Миф из Катынского леса

Пора забыть о горбачевской лжи и вспомнить о собственной гордости.

Юрий Жуков

Обстоятельства Катынской трагедии известны российскому обывателю по публикациям, щедро рассыпаемым по газетам и журналам, особенно в период горбачевской перестройки. В средствах массовой информации говорилось, что будто бы в 1940 году органами НКВД в Катынском лесу под Смоленском было расстреляно около 4,5 тысячи пленных польских офицеров. Они были пленены после разгрома Польши фашистской Германией.

В 1943 году немцы вдруг оповестили мир, что они якобы обнаружили захоронения польских офицеров, расстрелянных чекистами. Советское правительство провело свое расследование сразу же после освобождения этой территории от немцев. Специалисты-эксперты во главе с академиком Бурденко произвели эксгумацию трупов и переложили ответственность за уничтожение поляков на гитлеровцев. Эта версия жила до апреля 1990 года, когда Горбачев вдруг признал вину СССР в катынском расстреле. Журналы и газеты запестрели фотодокументами эксгумированных трупов. И, как ни парадоксально, именно они дали серьезный повод усомниться в горбачевско-германской правдоподобности.

Константин Смирнов в статье «Сказки» Катынского леса», ссылаясь на замечание коллеги, участника войны, писал:

«…На извлеченных из земли мундирах нашиты гладкие пуговицы, а в польской армии пуговицы были рифленые, с гербом; несколько великоваты погоны и знаки различия; насколько можно разглядеть – отлична от польской и фактура мундирной ткани. Через несколько дней наш приятель принес на работу газетную вырезку со статьей о результатах работы союзнической комиссии, где отмечалось: на большинстве трупов хорошо сохранились ремни из кожзаменителей. Победоносно взглянув на нас, знаток униформы сказал: «А в польской армии ремни были только из натуральной кожи…»

И волны странностей накатывались одна на другую.

1. По документам, полк связи вермахта под командованием подполковника Ф. Аренса обнаружил захоронения в Катынском лесу в октябре 1941 года, а первые сообщения об этой трагедии немцы обнародовали только в апреле 1943 года, хотя эксгумация трупов была начата сразу же после обнаружения.

2. В месте массового захоронения в 1943 году работали группы, состоящие из швейцарских, бельгийских, венгерских и болгарских специалистов. Если бы они хорошо знали польскую армию, то сразу же обратили бы внимание, что форма на вырытых трупах лишь в общих чертах похожа на принятую в вооруженных силах этой страны. Сильно отличались и фактура ткани, и ее цвет. Ремни вместо кожи были изготовлены из пластика, а в документах, найденных на убитых, указывались несуществующие воинские части и подразделения.

3. Согласно официальному протоколу этой комиссии, часть жертв были в основном умерщвлены из немецких пистолетов марки Р-38 «Вальтер», запущенных в серию только в 1939 году и состоявших в то время только на вооружении вермахта и спецслужб Третьего рейха. Большинство было убито штыками или пулеметными пулями крупного калибра.

4. Советским войскам сдалось более 300 тысяч военнослужащих, из них несколько десятков тысяч только офицеров и генералов. Практически все пленные были вывезены в Сибирь и в дальнейшем составили костяк двух польских армий – Людовой и Крайовой. Первая сражалась с фашистами в составе Советской армии, а вторая – армия Андерса, по требованию правительства Сикорского, окопавшегося в Лондоне, была переброшена через Иран на Запад. Возникает вопрос, почему уничтожили не всех польских офицеров, а только 4,5 тысячи?

В книге Карла Хайнца Абжагена «Адмирал Канарис» раскрываются некоторые детали операции по разгрому и дележке Польши, получившей название «Вайс». Гитлер еще до начала войны в устных беседах с приближенными говорил о необходимости массовых казней в Польше. При этом в первую очередь планировалось истребление дворянства и духовенства. Что же касается польских украинцев, то Гитлер предлагал идею силами украинских националистов (ОУН*) спровоцировать восстание, целью которого было бы уничтожение евреев и поляков. В своем обращении по радио накануне польской кампании Гитлер отмечал:

«Германские вооруженные силы не имеют никаких враждебных намерений по отношению к украинскому населению в Польше».

Правде лгуна – копейка цена.

Но это на словах, на самом деле украинское население планировалось подстрекать к тому, чтобы оно взяло на себя (вместо СС и гестапо) грязную работу по уничтожению живущих в его районах поляков и евреев. Кроме того, немцами предусматривался план использования военизированных формирований оуновцев в качестве пятой колонны в тылах польской армии.

Согласно плану «Вайс», предусматривалось после вторжения вермахта в Польшу организовать в тылу противника на Западной Украине сначала диверсионную работу, а затем массовые беспорядки. Под руководством Канариса из оуновцев начинают формироваться подразделения, проходившие подготовку в учебных лагерях абвера. К середине 1939 года численность этого войска достигла около 20 тысяч человек, в том числе более 4 тысяч офицеров. Действовать они должны были под видом польских воинских частей. Для этого их надо было обмундировать и снабдить фальшивыми документами. Но на складах абвера, естественно, не нашлось такого количества польской униформы. Руководитель военной разведки приказывает сшить ее в Германии по польским образцам и фотографиям. Конечно же, получился фальшак, но это было лучше, чем если бы диверсанты действовали в немецкой форме.

А тем временем 1 сентября 1939 года началась война с Польшей, и началась тоже с «переодеванием». Группу узников СС из концлагерей переодели в польскую униформу и таким образом инсценировали мнимое нападение на немецкую радиостанцию Глейвица, в котором обвинили Польшу. «Нападавших» всех, конечно, перебили – и концы в воду. А уже 10 сентября вожди ОУН* появились в берлинской штаб-квартире абвера и сообщили шефу, что они приступили к диверсиям и готовы в любое время поднять восстание в Галиции. Тысячи оуновских диверсантов хлынули в места проведения акции.

Однако вскоре руководители Германии и СССР договорились о разделе Польши. Территория Западной Украины, где готовились действовать «засланные казачки», отходила к Советскому Союзу. Гитлер понял, что восстание в Галиции ему невыгодно, а ссориться со Сталиным в то время ему было опасно. Таким образом, восстание не состоялось, дело ограничилось лишь мелкими стычками оуновцев с частями Красной армии, в результате которых почти все украинцы-абверовцы оказались в советском плену. Гитлер, естественно, отказался от своих «друзей».

Константин Смирнов в главе «Неожиданный финал» упоминаемой выше статьи рассуждал: «Что было с ними делать? Отпустить на свободу? Решили так, рядовой состав отправить вглубь страны вместе с пленными поляками, а командный состав уничтожить. Во время высадки в Нормандии англичане и американцы уничтожали диверсионные группы в их тылу на месте, не отделяя рядовых от командиров. Советские же власти ограничились расстрелом только диверсантов-офицеров».

Есть ответ и на вопрос, почему немцы обнародовали информацию о страшной находке в Катынском лесу только спустя полтора года – в 1943-м. Все это время они готовили захоронения для предъявления мировой общественности. Фашисты изымали на трупах фальшивые документы, заменяя их подлинными. Изымали их у пленных польских офицеров. Расстрелянных засыпали известью. Но подчистить всего были не в состоянии.

Есть в этой истории один парадокс: если все это верно, то приезжающие в Катынь поляки плачут над останками тех, кто готовился нанести удар в спину их предкам.

Когда автор писал книгу «Хождение по катынским мифам», он несколько раз приезжал на место смоленской трагедии. Посетил мемориал польским офицерам и выяснил у местных краеведов, что на некоторых табличках нанесены фамилии или вообще несуществовавших граждан, или живых. Об этом их уведомили некоторые гости из Польши.

Знаток катынского мифа В. Швед писал, что следует «…в ответ на польские претензии и снос советских памятников поставить вопрос о правомерности наличия на польских мемориалах в Катыни и Медном именных персональных табличек тех, кто якобы погребен под ними. Направлял статью в МИД РФ и Минобороны РФ. Реакции никакой. Пора бы России действовать, благо, что контраргументы есть. А то ведь напрочь заклевали».

Жить по принципу «Бог терпел и нам велел» нельзя в этом неспокойном мире. Лучше быть молотом, чем наковальней. Но для этого надо иметь мужество и силу. В политике слабаки и трусы обречены на проклятие своими народами.

А ведь наверняка знали известное изречение германского генерала Ханса фон Секта, много сделавшего для появления мощного вермахта: «Беззащитный – неуважаемый».