Часть III. Противостояние. Глава 18

По утрам я по-прежнему периодически ходил на территорию заброшенного больничного корпуса, чтобы тренировать свою энергетическую технику. В пять-шесть утра тут никого не было, и никто мне не мешал.

Но однажды, придя в своё обычное время, я увидел на территории машину. Она стояла возле корпуса, в котором располагался склад Рыжего. Паромобиль был относительно новой модели, имел мягкий верх, хромированные колпаки и обтекаемые крылья. Рыжий сидел на кортах у откинутой боковой крышки капота и что-то сосредоточенно высматривал.

– Чья машина? – полюбопытствовал я.

– Да вот, купил, – похвастался Рыжий, довольный своим приобретением. – И всего-то за полторы тысячи! Купец один продал с рук. Хороший агрегат, двадцати лет не отбегала ещё. Такую как раз и хотел. Только впрыск чуток барахлит

– Ты с дуба рухнул?! – я был ужасе от столь необдуманного поступка своего компаньона. – Ты нахрена это сделал?

– А чо? – удивился Рыжий. – Тебе то, вообще, какое дело? Мои деньги. Как хочу – так распоряжаюсь. Твоего разрешения, что ли, просить?

– С головой не дружишь? А если будут интересоваться, откуда деньги взял?

– И чо? Скажу, батя подарил или ещё чего… Да и вообще, ты вон сейф за две тысячи купил, а я машину – не могу? Слушай, Барчук, мы – просто деловые партнёры, как я трачу деньги – моё дело.

Тут я ничего не мог сказать. И действительно, его траты я не мог проконтролировать, оставалось только жалеть, что связался с идиотом. А ведь казался нормальным малым…

В этом месяце я уже легализовал кое-какие средства. Для пробы вывел три тысячи. Обошлось без эксцессов. В следующем – уже планировал отмыть десять. Лаврентий Сергеевич предупредил, что могут придти проверяющие, но по его словам, проблема эта легко решалась взяткой. Так что переживал я не сильно. А вот за своё будущее беспокоился. Ещё и Катрин, как назло, не выходила на связь. Я уже начал опасаться, что с ней что-то случилось. В газетах писали, что Нижний снова трясёт от межродовых распрей. На Ярослава Всеволодовича Барятинского, было совершено покушение. Неизвестные обстреляли его машину, когда он возвращался из столицы. А через день полыхнул резиновый завод дворян Бобриковых. А может быть, Катрин молчала, потому что Птахины не захотели меня брать на службу. Так или иначе, я по-прежнему был сам по себе и на помощь извне не сильно рассчитывал.

Через три дня после того, как Рыжий купил машину, меня снова вызвал Кулак. Я думал, речь пойдёт о тренировках, но причина оказалась иной.

Кулак, как обычно, сидел за столом, сцепив в замок свои здоровые волосатые лапы, а я – на стуле напротив.

– Что, Барчук, как делишки продвигаются? – спросил он и так пристально на меня посмотрел своими серыми глазами, что я сразу понял: случилось неладное.

– Нормально, потихоньку идёт, – сказал я, – учеников набираю.

– Да ладно прибедняться. Не успел открыться, а уже три тысячи поднял за полмесяца. Я бы сказал, прёт в гору, так ведь? Твой партнёр уже кабриолет себе, вон, купил.

Беда пришла, откуда не ждали. Каким-то образом Кулак оказался в курсе моих доходов. Я, конечно, подозревал, что в местные госучреждения Капитан запустил лапы, но чтоб настолько… Я понял: если сейчас не отбрешусь, будет проблематично в целости и сохранности уйти отсюда. Надо было срочно зарядить энергию. Кто знает, чем закончится разговор? Но для этого требовалось время. Я сосредоточился.

– Чего, мля, взгляд опустил? – в голосе Кулака послышалась угроза. – Дурить меня вздумал? Дела проворачивать за моей спиной? У твоего зала не может быть такой прибыли. Откуда деньги?

– Мы договорились: я плачу тебе триста рублей в месяц, на этом – всё. Я не нарушил договор, – произнёс я, пытаясь сконцентрироваться на энергии, что никак не желал заряжаться.

– Слышь, Барчук, дурачком не прикидывайся, – Кулак повысил тон. – Деньги откуда? Говори по-хорошему. Тогда хотя бы подумаю, оставлять ли тебя в живых.

– Это деньги серьёзных людей из столицы, с которыми я работаю, – соврал я.

Я блефовал, пытаясь оттянуть время, пока не зарядится энергия, но та никак не желала это делать.

– На понт меня берёшь? Думаешь, я поверю, что серьёзные люди будут с тобой, голодранцем, связываться из-за трёх ссаных тысяч?

– Веришь ты или нет, договор, который у нас был, я не нарушал, и какие ко мне претензии, я не понимаю.

– Слушай сюда, Барчук, – грозно посмотрел на меня Кулак. – Мне не очень нравится, когда мои подчинённые за моей спиной дела мутят. Наше сотрудничество основано на доверии, а как быть, если я тебе вдруг доверять перестану? Похоже, придётся разорвать наш контракт, Барчук, ты понимаешь?

– И что я должен сделать?

– Исправить ошибку. Ты ставишь меня в известность своих дел, а я уже решу, какой с тебя взять процент.

– Нет, эти деньги тебе не принадлежат, и о своих связях я не собираюсь тебя ставить в известность. Если род, с которым я имею дела, узнает об угрозах с твоей стороны, будет не очень хорошо и для тебя, и для всей вашей шайки, – говорил я спокойно и медленно, с расстановкой. Энергия уже начала разливаться по телу. Кулак мне не верил, и я понимал, что он меня просто так не отпустит.

Он поднялся со стула, подошёл и, схватив меня за рубаху, притянул к себе.

– Угрожать мне вздумал, мразь малолетняя, – прошипел он. – Так мы не сработаемся. Говори!

Я чувствовал, как энергия наполняет меня.

– Не твоё дело, – повторил я, глядя открыто на Кулака, напоминавшего сейчас разъярённого зверя.

Удар в живот я даже не почувствовал. В следующий миг два пальца моей правой руки, пробив глазное яблоко Кулака, погрузились глубоко в его мозг. Содержимое черепной коробки потекло по его лицу вместе с глазом. Второй глаз ошарашено таращился на меня, жизнь в нём угасала. Туша Кулака обмякла, и я еле смог удержать его, чтобы тот не грохнулся на пол, наделав шума.

Вот и всё: Кулака больше нет. Теперь надо было позаботиться о том, как выбраться отсюда живым. Внизу занималось человек двадцать, почти все они работали на Капитана. Если дойдёт до открытого столкновения, мне не сдюжить, особенно сейчас, когда накрыла слабость после выхода энергии.

Я вытер о сюртук Кулака испачканную руку, вышел из кабинета, сбежал по лестнице. Охрана была только на входе. Каждого, кто приходил сюда, тщательно обыскивали и отбирали оружие, а с безоружным Кулак, видимо, считал, что в состоянии справиться сам. Его самоуверенность оказалась мне на руку.

Охранники болтали меж собой и даже не обратили на меня внимания. А я судорожно думал над дальнейшими действиями. Когда обнаружат труп? Могли и через пять минут после моего ухода, могли – через час. В любом случае, времени мало. Кто это сделал, догадаются сразу. Явятся ко мне домой или в спортзал. Что потом? Кулак знал, что Рыжий – мой партнёр. Наверняка, знали об этом и другие члены банды. Парень в опасности. Будут ли искать Лаврентия Сергеевича? Вряд ли. Но в любом случае, его следует предупредить. Кто ещё может оказаться под ударом? Николай и Ольга… Вряд ли им что-то угрожает: я ведь просто квартирант. Но в гости к ним нагрянут однозначно.

Сев в машину, я поддал пару, и старенький «Нижегородец» неспешно покатил по направлению к моему спортзалу. «Давай же, родной», – поторапливал я его, но слабосильный мотор на большее не был способен.

Я вспомнил о Тане, и сердце моё сжалось. Таню со мной ничего не связывало, да и не встречались мы уже больше двух недель. Капитан видел нас вместе, но вряд ли он что-то о ней знает. «Если захочет, узнает», – пронеслась в голове мысль, от которой стало не по себе. Если они пожелают выйти на неё – выйдут. Но не сразу: день-другой у меня есть, чтобы увезти девушку из города.

Я никак не мог забыть о нашем с ней разрыве. Хотел снова встретиться, объяснить ситуацию, но дел было невпроворот. К тому же я решил, что вначале должен покончить с Капитаном, а потом уже налаживать отношения с девушкой. Когда сделаю, что задумал, она точно поверит мне. Но теперь всё резко изменилось, и Таня могла оказаться под ударом так же, как и те, кто вёл со мной дела.

У меня был один выход: уехать в Москву, в свой дом, оставшийся от отца, и там затаиться на время. Рыжему тоже придётся бежать. На этом наши пути разойдутся.

Я подъехал к своему спортзалу. Там никого не было, только Бульдог сидел скучал у входа.

– Прыгай в машину, уезжаем, – кинул я ему, проходя. – Объясню потом.

Я забрал из сейфа деньги, оружие, патроны, надел под сюртук патронташ и кобуру. Пачки наличных свалил в саквояж, туда же кинул крупнокалиберный револьвер, к которому не было патронов.

– Что стряслось-то? – спросил Бульдог, когда я вернулся в машину.

– Кулак откинул копыта, – сказа я, трогаясь поддавая пару. – И я этому поспособствовал.

– Ты завалил Кулака?! – не поверил парень. – Как?!

– Разговоры – потом. Сейчас надо сваливать.

Минут через десять мы были возле заброшенной больницы. Рыжий опять возился со своим паромобилем. После разговора с Кулаком, завершившимся его скоропостижной кончиной, я был чертовски зол на компаньона: своей необдуманной покупкой он подставил всех нас, да ещё и разболтал бандитам, что работает со мной.

Подойдя, я тут же двинул ему в зубы. Несильно, но парень чуть не свалился с ног.

– Ты чо? Головой тронулся? – воскликнул он, держась за разбитую губу.

– Откуда Кулак узнал, что ты мой партнёр по коммерции? Растрезвонил?

– Чего? Я-то откуда знаю? Ты охренел?

– Нечего тут обиженку строить! Всем растрепал? Молодец! Теперь мы – в жопе.

– Барчук, ты чо гонишь? Что стряслось?

– Мы в очень глубокой жопе, – повторил я спокойнее и в двух словах поведал ему о разговоре с Кулаком и о том, чем всё закончилось.

– Ну заходил ко мне Дивлет, спрашивал, что да как, – виновато признался Рыжий. – Ну я рассказал, что у нас спортзал. Ну я-то откуда знал?

– Идиота ты кусок, – процедил я. – Ладно, заводи свой драндулет и поехали. Времени мало.

– Да не могу я: тут какие-то проблемы с впрыском.

– Твою мать! – не выдержал я. – Бери Медяка, садись в мою машину и валим отсюда! С минуту на минуту тут будут люди Капитана!

– Да сейчас я, не кричи, – буркнул Рыжий и побежал за Медяком.

Потом пришлось ждать, пока Рыжий сходит домой за деньгами. Всё это время я ужасно нервничал, ожидая с минуты на минуту головорезов, что придут по нашу душу, но всё обошлось, и вскоре мы вчетвером уже мчались к Лаврентию Сергеевичу.

Кузница Лаврентия Сергеевича представляла собой небольшой кирпичный цех на огороженной территории. Когда мы вошли в помещение, работа кипела. Раздавался звон ударов по наковальням, в печи плавился металл, трое парней возились у парового молота, прессуя заготовку. Лаврентий Сергеевич, как обычно, был тут. В кожаном фартуке, перчатках и защитных очках, он трудился у наковальни.

– А, Михаил! – весело крикнул он мне, когда я вошёл в помещение. – Какими судьбами? Стряслось что?

– Стряслось, – сказал я. – Давайте побеседуем снаружи. – Когда мы вышли, я продолжил: – В общем, предупредить приехал. Сегодня у нас с Кулаком произошла размолвка. Он узнал про деньги, которые я отмываю. Договориться не получилось. Кулак мёртв. Меня с Рыжим, скорее всего, уже ищут. Мы уедем из города. Не думаю, что на вас выйдут, но так или иначе, вам следует быть в курсе.

Пока я говорил, лицо Лаврентия Сергеевича становилось всё мрачнее и мрачнее.

– Так, где твои пацаны? – спросил он, когда я закончил.

– В машине за воротами.

– Загоняй машину сюда. За цех. И пойдём в дом, поговорим в спокойной обстановке.

Я так и сделал, и вот мы с Лаврентием Сергеевичем и тремя моими напарниками уже сидели за столом на кухне в его избе. Жену он отослал в комнату.

– Что делать собираетесь, молодые люди? – спросил Лаврентий Сергеевич.

Я рассказал о своём плане. Он был прост. Я собирался съездить за Таней и увезти её из города, а потом и самому убраться подальше. Рыжий, Медяк и Бульдог тоже должны были уехать, но своим ходом. Все они участвовали в ночном грабеже, всем им грозила опасность.

– Хороший план, здравый, – сказал Лаврентий Сергеевич, потирая щетинистый подбородок, а потом вдруг обратился к Рыжему с его ребятами: – Молодые люди, чего сидеть тут в духоте? Сходите ка в сад, погуляйте, яблочек покушайте.

– В общем, Миша, нашёл я, чего ты просил, – объявил кузнец, когда парни ушли. – Поспрашивал я немного, кто чего знает, и вышел на одного прапора в отставке, поболтали. В общем, под Саровом, тут недалеко, в тридцати вёрстах, есть военная часть. Заведует там один подполковник. Вроде бы, мужик сговорчивый и, вроде как, за определённую сумму может выделить некоторую технику. Вариантец, как по мне, неплохой. А ещё, пока ты народ учил кулаками махать, мы с парнями лагерь тот под Чуево немного подлатали. Теперь там можно держать оборону. Дело осталось за малым: сгонять к подполковнику и выяснить, что почём. Сбережения у меня кое-какие имеются, у тебя – тоже. Так что в ближайшее время мы сможем нанести удар.

– Оперативно сработали, Лаврентий Сергеевич, – подивился я. – Но вы уверены, что на такой риск хотите идти? Это открытая конфронтация с Капитаном. Мне терять нечего, а у вас – семья, дети, кузница.

– Слушай, парень, – строго посмотрел на меня поверх очков Лаврентий Сергеевич. – Я тебе говорил, что намерен драться до победного? Так чего глупые вопросы задаёшь? Или на попятную пойти хочешь?

– Нет, не хочу. Хочу, чтобы вы понимали, насколько это серьёзно.

– Эх, парень, я поболее твоего пожил и поболее твоего понимаю. Собрались дело делать, значит надо делать, а не рассусоливать. Сотрём этого ублюдка с лица земли – потом уже и поболтать можно.

– И всё же, – не унимался я, – что у вас за такие личные счёты с Капитаном, что на такой риск идёте?

– Что ж. Коли ты такой любопытный, скажу. Старший сын мой погиб от его рук. Пять лет назад это случилось, когда Капитан только власть свою тут устанавливал. Тогда в городе другой главарь всем заправлял. Мой сын дело своё открыл, башлял этому главарю. Ну а Капитана это не устраивало. Вот.

– Убил значит…

– Нет, его люди всего лишь мальчику ноги сломали в назидание. Тот позже скончался от заражения крови.

– Соболезную, – сказал я.

– Нахрен соболезнования. Ими ничего не исправишь. А вот если эту сволочь мы уничтожим – тогда всем в городе станет лучше.

– Значит, будем делать дело.

– Значит будем. Единственное, Миша, ты вот что: за пареньком своим, Рыжим, приглядывай. Мне он не нравится, ненадёжным кажется. А может это просто мои стариковские заморочки. В любом случае, повнимательнее.

Дело близилось к вечеру. Я хотел съездить за Таней, но Лаврентий Сергеевич настоял, чтобы я вначале помог с приготовлениями к переезду.

– Никуда девчонка твоя не денется, – сказал он. – Не думаю, что Капитану она понадобится. Он первым делом на нас охоту будет вести. Вот переедем в надёжное место, тогда занимайся амурными делами.

Пришлось согласиться. В некоторой степени он был прав. Даже если Капитан решит использовать девушку, чтобы выманить меня, ему понадобиться время на то, чтобы узнать, кто она такая, где живёт, где работает. Переезд должен был состояться завтра утром, а потом, когда мы обоснуемся на новом месте, я мог спокойно вернуться в город и забрать девушку.

Весь вечер шли сборы. Лаврентий Сергеевич отправил посыльных за своими людьми, и к ночи на территории кузницы собралось более двадцати мужчин разных возрастов. Приехал Соловей на грузовике, приехали оба зятя Лаврентия Сергеевича: один – на старой полуторке, другой – на легковушке с откидным брезентовым верхом. Пришли ещё какие-то родственники и несколько парней, что работали в кузнице. Многие были вооружены: кто обрезом, кто револьвером, даже самопалы имелись. Моё оружие погрузили в машину Соловья. Оно оказалось как нельзя кстати, особенно пулемёт. Если банда предпримет нападение, он сослужит хорошую службу.

Так же Лаврентий Сергеевич собирался забрать всю свою семью: сына, жену и дочерей. Все они должны были уехать в Саров до тех пор, пока наше противостояние с Капитаном не закончится.

Рано утром с первыми лучами солнца мы планировали выдвигаться.

Я поговорил со своими пацанами. Бульдог и Медяк оказались не против участвовать в войне с Кулаком. Всё равно им податься было некуда. А вот Рыжий, подумав, сказал, что больше не желает в этом участвовать и уедет из города на утреннем поезде. На том и порешили.

Мы заночевали в доме Лаврентия Сергеевича, на кухне вместе с парой его родственников, которым не хватило места в гостевой комнате. Остальная «банда» спала в кузнице.

Хоть я и был полон беспокойств о том, как всё сложится, уснул быстро: чертовски устал за сегодняшний день. Вот только сон продлился недолго. Ночью нас разбудил стук в окно. Во дворе гулким басом залаяла собака.

На кухню вышел Лаврентий Сергеевич, в руках он держал обрез магазинной винтовки.

– Что случилось? – спросил я, пытаясь отогнать сонливость и сообразить, что происходит.

– Есть оружие?

Я кивнул. Револьвер в кобуре лежал рядом.

– Хорошо. Всем приготовиться.