До сих пор мы обсуждали гипер- и гипофронтальность так, словно это глобальные явления. Но маловероятно, чтобы любое из этих состояний затрагивало всю лобную долю в равной степени. Мы уже знаем, что лобные доли состоят из разных частей, различающихся анатомическим строением и функциями. Таким образом, и гипер-, и гипофронтальность могут принимать более специфические и менее экстремальные формы в различных частях лобных долей. Интересующая нас область лобной доли находится в латеральной части префронтальной коры. Как упоминалось ранее, она состоит из дорсолатерального и вентролатерального компонентов, но для нашего обсуждения мы будем рассматривать их вместе под названием «дорсолатеральная префронтальная кора», или, сокращенно, ДЛПФК. Эта часть коры также может действовать так, что отчетливая гиперфронтальность будет переплетаться с отчетливой гипофронтальностью, почти что в состоянии бистабильности, и это будет нам особенно интересно.

И мы снова возвращаемся к старой загадке: «талант» или «труд». Какие роли играют талант и труд в творческом процессе? Этот вопрос так и остается без ответа, хотя обсуждается уже много лет, и в шутку, и всерьез, и в научной литературе, и особенно в средствах массовой информации. Существуют разные мнения, часто тяготеющие к крайностям. Что приведет вас к выступлению в Карнеги-холле? Пресловутые «95 % труда и 5 % таланта» и «тренировка, тренировка и еще раз тренировка»? И является ли креативность ниспосланной свыше благодатью, несправедливо обрушившейся на нескольких счастливчиков, без каких-либо усилий с их стороны? И вообще, каково нейробиологическое значение слов «талант» и «труд»?

Я докажу вам: требуются и труд, и талант, чтобы высечь искру творчества через последовательность событий в головном мозге, достигающих высшей точки в том, что мы назовем «направленным блужданием». Мы изучим, как может происходить «направленное блуждание». Оказывается, этот процесс направляется сложным балансом между гипер- и гипофронтальностью. Роль гиперфронтальности в любом энергичном мыслительном процессе почти что самоочевидна, и постоянные, направленные к цели усилия, которые мы здесь называем «труд», вероятно, требуют от мозга состояния гиперфронтальности. Иными словами, труд подразумевает гиперфронтальность. Однако роль гипофронтальности намного менее очевидна, и само предположение о том, что она играет созидательную роль в познании, может показаться нелогичным. Тем не менее было высказано предположение, что временная («преходящая») гипофронтальность играет важную роль в творческом процессе¹⁰, и, в более широком понимании, ту же роль играет и временное общее ослабление возбуждения вследствие снижения уровня нейромедиатора норадреналина¹¹.

Само по себе состояние гипофронтальности, равно как и общее снижение активности мозга, вряд ли приведет к чему-то полезному. Роль этих процессов становится продуктивной, только если они часть нейронного танца, включающего также преходящую гиперфронтальность и многие другие нейронные события. Это значит, что широкий диапазон модуляций фронтального возбуждения через дофаминергическую и норадренергическую системы вентральной части ствола мозга (область вентральной покрышки и голубого пятна) представляет собой неотъемлемую часть творческого процесса. Повышенная емкость для таких модуляций может быть важным ингредиентом креативного ума, и индивидуальные различия в диапазоне этих модуляций, вероятно, отражают способности к креативным инновациям. Чем больше диапазон, тем больше эта способность. Действительно, в убедительном обзоре, который опубликовал Аллисон Кауфман с коллегами, результаты исследований ЭЭГ подтверждают, что оба уровня возбуждения коры, выше среднего и низкий (увеличение частоты альфа-ритма), наблюдаются во время решения задач на дивергентное мышление. По мнению многих ученых, решение таких задач требует креативности, и они часто используются в исследованиях этого феномена¹².