Книга: Переосмысление. Историческое попурри
Назад: «Рукопашный бой» собак
Дальше: Часть третья. По исторической кунсткамере

Хвостатые герои в эшелонах

От грызунов – мышей и крыс в блокадном Ленинграде спасли кошки. В память о подвигах хвостатых спасителей в современном Петербурге установили скульптуры кота Елисея и кошки Василисы.

Яна Хватова


Летом 2019 года автор с супругой на теплоходе «Александр Радищев» ходили в плавание из Москвы по Волге до Плеса и обратно. Когда причалили в Ярославле, местный гид рассказал интересную историю о том, как ярославские кошки помогали блокадникам Ленинграда выживать, борясь с грызунами.

Но все по порядку. Оказывается, 1 марта в России отмечается неофициальный День кошки. К зиме 1941 года в блокадном Ленинграде начался не только страшный холод, но и пожирающий все живое голод. Зимой с улиц города начали исчезать собаки и кошки – их употребляли в пищу.

Когда есть было уже совсем нечего, как писала питерская журналистка Яна Хватова, единственным шансом выжить было съесть своего домашнего питомца. Десятилетний мальчик Валера Сухов в своем дневнике писал: «3 декабря 1941 года. Съели жареную кошку. Очень вкусно».

По рассказам блокадников, из костей животных варили столярный клей, высушивали его, затем резали на квадратики или ломали на куски и употребляли в пищу. Один из ленинградцев написал объявление такого содержания: «Меняю кошку на десять плиток столярного клея».

По рассказам гида, среди историй военного времени в Ленинграде до сих пор живет то ли легенда, то ли быль о рыжем коте-«слухаче», который обретался при зенитной батарее, точно предсказывая все воздушные атаки противника, – у него был тонкий слух. При приближении же советских самолетов кот никак не реагировал. Командир батареи устно приказал за «заслуги кота в боевой подготовке батареи» давать ежедневно «хвостатому ушастику» дополнительный паек и охранять его.

Известна и такая история – одному ленинградскому коту в блокаду удалось выжить. Это кот Максим, живший в семье Веры Вологдиной. Во время блокады она жила с мамой и родным дядей. Отец воевал на фронте. Из домашних питомцев были Максим и попугай Жаконя. В довоенное время Жако пел и разговаривал, но в блокаду, как и все, голодал и мерз, поэтому сразу притих, а перья у птицы вылезли. Чтобы как-то прокормить попугая, семье пришлось выменять ружье отца на несколько десятков семечек подсолнуха.

Кот Максим тоже был еле жив. Он даже не мяукал, прося еду. Шерсть у кота в результате такой «линьки» вылезала клоками. Дядя чуть ли не с кулаками требовал отдать кота на съедение, но Вера и ее мама защищали животное как могли. Когда женщины уходили из дома, они запирали Максима в комнате на ключ. Однажды во время отсутствия хозяев кот смог залезть в клетку к попугаю. В мирное время могла случиться беда – кот бы непременно полакомился своей жертвой. Что же увидела Вера, вернувшись домой? Максим и Жаконя спали, крепко прижавшись друг к другу в клетке, чтобы спастись от холода…

С тех пор дядя перестал заводить разговоры про съедение кота. К сожалению, через несколько дней после этого случая Жако погиб то ли от холода, то ли от голода.

Максим выжил – умудрялся лакомиться мышами и оставаться не пойманным голодными ленинградцами в момент «самоволок» через форточку. Говорят, прожил довоенный кот около двадцати лет и умер в 1957 году.

А вот еще один случай, рассказанный автору участником Великой Отечественной войны Александром Пановым, мать и две сестры которого жили в блокадном Ленинграде:

«Мама после войны поведала мне, что наш кот Васька, провожавший меня на фронт, выжил. От голода не страдал. Рядом с нашим одноэтажным домом-бараком находился военный продовольственный склад. В основном там хранились сухари в бумажных мешках. Мыши и крысы их быстро прогрызали и опустошали.

Васька понял, что там может стать на довольствие. Охрана хвостатым благоволила – как-никак защитники и сторожа! Он ночами сам открывал форточку и выскакивал на улицу, а там его с радостью встречали солдаты. Возвращался домой сытый и, наверное, понимал, что его хозяева голодают. И вот однажды, со слов сестер, он принес и положил на стол голубя. Мать, проснувшись первой и увидев голубя на столе, – всплеснула руками и вскрикнула от радости. По ее словам, в тот день они пожировали – сварили что-то наподобие куриного бульона…

– Приносил ли Васька еще голубей? – спросил я.

– Нет… Кот пропал. Видно, поймали и съели соседи, – грустно заметили сестры…»

* * *

Когда в начале 1943 года из Ленинграда исчезли все кошки, в городе катастрофически расплодились крысы. Они питались трупами, лежащими на улицах, у подъездов домов. Эти мерзкие твари прогрызали двери и стены и съедали последние припасы. Руководством города были экстренно созданы специальные отряды по уничтожению грызунов. Крыс отстреливали, давили автомашинами и даже танками, но ничего не помогало. Они множились в геометрической прогрессии. Улицы буквально кишели ими. Кроме материального ущерба, они еще способствовали распространению опасных заболеваний.

Именно тогда, после прорыва блокады Ленинграда в апреле 1943 года, в Северную Пальмиру из Ярославля привезли четыре вагона дымчатых кошек, которые считались лучшими крысоловами. За кошками сразу выстраивались огромные очереди. Котенок в блокадном Ленинграде стоил примерно 500 рублей. Для сравнения, килограмм хлеба продавали с рук за 50 рублей.

Ярославские кошки спасли город от крыс, однако не смогли решить проблему полностью.

– А как собирали кошек в Ярославле? – спросил автор гида.

– Приносили своих котов и кошек, отлавливали бездомных в течение нескольких недель, чтобы заполнить четыре вагона. Жители города понимали, что блокадникам надо помочь хвостатыми в борьбе с грызунами.

Надо отметить, что в конце войны в Ленинград привезли второй эшелон кошек. На этот раз их набирали в Сибири. Из Омска, Тюмени и Иркутска в Северную столицу приехали поездом пять тысяч кошек. Второй эшелон хвостатых в конце концов решил полностью проблему с крысами.

Итак, среди современных петербургских кошек коренных жителей города не осталось. Все они имеют ярославские и сибирские корни. Это был подвиг людей и милых нам «елисеев и василис» в борьбе с серой саранчой.

В память о хвостатых героях на Малой Садовой улице власти города установили скульптуры кота Елисея и кошки Василисы на карнизе второго этажа дома № 3 – Василиса прогуливается по карнизу, а Елисей сидит напротив и наблюдает за прохожими. Считается, что к человеку, который сможет забросить монетку на небольшой треугольный постамент к коту, непременно придет удача.

В большом и проникновенном стихотворении «Блокадный кот» Елена Заостровцева, поэтесса, пережившая блокаду, признавалась:

 

…Так вот, Танюшка… Про кота Максима,

На целый дом – а в доме сто квартир

(Жильцов-то меньше) – из котов один он.

Других поели… Это – объяснимо,

Быть может, коль с ума сошел весь мир…

 

Ленинград, май 1953 г.

Наверное, она была права, что войну затевают сумасшедшие…

Назад: «Рукопашный бой» собак
Дальше: Часть третья. По исторической кунсткамере