Ч.2 Глава 5

Больница охранялась очень хорошо. Это была едва ли не единственная постройка во всём Шанхай-сити, где имелся нормальный забор. Причём, не какая-то сетка или штакетник, а трёхметровая стена из несущего стального профнастила с высотой «волны» девять-десять сантиметров. Это железо настолько толстое, что его не способен пробить, например, лотерейщик, который порой отрывает крыши на автомобилях. Да что там говорить, даже топтуну придётся повозиться, чтобы проделать в подобном заборе себе проход. И всё потому, что толщина листа, пошедшего на больничный забор, была больше миллиметра. Недаром он называется несущим.

Здание было деревянным, двухэтажным и свежим. То есть, построено оно было всего несколько лет назад. За забором вокруг постройки была разбита аллея или мини-парк. Для него местные шишки не пожалели сил, чтобы набрать по кластерам изящных и удобных скамеек, посадить туи и можжевельник, сосны и пихты и сделать несколько клумб. Всё это, включая высокий непроницаемый для взглядов забор, было условием знахаря, который решил осесть на неблагополучном стабе. По крайней мере, эту версию выдала Граниту любвеобильная и неплохо информированная Анжела. Учитывая, что порой без знахаря не обойтись даже самым сильным иммунным, то неудивительно, что его требования были выполнены местными «буграми».

Попасть на территорию через главные ворота или чёрный ход трейсер даже не пытался. Всё от той же Анжелы он узнал, что ему это не светит. В больницу не то что не пускают чужаков, но даже почти никогда в ней их не лечат. Существует пара точек на стабе, где им оказывают помощь. Там даже иногда показывается больничный знахарь. Впрочем, само место накладывает отпечаток на все события и процессы, что здесь происходят. Население разделено едва ли не касты, где одним всё, а другим ничего. В Шанхай-сити существует, в том числе и рабство. За долги, за проступки или за просто так некоторых иммунных опускают на самое дно, сваливая на них грязную работу. Уйти таким некуда или страшно, вот и готовы они жить как угодно, лишь бы жить, пусть и влача жалкое существование. Впрочем, такое явление распространено и в обычной жизни на Земле, просто не так явно выражено и нет настолько мощного уничижительного давления.

Гранит сюда стремился не из-за проблем со здоровьем. Слава богу, ну или Улью, чувствовал он себя на сто с плюсом. Дело было в том, что в больнице находился один из команды Кекса. Анжела услышала это краем уха и вспомнила во время постельного разговора с Гранитом. Вот кто именно – была не в курсе, лишь догадывалась, что это не Кекс и не Мышь, так как без них группа не ушла бы из Шанхай-сити.

Трейсер выбрал момент, когда рядом никого не было, и прошёл сквозь железную стену, перед этим убедившись, что с другой стороны тоже чисто. После этого уверенной походкой направился к главному входу. Сегодня он оделся так, как ходят на стабе самые уверенные и авторитетные бойцы и бригадиры отрядов. Единственное что его отличало от них, так это отсутствие знаков, по которым местные бандиты определяют кто есть кто. Впрочем, подобное было необязательным, и от всё той же болтливой Анжелы он узнал, что является неким шиком и бравадой, а так-же знаком, что боец хочет неприятностей, но не желает вмешивать бригаду и потому вроде как инкогнито. Вот только на территории больницы разборки были категорически запрещены, так что здесь Граниту никто не выставит предъяву.

Он свободно прошёл в коридор, поднялся по лестнице на второй этаж и встал возле окна недалеко от двери с надписью «процедурная», изображая, что кого-то ждёт. При этом его взгляд, скрытый чёрными стёклами солнцезащитных очков, отслеживал всё вокруг, в том числе и происходящее на улице. Ждал он момент или человека, с помощью которого получится получить нужную информацию.

Но всё вышло так, что никого не пришлось расспрашивать. Посмотрев в очередной раз сквозь окно на улицу, Гранит внезапно окаменел и прикипел взглядом к мужчине на костылях, который прохромал к беседке, окружённой мохнатыми сосенками высотой чуть выше пояса. Непроизвольно у него сжались кулаки. В хромом он узнал того, кто очень давно подчинил Гранита в дверях бара в Кнопке. Рука так и потянулась к ТТ, заткнутому за пояс.

«Спокойствие, только спокойствие, - сам себя стал успокаивать он, поняв, что чуть не сорвался. От кого-кого, а от себя он не ожидал такого. – Теперь эта гнида никуда денется».

Посмотрев последний раз на хромого в окно, он быстрым шагом направился к лестнице. Спустившись на первый этаж, Гранит пошёл не к выходу, а в сторону туалета. Зайдя в свободную кабинку, он активировал бестелесность и прошёл сквозь стену здания на улицу.

Везение всё ещё не оставило его и потому никто не увидел этого манёвра, хотя в этот раз из-за нахлынувших чувств, Гранит даже не осмотрелся перед тем как выйти наружу столь экзотическим способом. Всё дело в ненависти и желании мести, что разрывали его изнутри на части и лишившие его осторожности.

Использование своего дара, чтобы по-хитрому покинуть больницу, позволило трейсеру зайти с глухой стороны беседки, отведённой под курилку. Враг до самого последнего момента не догадывался, что над его головой сгустились тучи. Мало того, он был в курилке единственный курильщик. Гранита так и подмывало войти и одним ударом покончить с ненавистным человеком. Но парень сдержался, встал за сплошной стенкой беседки и приник глазом к одной из щелей между досок. А хромой в это время с удовольствием затягивался длинной чёрной сигаретой, источающей приятный шоколадный аромат с едва заметными нотками табака. К сожалению, сидел он на самом краю и был виден с трех сторон любому случайному наблюдателю. Если сейчас трейсер «просочится» в курилку и убьёт кукловода, то есть риск, что его увидят и не выпустят без боя. Здесь на квадратный метр слишком много сверхспособностей, с помощью которых можно найти любого!

Выкурив первую сигарету, хромой бросил окурок в пепельницу и достал из пачки вторую, не спеша прикурил, затянулся и медленно выдохнул струйку дыма. В этот момент у беседки появился ещё один курильщик, худой и высокой мужичок в тёмно-синем полосатом халате, с полностью забинтованной головой, из-под бинтов выглядывали только глаза и рот. Бинты были также и на левой руке, что висела на специальной подвязке.

- Кореш, дай огонька, - хрипло произнёс гость. – Дымом хотца отравиться, а огня нет.

«Да куда ты припёрся, мумия хренова?!», - мысленно возмутился трейсер в ответ на появление нежелательного свидетеля.

- Держи, - кукловод достал из кармана зажигалку и протянул её перебинтованному. – Недавно здесь?

- Ага. Утром привезли. С быками Седого бабу не поделил со своими друганами. Одному не повезло ещё сильнее, сейчас червей кормит, я вот сюда загремел, а Седого бычья на пару меньше стало точно. Лично одного козла пописал пёрышком.

И тут Гранит увидел свой шанс: кукловод зачем-то сдвинулся по скамейки вглубь беседки (может, не любил близко сидеть с кем-то незнакомым или пахло от забинтованного нехорошо), оказавшись в дальнем правом углу и скрытый от чужих глаз невысокими соснами, а «мумия» отвернулся в сторону и прикрыл лицо ладонью от несуществующего ветра, прикуривая. Такую привычку он видел у тех, кто часто оказывается на севере, где постоянно дуют сильные ветра.

Наклонившись, трейсер поднял с землю крупную щебёнку, активировал бестелесность и наполовину влез в беседку. Хромой широко распахнул глаза, увидев верхнюю часть человеческого торса с вытянутой в его сторону рукой, в которой был зажат мелкий камень. Поперхнулся дымом, открыл рот…

- А… - только и успел он сказать, прежде чем рука мстителя не вошла ему в голову.

Ощущения, когда ладонь Гранита оказалась в черепе кукловода, он мог бы сравнить с погружением той в прудовой ил или кисель. Почти сразу же он разжал пальцы и вынул руку из головы врага, после чего покинул беседку и вернул себе прежнее состояние.

- Сказал что-то? – обратился к кукловоду «мумия», только-только прикурив сигарету и обернувшись на возглас того. – Эй, ты чего?!

Сквозь щель между досок Гранит с мрачным удовлетворением смотрел, как дёргался в агонии хромой, на струйки крови из его носа и ушей. Очень быстро враг затих и замер на лавке с остекленевшими глазами.

- Кореш, ты это… мля-я, жмур, - произнёс шокированный «мумия». – Сдох бобик, кажись. И опять рядом со мной.

Убедившись, что кукловод мёртв, Гранит незаметно для единственного свидетеля убийства удалился тем же путём, каким оказался в больнице.

«Первый нах», - подумал он с удовольствием, быстрым шагом возвращаясь в свой жилой отсек. По пути снял спортивную куртку и перебросил её через плечо, убрал в карман очки и снял чёрную бандану. Теперь с виду он был обычным жителем Шанхай-сити и не сильно бросался в глаза окружающим.

- Ты сегодня странный какой-то, - сообщила ему вечером Анжела, к которой он заглянул, чтобы расслабиться и узнать последние новости. – Резкий какой-то и будто под кайфом, улыбаешься иногда.

- А если и под кайфом? Ты не любишь таких?

- Не люблю, когда кайфоманы теряют берега, - вздохнула женщина. – А ты чем закинулся?

- Спеком. Обычно не пробую его, но тут что-то накатило. Ещё и водка палёная попалась, - соврал ей Гранит. Это был подходящий вариант, чтобы объяснить своё изменившееся настроение, лёгкую эйфорию, преследующую его с момента, когда в последний раз дёрнулся кукловод и затих на лавке в больничной курилке. Былой холодный разум и трезвый расчёт, приобретённые за долгие годы службы в армии и в горячих точках, под воздействием Улья менялись. Не раз и не два трейсер слышал, что в этом мире психика корёжится, портится характер и появляются привычки, которые вылезают из самых тёмных уголков подсознания. Возможно, те эмоции, что он испытал сегодня, и есть начало такой ломки.

- Фу-у, спек, - скривилась та. – Был бы ещё хорошим, из классного янтаря, а то ведь варят его у нас из дешёвых ниток без узелков даже иногда. Нормальный тяжело достать.

- Да плевать на эту дрянь, тут есть дело поинтереснее и слаще, - с этими словами он завалил взвизгнувшую партнёршу на кровать.

*****

Каждое утро Гранит совершал обязательный ритуал. Заключался он в том, что трейсер растворял в уксусе горошину, гасил жидкость содой, процеживал и выпивал получившуюся бурду. В отличие от споранового раствора, без этого зелья иммунный мог бы обойтись и спокойно себе жить. Вот только подобное себе мог позволить лишь не имеющий гороха, так как его уксусный раствор подстёгивал развитие сверхспособностей. А от тех зависела та самая жизнь, её продолжительность и качество.

- Моя ме-ерзо-ость, - протянул Гранит, выпив раствор и не стал сдерживаться, чтобы не скривиться. Вкус у данного пойла был тот ещё. Трейсеру ещё повезло, что его организм способен переварить до литра в сутки без каких-либо неприятных последствий. Многих выворачивает после стакана. А это значит, что даже при большом количестве горошин в кармане таким людям сложно развиваться в таком же темпе, как Граниту. – Бр-р-р, ну и гадость же.

Противное ощущение в животе быстро пропало, сменившись привычным чувством голода. Так у мужчины было всегда после приёма раствора. Но едва он потянулся за приготовленным «окопным» бутербродом – слой тушёнки на ломте белого хлеба - как вдруг почувствовал нечто очень-очень странное. Он помотал головой, но не сумел избавиться от непонятного чувства. Оно давило, вызывало ощущение, когда очень хочется вспомнить что-то крайне важное и вроде бы уже вот-вот память приоткроет завесу, но ничего не выходит, вызывая тем самым жуткое раздражение. Мужчина крепко зажмурился, так, что перед глазами появились цветные пятна, а в ушах возник шум. Потом резко открыл их и… одно из пятен никуда не пропало. Наоборот, набрало объём и превратилось в лицо Кекса. Какую-то секунду оно висело в воздухе, будто, это была крошечная фотография на втором стекле стеклопакета, к которому прислонился лбом Гранит. Затем пропало. Зато странное чувство созрело, если так можно было сказать. Гранит чётко понял в каком направлении находится тот, чьё лицо он только что видел перед своими глазами.