Глава 9
Вернувшись, краем уха успел ухватить часть беседы.
— …будете довольны. По производству высокоточных станков. На Земле аналогов нет.
— Вот за это спасибо. Станки для военной продукции? Или общехозяйственного назначения?
— Нет, Главковерх, там вообще-то не отдельные станки россыпью. Там поточные линии, выпускающие обрабатывающие комплексы конкретного назначения. То, что вам сейчас более всего нужно. Тяжёлый транспорт, например, надо — запускаете создание специализированного на таком производстве Центра. Горнопроходческое оборудование потребовалось — просто меняете спецификации в нужном плане, — Стас почему-то кивнул в мою сторону. Наверное, я что-то притащил с космической станции, не помню. — Линия по выпуску контрольно-измерительной аппаратуры. Выбирайте и перепрофилируйте на то, что сейчас нужнее. Да я сам деталей не знаю! К этой сложной машинерии вам передаются специализированные нейросети инженеров и техников, плюс целый набор обучающих программ. Только внимательно подбирайте кандидатов на обучение и установку сетей. Надо строго учитывать все параметры мозга обучающихся. В России очень высок уровень интеллектуального развития, только мозги у среднего поколения, молодежи и юношества мусором забиты. Дикая смесь из «поющих трусов», рекламы безалкогольного пива и никчемушных ток-шоу. Вымести бы это дворницким веником, и вы получите отличных, умных и творческих работников. Те люди, которые вошли в клан Росс, тому свидетельство.
— Люди, которые вошли в клан — отборные люди, — задумчиво сказал Президент, — но вы правы, такие люди у нас в стране есть. Ты смотри, — «Кадры решают всё» Сталин сказал в середине тридцатых, скоро сто лет тому будет. А лозунг актуален и по сегодняшний день! Умел же он смотреть в корень!
Мы все уважительно помолчали. Потом я кашлянул. Президент повернулся ко мне.
— Что-то хочешь сказать, Сергей?
— Да, хочу. России проще решать встающие перед ней сложности роста. Она опирается на многочисленные трудовые ресурсы. Плюс наша помощь опережающей земной уровень научно-технического развития техникой. — Стас и Президент независимо друг от друга утвердительно кивнули. — У нас положение сложнее. Техника есть, и техника эта великолепная. Есть нейросети и целый набор обучающих баз для будущих работников. Некого обучать, вот в чём вопрос! Не выдам большую тайну, если скажу, что клан Росс задыхается без людей.
— Я знаю ваши нужды, Станислав Иванович, Сергей. Но население России ещё не преодолело «демографические ямы» на своём пути, не стало устойчиво развиваться в нужном направлении. До сих пор мы подстёгиваем рождаемость рублём. Это ненормально. А тут ещё вы… Вы же хотите существенно увеличить набор в клан? Вымести у нас людей жёсткой метлой? Это неприемлемо! Нельзя сегодня жить за счёт завтрашнего дня…
— Нет, тут я с вами согласен, Президент. Это всё правильно. Но вы же наверняка знаете статистику, которую вам предоставляет МВД? На протяжении десятилетий наша страна ежегодно теряет около ста двадцати-ста пятидесяти тысяч безвозвратно пропавших человек. Пропадает намного больше, но основную часть потеряшек находят. Эти же исчезают бесследно. Все: мужчины и женщины, дети и подростки, старики и бомжи. Одну из причин этих пропаж — организованные кражи рабов аварцами — клан недавно пресёк. Но проблему это изменило мало. А сто пятьдесят тысяч человек в год, это почти четыре миллиона человек за одно поколение. Это очень много! Сейчас Россия просто списывает их в убытки. Мы готовы их выкупать.
Стас одобрительно кивнул. Президент сразу же ответил.
— Да это не вопрос передать клану Росс потеряшек. Вопрос в том, как их найти здесь, на Земле!
— Заставить МВД не азербайджанцев на рынках крышевать, а работать, как положено стражам порядка, — решительно отрубил Стас. — Поднять эту тему в СМИ, дать людям понимание, что если они собрались бежать в нети, то лучше уйти с Земли на девственную планету к клану Росс и там самому строить своё будущее. Это, конечно, не панацея, жизнь сложнее всяких надуманных схем, но на первых этапах может сработать.
— И ещё. Вы кормите в местах лишения свободы примерно миллион человек в год, Президент, — вмешался я.
— Немного меньше, — тут же перебил он.
— Миллион, миллион! — я зловеще улыбнулся. — Статистика может объяснить всё: один человек слопал жареную курицу на глазах у другого, провожающего каждый съеденный кусочек голодным взглядом и попусту глотающего слюни. А вместе они по статистике съели по половинке жареной курицы, и оба сыты. Свыше миллиона заключённых ежегодно начиная с 1995 по 2002 год, а в Советском Союзе — заметьте, в многомиллионном Союзе, а не в Российской Федерации, сидело всего семьсот тысяч человек. Неплохой у вас рост был, правда? Не в выплавке чугуна или в тоннах пойманной рыбы, а в безудержном приросте числа заключенных. Потом пошло некоторое любовно фиксируемое статистикой снижение. Но вот что интересно: число преступлений в 2005 году почти четыре миллиона, а осуждено к отсидке всего лишь семьсот шестьдесят тысяч преступников. Как и благодаря чему это произошло? А с 2011 года, когда милицию переименовали в полицию, число осуждённых резко покатилось вниз! До шестисот тысяч зеков в 2018 году! Вот это успех! Правда, число преступлений осталось на уровне трёх миллионов… Но это для статистики ведь пустяки, не так ли?
Президент сделал каменное лицо и ничего не сказал.
— Так вот, — как ни в чём не бывало, продолжил я. — Не надоело вам их кормить впустую? Направьте их на перековку трудом ко мне. В клан мы их не возьмём, а у меня образовалась планета с полной инфраструктурой, но без единого человека. Вот ваши зеки могут на свежем воздухе и хорошем питании поработать по восстановлению самых важных для жизни планеты производств. Но осужденных, отказывающихся от работы, съедят. Я не шучу. Там полно хищников. Те, кто не работает, будут отправлены за охраняемый периметр. А там возможно всякое. Отсидевшие свой срок заключённые вернутся к вам с нейросетями, правда, не люксовыми, и с новой, полезной для России, профессией. Тут они будут приняты как родные, с распростёртыми объятиями и весьма хорошо устроятся. Это в идеале, но две-три сотни тысяч человек вы можете без напряга подобрать для нас, Президент, хоть на следующей неделе. Попробуем?
Он снова ничего не ответил. Стас почувствовал некоторое напряжение в разговоре и сменил тему.
— Кстати, встретят, как родных… Капитан второго ранга Стоянов просит разрешить ему навестить друзей в ЗАТО Вилючинск. Там, всё же, секретный стратегический объект. Сесть наш челнок сможет прямо перед штабом дивизии, но как-то не комильфо лезть напролом. И Серьга, думаю, с удовольствием с отцом съездит, пообщается с друзьями и подругами. Так ведь, Сергей?
— Ага! Особенно с подругами! — улыбнулся я.
— Только надо будет подключить телевизионщиков, — мигом подключился к обсуждению Президент. — Капитана второго ранга Стоянова приглашает командование дивизией, Сергея приглашает школа. Командир космического крейсера Стоянов рассказывает об аварии, лечении в медкапсуле пришельцев из космоса, предложении вступить в клан Росс. Приглашает офицеров дивизии в космос, на свой крейсер, знакомит их с экипажем — выходцами с Земли. Сергей приглашает одноклассников и школьников, детей участвующих во встрече с его отцом моряков, на свой эсминец. Капитан Стоянов и командир крейсера «Витязь» проводят совместные учения в космосе, возможно — показательный бой, потом уточним. Ребята на корабле Сергея наблюдают за учебным боем космических кораблей. Всё это снимает специальная группа наших новостных программ. Вам хорошая реклама, Станислав Иванович, нам — ещё одна возможность указать народу верный путь в космос. Всем хорошо, все смеются, все довольны!
— Ага! «Улыбаемся и машем»! — не сдержался я. — В этой картине не хватает только вас, Президент.
Я вытащил из кармана роскошно оформленный блистер с подарками и пальцем продвинул его к хозяину.
— Подарок клана Росс. Пилотская нейросеть пятого поколения, необходимый и достаточный набор имплантатов и учебные базы по теме. Освоив это, вы, Президент, медленно выплываете на новом эсминце «Баньши», например, из-за пояса астероидов и поздравляете всех землян с появлением у России космического флота. Каково, а?
Президент долго задумчиво смотрел на меня. А потом спросил: «Только сейчас придумал»?
Я отрицательно помотал головой.
— Вы же хотели летать, Президент? Так в чём дело? Берите подарок и выдумайте себе какое-нибудь дело на нашей базе в Крыму. Проверка, там, ознакомление с учебным процессом, условиями жизни курсантов. На базе вам установят нейросеть, медкапсулы в Крыму достаточно хороши. Хотите, вместе с Министром обороны станете пилотами. Потом декаду учите пилотские базы, а наш искин делает видео, как вы с Шойгу отдыхаете в заповедных местах Алтая и тягаете метровых щук, устанавливаете фотокамеры-ловушки для кошачьих хищников. И так до финальной сцены в космосе. Пойдет?
— Надо подумать, — сказал Президент и хлопнул руками по коленям. Стас таинственно улыбался. Я ждал.
— Ну, всё? Все вопросы обсудили? Теперь кто куда? — спросил хозяин.
— Я наверх, — сказал Стас. — Там ещё куча дел с разгрузкой нашего транспортника. Самый пожар сейчас будет.
— А я в Питер, к деду, — сказал я. — Они меня заждались.
* * *
Первым делом, не слушая ворчания стариков в поношенных старомодных спортивных костюмах, я загрузил их в «Конёк». Дед сел на самый краешек разложенного в кровать правого пилотского кресла. Он был высоким и массивным, больше его посадить было просто некуда. Бабушку уложили на оставшуюся свободной лежанку, ей там места хватило, бабушка не отличалась особыми статями. Юнона села лотосом на штурманский столик и вцепилась в спинку моего кресла. Я поднял «Конька» и плавно, без рывков и перегрузок, погнал его к крейсеру отца. Там были медкапсулы Джоре, они мне нравились больше.
Дед извертелся на своём сиденье, увлечённо сопя и рассматривая калейдоскопом меняющиеся виды. Бабушка лежала молча, вся напряжённая, стиснув кулачки. Юнона даже положила ей руку на плечо, успокаивая и ободряя пожилую космонавтку. Я отснял их космическое путешествие в кабине истребителя на дедовский телефон. Будет, чем хвастаться перед друзьями!
На борту крейсера нас уже ждал отец. Он обнял деда, поцеловал в щёчку бабушку и повёл их в медчасть, по пути, как на экскурсии, давая разные пояснения. Шли долго, но старикам всё было крайне интересно. Почему люди ходят на своих двоих, а не летают в невесомости, почему едят из тарелок, а не выдавливают пасту из тюбиков и как вообще всё тут устроено? Наконец мы дошли до медиков, и передали стариков молодой врачихе из рук в руки. Сколько им лежать даже при первичном оздоровлении никто не знал. Не менее трёх дней. Я погнал вниз, на Земле было интереснее.
Но не успел вдоволь помотаться по Питеру, как батя через два дня приказал прибыть за дедом с бабкой к 16.00. Лечение прошло успешно, теперь был нужен перерыв в медицинских процедурах не менее чем в пять дней. Их изношенные организмы получили должную настройку в медкапсулах, а теперь должны постепенно сами набрать необходимые обороты, как двигатели после капиталки. Я с радостью слетал за стариками.
— Ты что меня так пристально рассматриваешь? Не признал, что ли? — добродушно спросил меня дед, когда мы все вместе шли в набег на магазины. Холодильник я успел подчистить, а вот закупиться продуктами не успел. Вот бабуля, под руку с Юноной, и вела нашу бригаду носильщиков в поход на грабёж и в шопинг.
— Смотрю, помолодел ты или нет? — тихо ответил я ему.
— А что, должен? — так же шепотом спросил дед.
— Должен, обязательно помолодеешь! Лет на восемь-десять.
— Елене только не говори, изведётся ведь вся ожидаючи! — ехидно прошептал дед.
Мы как раз подошли к магазину «Море рыбы» недалеко от метро.
— Лена, давай зайдём сюда. Хочется чего-нибудь солёненького, да с пивком! А то желудок после медкапсулы совсем съёжился. — Решительно скомандовал дед. Мы зашли.
Обычный шум и гам в магазине сегодня был явно веселей и бодрее.
— Что дают? Исландскую селедку в красном вине? — повёл носом разбирающийся в рыбных ароматах дед. А пахло действительно вкусно!
— Икру подвезли инопланетную! И балыки осетровые, — весело прокомментировала быстро ввинчивающаяся в плотные ряды покупателей женщина лет сорока.
— Так, инопланетную икру мы обязательно попробуем! — решительно отреагировал дед. — Девки, цепью, за мной! И он буром попёр на стойку с товаром, как на пулемётную амбразуру.
Из магазина мы выбрались слегка помятыми. Отошли в сторонку, и дед принялся раскладывать покупки в два пакета, освобождая бабушку и Юнону от лишней тяжести.
— Юнонке больше давай, не развалится! — подначил я деда.
Он дал мне шутливый подзатыльник.
— Стыдись, внук! Она же девочка, — пробурчал он, поочерёдно взвешивая пакеты с многочисленными банками в руках.
Юнона показательно откинула голову и опустила веки, как «Незнакомка» Крамского. Мне аж не по себе стало! Вот выделка! Нашли она с моими стариками друг друга. Но ничего, это даже к лучшему.
— Вот, Серьга, держи пакет. Это тебе. Давно, Леночка, я не держал в руках такое богатство со своей пенсией копеечной на платёжной карте! Икра — чёрная и красная! Осетровый балык ломтиками, осетрина в собственном соку, палтус, балык из чавычи! И за всё три тысячи карбованцев! — бодро вскричал довольный дед. — Эта выставка дефицитных продуктов напоминает мне Советский Союз конца пятидесятых. Ты помнишь, Леночка, рекламу: «Крабы — хорошая закуска»?!
— Именно после этой рекламы крабов и не стало. Всё разом вымели, — улыбнулась бабушка. — А вообще-то, как я припоминаю, реклама звучала так: «Вам попробовать пора бы, как вкусны и нежны крабы»! А вот про икру я стихи совсем забыла, да и были ли они? Реклама была, плакаты с осетрами и икрой перед глазами стоят, а вот текст…
— Ну, не скажи, Леночка, не скажи! Мой отец, как сейчас помню, дальневосточных крабов приносил целыми картонными ящиками. Сколько же банок в ящике было? — нахмурил дед лоб. — Не вспоминается… А про икру что-то вертится… «Заставляй себя есть чёрную икру»? Нэ?
— Как-то так, я точно не припомню. Точно помню только одно — тогда икра в магазинах была! В таких кастрюлях около продавца стояла, откуда он лопаточкой-то и черпал. И не минтая…
— Ладно тебе, ворчунья. Пошли дальше. Рыба есть, теперь надо пива взять.
— Мясо надо взять разного, шпикачки чешские, фасоль, капусту с картошкой, огурцы с помидорами, траву разную, старый ты пьяница! Всё бы пива тебе! Тут дел полно.
— Тогда веди, Лена. Мы за тобой, — подмигнул мне дед.
Набрали столько, что мы с дедом сгибались под тяжестью пакетов. Юнона шла, увешенная мешками с товаром, как Снегурочка новогодними подарками для ребятни. Кряхтя, добрели до дедовской квартиры. Он сразу потянул меня за маленький столик, быстро поставил две кружки — чешскую, цветного стекла для меня и старую советскую пивную кружку себе. Накидал на столик банки с икрой, осетровым балыком и другой вкусной снедью и торжественно выставил настоящее чешское пиво из кегов. Взяли по пути.
Налили по первой. Пиво ушло в глотки с урчанием, как вода в слив унитаза. Налили по второй кружке, и пока наши женщины суетились на кухне, дед принялся вскрывать продолговатую банку с ломтями балыка.
— Ты только посмотри, Серьга, какая прелесть! — довольным голосом пропел дед.
А я ошибся адресом и осмотрел банку, а не выложенные на тарелку ломтики осетрины. На банке было написано: «Астраханский рыбоконсервный комбинат. Балык осетровый ломтиками. Произведено пищевым синтезатором № 3». И дальше дата, условия хранения и срок годности. Я передал банку деду, постучав пальцем по заинтересовавшей меня строчке, а сам взял баночку с чёрной икрой. Тоже Астрахань, тот же пищевой синтезатор. Крабы, красная икра — Дальний Восток, пищевой синтезатор № 74. Чавыча была наша, камчатская, натуральная. Я уставился на деда.
— Правильно та тётка сказала в магазине. Икра инопланетная. Но вкусная, чёрная и красная. А раньше мы всё больше нажимали на икру заморскую, баклажанью. Во! — и дед подхватил языком падающую красную икринку. — Ленка, сыпь сюда! Будем икру пробовать — вку-у-сная, просто жуть! Это Дима пищевые синтезаторы нам из космоса притащил. Всё, как в том анекдоте — прилетят инопланетяне и сделают нам коммунизм! Иди к нам, я сказал! А то всю икру слопаем!
И запустил ложку в банку с красными рыбьими яйцами.
А бабушка всё не шла на его крик. Она закидывала в холодильник торты «Птичье молоко», «Брусничный» и «Киевский», произведённые пищевым синтезатором № 31 питерской фабрики имени Надежды Крупской.
