Какой бы привлекательной ни была идея о том, что креативность связана с улучшенной связанностью нейронов, она не всегда подтверждается исследованиями. Дана Мур и ее коллеги изучали взаимосвязь размера мозолистого тела и результата выполнения «Теста Торренса на креативное мышление»²⁵. Существует множество вариантов ТТКМ. В исследовании использовался тот вариант ТТКМ, в котором участникам показывали фигуры или линии и просили придумать максимальное количество конструкций из этих компонентов²⁶. Вот как я справился с подобным заданием некоторое время назад (рис. 10.1).

Рис. 10.1. Гремлин, Кремлин (Кремль), Крепелин. Задание состоит в том, чтобы украсить две вертикальные линии максимально возможными способами и придумать историю, соединяющую эти изображения. «Гремлин пошел в Кремлин, чтобы его голову обследовал Крепелин». (Эмиль Крепелин был одним из самых выдающихся психиатров девятнадцатого-двадцатого столетий и одним из основателей современной психиатрии)

Довольно неожиданно, но ученые обнаружили отрицательную взаимосвязь размера мозолистого тела и результатов ТТКМ. Отрицательная корреляция была заметной в валике, части мозолистого тела, соединяющей теменные доли двух полушарий²⁷. Значение этих данных неясно. Результаты могут иметь больше отношения к особенностям ТТКМ, чем к самой по себе креативности, поскольку существуют серьезные сомнения в том, что этот тест измеряет нетривиальную, реальную креативность, и об этом задумывались многие, включая меня. Помните, что валик мозолистого тела был необычно крупным в мозге Альберта Эйнштейна, креативность которого намного менее сомнительна, чем ее измерения при помощи ТТКМ? Но это также может означать, что не все аспекты связности мозга важны в равной степени для всех когнитивных задач. Например, это может значить, что по крайней мере для некоторых заданий емкость для порождения новизны, присущая правому полушарию, повышается в результате освобождения от подавляющего влияния левого полушария.

Эта интерпретация определенно согласуется с данными, полученными моим другом, нейробиологом из Австралии Алланом Снайдером и его коллегами из Центра Разума при Университете Сиднея. Ученые изучали «нестандартное» мышление. При помощи метода транскраниальной стимуляции постоянным током у группы участников, молодых здоровых взрослых людей, Аллан подавлял левую височную долю катодной стимуляцией и активировал правую височную долю анодной стимуляцией. Участники решали задачи, обычно используемые для измерения креативного мышления. Было обнаружено, что у них намного улучшилась способность решать задачи, обычно обескураживающие многих – «проблему девяти точек» и «сосчитай спички»²⁸.

Задача «девяти точек» состоит в том, что нужно соединить девять точек не более чем четырьмя линиями. Для большинства людей это непреодолимая проблема по причине подразумеваемого допущения о том, что линии должны оставаться в пределах периметра прямоугольника, ограниченного точками, и что каждую точку можно пересечь только один раз. На самом деле ни одно из этих ограничений не оговорено в условии задачи, и без них решение довольно простое²⁹. Чтобы найти правильное решение задачи «сосчитай спички», нужно преодолеть ранее сформированную психологическую установку. Большинство людей считают это задание сложным³⁰. Обе задачи изображены на рис. 10.2.

Рис. 10.2. Нестандартное мышление. (А) Проблема девяти точек.

Нужно соединить девять точек не более чем четырьмя линиями, не отрывая ручки от листа. Выше приведено несколько решений. (Б) Сосчитай спички. Нужно превратить ложное утверждение в правильное, передвинув только одну спичку. Адаптировано из R. P. Chi and A. W. Snyder, «Facilitate Insight by Non-invasive Brain Stimulation», PLoS One 6 (2011): e16655

Положительная роль фронтальной связанности в креативном мышлении также неоднозначна. В исследовании с использованием ДТТ Рекс Юнг и его коллеги обнаружили отрицательную взаимосвязь фракционной анизотропии (ФА, показатель целостности белого вещества) в нижней лобной области и результатов тестов на дивергентное мышление и «открытость опыту»³¹. Менее выраженная ФА может означать ослабление контроля со стороны лобных долей над задними структурами коры и подкорки. Лобные доли доминируют путем переключения между гипер- и гипофронтальным состоянием, и это может затруднять первое, но облегчать второе. В этом исследовании был особенно затронут так называемый крючковидный пучок, проецирующий от орбито-фронтальной коры к различным лимбическим структурам, в том числе к миндалине и островку. Повреждение этого пути отмечалось при различных психиатрических состояниях, например при шизофрении и расстройствах настроения³². Этот путь функционально тесно связан с сетью пассивного режима (СПР), о которой мы говорили в Главе 4, и, в соответствии с этим, он более прочный в левом, чем в правом полушарии мозга здорового человека, но не при шизофрении³³. Можно только предполагать, как распределение в СПР может косвенно влиять на процессы в других распространенных нейронных сетях и, возможно, усиливать центральную управляющую сеть (ЦУС), которая, как известно, «антикоррелирует» с СПР.

Все эти данные вместе могут показаться клубком противоречий. Фронтальная связанность более выгодна – фронтальная связанность менее выгодна. Более крупное мозолистое тело дает превосходство – менее крупное мозолистое тело дает превосходство. Более активная передняя поясная кора это хорошо – менее активная передняя поясная кора это хорошо. Как разобраться в этом море противоречий, не говоря уже об обеспокоенности тем, что многие из этих данных еще не были воспроизведены? Впрочем, здесь не место это обсуждать. В конце концов, нестыковки между этими разнообразными и внешне противоречивыми данными могут вообще не быть таковыми, но всего лишь отражать тот факт, что жажда новизны и творческие способности могут принимать разные формы и основываться на альтернативных системах мозга. Чем больше погружаешься в механизмы инноваций и креативности, тем более убеждаешься в том, что это не монолитные процессы. Как мы уже установили, дорога к креативным решениям будет, вероятно, различной у разных людей, даже если они движутся параллельно. (Подумайте о Бетховене и Моцарте, Гауссе и Галуа.) И даже у одного и того же человека, который увлечен разными проблемами. Эта дорога даже может быть разной у одной творческой личности, которая увлечена одной проблемой, но в разные периоды своей жизни или на разных стадиях решения этой проблемы. И даже в пределах одного и того же творческого поиска существуют напряженные отношения между его разными компонентами, гипер- и гипофронтальностью, между поступками в соответствии с собственным опытом и отрицанием этого опыта, и так далее. Творческий ум в попытке понять себя может стремиться к согласованности, утонченности и бережливости, но нейронные процессы, которые лежат в основе этого поиска, не будут ни согласованными, ни сберегающими и даже вообще не будут входить в общую организацию мозга. Как и любой продукт эволюции, это мешанина из адаптаций и видоизменений.

И в заключение, что бы вы ни думали, связность имеет значение. Исследования в области нейробиологии в последние несколько десятилетий подвели нас к пониманию того, что мозг на многие порядки сложнее простой суммы его частей. Почти, если не вообще вся вычислительная мощность рождается из богатых и сложных связей его областей, и мы только начинаем это признавать. Чтобы понять запутанную схему «проводов» мозга, был запущен крупный международный проект под названием «Human Connectome Project». В нем участвуют некоторые ведущие университеты и сочетаются различные методы: структурная магнитно-резонансная томография (сМРТ), диффузионная магнитно-резонансная томография (дМРТ), функциональная магнитно-резонансная томография в состоянии покоя (пфМРТ) и функциональная магнитно-резонансная томография, связанная с задачей (сзМРТ), не говоря уже о генетических методах, необходимых для изучения степени и механизмов наследования связанности³⁴. Мы, без сомнения, уже скоро многое узнаем о роли связанности в познавательном процессе.