Roth von Schreckenstein M. Op. cit. S.98. Возможно, именно на этого офицера обратили внимание и Лабом, и Брандт, чуть позже саксонцев появившиеся в укреплении. Лабом писал: «Я заметил… труп русского артиллериста, у которого было три ордена в петлице: казалось, что храбрец еще дышит; в одной руке он держал обломок сабли, а другой крепко обнимал пушку, которой так хорошо послужил». Брандт вспоминал, что «у бруствера стоял, прислонившись к пушке, офицер штаба с зияющей раной на голове» («офицер штаба» – во французском тексте, в русском переводе он превратился в «пожилого солдата»). Не исключено, что незабываемый образ русского офицера появился в одном из воспоминаний, скорее всего, у Лабома, а затем стал «кочевать» по другим мемуарам.
