Тонкая шея, очень тонкие запястья. И вся худенькая, но уже не тощая, как после месяца голодовки. Ее движения были в чем-то резки, в чем-то неуклюжи, но иногда… иногда она делала что-то такое… Наклонялась, по-особенному вытягивая спину. Или убирала плечом влажные пряди со щеки. И в этих движениях проскальзывало что-то затаенное, неизведанное – даже ей самой. Грациозность и, чем черт ни шутит, изысканность. И вот в какой-то момент он осознал, что не собирается больше делиться тем, что видел, с другими. Больше он не хотел, чтобы Кэт снимали на мобильные телефоны и тиражировали в инете – как планировал, загадывая желание.

Завопил чайник. Свисток с металлическим звоном упал на плиту. Ян поднял голову, не сразу осознав, где находится.

* * *

Катя вышла из душевой сияющая, довольная, все еще мурлыкая под нос ту самую мелодию.

– Меня настораживает такое поведение, – сказал Ян, проследовав за ней в спальню.

– Не беспокойся! Тебе ничего не угрожает. Даже наоборот. Я сбилась с пути и загадала два спонтанных желания, руководствуясь исключительно эмоциями. Но больше такого не будет, я снова становлюсь собой, – она отгородилась от Яна дверью шкафа. На дверь полетело полотенце. – Хочу ремонт в моей комнате, – раздалось из укрытия. – Хочу жить как Золушка, но не до, а после того как она вышла замуж за принца. Хочу удобную кровать, просторный шкаф с зеркалом, пушистый теплый ковер.

– На стену? – ехидно поинтересовался Ян.

– Нет, – не обращая внимания на подколку, ответила Катя. – На пол. А еще окно со стеклопакетом, – она закрыла шкаф и кивнула на потолок. – И красивую люстру, а не этот реквизит к советскому фильму. Это мое желание.

Эх, маленькая комната, не развернуться…

– А как насчет седьмого пункта нашего договора? У меня денег осталось немного, ремонт сейчас – это словно квартира на Манхэттене. Знаешь, сколько стоят одни работы?

– Ну, так сделай ремонт своими руками, – Катя вышла в коридор, застегивая новые босоножки. Глянула на себя в зеркало. Джинсы цвета индиго, алая маечка. Нежный румянец, игривая улыбка. – А теперь мне пора на курсы английского. До вечера!

* * *

Ян так и стоял у двери, хмуро рассматривая комнату Кэт. Потом подошел к дивану, попытался его подвинуть. Тяжелый. Покопался в шкафу в коридоре. Нашел лом и вернулся в спальню.

* * *

Катя тоже почувствовала: произошло что-то важное, когда он забрал ее с улицы. Сжалился? В это трудно поверить. Надоело? Уже ближе к правде. Но почему он разогнал зрителей, зачем завернул ее, такую грязную, в свое чистое полотенце? Знать бы еще, что этот порыв хорошо для нее закончится. Ян любил наказывать Катю за ошибки – и ее, и свои.

Мысли мешали сосредоточиться на теме занятия: «хобби». И Катя подумала, что у нее еще не было никакого хобби, а лишь неимоверно сильное желание стать самостоятельной, взрослой, независимой.

– What is your hobby, Kate? – спросила молодая преподавательница.

– My hobby is granting wishes, – ответила Катя, в который раз улыбаясь от того, что кто-то произносит ее имя почти так же, как Ян.

После курсов она не сразу поехала домой. Зашла в магазин электроники. Для дальнейшего продвижения по ухабистой дороге под названием «жизнь в большом городе» ей был необходим компьютер.

От количества техники в магазине голова шла кругом. Мониторы, подмигивая и зазывая картинками, стояли в три этажа по обе стены длинного помещения. Перед каждым – скромная табличка с нескромной ценой.

Хмурясь, Катя стала грызть ноготь. Потом спохватилась и спрятала руки в карманы.

На какой-нибудь простой компьютер денег у нее, наверное, хватит. Но тогда она снова останется на мели, а этого допустить нельзя. Она больше не будет краснеть перед незнакомыми людьми за урчание в животе, не будет облизывать губы при виде недоеденного банана в мусорке. Никогда.

Катя развернулась и вышла из магазина.

Домой она вернулась затемно. Шла пешком от самого центра, прикидывая в уме, сколько ей надо зарабатывать, сколько откладывать и как долго копить, чтобы приобрести компьютер. Это станет самой дорогой покупкой в ее жизни. Такой дорогой, что это стоило бы отметить. В тот день она могла бы купить вина и угостить Яна. Вот бы он удивился!

Катя словно наяву видела, как входит в дом, запускает руку в рюкзак и вытаскивает оттуда бутылку белого вина с золотистой этикеткой – такую, как Ян покупал в прошлый раз. Уголки его губ едва заметно вздрагивают. Бровь приподнимается. «Что за повод?..»

Улыбаясь самой себе, Катя машинально открыла дверь квартиры, щелкнула выключателем, снова и снова проигрывая в голове сцену. Вошла в свою комнату, включила свет – и застыла.

– Ян! – завопила Катя.

Ее комната осталась такой только по названию. Не было больше мебели: ни шкафа, ни дивана, ни стула. С оголенных стен местами свисали куски обоев.

Она слышала, как Ян остановился у нее за спиной.

– Что. Это, – не оборачиваясь, произнесла Катя.

– Ремонт, – прозвучал исчерпывающий ответ. Совершенно серьезным тоном. – А как, по-твоему, он делается?

– Где мои вещи? – выдохнув, спросила Катя.

– На кухне. И я постелил тебе там. На полу.

– Тогда спокойной ночи.

Так и не взглянув на Яна, Катя пошла на кухню. Не раздеваясь, легла на сложенное вдвое одеяло, накрытое простыней. Второй половиной простыни укрылась сама. Луна светило ярко, разделяя кухню пополам. Поблескивали ручки тумбочек – те, что оказались на светлой стороне. На стене мохнатым чудищем застыла тень куста, растущего под окном.

Каждая косточка чувствовала твердость пола.

Хотелось плакать.

Это было глупо: с улыбкой плясать в бикини перед мобильниками подростков и реветь из-за то, что ее, как нашкодившего ребенка, переложили спать на пол.

Я сильная и смелая. Я добьюсь всего, чего захочу.

Катя шмыгнула носом и закуталась в простыню поплотнее.

Итак, чтобы купить компьютер…