Глава 22

Несколько бесконечно долгих секунд больной и его невольная спасительница смотрели друг на друга. Знакомясь, изучая, пытаясь понять мотивы и тайные мысли.

Потом эльканэ шепнул:

– Оставьте нас.

Его голос был еле слышен, но аэры тут же встрепенулись.

– Ваше Высочество, вы уверены? – Лиатанари глянул на Ринку.

Он ей не доверял. Дочь предателя – что может быть у нее в голове, кроме мести за смерть отца? С какой стати она станет спасать того, кого ее отец когда-то пытался убить?

– Иди… – Эландриль с трудом приподнял иссохшую руку, и она тут же безвольной плетью упала обратно.

– Идем, – Тессиль положил руку на плечо друга. – Пусть побудут вдвоем.

Все это время Ринка стояла, прикипев взглядом к лицу эльканэ. Но услышав слова красноволосого эльфа, растерянно оглянулась.

Как, они оставляют ее здесь, с этим полутрупом? Но она не хочет! Она боится его, как всякое здоровое существо боится и бежит от смерти и тлена.

Тессиль поймал ее умоляющий взгляд. И едва заметно качнул головой: так надо.

Вслух же негромко сказал:

– Мы будем рядом.

Дверь закрылась с легким стуком. Ринка еще смотрела на нее, не в силах заставить себя повернуться к эльфийскому принцу, когда тот сам заговорил.

– Мне очень жаль…

У него был слабый и хриплый голос. Словно он сорвал его.

Обескураженная девушка глянула на больного.

– Жаль?

О чем он жалеет? О своем состоянии? Или о том, что его жизнь зависит от нее?

О чем может сожалеть умирающий эльфийский принц, не проживший и четверти своего века?

– Я… не хотел…

Его бледные до синевы, потрескавшиеся губы дрогнули в слабой улыбке.

И Ринка внезапно почувствовала прилив сострадания. Шагнула ближе, не зная, что делать и что говорить, и вдруг поняла, что глаза у эльканэ красные, будто рубины. Рубиновые глаза в обрамлении черных как ночь ресниц. На бледной коже это смотрелось завораживающе и пугающе одновременно.

А еще он был очень красив той хрупкой болезненной красотой, что присуща лишь умирающим. Почти прозрачная кожа с тонкой росписью вен, правильные черты: высокий лоб, узкий нос, изящная линия скул и подбородка…

Ему бы добавить немного румянца, придать немного блеска глазам…

И он стал бы самым прекрасным эльфом из всех, что можно себе представить.

Подчиняясь порыву, Ринка прижала ладони к груди и с чувством произнесла:

– Я вас ни в чем не виню, эльканэ. Вы такой же заложник ситуации, как и я. Но я не могу стать вашей женой… – Она запнулась, чувствуя, как глаза наполняются непрошеными слезами, а сердце сжимается в беспросветной тоске. – Я… я люблю другого…

Стоило этим словам сорваться с ее языка, как девушку накрыла волна облегчения. Словно вместе с признанием она сбросила с себя тяжкий груз.

– Я знаю. – Эльканэ шевельнул рукой в сторону кресла, что стояло почти вплотную к кровати. – Прошу вас… присядьте. Мне тяжело… говорить…

– Знаете?! Как?!

Ринка буквально рухнула в кресло. Ее глупое сердечко колотилось так сильно, что ей казалось, будто весь дворец слышит этот немыслимый грохот.

– У вас свой дар, у меня – свой.

Теперь они были так близко, что девушка могла пересчитать ресницы на глазах эльканэ. А тот смотрел на нее с легкой улыбкой, но за этой улыбкой пряталась обреченность.

– Вы читаете мысли?! – ахнула девушка.

– Дайте мне вашу руку, – прошептал принц.

Ринка вздрогнула, обнаружив, что снова попала во власть его глаз.

– Боитесь? – он понимающе усмехнулся.

Она помотала головой. Ее хрупкие пальчики коснулись его высохшей кисти.

И вновь брачное ожерелье вспыхнуло легким жаром.

– Что это? – свободной рукой Ринка притронулась к шее.

Принц сжал ладонь, беря ее пальцы в плен. У него оказалась сильная хватка, непривычная для такого хрупкого существа.

– Я краду ваши силы.

Эландриль больше не улыбался. Его лицо было серьезным, взгляд – открытым и строгим. И Ринка поняла, что это не шутка и не метафора. Он буквально крадет ее силы.

– Это… опасно? – она покосилась на его руку. Но никакого дискомфорта не почувствовала, только теплую пульсацию ожерелья.

– Для вас – нет. Для любого другого – да.

– Почему?

Он невесело усмехнулся:

– Иногда боги любят шутить. На этот раз они решили связать вас со мной. Вы мой неиссякаемый источник, и я могу бесконечно черпать в вас силу.

– Но почему именно я?

– Это долгая история. Мне тяжело говорить, но Тессиль все расскажет.

– Сомневаюсь.

– Я прикажу.

Он с сомнением хмыкнула.

Эландриль уже не пугал ее. Наоборот, с ним начали происходить изменения. Сначала губы порозовели, потом появились блеск в глазах и легкий румянец. Вены стали не так заметны, словно кожа уплотнилась. Но голос оставался все таким же тихим, словно эльф говорил через силу.

– Что с вашим голосом?

Принц помрачнел.

– Я сорвал его.

– Простите, – Ринка почувствовала неловкость.

– Так бывает, если очень долго и громко кричать.

– Он восстановится?

– Нет.

Она ждала, что эльканэ скажет что-то еще, но он замолчал. На секунду сжал ее пальцы сильнее, потом с видимым сожалением отпустил.

– Я бы хотел, чтобы мы встретились при других обстоятельствах, – прошептал он. – Но предначертанного не изменить…

Ринка убрала руку. Поднесла пальцы к глазам, придирчиво ища на них изменения. Но никаких следов, по крайней мере, видимых, не осталось. Да и в себе она никаких изменений не почувствовала.

– Я не хочу привязывать вас к себе, – продолжал Эландриль. – Вы не виноваты в том, что случилось и не заслужили такой судьбы. Но мои диары вас не отпустят. Они заставят нас делать то, что ни вы, ни я не хотим. Поэтому… – он сделал паузу, привлекая внимание девушки. – Я предлагаю вам сделку.

– Какую?

Было что-то особенное в тихом голосе эльфа. Некая внутренняя сила, что заставила ее выпрямиться и сложить руки на коленях.

– Я не стану претендовать на место в вашем сердце. Оно уже занято.

– Тогда… чего вы хотите?

– Помогите мне. И я помогу вам.

Ринка понимающе усмехнулась:

– Вам нужна моя кровь?

– Да.

– Много?

– Всего пара глотков в день. Но вам придется делиться ею в течение года.

Год – это долгий срок. Она не была уверена, что готова к такому.

– Разве вам не стало легче от того, что вы коснулись моей руки?

– Стало. Но это временное облегчение. Его хватит на пару часов.

Девушка призадумалась.

– И чем же вы мне поможете? – поинтересовалась она, с недоверием глядя на эльфа.

– Я дам вам свободу. Верну титул и земли, отнятые в пользу короны, и восстановлю род Джиттинат в книге Судьбы.

Сердце девушки трепыхнулось. Это было хорошее предложение, достаточно щедрое, чтобы согласиться. Но что-то смущало.

– Мне нужно подумать, – пробормотала Ринка.

Сейчас мысли толпились в ее голове, мешая друг другу. И не было никакой возможности вычленить в этой каше самое важное.

– Думайте. Я не стану вас торопить.

– Сомневаюсь, что Лиатанари с вами согласится.

– Он сделает так, как я прикажу.

– Разве меня не притащили сюда вопреки вашему приказу?

Это был удар ниже пояса. И девушка поняла это сразу, видя, как помрачнело лицо эльканэ.

– Да, – прошептал он, сгребая пальцами шелк покрывала. – Я слишком долго молил Смерть забрать меня. Но теперь все изменилось. Я дал вам слово и сдержу его. У вас есть два дня, чтобы подумать.

– А потом?

– Потом я умру.

Он не улыбался. Он говорил это так, как человек, который точно знает день своей смерти. И от уверенности, прозвучавшей в его словах, Ринку охватил холодный озноб.

Девушка молча поднялась. Подошла к окну и приоткрыла тяжелую занавесь. Луч света проник в щель, пронзил полумрак комнаты и упал на лицо эльканэ.

Эльф болезненно застонал.

– Пожалуйста… Солнце причиняет мне боль…

Она оглянулась и невольно выпустила штору из рук.

Прекрасное лицо эльфийского принца исказила судорога.

– Простите… – прошептала Ринка, не веря своим глазам.

– Вашей вины в этом нет.

Она колебалась, разрываясь между недоверием и внезапно вспыхнувшей жалостью. Но ведь принц действительно не виноват в том, что случилось? Он был ребенком, когда убили ее отца. Немного старше ее самой… Или нет?

Мог ли он отдать тот приказ?

Ей столько нужно узнать, прежде чем сделать выбор! И как бы не пожалеть потом, если выбор окажется неправильным.

Решившись, она кивнула:

– Я хочу знать, что случилось с моим отцом. Это мое условие.

***

– Не нравится мне все это. Если бы не приказ эльканэ, – Лиатанари поморщился, глядя на Ринку, – я бы заставил вас силой.

– Тише, друг мой, тише, – улыбнулся Тессиль. – Не стоит пугать нашу аэри больше, чем она уже напугана. Ребенок не виноват в ошибках взрослых.

– Я не ребенок.

Все трое сидели в кабинете регента за послеобеденным чаем. Точнее, чай пила только Ринка. Цветочный, с душистой мятой и липовым медом.

Оба аэра предпочли чаю молодой мельх – напиток, сваренный из пятнадцати разных трав, настоянный на можжевеловых ягодах и клейких сосновых шишках. Он играл в бокалах всеми оттенками изумруда и пах молодой хвоей.

– Как вам ваши покои, аэри? – на губах огненноволосого эльфа играла легкая улыбка, но глаза оставались серьезными.

– Прекрасно.

Ринка крутила в руках крошечную чашку из тонкого, как лист бумаги, полупрозрачного фарфора.

Ей выделили комнаты рядом с покоями эльканэ и целый штат служанок. Как оказалось, во дворце вся прислуга из людей – это те мужчины и женщины, что когда-то перешли на сторону эльфов и ушли с ними за Пролив. Так же, как и уркхи когда-то, они поклялись в вечной верности Танатаэлю и его потомкам. А клятва, данная на крови, не подразумевает предательства.

За это время девушка успела смыть дорожную грязь, переодеться в приготовленное служанками платье и пообедать со светлейшими аэрами.

Она уже знала, что Рив Лиатанари – регент Эльвериолла, а Дюк Тессиль – суперинтендант, управляющий казной королевства. И что в течение последних шестнадцати лет они фактически управляли страной. Потому что принц Эландриль все это время балансировал на грани жизни и смерти, и лишь вмешательство друидов все еще позволяло ему дышать.

– Так что именно вы хотите узнать?

– Все.

Она поставила чашку и посмотрела Тессилю прямо в глаза.

– Хм… – красноволосый откинулся на спинку кресла и сделал глоток изумрудной жидкости. – Даже не знаю, с чего начать.

– Начните с самого начала. Я хочу знать, за что убили моего отца.

– Его казнили! – Лиатанари выплюнул это с нескрываемой ненавистью. – Я лично казнил его, и Алиэрн заслужил свою смерть.

Грохнув бокалом об стол, он поднял на девушку пылающий взгляд.

– Думаете, вы хотите узнать, что случилось? – прошипел беловолосый. – Вы уверены, что вам нужна правда? А вдруг окажется, что она не так хороша, как вы себе представляли? Вдруг окажется, что те, кого вы считали невинными жертвами – на самом деле злодеи, достойные кары? Вы готовы к такому, аэри?

Она выдержала его взгляд. Хватит прятаться от своего прошлого и от самой себя. Пусть правда будет жестокой, лучше так, чем оставаться в неведении и не знать, чему верить.

– Готова.

Ее голос был еле слышен, но тверд.

Губы регента изогнулись в язвительной усмешке:

– Что ж, не смею противиться воле эльканэ. Алиэрн Джиттинат был моим единоутробным братом. Да-да, не смотрите на меня с таким изумлением, аэри. У нас с вашим отцом была одна мать, сестра короля – Рианэль Каламрис. Прекраснейшая Рианэль, как ее называли эльфийские барды. Слава о ее красоте звучала по всем семи королевствам, но в личной жизни ей не везло. Ее половинкой оказался простой человек. Мой отец. Она прожила с ним десятки лет, прежде чем несчастный умер от старости, а спустя время встретила вашего деда. Так у меня появился брат. Мы оба служили нашему королю верой и правдой, по крайней мере, я был в этом уверен.

Эльфы живут долго, гораздо дольше, чем люди, но они тоже не вечны. Танатаэль предчувствовал приближение смерти, его единственный сын Эландриль должен был взойти на престол. Но древнюю магию, что хранится в хрустальном троне, может активировать только совершеннолетний эльф, нашедший свою эллевиан – предначертанную половинку. Принц был не готов. А вот Алиэрн подходил по всем параметрам. И совершеннолетний, и наличие предначертанной пары доказано рождением ребенка. Он решил, что имеет больше прав на престол, чем законный наследник.

Лиатанари подался вперед. Он хотел, чтобы его племянница услышала каждое слово и запомнила навсегда.

– Вашего отца сгубили гордыня и чрезмерные амбиции. Он всегда был недоволен тем, что имел, и чем больше получал, тем больше хотел. Больше золота, больше любви, больше власти. Он устроил покушение на эльканэ и то, что вы видели в спальне принца – последствия черной магии, которой воспользовался Алиэрн. Предсмертной волей король Танатаэль назначил меня регентом на срок, пока эльканэ не найдет предначертанную. Кто ж знал, что ею окажется дочь предателя и ренегата!