Глава 9
Тяжелый, проклепанный серебряными бляшками ремень из воловьей испанской кожи звякнул окованным концом об пол каюты, потом взвился в воздух и с хлестким шлепком врезался в округлую, крепкую задницу норвежской графини, оставив на ней багровую вспухшую полосу.
Мурманка зашлась в крике, но ремень взмывал и опускался до тех пор, пока белоснежная кожа на ягодицах вся не покрылась синяками, ссадинами и кровоподтеками.
Инге сыпала проклятиями, богохульствовала и выла как раненая волчица, но к концу процедуры уже только тихонечко скулила, дергаясь всем телом при каждом ударе.
Посчитав, что с экзекуцией хватит, я отшвырнул ремень в сторону, подошел к тазу с водой, тщательно вымыл руки, после чего вернулся к норвежке.
- Из-за вашей глупости, графиня, погибли глупой смертью ваши же люди. Могли умереть и вы. Надеюсь вы понимаете, что мог сделать с вами любой другой на моем месте?
- Да, ваше сиятельство... – всхлипнула норвежка. – Понимаю... очень хорошо понимаю...
- Хорошо, что понимаете. Следовало бы отдать вас на поругание латникам, но я милостив. Надеюсь, этот урок вы запомните на всю жизнь. Считайте наказание отеческим вразумлением. Но если еще раз встанете у меня на пути, клянусь, так легко не отделаетесь. И не дай господь мне доложат, что вы опять появились в этих местах. Вы все поняли?
- Да... да, ваше сиятельство... – поспешила ответить Инге. – Да, я все поняла...
- Завтра вас отпустят с остатками дружины. И никогда больше не нарушайте клятв, иначе жизнь ваша может оказаться очень короткой.
- Простите меня, ваше сиятельство... пожалуйста... – заныла норвежка. – Я правда не хотела, чтобы все так закончилось...
- Bogprostit... – зло буркнул я, одернул на ней платье и позвал профоса. – Деррик, ко мне. Справился?
- Да, ваше сиятельство. Как вы приказывали: оскопили и удавили прилюдно. Общим числом восемь человек. Однако местные почему-то не особо заинтересовались зрелищем. Хотя некоторые смотрели до конца.
Инге опять тихонечко завыла, похоже до нее наконец дошло, на какую смерть она обрекла своих людей.
- Ладно, забирай эту и запри в клетке. И пусть медикус ей задницу смажет чем...
Когда мурманку утащили, я неожиданно рассмеялся. С души словно камень опал. Все-таки не сорвался. Хотя, признаюсь, решил просто выпороть в самый последний момент. До этого мысли были совсем про другое. Да, знаю, был бы на моем месте настоящий бастард – норвежку после множественных изнасилований утопили бы в речке, что правильней всего, но я подкидыш, не настоящий, поэтому мне простительно. Цивилизация еще не полностью выветрилась. Черт, наверное, никогда не стану настоящим сыном этого времени. Ладно, пора. Забава небось все жданки прождала. Да и я уже соскучился.
- Пусть готовят коней, едем назад.
Ближники приняли мое такое решение с пониманием. Еще бы, вопли на весь когг разносились. И вообще, господин лучше знает, как поступать. Правда, Логан, пользуясь правом друга, недовольно бурчал всю дорогу до имения. Вот же скотина! Не иначе думал, что вторым будет пользовать гревинду именно он.
Приказчики как всегда светились радушием, но эта радушность смотрелась несколько ненатурально. Неужто из-за прилюдной казни пленников?
За ужином догадка подтвердилась.
- Княже... – Старица как бы невзначай задал вопрос. – А пошто ты приказал полон мучать? Нешто провинились чем перед тобой?
Фен все исправно перевел.
- А то, что они провинились перед вами – мало?
- Не пристало вою даже над ворогами измываться! – твердо отчеканил Гром. – Хочешь – убей, хочешь – отпусти, право твое, но измываться не моги. Нешто мы бусурмене какие? А у вас, княже разве по-другому?
- У нас так не принято, княже, – гораздо мягче сообщил Старица. – А в чужой монастырь со своим уставом не ходят.
Ты смотри... Похвально, похвально, хотя и сильно выспренно. По-всякому на Руси случается, по-всякому. И казнят зверски и мучают. Зависит от ситуации. Как и везде, впрочем.
- Вы свои слова держите?
- А как иначе? – старший приказчик удивленно повел бровями.
- На том и стоим! – поддержал его молодой боярин.
- И я держу, – очень спокойно сказал я. – И у нас не пристало мучительствами себя пятнать, но я пообещал пленникам, что если они попробуют бежать, сотворю с ними то, что вы видели. Они пропустили мои слова мимо ушей, попробовали сегодня поднять бунт. Убили двоих моих людей, а одного ранили. Пришлось выполнять обещанное, ибо слово графа Божьей милостью Жана Арманьяка тверже стали. Но не всех казнили, а только тех, кто причастен, ибо справедливость одно из истинных достоинств благородного мужа.
- А-а-а, вот оно как... – лицо Старицы смягчилось. – Совсем другое дело.
- Тогда, канешно... – Гром тоже расплылся в улыбке. – Урок преподал, значитца...
Так-то оно лучше будет. Гуманисты, блин, нашлись. Впрочем, скорее всего, бояре просто попытались тактично напомнить мне, кто здесь хозяин. Не более того.
После ужина наведался проведать Федору и попал прямо на... даже не знаю, как сказать, на женские посиделки, что ли.
В большой светлой горнице, убранной цветами и рушниками, Феодора и Домна Ивановна в домашних нарядах чинно пряли, а прочие девицы из окружения рукодельничали и хором пели песни. Эдакий девичник в древнеславянском стиле. Парадиз, да и только. Нет, действительно смотрится прелестно. По личику Федьки было видно, что сие времяпровождение ей неимоверно нравится. Ну что же, понимаю, русское начало на чужбине никуда из девчонки не делось, даже укрепилось. Сам такой.
Там же обнаружилась и Забава, причем, рядом с Федорой. Не понял, приблизила что ли к себе мою зазнобу? На самом деле это очень многого значит. В людях дочурка разбирается просто великолепно. К примеру, в отличие от меня, мурманку на раз раскусила. Плохого человека к себе никогда не подпустит. Очень интересно...
Я не стал чиниться и изобразил перед дамами придворное куртуазное приветствие по всем правилам. Пусть гордятся вниманием, которое им оказывает цельный граф Божьей милостью. Небось потом все языки себе истреплют, обсуждая как князь забавно растопыривается.
Федька в ответ присела в реверансе, а остальные, не мудрствуя лукаво отбили земные поклоны, не забывая стрелять в меня лукавыми взглядами.
- Слышала, папенька, что вы сегодня весь в трудах и заботах, – Федора торжествующе улыбнулась краешками губ. – Не могу нарадоваться вашей мудрости.
Ага... это она о норвежке. И откуда так быстро узнала? Получается, кто-то сливает ей каждый мой шаг. И кто? Да много кто может. Ближники мою приемную дочь боятся, как огня и при этом сильно уважают. Так что могут и постукивать. Узнаю, снесу башку нахрен несмотря на степень приближенности. Еще чего не хватало.
- Тогда не буду задерживать вашу фаворитку, ваше сиятельство, – Федора еще раз улыбнулась и величаво кивнула Забаве. – Кстати, это ваше решение, я тоже всецело одобряю.
- Смотри мне, – не найдя что сказать, буркнул я. – Слишком много воли взяла. Ей-ей, выдеру как сидорову козу.
- Я вас тоже люблю, тятенька...
Уже у себя в комнате, я достал из поясной сумки ожерелье с серьгами и положил перед Забавой.
- Держи, думаю к лицу тебе будет.
- Это мне?.. – охнула Забава, осторожно прикасаясь пальчиком к одной из подвесок. – Мне...
- Тебе, кому еще.
Девушка отчаянно покраснела, спрятала лицо в ладонях, потом приподнялась на цыпочки и поцеловала меня в щеку.
В этом поцелуе было столько застенчивости, радости и ласки, что прямо за душу взяло.
- Ну хватит, хватит, примерь лучше. Давай помогу застегнуть. Вот... очень хорошо. А о чем ты с княжной Теодорией разговаривала?
Каким-то загадочным образом, Забава умудрялась меня понимать, хотя французский язык слышала первый раз в жизни. Не всегда впопад, но большей частью правильно. На уровне интуиции, наверное. Вот и сейчас быстро сообразила, что я спрашиваю, хватило пары наводящих жестов.
- Добрая княжна, ласковая. приветила меня, разговором удостоила, – ответила девушка, любуясь собой в отражении воды в лохани. – Откуда я, что умею, здорова ли, люб ты мне, княже, али нет. О многом. А косоглазенький твой переводил.
- Льюб?
Забава весело рассмеялась.
- Вот же нерусь фряжская... Люб. Люблю ли я тебя... – она приложила руку к своему сердцу, а потом положила ее мне на грудь. – Понял?
- И что ты ответила?
- Люб, – коротко ответила девушка. – Ой как люб. Только боязно мне...
- Тогда иди сюда...
Признаюсь, после трагической смерти своих женщин, я не пускал никого к себе в душу, и зарекся заводить долгие близкие отношения. Ограничивался короткими ничего не значащими романами или просто перепихом для снятия напряжения. Но Забава заставила меня оттаять.
Решено, забираю ее с собой. Надо будет поговорить со Старицей и выкупить у него девчонку.
Что и осуществил на следующий день вечером. Но не с того начал...
- Извини, княже, – приказчик развел руками. – Не торгую я человеками. Супротив законов божьих сие.
- Значит вопрос не к тебе, а к ней?
- Сначала ко мне, – Старица лукаво подкрутил ус. – Ибо воспитанница моя сия дева. И без моего благословения ни к кому не пойдет оная.
«Понятно... – я про себя улыбнулся. – Вот же хитромудрый тип. Ну ладно, будем договариваться...»
- Ты мне вот что скажи, княже, зачем Забава тебе? – продолжил приказчик.
- Про то тебе дела нет. Одно скажу, ничего дурного с ней не случится. Совсем наоборот.
- В жены ее не возьмешь?
- Нет, конечно, – отрезал я. – Это невозможно, да ты и сам должен понимать.
- Понимаю, понимаю, для красного словца спросил, чай не малец неразумный, – умудренно закивал боярин. – Для души, значитца, она тебе. А неволить принимать латинскую веру будешь?
- Не буду, пусть верует во что хочет. Так что?
- А давай, княже, у нее самой спросим, – Старица простодушно улыбнулся. – Домна, кликни Забаву к нам. А вот и она. Тут такое дело, дева красная. Князь Иван хочет взять тебя к себе. Согласна ли ты на сие?
Забава помедлила, прикусила губу и решительно кивнула.
- Согласна, дяденька Старица.
- Значит люб он тебе? – лукаво ухмыляясь, продолжил допытываться приказчик.
- Люб, дяденька Старица, – подтвердила девушка, украдкой стрельнув на меня глазами.
За её согласие, я не особо не беспокоился. Явно не дура, прекрасно понимает, что в качестве любовницы при князе ее положение будет куда получше, чем у некоторых боярынь. А может действительно любит, чем черт не шутит. Да и не особо важно это, главное мне она по душе.
Боярин исполнил трагическую паузу, после чего расплылся в улыбке и выдал.
- Быть посему! Отдаю!
И с намеком на меня глянул.
Ну и жук... Чего уж тут, намек понял, буду отдариваться.
И отдарился, по-царски. За такое сокровище не жалко. Потом пировали, конечно.
Забава не задавала никаких вопросов про свою судьбу – словно и не состоялось никакого акта передачи в мою собственность. Только вечером, уже в постели, прижалась и тихонечко прошептала:
- Ведь не бросишь меня, правда? Я верная буду. Верная, как собака. Зла и подлости от меня не жди, ибо... полюбила тебя. И буду любить всегда, даже когда гнать меня почнешь...
Я провел ладошкой по ее упругому горячему бедру и ответил на русском языке.
- Все зависит от тебя, девочка. Но зла от меня тоже не жди.
- А я знала, знала, – Забава рассмеялась, уткнувшись носом мне в шею. – Учен ты нашему языку. А знаешь, как догадалась?
- И как?
- А во сне ты по-нашему ругаешься, княже. Ох как ругаешься. Только мудрено, я половину не понимаю.
Я про себя беззлобно чертыхнулся. Вот же черт... Так и палятся разведчики. Мог бы и задуматься. Прямо как в том анекдоте протухлую рыбу: «а ты себя контролируешь, когда спишь?». Впрочем, не особая тайна, я даже оправдание заранее придумал, мол, кормилица у меня с Руси была. Интересно, разболтала или нет? Не зря же ее мне подсунули.
- Рассказала уже кому?
- Вот те крест! – девушка подскочила на постели и истово перекрестилась. – Никому!
- А почему?
- Не моя это тайна, а твоя, – Забава смущенно потупилась. – Не приучена наушничать. А еще потому, что люб ты мне... вот...
- Врешь, поди?
- Злой ты, княже, – фыркнула девушка и отвернулась от меня. – Обидел уже. Знаешь, как выпытывали про тебя? Ничего не сказала. Грозились даже сечь, а потом отправить коровам хвосты крутить на коровник. А я молчала...
- Ладно, ладно, верю. Правильно все сделала. Иначе сама понимаешь...
- Знаю.
- То-то. Иди сюда...
- Ваня, что ты, срамно же так...
- Глупость.
- Ох-х, как же ты мне люб, Ванюша... Ой, мамочки-и-и...
Ночь пролетела незаметно. И я ни капельки не жалею, что нашел для себя Забаву. Трудно мужику без бабы для души. Очень трудно.
После недолгих раздумий, определил ее в свои личные кастелянши. Вдобавок, Феодора взяла над Забавой личное попечительство. Приглянулась ей девушка. Да и я не против, пусть пообтешется, наставница из Федьки знатная. Пока пусть будет так. А дальше посмотрим.
Следующие несколько недель прошли в праздности. Я охотился, пировал, любился с Забавой, словом отдыхал душой и телом. Впрочем, о делах тоже не забывал.
Гревинду с оставшимися в живых мурманами вывезли на побережье, пересадили в струг, снабдили провизией и водой, после чего отпустили на все четыре стороны, предварительно взяв клятву никогда больше не посещать эти места.
Перед амнистией, я посетил Инге и долго разговаривал с ней. Естественно, друзьями мы не расстались, но враждебности и злости в ней поубавилось. Внешне поубавилось, а как на самом деле, один Бог весть. Ладно, что сделано то сделано, а последует ответка, ну что же, будет законное основание навестить гревинду. И вообще, есть у меня некоторые задумки по поводу Мурманского берега. Но это пока только так, ни к чему не обязывающие мысли вслух.
Обещанные Старицей торговцы прибыли вовремя. Степенные солидные купцы Козьма Прут и Степан Черный, с несколькими помощниками, охраной и прочим людом, на пяти больших стругах. Как выяснились, они спускались по Двине к морю, скупая товар в местных прибрежных поселениях в обмен на зерно, коего в этих местах была постоянная нехватка. Железо забрали без лишних слов, благо меховой рухляди купчины успели наторговать порядочно и просили еще, общая взять все, что привезут. Но никаких твердых договоров на будущее, я с ними не заключил. Пока рано о чем-то договариваться. Вот выправим торговое соглашение с Москвой, тогда и видно будет.
После того как расторговались окончательно, мои мурмане ушли назад в Биарриц, а я остался только со своей личной дружиной, одним коггом и его командой. Хватит людей, в любом случае меня в Москву никто с армией не пустит.
Фиораванти успел облазить все окрестности Холмогор и представил полностью готовый проект речного порта с инфраструктурой и оборонительными сооружениями. Я проверил и всецело одобрил. Место преотличнейшее, так что холмогорскому торговому хабу быть, осталось только урегулировать вопрос с Иваном. Надеюсь, за этим не станет, ни один государь таких возможностей не упустит. Но опять же, человек предполагает, а Господь располагает. Посмотрим.
Никаких инцидентов с местными больше не случилось. Что сделали с бывшим старостой и его сыном, я не знаю, во всяком случае никаких прилюдных казней в поселке не было. Не исключаю, что приказчики отписали вышестоящему руководству и ждут указаний, чтобы квалифицировать содеянное; как «государеву измену» либо просто бытовуху. И от этого уже будут плясать. Впрочем, мне плевать, что с ними будет.
Падре Эухенио очень близко сошелся с местными монахами, его даже допустили в сам монастырь. Думаю, после того как мы доберемся в Москву, ждет его прием у высших православных чинов. А еще, как я недавно узнал, сейчас при Новгородском патриархе обретается в секретарях еще один доминиканец. Получается, неприятие католицизма у православных сильно преувеличено. Вот оно как обернулось, а я все боялся, что от моего доминиканца будут шарахаться как от прокаженного.
Боярин Гром Феодору так пока и не опознал. А если опознал, то виду не показал. Федька поначалу злилась, но сейчас уже отошла. Что и к лучшему.
Что еще? Отправил вниз к морю две экспедиции из рудознатцев под охраной местных и своих дружинников. Официальная версия – картографирование обеих берегов Двины. А неофициальная – поискать в окрестностях полезные ископаемые. Уголь, железо, цветные металлы, пригодный для строительства камень и прочая, и прочая. Увы, ни я, ни Фебус, не обладаем точными знаниями по поводу местонахождения природных богатств в этой конкретной местности. Нет, кое-какие сведения все-таки есть, к примеру, о залежах меди с серебром на Онежском берегу и в других местах, но они расположены далеко, поэтому останутся на потом. Хотя кто знает, может и прямо здесь чего-нить найдут. Все в кассу пойдет.
А сегодня рудознатцы вернулись.
- Ну как? – в знак особого расположения, я плеснул в стопку арманьяка и подвинул ее по столу к Уве Хортсману, мастеру из Германии, великому специалисту по руде. Ну... по нынешним меркам, конечно.
Высокий, худой, но еще крепкий старик с орлиным носом, почтительно поклонился мне, одним махом опрокинул в себя подношение и проскрипел надтреснутым голосом:
- Кое-что есть, ваше сиятельство.
После чего положил на стол рукописную карту.
- Увы, никаких следов меди и серебра обнаружить не удалось. Зато нашелся свинец. Судя по всему, месторождение очень слабое, но разрабатывать можно. А здесь уголь, прямо на поверхности лежит. Качество среднее. Вот здесь и здесь. Сколько его сказать не могу, надо провести еще изыскания. Есть отличная глина, строительного камня тоже полно. Я на карте отметил все места, ваше сиятельство. А еще мы нашли громадные торфяники.
Я удовлетворенно кивнул. Уголь и торф – это просто отлично. Значит с топливом для солеварен никаких проблем не будет. И вообще, с топливом. Лес беречь надо, он для кораблей еще пригодится. Камень, свинец и глина – тоже нужны. А на медь с серебром, я пока даже не рассчитывал. Феб говорил, что где-то здесь куча бокситов, но Уве о существовании таких минералов даже не подозревает, так что найти их просто не мог. Да я и сам их в упор не опознаю. Геология для меня темный лес.
- Продолжай.
- И еще это... – мастер со стуком положил передо мной камешек, одна из граней которого сразу блеснула искристыми лучиками под светом лампы.
- Nunihrenasebe... – я с диким удивлением уставился на довольно большой мутноватый кристалл вкрапленный в кусочек породы. – Уве, это то, что я думаю?
- Да, сир... – мастер еще раз поклонился. – Это алмаз. И очень неплохого качества. Но, к сожалению, ничего похожего на сопутствующие им породы я не нашел. Находка фактически случайная, но алмазы здесь где-то есть, готов прозакладывать свой шаперон против куска козьего кизяка. Надо искать.
- Если ничего похожего в том месте, то откуда он взялся?
- Не знаю, ваше сиятельство. Возможно ворона, привлеченная блеском, откуда-то перенесла к себе в гнездо, а потом алмаз выпал. Такое часто случается. Но камни здесь недалеко есть, это точно. По одному они не встречаются
Я задумался. Ну да, точно, в Архангельской области в современности добывают алмазы на очень крупном месторождении. И Фебус говорил, да я и сам помню. Первый алмаз здесь нашли еще при Екатерине, правда добывать стали только в двадцатом веке. Однако, сия находка для меня фактически бесполезная. Даже если найдем кимберлитовые трубки, при нынешнем развитии технологий наладить промышленную добычу не получится. А жаль, очень жаль. Хотя кто знает, может и удастся какую пользу извлечь. В Южной Африке никаких гигантских карьеров поначалу не было; люди копали норы и оттуда доставали алмазы. Может и здесь так. Ладно, будем считать, что начало положено. Грех жаловаться.
- Местные поняли, чем вы на самом деле занимаетесь?
- Не знаю, сир, – рудознатец пожал плечами. – Не похоже. А если и поняли, то виду не подали.
- Хорошо. Пока свободны, мастер Уве. Я доволен вами и прикажу выдать премию. Об алмазе пока никто не должен знать.
Я встал, показывая, что аудиенция окончена и вышел на верхнюю палубу.
Черт, а прохладно. Погода стремительно скатывается в осень. Вернее, прямо в зиму, потому что по словам местных осени как таковой здесь не бывает. Вон с утра снежок порошил, а по берегам водичка льдом схватилась.
Но это не страшно, чем скорее настанет зима, тем быстрее тут появятся люди великого князя Ивана...
