Глава 16
Они остановились у бокового выхода седьмой башни, чтобы натянуть сапоги. Перед ними простирался парк – темный и таинственный. Только вдоль дорожек ярко горели фонари. Майлз прикинул, как добежать незамеченными до ближайших кустов – полицейские машины заполонили всю стоянку.
– У тебя, случайно, нет с собой фляжки? – шепнул он Айвену.
– Если бы даже и была, в ней все равно бы уже не осталось ни капли. А что?
– Я просто думал, как это выглядит, когда три подозрительные личности ночью тащат через парк женщину. Если обрызгать Куин бренди, можно сделать вид, что мы отвозим ее домой после вечеринки. Последствия парализации напоминают похмелье, и никто бы не удивился, если она вдруг начнет приходить в себя.
– Надеюсь. У нее все-таки есть чувство юмора. На друзей не обижаются, даже если они губят твою репутацию, так?
– Лучше гибель репутации, чем просто гибель.
– Ну ладно. Все равно фляжки нет, так что и говорить не о чем. Ну что, побежали?
– Сейчас. Нет, погоди-ка. – На стоянку опускался аэрокар. Гражданский. Полисмен-охранник, стоявший у главного входа в башню, направился ему навстречу. Оттуда вылез пожилой мужчина, и оба поспешили в башню. – Давайте!
Айвен подхватил Куин под мышки, Марк взял ее за ноги. Майлз осторожно перешагнул через парализованного полисмена, охранявшего выход, и они бросились к укрытию. Добравшись до зарослей, они притаились, готовясь к следующей перебежке.
– Господи, Майлз, – Айвен никак не мог отдышаться, – ну почему тебе не нравятся миниатюрные женщины? Было бы естественнее…
– Ну-ну. Она всего вдвое тяжелее полной полевой выкладки. Справишься…
За спиной – ни окриков, ни топота преследователей. Наверное, район вокруг башни наиболее безопасный: его уже наверняка сканировали и решили, что все чисто. Внимание полиции теперь сосредоточено на окраинах парка, которые им еще предстоит преодолеть, если они хотят добраться до города.
Майлз напряженно оглядывался по сторонам. Из-за мерцающего искусственного освещения его глаза никак не могли привыкнуть к темноте.
Айвен тоже начал всматриваться.
– В кустах фараонов не видно, – пробормотал он.
– Я высматриваю не полицию, – прошептал в ответ Майлз.
– А кого же?
– Марк сказал, что в него стрелял размалеванный псих. Тебе такой не попадался?
– Да вроде нет… Может, полиция уже схватила его… – Тут Айвен опасливо оглянулся.
– Все может быть. Марк! А боевая раскраска у него какого цвета? И какие на нем узоры?
– В основном синие. С белыми, желтыми и черными загогулинами. Гем-командующий среднего ранга, да?
– Центурий-капитан. Если ты собрался быть мною, то должен уметь распознавать любой гем-грим.
– Мне и без того пришлось столько выучить…
– Айвен, ты что, и впрямь веришь, будто центурий-капитан, прекрасно обученный, присланный из штаб-квартиры, давший клятву исполнить это задание, позволит какому-то лондонскому полисмену незаметно подкрасться и парализовать себя? Да он скорее умрет, чем позволит сотворить нечто подобное.
Айвен закрыл глаза.
Они миновали еще сотню-другую метров ветвей и теней. С прибрежного шоссе уже доносился гул транспортеров. Переходы, несомненно, охраняются, а скоростная трасса ограждена. Пешеходам там не место.
Неподалеку от главной дорожки Майлз заметил увитый плющом павильон из синтебетона, прятавшийся в кустах. Майлз решил было, что это общественный туалет, но, приглядевшись, заметил только одну дверь без опознавательных знаков. Прожектора, которым надлежало освещать этот участок, оказались разбитыми. И вдруг на глазах у Майлза дверь медленно поехала в сторону. В темноте блеснуло оружие. Майлз навел парализатор и затаил дыхание. Через секунду наружу выскользнула темная фигура.
– Капитан Галени!
Галени вздрогнул, словно от выстрела, пригнулся и бросился к ним. Обнаружив, что декоративный кустарник снабжен шипами, он чертыхнулся и окинул взглядом более чем скромный отряд Майлза – Марка, Айвена и Элли.
– Черт побери, так вы живы! Все!
– Я тоже, признаюсь, начал сомневаться относительно вас, – улыбнулся Майлз.
Галени выглядел очень, очень странно. Пропали сосредоточенность и обреченность, с какими он встретил смерть Сера Галена. Казалось, капитан принял чрезмерную дозу наркотиков – в глаза бросались неестественное возбуждение и взвинченность. Таким Майлз не видел его еще ни разу. Вдобавок лицо капитана украшали синяки, губы были разбиты в кровь, а в распухшей руке он сжимал цетагандийский плазмотрон. Из сапога торчала рукоять ножа.
– Вы, случайно, не натыкались на типа в синем гриме? – осведомился Майлз.
– О да, – самодовольно протянул Галени.
– Что с вами, к черту, случилось? Простите, я хотел сказать – сэр.
Галени зашептал:
– Я не смог найти вход в барьер там, где мы с вами разошлись. Зато я увидел вот этот подсобный вход, – он указал на павильон, – и подумал, что отсюда в сторону барьера могут идти какие-нибудь силовые или оптические кабели. И я не ошибся. Под всем парком проходят туннели. Но, бродя под землей, я заблудился и, вместо того чтобы оказаться, как раньше, внутри барьера, очутился в пешеходном переходе под прибрежным шоссе. Там я нашел – угадайте кого?
Майлз покачал головой:
– Полицию? Цетагандийцев? Барраярцев?
– Почти в точку. Моего старого друга из цетагандийского посольства, гем-лейтенанта Табора. Сначала я даже не понял, чем он занимается. А он страховал экспертов из штаб-квартиры. Я и сам занимался бы этим, – Галени усмехнулся, – если бы не попал под домашний арест. Он совсем не обрадовался, увидев меня, – продолжал Галени. – И тоже никак не мог взять в толк, что я тут делаю. Ну, мы оба и притворились, будто выехали на природу полюбоваться луной, а тем временем я хорошенько рассмотрел, каким оборудованием набит его автомобиль. Сейчас я думаю, что он мне поверил: по-моему, он решил, что я пьян.
Майлз из вежливости промолчал, хотя ему очень хотелось сказать: «Понятно почему».
– Но тут его вызвали, и ему пришлось спешно от меня избавиться. Он вытащил парализатор, мне удалось увернуться, но я упал и притворился, что парализован, хотя он меня почти не задел. Я слушал, как он переговаривается с отрядом в башне, а сам думал, как бы извлечь из этого пользу. И вот, как раз когда левая сторона тела начала хоть что-то чувствовать, заявился ваш синелицый друг. Его приход отвлек Табора, и я уложил обоих.
Брови Майлза поползли вверх:
– Как вам это удалось?
Галени все время непроизвольно сжимал и разжимал кулаки.
– Да я и сам толком не знаю, – признался он. – Помню, как бил их… – Галени взглянул на Марка. – Приятно иметь дело с явным врагом.
На которого, как понял Майлз, Галени только что выплеснул все напряжение, скопившееся в нем за последние жуткие недели и эту сумасшедшую ночь.
– Они живы?
– О да.
Майлз решил, что поверит этому, только когда увидит цетагандийцев собственными глазами. Надо сказать, улыбка Галени была несколько пугающей.
– А их машина? – быстро спросил Айвен.
– Да, конечно, их машина, – поддержал его Майлз. – Она все еще там? Мы можем до нее добраться?
– Скорее всего – да, – ответил Галени. – По туннелям сейчас бродит всего один отряд полицейских. Я их слышал.
– Придется рискнуть.
– Тебе легко говорить, – угрюмо пробормотал Марк. – У тебя дипломатический статус.
А Майлз, словно впервые увидев клона, рассматривал его с нескрываемым интересом. Потом потянулся к внутреннему карману мундира.
– Марк, – выдохнул он. – Хочешь заработать сто тысяч бетанских долларов?
– Нет у тебя никакого чека.
– Это Сер Гален так говорил. Припомни, что еще он говорил и какие ошибки допустил сегодня. – Тут Майлз перевел взгляд на Галени. Упоминание отца подействовало на него отрезвляюще: во взгляде снова появилась усталость. – Капитан Галени! Те два цетагандийца в сознании? Или по крайней мере можно привести их в сознание?
– Да, один точно в сознании. А сейчас, может, и оба. Что вы задумали?
– Свидетели! Два свидетеля – как раз то, что нужно.
– Я-то думал, мы тихо смываемся, – жалобно проговорил Айвен.
– Думаю, – Майлз, словно не слыша Айвена, обратился к Марку, – мне лучше сыграть адмирала Нейсмита. Не обижайся Марк, но с бетанским выговором у тебя плоховато. То ли ты слабо раскатываешь конечные «р», то ли еще что. Да и вообще на лорда Форкосигана тебя лучше натаскали.
Тут до Галени дошло. Брови его поползли вверх. Потом он медленно кивнул, но лицо его, когда он повернулся к Марку, было столь непроницаемым, что клон вздрогнул.
– По-моему, вы просто обязаны нам содействовать, – сказал он и, помолчав, тихо добавил: – Вы мне обязаны.
Сейчас не время напоминать, скольким сам Галени обязан Марку, хотя, встретившись с капитаном взглядом, Майлз убедился, что тот все помнит. Уж он-то знает – теперь оба повязаны случившимся.
Почувствовав поддержку, адмирал Нейсмит быстро произнес:
– Итак, в туннель. Ведите, капитан.
Цетагандийская машина стояла в тени, под деревом, чуть слева от выхода из лифтовой шахты, соединявшей подземный переход с парком. Здесь по-прежнему не было ни души. Галени сообщил им, что на другом конце туннеля стоят двое, но они не сочли нужным проверять его сведения. Им уже хватило пробежки по туннелям – еле удалось увернуться от полицейских.
Машину не было видно из окон жилых домов на другой стороне узкой улочки, даже если кто-то и страдал бессонницей. А трасса позади них была отгорожена глухой стеной. И все равно Майлза не покидало ощущение опасности.
На машине отсутствовали опознавательные знаки, да и вся она была какая-то бесцветная: не старая и не новая, не чистая и не грязная, – словом, никакая. Словом, типичная шпионская машина. Майлз тихонько присвистнул, заметив сбоку свежие вмятины в форме человеческой головы и пятна крови на асфальте. К счастью, в полутьме красный цвет казался черным.
– А это было не слишком шумно? – поинтересовался Майлз, указывая на вмятины.
– А? Да нет. Так, глухие удары. Никто и пикнуть не успел.
Быстро оглядевшись и подождав, пока проедет одинокая машина, Галени поднял прозрачный колпак.
На заднем сиденье съежились двое. Лейтенант Табор в гражданской одежде растерянно моргал. Рот его был запечатан внушительным кляпом. Рядом обмяк еще один размалеванный сине-зеленый цетагандиец. Майлз приподнял ему веко и, обнаружив, что зрачок закатывается, начал копаться в аптечке. Айвен опустил Элли на сиденье и уселся за пульт. Марк оказался рядом с Табором, а Галени сел по другую сторону от пленных. В ответ на легкое прикосновение Айвена колпак со вздохом опустился, и сразу стало очень тесно. Семеро – многовато для такой типичной шпионской машины.
Майлз перегнулся через спинку сиденья и прижал инъектор с синергином к шее центурий-капитана. Может, лекарство приведет его в чувство, а может, и нет. Но хуже не будет – это точно. Как ни странно, жизнь и здоровье несостоявшегося убийцы представляли для Майлза чрезвычайную ценность. Сообразив задним числом, Майлз сделал инъекцию и Элли. Она застонала.
Машина приподнялась над землей и с шипением тронулась.
Облегченно вздохнув, когда побережье осталось позади и они свернули в лабиринт улочек, Майлз включил наручный комм и позвал самым монотонным бетанским говорком:
– Ним?
– Да, сэр?
– Следите за координатами моего комма и следуйте за нами. Операция закончена.
– Будет сделано, сэр.
– Конец связи.
Он положил голову Элли к себе на колени и повернулся, чтобы взглянуть на Табора. Глаза Табора так и бегали: с Майлза на Марка и обратно.
– Добрый вечер, Табор, – сказал Марк тоном барраярского фора (неужели Майлз говорит так же ехидно?). – Как ваши бонсайи?
Табор шарахнулся, а центурий-капитан пошевелился и приоткрыл глаза, внимательно оглядывая присутствующих. Он сделал попытку выпрямиться, но почувствовал путы и снова обмяк, не желая попусту тратить силы.
Галени протянул руку и ослабил кляп Табора.
– Извините, Табор, но адмирала Нейсмита вы не получите. По крайней мере здесь, на Земле. Так и передайте своему начальству. Пока его флот на орбите, он находится под нашим особым покровительством. Он оказал неоценимые услуги барраярскому посольству, раскрыв очередной комаррский заговор. Так что осадите назад.
Все так же нервно зыркая по сторонам, Табор выплюнул кляп, пошевелил нижней челюстью и откашлялся.
– Вы что, вместе работаете? – с трудом прохрипел он.
– К сожалению, да, – проворчал Марк.
– Наемник, – радостно пропел Майлз, – берется за любую работу. За что платят, то и делает.
– Вы совершили ошибку, – прошипел центурий-капитан, пытаясь сфокусировать взгляд на адмирале, – взявшись за ту работу на Дагуле. Цетаганда – мощная держава.
– Ох и не говорите! – жизнерадостно согласился Майлз. – После того как мы освободили их проклятущую армию, подполье нас надуло. Половину недоплатили. А цетагандийцы, случаем, не хотят нас нанять? Мы готовы исправить свою ошибку. А? Нет? К сожалению, я не могу позволить себе быть мстительным – слишком большая роскошь. По крайней мере пока. Иначе я не стал бы работать с, – тут он недружелюбно воззрился на Марка, – этими старыми знакомыми.
– Так вы и правда клон, – выдохнул Табор, разглядывая легендарного адмирала наемников. – А мы думали… – Он резко оборвал фразу.
– Мы много лет считали, что он ваш, – сказал Марк, успешно входя в роль лорда Форкосигана.
«Наш?!» – всем своим видом сказал Табор, но предпочел промолчать.
– Но последние события подтвердили его комаррское происхождение, – закончил Марк.
– Мы же договорились, – возмущенно вмешался Майлз. – Вы прикрываете меня, пока я не улечу с Земли.
– Да, договорились, – подтвердил Марк. – Только не вздумайте приближаться к Барраяру.
– Да подавитесь вы вашим Барраяром. У меня остается вся галактика.
Центурий-капитан, почувствовав, что снова отключается, нервно заморгал и попытался восстановить дыхание. Майлз решил, что у бедняги не иначе как легкое сотрясение мозга. И тут Элли открыла глаза. Майлз положил ей руку на лоб, пригладил волосы. Она деликатно срыгнула (синергин избавил ее от обычной постпарализационной рвоты), села, огляделась, увидела Марка, цетагандийцев, Айвена – и прикусила губу. Майлз сжал ей руку. «Потом объясню», – пообещала его улыбка. Она досадливо нахмурилась: «Да уж, изволь», – и гордо подняла голову: неприятель не должен видеть ее растерянной и непричесанной.
Айвен повернул голову и спросил у Галени:
– Что будем делать с цетагандийцами, сэр? Где их выкинуть? С какой высоты?
– Я полагаю, нет никакой необходимости устраивать межпланетный скандал. – Галени говорил с хищной жизнерадостностью, позаимствовав тон у Майлза. – Вы со мной согласны, лейтенант Табор? Или хотите, чтобы местным властям стало известно, что именно задумал совершить сегодня ночью в барьере ваш гем-товарищ? Нет? Так я и думал. Хорошо. Им обоим нужна медицинская помощь. Айвен, лейтенант Табор, к несчастью, сломал себе руку, а у его… э-э… друга – сотрясение мозга. Не считая всего прочего. Выбирайте, Табор. Завезти вас в больницу или предпочитаете лечиться у себя в посольстве?
– В посольстве, – незамедлительно прохрипел Табор. – Если только вам самому не хочется объясняться перед судом в связи с покушением на убийство.
– Да какое убийство? Всего-навсего легкие телесные повреждения. – Галени сверкнул глазами.
Табор встревоженно улыбнулся: у него был такой вид, словно он рад немедленно избавиться от неприятного соседства.
– Да какая разница. Все равно оба посла будут недовольны иным развитием событий.
– Ну вот, давно бы так.
Приближался рассвет. Уличное движение становилось все оживленнее, и Айвен далеко не сразу нашел стоянку такси, где не было очереди. Эта приморская окраина находилась далековато от посольств. Галени чрезвычайно заботливо помог пассажирам сойти, но бросил Табору ключи от ручных и ножных пут центурий-капитана только тогда, когда Айвен нажал на газ.
– Мои ребята вернут машину сегодня же, – крикнул на прощание Галени. Тяжело вздохнув, он рухнул на сиденье. Айвен снова опустил колпак. Галени чуть слышно прибавил: – Но сперва мы ее как следует осмотрим.
– Думаешь, это шоу возымеет последствия? – спросил Айвен.
– На данном этапе? Чтобы убедить цетагандийцев, что Барраяр не имел никакого отношения к Дагуле? Не знаю, может быть – да, а может, и нет, – вздохнул Майлз. – Но основную проблему мы решили: два проверенных офицера готовы поклясться, что адмирал Нейсмит и лорд Форкосиган – два разных человека, а это сейчас – самое главное.
– А Дестанг? Он это одобрит? – не унимался Айвен.
– Не думаю, – равнодушно сказал Галени, любуясь городским пейзажем, – чтобы из-за этого стоило беспокоиться. Одобрит не одобрит, какая разница?
Майлз полностью разделял мнение Галени. Они страшно устали, но все живы – это главное. Майлз задерживался взглядом на каждом: Элли, Айвен, Галени, Марк. Все здесь, все пережили эту ночь.
Почти все…
– Где тебя высадить, Марк? – спросил Майлз, бросив вопросительный взгляд на Галени. Майлз ожидал возражений, но Галени промолчал. Распрощавшись с цетагандийцами, он наконец позволил себе расслабиться и теперь казался враз постаревшим и опустошенным. Майлз и не стал напрашиваться на возражения.
«Будь осторожен в просьбах, а то можешь получить то, о чем просил».
– На станции подземки, – ответил Марк. – На любой станции подземки.
– Хорошо.
Майлз вызвал на дисплей карту и показал Айвену, куда ехать.
Когда машина остановилась, он вышел вместе с Марком.
– Я сейчас.
Они пошли вместе к лифтовой шахте. В этом районе еще царила тишина, народу было немного, но уже чувствовалось приближение утреннего часа пик.
Расстегнув мундир, Майлз достал кредитную карточку. Судя по напряженному лицу Марка, тот до последнего момента ожидал выходки в стиле Сера Галена. Взяв карточку, он с подозрением повертел ее в руках.
– Ну вот, – сказал Майлз. – Если тебе с твоей подготовкой и с этими деньгами не удастся скрыться на Земле… Такого не бывает. Удачи!
– Но… что ты от меня хочешь?
– Ничего. Абсолютно ничего. Ты свободный человек (если, конечно, сможешь сохранить свободу). Мы не станем докладывать местным властям о… э-э… несчастном случае с Галеном.
– Ты хотел большего.
– Когда не можешь получить то, что хочешь, соглашаешься на то, что можешь получить. Ты ведь уже начал понимать это. – Майлз кивком указал на карман Марка, и тот прикрыл его рукой.
– И чего ты от меня хочешь? – спросил Марк. – На что толкаешь? Ты что, всерьез принял эту чушь насчет Архипелага Джексона?
– Можешь взять деньги и просадить их в марсианских притонах. Или заплатить за образование. А может, и не одно. Или сунь карточку в ближайший мусоросборник. Я тебе не отец, не учитель и не хозяин. Ничего мне от тебя не нужно. Ничего я не хочу.
«Попробуй только возразить – если придумаешь как, братец…» Майлз развел руками и отступил на шаг.
Не поворачиваясь к Майлзу спиной, Марк попятился к шахте.
– Почему? – вдруг закричал он растерянно и гневно.
Майлз вскинул голову и расхохотался.
– А ты догадайся! – бросил он в ответ.
Поле шахты подхватило Марка, и он исчез.
Майлз вернулся к друзьям.
– Разумно ли это? – обеспокоенно спросила Элли, прервав рассказ Айвена. – Так вот взять и отпустить этого?
– Не знаю, – вздохнул Майлз. – Если не можешь помочь, не мешай. Я не могу помочь ему: Гален сделал его сумасшедшим. Он одержим мною. Боюсь, ему от этого не избавиться. Уж я-то знаю, что такое одержимость. Самое лучшее, что я могу сделать, – это уйти с его дороги. Может, со временем он успокоится. Может, со временем он… излечится.
Он вдруг почувствовал страшную усталость. Рядом с ним сидела Элли, и он был очень-очень счастлив. Опомнившись, Майлз включил наручный комм и отпустил Нима и его патруль.
– Ну, – Айвен нарушил неловкое молчание, – куда теперь? Вы тоже хотите вернуться в космопорт?
– Ага, – выдохнул Майлз. – И хотя бы временно скрыться… Боюсь, что побег невозможен. Все равно Дестанг рано или поздно меня поймает. С таким же успехом можно сейчас же вернуться в посольство и доложить. Доложить всю правду. Больше у нас нет причин лгать, верно?
– Не возражаю, – ответил Галени. – Я вообще не люблю лживых рапортов. Со временем они становятся историей.
– Вы… знаете, я этого не хотел, – после паузы сказал Майлз. – Ну, того, что произошло вчера.
Ужасно беспомощное извинение – после того как его стараниями убили отца Галени…
– Вы что, правда думаете, что контролировали ситуацию? Как ни крути, лорд Форкосиган, но на Господа Бога вы не похожи. – Галени улыбнулся одними губами. – Я уверен, это было непреднамеренно.
Он откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза.
Майлз откашлялся.
– Тогда – в посольство, Айвен. Э-э… не спеши. Поезжай медленно. Я не откажусь посмотреть на Лондон.
Он прижался к Элли, и они стали смотреть, как летний рассвет озаряет город, и все эпохи, сосуществуя одновременно, перемешиваются в игре света на старинных улочках.
* * *
Когда они выстроились в ряд в кабинете, Майлзу вспомнились китайские обезьянки, стоявшие на полке в каюте Танга. Айвен был явно той, которая звалась «Не вижу зла». Судя по плотно сжатым губам Галени, он был первым кандидатом на «Не говорю зла». Значит, Майлзу, стоявшему между ними, досталось «Не слышу зла», но, даже если он заткнет уши, ему это мало поможет.
Майлз ожидал, что Дестанг придет в ярость, но тот скорее испытывал только отвращение. Ответив на их приветствие, коммодор откинулся на спинку кресла. А бросив взгляд на Майлза, Дестанг скис окончательно.
– Форкосиган. – Имя Майлза осязаемо повисло в воздухе. Дестанг одарил его недобрым взглядом и продолжил: – Сегодня, в семь часов утра, когда я закончил разговор с неким следователем Ридом в муниципальном суде, я был убежден, что спасет вас только вмешательство свыше. Вмешательство свыше пришло в 9.00 в виде специального курьера из имперской штаб-квартиры. – Дестанг двумя пальцами поднял диск с печатью императора. – Вот новое срочное предписание для вашего нерегулярного дендарийского отряда.
Поскольку Майлз уже видел курьера в столовой, эта новость не слишком удивила его.
– Да, сэр? – поощрительно спросил он.
– Оказывается, некий флот свободных наемников, работающих в отдаленном районе четвертого сектора якобы по контракту с субпланетным правительством, перешел от партизанской войны к открытому пиратству. Блокада п-в-туннеля попросту превратилась в грабеж. Три недели назад они угнали пассажирский корабль, приписанный к Тау Кита, чтобы переоборудовать его в транспортно-десантный. Это бы еще ничего, но какой-то гений решил, что они могут увеличить доходы, запросив выкуп за пассажиров. Несколько правительств тех планет, граждане которых попали в заложники, создали спецгруппу для ведения переговоров. Эту группу возглавили тау-китяне.
– А какое отношение имеем к этому мы, сэр?
Сектор четыре, конечно, далеко от Барраяра, но Майлз уже догадывался, что воспоследует. А вот Айвен явно сгорал от любопытства.
– Среди пассажиров оказалось одиннадцать барраярских подданных, в том числе супруга министра тяжелой промышленности лорда Форвейна с тремя детьми. Поскольку барраярцы составляют незначительное меньшинство среди двухсот шестнадцати заложников, Барраяру, естественно, не позволили руководить созданной спецгруппой. А нашему флоту три враждебных правительства запретили транзитный перелет по п-в-туннелям (по кратчайшему маршруту от Барраяра до четвертого сектора). Любой другой маршрут – это восемнадцать недель. А с Земли дендарийцы смогут добраться туда меньше чем за две недели.
Дестанг нахмурился. Айвен слушал как завороженный.
– Вам приказано вызволить живыми подданных императора, а также жителей других планет (если получится). Кроме того, вы сами изберете меру пресечения для злоумышленников. Поскольку мы находимся в процессе сложнейших переговоров с Тау Кита, нам не хотелось бы, чтобы им стал известен… э-э… инициатор этой попытки освобождения в случае… э-э… какой-либо неудачи. А уж как вы будете это делать – решайте сами. Здесь вы найдете все разведданные. – Наконец-то он передал Майлзу диск. Майлз нетерпеливо вцепился в данные. Айвен завистливо посмотрел на кузена. Дестанг достал еще некий предмет и вручил его Майлзу с видом человека, вырывающего у себя кусок печенки: – Курьер также доставил еще один чек на восемнадцать миллионов марок: на текущие расходы в следующие полгода.
– Благодарю вас, сэр!
– Хм. По окончании операции вы должны связаться с коммодорм Райвиком в штаб-квартире четвертого сектора на станции Ориент, – закончил Дестанг. – Если мне повезет, к тому времени, как ваш нерегулярный отряд снова окажется во втором секторе, я уже выйду в отставку.
– Да, сэр. Спасибо, сэр.
Дестанг повернулся к Айвену:
– Лейтенант Форпатрил!
– Сэр?
Айвен стал по стойке «смирно», изобразив пай-мальчика. Майлз приготовился было уверять, что Айвен ни в чем не виноват, ничего не знал и вообще стал невинной жертвой… но это не потребовалось. Дестанг посмотрел на Айвена и вздохнул:
– Ничего.
Затем он повернулся к Галени, стоявшему навытяжку – «несгибаемо», подумал Майлз. Утром, вернувшись в посольство раньше Дестанга, они привели себя в порядок, переоделись и составили короткие рапорты, которые Дестанг только что прочел. Но поспать никому не удалось. Сколько еще выдержит Галени?
– Капитан Галени, – объявил Дестанг. – С точки зрения устава вы обвиняетесь в нарушении приказа о домашнем аресте. Поскольку это обвинение аналогично тому, которого так удачно избежал присутствующий здесь Форкосиган, передо мной встает вопрос о соблюдении справедливости. Имеется также смягчающее вину обстоятельство – похищение Форпатрила. Его спасение и смерть врага Барраяра – единственные осязаемые результаты… минувшей ночи. Все остальное – домыслы и неподтвержденные заявления относительно ваших благих намерений, если только вы не согласитесь на допрос с суперпентоталом, чтобы рассеять все подозрения.
На лице Галени отразилось нескрываемое отвращение.
– Это приказ, сэр?
Майлз понял, что еще секунда – и Галени подаст в отставку. И это сейчас, когда принесено столько жертв… Так и лягнул бы его: «Нет, нет!» В голове Майлза роились отчаянные протесты:
«Суперпентотал унизителен для чувства собственного достоинства, сэр!» – «Если накачаете суперпентоталом его, накачивайте и меня… Ничего, Галени, я уже растерял чувство собственного достоинства…»
Вот только индивидуальная реакция Майлза на суперпентотал делает такое предложение более чем бессмысленным. Он прикусил язык и промолчал.
Вид у Дестанга был неуверенный. Немного помолчав, он просто сказал:
– Нет. – Затем добавил: – Но это означает, что все рапорты – мой, ваш, Форкосигана и Форпатрила – будут отправлены Саймону Иллиану для оценки. Я не считаю дело закрытым. Я получил звание не за то, что отлынивал от принятия решений, но и не за то, что лез в политику. Ваша… лояльность, как и судьба клона Форкосигана, – это уже из области политики. Я не убежден в осуществимости плана интеграции Комарры, но и не хотел бы войти в историю как человек, который его сорвал. Пока ваше дело будет рассматриваться, можете приступать к исполнению своих обязанностей здесь, в посольстве. И не благодарите, – мрачно добавил он, когда Майлз заулыбался, Айвен сдавленно хихикнул, а Галени посветлел. – Я поступаю так по просьбе посла… Все свободны. Приступайте к исполнению обязанностей.
Майлз подавил желание поскорее убежать, пока Дестанг не передумал. Он отдал честь и пошел к двери вместе со всеми. Когда они дошли до порога, Дестанг добавил:
– Капитан Галени!
Галени остановился:
– Сэр?
– Мои соболезнования.
Эти слова он словно щипцами из себя вытянул, но именно поэтому они прозвучали так искренне.
– Благодарю вас, сэр.
Голос Галени звучал безжизненно, но он все же заставил себя кивнуть, принимая соболезнование.
В шлюзах и коридорах «Триумфа» было шумно: наемники возвращались из увольнения, техники завершали последние приготовления к вылету, на корабль доставляли запасы, но суета была только кажущейся: на самом деле все действовали по-военному четко и слаженно. Вымуштрованные ребята Танга не допускали сбоев.
Стоило Майлзу с Элли ступить на борт, как они тут же оказались в центре внимания. «А какой у нас теперь контракт, сэр?»
Скорость распространения слухов, как всегда, поражала. Догадки сыпались одна за одной. Майлз отвечал всем одно и то же: «Да, контракт есть. Да, уходим с орбиты. Как только вы будете готовы. Вы готовы, мистер? А остальные в вашей команде готовы? Так, может, вам стоит пойти помочь…»
– Танг! – приветствовал Майлз своего начальника штаба. Коренастый азиат был в гражданском и нес чемоданы. – Только вернулись?
– Нет, уже уезжаю. Осон вас не поймал, адмирал? Я уже неделю пытаюсь с вами связаться.
– Что? – Майлз оттащил его в сторонку.
– Я подал в отставку. Согласно пункту устава о выходе на пенсию.
– Что?! Почему?
Танг ухмыльнулся:
– Поздравьте меня. Я женюсь.
Пораженный Майлз с трудом выдавил:
– Поздравляю. Э-э… когда это случилось?
– В увольнении, разумеется. На самом деле она – моя троюродная сестра. Вдова. После смерти мужа сама водила туристический корабль по Амазонке. Она капитан и кок. Какую она жарит свинину му-шу – пальчики оближешь! Но она уже не так молода, ей нужна поддержка. – «Уж что-что, а поддержку Танг ей обеспечит». – Мы станем партнерами. Да что там, – прибавил он, – когда ты наконец выкупишь у меня «Триумф», мы вообще сможем обойтись без туристов. Если когда-нибудь захочешь прокатиться на водных лыжах по Амазонке позади пятидесятиметровой шхуны на воздушной подушке, приезжай в гости, сынок.
«…И мутировавшие пираньи доедят то, что от него останется».
Очарование картинки: Танг, любующийся закатами на Амазонке с пышнотелой азиаткой на коленях, с бокалом в одной руке и куском свинины – в другой, немедленно рассеялось. Интересно, во сколько обойдется дендарийцам выкуп «Триумфа» и где он найдет второго такого Танга?
Рвать на себе волосы было поздно, а главное – бесполезно. Поэтому Майлз тактично поинтересовался:
– Э-э… ты уверен, что не будешь скучать?
Танг, будь прокляты его зоркие глаза, понизил голос и ответил именно на тот вопрос, который Майлз задал на самом деле:
– Я никогда не ушел бы, не будь у меня уверенности, что ты справишься, сынок. Просто держись как сейчас. – Он ухмыльнулся и затрещал суставами пальцев. – Кроме того, у тебя есть преимущество перед всеми адмиралами наемников всей галактики.
– Какое? – заинтригованно спросил Майлз.
Танг заговорщически прошептал:
– Тебе не обязательно получать прибыль. – Танг саркастически улыбнулся.
И это стало единственным признанием осторожного Танга, что он давно уже понял, кто их настоящий наниматель. На прощание он отдал Майлзу честь.
Майлз проглотил ком в горле и повернулся к Элли.
– Ну… назначьте совещание отдела разведки через полчаса. Надо как можно скорее заслать туда наших следопытов. В идеале желательно еще до нашего прибытия внедрить в их ряды наших людей.
Майлз замолчал, сообразив, что смотрит на самого находчивого дендарийского разведчика. Послать ее вперед, а самому оставаться здесь, зная, что Элли в опасности… «Нет, нет!»… Все правильно. Разве можно использовать талантливого разведчика в качестве телохранителя? Так оно сложилось… Майлз заставил себя продолжить как ни в чем не бывало:
– Они наемники. Кто-нибудь из наших людей мог бы к ним присоединиться. Если мы найдем того, кто без труда сможет скосить под идиота и убедительно сымитировать низкий психокриминальный уровень этих пиратов…
Проходивший мимо рядовой Данио остановился отдать честь.
– Спасибо, что вы нас вызволили, сэр. Я… на самом деле на это не надеялся. Клянусь, вы об этом не пожалеете.
Майлз с Элли переглянулись, проводив взглядом неуклюжую фигуру.
– Он в твоем полном распоряжении, – улыбнулся Майлз.
– Вот и славно, – ответила Куин. – Дальше.
– Пусть Торн вытащит из местной комм-сети всю информацию об этом угоне. Надо искать неожиданные повороты, которые упустила штаб-квартира, – словом, все. – Майлз постучал по спрятанному в кармане диску и вздохнул при мысли о новом задании. – Ладно… Все лучше, чем наши каникулы на Земле, – обнадеживающе сказал он. – Чисто военная операция: ни родственников, ни политики, ни финансовых проблем… Все однозначно: хорошие парни и плохие парни.
– Восхитительно, – ответила Куин. – А кто мы?
Майлз все еще обдумывал ответ, когда флот ушел с орбиты.
