Переработка старых поездов всегда была проблемой. Их нельзя просто выбросить, когда они устаревают. Поезда как минимум настолько же разумны, как и люди. Таким образом, их работу поддерживали как можно дольше, обновляя и перенастраивая, перенося старые мозги в блестящие новые тела. И если их действительно становилось невозможно держать на рельсах – если они безнадежно устаревали и начинали чудить, или если предназначались для войны, а войн не было, их отправляли на хранение в депо. По всей Сети были помещения, где старые поезда отдыхали на пенсии в медленной фазе сна или просматривали разделы Моря данных, подобранных на их вкус: виртуальные рельсы и железнодорожные игровые площадки, странные чаты, где древние локомотивы могли обсуждать свои приключения и критиковать новомодные модели, которыми их заменили.

Смотритель провел Чандни и Треноди еще дальше вниз и посмотрел в замок рядом с дверью. Замок просканировал его сетчатку, и дверь открылась. Несколько секунд по ту сторону была темнота, затем огни почувствовали, что в них нуждаются, и вспыхнули по всей высокой крыше. Они оказались внутри холма, поняла Треноди. Здание снаружи было просто «крыльцом». Настоящее помещение находилось здесь и походило на ангар в пещере, пол которого покрывали рельсы. На каждой паре рельсов спал, по крайней мере, один поезд. Там стояли ослабленные боевые поезда с зияющими дырами в броне в тех местах, откуда сняли оружие, и локомотивы, с которых содрали целые корпуса, с обнаженными реакционными камерами в форме орехов и квадратными корпусами мозгов. Другие казались целыми, хотя большинство из них было подсоединено к паутине кабелей и каналов, которые тянулись вниз из тени над головой.

– Что ты ищешь? – спросила Треноди, когда Чандни заставила бедного сторожа идти впереди нее по рельсам, глядя по очереди на каждый из безмолвных поездов.

– Что-нибудь такое, что позволит нам быстро убраться с центрального вокзала, не привлекая лишнего внимания.

Треноди похлопала по носу огромной черной штуковины, сплошь покрытой гладкими панцирными пластинами, с оружейными люками, закрытыми крышками:

– А как насчет этого?

Сторож покачал головой:

– О нет, леди Зенит, не стоит. У этого поезда нестабильная психика.

Локомотив, похоже, почувствовал прикосновение Треноди. Он как будто замурлыкал глубоко внутри себя, а два красных огонька загорелись, как огненные глаза в переплетениях его брони.

– Похоже, он быстрый, – сказала она.

– Да, – сказала Чандни, – но мы и не торопимся, а он не слишком неприметный.

Она шла по ангару, заставляя старика двигаться вперед.

– Что еще у тебя здесь припрятано? Идем, чем скорее найдем что-нибудь, тем скорее уедем.

Треноди смотрела на черный локомотив. Она чувствовала, как он наблюдает за ней. На боку было написано название: «Волк-призрак».

Чандни остановилась перед маленьким обшарпанным Рвом-500 – поездом, который обычно перевозил грузы: на такой никто не смотрел дважды.

– У меня есть несколько старых вагонов с боеприпасами на девятом пути, – нетерпеливо сказал сторож. – Дайте мне десять минут, и я быстренько его заправлю.

Ров пробудился:

– Рад вернуться на службу, – сообщил он. – Я – «Храбрый Бекас». Куда направимся?

– Куда угодно, – ответила Чандни. – Время прибытия – любое. Если кто-то будет жаловаться, скажешь, что везешь срочные припасы для КоДеса Преллов.

– Шлюз двести шестьдесят пять, – сказала Треноди, – это недалеко отсюда.

Чандни оглянулась на нее:

– А куда он ведет?

– В Таубит, – ответила Треноди. – Оттуда можно попасть на старую линию Большого Пса.

Линия Большого Пса зигзагами вилась через сердце Сети, соединяя мертвые станции и мертвые миры.

– Можно воспользоваться ею, как Ворон, и попробовать добраться до Сундарбана раньше Преллов.

– По линии Большого Пса? – Чандни покачала головой. – Эти пути будут перекрыты. Нет, мы направимся в Госинчанд или в один из его миров: перейдем на линию Паучьего Света или на Восточное Сомнение. Никто и не подумает искать нас там.

– Мы должны отправиться в Сундарбан, – настаивала Треноди. – Это родной мир моей семьи. Они организуют сопротивление дому Преллов. Когда они услышат, что ты меня спасла, то наградят тебя.

– Я это делаю не ради награды, – сказала Чандни.

Огромные двери в передней части железнодорожного ангара открылись с невероятной скоростью, с грохотом поднимаясь к крыше, как жалюзи. Заходящее солнце светило так ярко, что на мгновение ослепило Треноди. В здание вбегали люди, их усиленные шлемами голоса что-то приказывали – кажется, сдаться и лечь на пол. Она узнала пурпурные боевые доспехи корпоративных морских пехотинцев Преллов.

Треноди начала поднимать руки, чувствуя практически облегчение от того, что ей больше не нужно бежать.

Что случилось потом – с чего все началось – она так и не поняла. Может быть, КоДес Преллов просто жаждал пристрелить кого-нибудь. В любом случае, Чандни что-то крикнула, старик побежал вперед тоже крича, послышался грохот выстрелов, пули впились в его одежду, он споткнулся и упал. Чандни побежала по рельсам, стреляя из пистолета. Солдаты Преллов бросились в укрытие. За оглушительным грохотом оружия эхом раздавался красивый звон, когда пустые гильзы ударялись о рельсы. На фоне заката появилась тень. Что-то большое въезжало в железнодорожный ангар. Грубый на вид бронированный локомотив с развевавшимися на нем знаменами Преллов. Чандни подбежала к ней, и Треноди увидела, что оружие на локомотиве повернулось и нацелилось на них. И тут их загородила черная стена.

«Волк-призрак» выкатился вперед, встав между Преллами и их жертвами.

– Поднимайтесь на борт, – сказал он громким, твердым голосом. В его бронированной шкуре открылся узкий дверной проем.

Что-то взорвалось на дальнем конце поезда, посылая столб пламени из люка наверху. Чандни подтолкнула Треноди к черному поезду. Она забралась по ступенькам в дверной проем, и весь локомотив затрясся, когда на него посыпались новые выстрелы из поезда Преллов.

Кто-то из отряда Прелла, по-видимому, сообразил закрыть двери ангара. «Волк-призрак» презрительно фыркнул и начал пробираться к выходу, рассекая керамику, как лезвие – мокрый картон. В тесном купе Треноди цеплялась за спинки сидений и дверные косяки, раскачиваясь из стороны в сторону, пока поезд с грохотом выбирался за пределы ангара.

– Куда поедем? – спросил поезд. – Преллы уже разослали сообщения своим войскам. Я обнаружил, что еще два боевых поезда выезжают с центральных платформ.

– К шлюзу двести шестьдесят пять! – крикнула Чандни.

– Но ты же сказала… – начала было Треноди.

– Двести шестьдесят пять – это единственные врата, до которых мы можем добраться, прежде чем боевые поезда перекроют нам путь.

Законы физики потянули их в сторону, когда «Волк-призрак» слишком быстро миновал изгиб путей.

– Шлюз двести шестьдесят пять патрулируют дроны, – сказал он с мрачным удивлением.

– Ты справишься с ними, поезд? – спросила Чандни.

– Мне нечем с ними справиться, – угрюмо сказал он. – Я списан. Единственная причина, по которой у меня есть топливо, это потому, что я украл его у других поездов. Все мое оружие было изъято.

– Эти дроны смогут пробить твою броню?

– Вряд ли. Давайте выясним?

С ударом ракеты на него обрушилась огненная волна. Кабина зазвенела, как огромный колокол, и сразу же зазвенела снова, экраны на мгновение моргнули во второй раз.

– Пф, – хмыкнул «Волк-призрак». – Просто мусор.

Шлюз-265 находился под лесистым холмом в тихом северном пригороде станционного города. Преллы не прислали для его охраны боевой поезд, поскольку вел он не куда-нибудь, а в Таубит. Вместо этого там дежурил небольшой отряд дронов. Уродливые короткокрылые устройства кружили как угрюмые пчелы, над входом в туннель, где железнодорожная линия исчезала в склоне холма. Детишки этого района даже приходили поглазеть, но дроны были не очень интересные, поэтому они быстро уходили. Война казалась захватывающей, когда только началась, но теперь все говорят, что она уже кончилась. Завтра опять в школу.

Так что, когда черный локомотив рванул вверх по линии, детей оставалось всего трое. Они услышали, как он приближается, и побежали к дорожным ограждениям, просовывая грязные пальцы сквозь проволочную сетку. Поезд двигался быстрее, чем любой из тех, которые они видели раньше. Так быстро, что, когда на следующий день они расскажут друзьям, те им не поверят. Дроны Преллов выпустили по нему настоящие ракеты, но черный боевой поезд не хотел останавливаться, и ракеты, похоже, не нанесли ему большого урона, разве что броня местами загорелась, отчего поезд стал еще круче.

Когда он проезжал мимо того места, где стояли дети, дрон развернулся, чтобы выстрелить с близкого расстояния, и поезд, словно зная, что у него есть зрители, открыл крышку люка на одном из своих отсеков вооружения. Отсек был пуст, но край крышки был все равно что лезвие: он разрубил дрона пополам. Одна половина улетела, кувыркаясь в воздушном потоке поезда, в то время как другая винтом взмыла вверх, издавая такой же свист и щебет, какой в играх издают подбитые дроны. Дети глядели вверх круглыми глазами. Осколок беспомощно врезался в другой дрон, они оба скользнули по небу и с очень эффектным взрывом влетели в скалу над входом в туннель. Несколько довольно крупных камней посыпалось вниз, отскакивая от брони черного поезда. Когда он въехал внутрь, скала над ним как будто вздрогнула и осела. Деревья сверху заскользили вниз по склону, сначала прямо и с достоинством, а потом покатились, кренясь, когда земля под ними раскололась и рухнула обломками на рельсы.

Кусочки разбитых дронов с шумом рассыпались по листьям придорожных деревьев. Дети бросились собирать осколки. Они сжимали в руках горячие обломки и с благоговением смотрели, как оседает пыль. Приближались новые поезда – военные поезда Преллов, которые замедляли ход, останавливаясь, и посылали новые дроны яростно гудеть над заблокированной линией.