Глава 4
Флоре нужно было поспешить, но она все-таки заглянула в туалетную комнату, чтобы освежить губную помаду. И взволновалась, поняв, что помада слишком яркая, розовая. Значит, кожа будет выглядеть чересчур бледной. Ладно, все равно она не сможет выйти на яркий солнечный свет, не превратившись в подобие вареного лобстера и не начав слегка дымиться…
Флора уставилась на себя в зеркале и вздохнула. Ей противно было выглядеть такой полинявшей, она чувствовала себя совершенно бесцветной, пусть даже друзья твердили ей, что она такая необычная. На острове, с которого она приехала, Флора вовсе не была необычной, она просто была высокой и светлой, как ее предки-викинги, приплывшие туда сотни поколений назад. У матери Флоры волосы были почти белыми. Это только здесь, в Лондоне, люди позволяли Флоре говорить, а потом заявляли – наверное, считая это комплиментом, – что не слышали ни слова, им просто нравится, как именно она говорит. Флора постепенно училась говорить «теперь» вместо «тииперь» и «вы» вместо «вии», но иногда даже об этом забывала.
Флора попыталась успокоить сильно забившееся сердце. Марго говорила с ней ледяным тоном, но она всегда так говорит. Флора ведь не сделала ничего плохого. Да если бы и сделала, этим не стал бы заниматься лично Джоэл. Время ее встреч с Джоэлом ограничивалось теми случаями, когда Флора выполняла разные мелкие поручения за Кая, который готовился к экзаменам по юриспруденции, – фирма считала его перспективным сотрудником. Флоре нередко приходилось составлять для него заметки и делать разную плановую работу.
Но о Кае сегодня не упомянули, да и в любом случае он был в суде, предоставив Флоре разбираться с каждодневной грудой документов.
Нет, этим утром дело касалось ее самой.
Флора глубоко вздохнула и направилась к лифту.
Кабинет Джоэла располагался в угловой части здания и впечатлял не на шутку, здесь было множество бросающихся в глаза произведений искусства, которые, похоже, не имели никакого значения, а просто служили доказательством того, что Джоэл достаточно успешен, чтобы окружать себя кричащей красотой. Он кивнул, когда Флора вошла в кабинет. На нем сегодня были темно-серый костюм, белоснежная рубашка и темно-синий галстук, контрастировавший с его волосами. Флора начала краснеть еще до того, как перешагнула порог, и проклинала себя за это.
В кабинете находился еще один высокий мужчина со светлой бородкой – судя по небрежности его одежды, он был очень важной персоной – и еще пара человек, топтавшихся на заднем плане, они изображали занятость. Флора не знала, должна ли она сесть или стоять.
– Здравствуйте, – произнесла она, стараясь выглядеть уверенной.
– Ну, я бы понял, откуда вы, пока вы и слова не произнесли, – заявил бородатый, подходя к Флоре и пожимая ей руку. – Посмотреть только на ваши волосы. Вы из поголовья Мура, это точно!
Флора не понимала, должно ли ей понравиться то, что о ней выразились так, как ее братья говорили о рогатом скоте, и потому просто застыла на месте.
– А откуда вы… – Джоэл посмотрел на лежавшие перед ним листки, – Флора?
Сердце Флоры забилось быстрее. Почему это имеет значение? Почему это вдруг стало важно? Почему они здесь говорят о ее доме? Такого она никак не ожидала. И не хотела.
– О, это маленький остров… я хочу сказать, вряд ли вы о нем слышали.
Она не хотела говорить о Муре. Никогда не хотела, всегда старалась сменить тему, если дело доходило до этого. Теперь она жила в Лондоне, где мир заново изобрел сам себя.
– Она с острова Мур, – с гордым видом сообщил бородатый. – Я знаю. Я о вас наслышан.
Флора уставилась на него:
– Простите?..
– Я Колтон Роджерс!
Последовала долгая пауза. Джоэл озадаченно смотрел на Флору.
– Вы ведь знаете, кто я такой, верно?
Флора уже давно не бывала дома. Но она знала. И осторожно кивнула.
Колтон Роджерс был большой американской шишкой, он купил немалую часть острова и, если верить слухам, менявшимся ежедневно, собирался то ли забетонировать всю эту часть, то ли превратить ее в поля для гольфа и выгнать оттуда всех, кого сможет, ради собственного частного убежища или начать разводить в отобранных домах диких птиц…
Слухов было много, но все они выглядели беспочвенными, потому что никто никогда с американцем не встречался. Флора сильно занервничала. Если он хочет, чтобы их фирма его представляла, что же он там натворил?
Она посмотрела на Джоэла, не зная, чего он от нее ожидает.
Но Джоэл выглядел таким же растерянным, как и она сама, и постукивал по зубам авторучкой.
– Ну, люди разное говорят… Я не слишком обращаю внимание… – проговорила наконец Флора.
– Вот как, не обращаете? – откликнулся американец, явно недовольный. – А вы слышали, что я восстанавливаю «Скалу»?
«Скала» была старой полуразвалившейся фермой на северной оконечности острова, с необычными, ни на что не похожими постройками. Слухи о том, что какие-то конгломераты и завоеватели намерены явиться на остров и заняться ею, ходили еще с тех пор, как Флора была малышкой.
– В самом деле?
– Конечно. Уже почти закончили! – с гордостью сообщил Колтон Роджерс. – Вы ее не видели?
Флора не приезжала домой уже три года. И поклялась, что никогда туда не вернется.
– Нет, – ответила она. – Но я о ней слышала.
– Так вот, мне нужна ваша помощь, – сообщил Колтон.
– Не лучше ли вам нанять шотландского адвоката? Или норвежского?
– Норвежского? – заговорил наконец Джоэл. – Как далеко находится этот ваш остров?
Флора и американец повернулись и посмотрели на него.
– В трех сотнях миль к северу от Абердина, – ответил Колтон. – Вы ведь здесь не слишком продвинулись? Пашете по восемьдесят часов в неделю?
– Как минимум, – кивнул Джоэл.
– Это не жизнь, приятель!
– Но вы ведь именно так сделали свои миллиарды, – с кривой улыбкой напомнил Джоэл.
– Ладно, слушайте. – Колтон снова повернулся к Флоре. – Мне нужно, чтобы вы поехали на остров. Поработали на меня. Поговорили с вашими друзьями и соседями.
– Должна вам сообщить, мистер Роджерс, что я не адвокат, – возразила Флора. – Я всего лишь помощник.
– Колтон, пожалуйста. Вот и хорошо. Дешевле обойдется. Мне нужно понять местную жизнь. Я знаю, вы там крепко держитесь друг за друга. Hvarleðes hever du dað? – вдруг спросил он. – Как у вас дела?
Флора потрясенно уставилась на него.
– Eg hev dað gott, takk, og du? – вырвалось у нее. – Хорошо, спасибо, а у вас?
Джоэл вытаращил глаза.
Флора вдруг почувствовала, что ей необходимо к чему-нибудь прислониться, и схватилась за спинку стула. Она не была уверена, что сможет снова заговорить. Горло у нее сжалось, Флора испугалась, что, хотя с ней никогда не случалось панических атак, сейчас это может произойти.
Воспоминания навалились на нее со всех сторон. Одновременно, как гигантские волны, что катятся на берег, как ледяной ветер, что несется с Атлантики и прижимает к земле траву, снова и снова меняет очертания дюн…
А в центре всего зияла огромная дыра, и Флора не хотела на нее смотреть.
Нет, нет и нет! Она договорилась с Каем о вечере в баре. Она собирает для него справки и думает о том, чтобы завести кошку.
Флора почувствовала, что все глаза уставились на нее, и ей захотелось просто исчезнуть, раствориться в небытии. Щеки у нее пылали. Как отказаться? Как сказать: «Нет, я не хочу возвращаться домой». Нет! Никогда!
– Итак? – произнес Колтон.
– Что за работа? – спросил Джоэл.
– Просто нужно поехать туда и все увидеть.
– Да, она поедет, – кивнул Джоэл, не спрашивая Флору.
– А я смогу оставаться в «Скале»? Она ведь закончена? – робко спросила Флора.
Колтон вперил в нее взгляд серых глаз, и Флора поняла, почему он, вопреки явно мягкой натуре, был жестким дельцом.
– Я думал, вы уроженка Мура. Разве у вас там нет родных?
Флора протяжно вздохнула.
– Да, – ответила она наконец. – Да, есть.
