ГЛАВА 5. Начало штурма
Сэр Кампеадор де Моле расположил свою ставку на вершине небольшого холма неподалёку от крепости Тёмного лорда. Сидя на коне и возвышаясь над адъютантами, он разглядывал замок Могильяк, вздымающийся в небо огромным чёрным силуэтом. Высокие стены, могучие башни, крепостной мост и ров, наполненный водой... непросто будет его взять. Войсковые маги-духи докладывают о целой сети защитных чар, наложенных опытными колдунами. Тёмный лорд отлично подготовился к осаде.
Перед полководцем в воздухе латала полупрозрачная карта, на которой был схематически изображён замок Могильяк и окрестности. Сэр Кампеадор перевёл на неё взгляд и нахмурился. Его войска уже окружили замок с четырёх сторон, блокируя возможность получения припасов и подкрепления, благо численности хватало с избытком. Но оставалась ещё и пятая сторона — воздух. Хороших летунов в войске сэра Кампеадора критически недоставало. При жизни большинство духов обычно ходило по земле, и им трудно было перебороть психологический блок, чтобы подняться высоко в воздух и парить аки птицы. Неозвученный закон мира духов гласил — чего ты не делал при жизни, то и после смерти тебе скорей всего будет недоступно. Хотя казалось бы призраки и так без проблем парят невысоко над землёй и ничто не мешает им взлететь повыше. Ан нет, не всё так просто...
Войска маршировали вдоль подножия холма, огибая его чёрной бесконечной рекой. В воздухе реяли стяги с символом рода де Биль — пикирующей птицы на фоне косого креста. Доносился ритмичный звук барабанов, задающий темп марша. Армия выглядела довольно пёстрой, но всех её солдат объединяло одно – они отлично умели воевать. Большая часть духов внешне не особо отличалась от людей — самые обычные вояки в кольчуге и шлемах "яйцевидной" формы с наносником, похожих на так называемые "нормандские шлемы". Только полупрозрачные. Некоторые идут по земле, как и при жизни, иные скользят невысоко над ней. Однако значительная часть духов походила не на людей, а на самых настоящих монстров. Души их были черны, они плохо или вовсе не контролировали свои страсти, и те взяли верх над хозяевами. У многих духов имелись жуткие черты вроде длинных, лезущих изо рта клыков, иные могли похвастаться когтями, дополнительными конечностями, чешуёй или даже панцирем. У кого-то вместо лица образовалась самая настоящая звериная морда. Были и такие, кто и вовсе потерял всякую связь с человечностью, превратившись в воплощённый кошмар из худших сновидений.
Барон послал на Сергея самое отребье, которое будет не жалко даже в случае критических потерь. И самое главное, их численность не так трудно восполнить. Люди-то умирают каждый день, и далеко не все попадают в Мир Мёртвых. С особо отчаявшейся душкой, чей груз грехов очень велик, даже можно договориться — дать ей в долг немного духовной энергии и навеки сделать личным рабом-должником.
Особняком от основной армии держались рыцари сэра Кампеадора. Это были невероятно могучие призрачные воины, чей ужасающий кавалерийский удар был способен пробить любые доспехи. Непобедимые в чистом поле, они тем не менее были не особо полезны при штурме стен. Но вот когда удастся выбить ворота или проломить стену, тут-то рыцари покажут себя во всей красе.
Самое интересное, что всю эту призрачную ораву никто из обычных людей попросту не видел — они двигались через мир духов, вне человеческого плана. Однако такое количество духов просто не могло не сказаться на общем ментальном плане. Крестьяне и горожане Могильяка ощущали странную тревогу, многих терзали смутные предчувствия грядущих жутких событий. Кошки и собаки видели духов и просто с ума посходили, пугая хозяев буйным поведением. Скот ревел в стойлах, добавляя толику паники к общей неразберихе. Достаточно сильные маги, которые отлично видели армию духов, быстро паковали чемоданы и готовились дать дёру из неблагополучного графства.
Помимо недостатка воздушный бойцов сэра Кампеадора несколько волновало то, что двигалось под землёй, скрытое от глаз основное армии. Некая огромная сущность, похожая на огромный корень или червя, полностью закрытая от любопытных глаз. Она присоединилась к войску на границе графства и с тех под двигалась аккурат под ним. Сэр Кампеадор сначала было заподозрил происки Тёмного лорда, однако к нему вскоре прибыл гонец с письмом от Барона – сюзерен сказал, что сущности опасаться не стоит, она поможет армии во время штурма замка. Чем именно поможет – не уточнил к великому неудовольствию полководца. Сэр Кампеадор не любил неопределённости, но выбора особого не было. Слово сюзерена есть слово сюзерена, против него никак не пойти.
А третьей причиной, раздражавшей полководца, был Питер Нирс.
– Когда я был человеком, — задумчиво произнёс разбойник, топчущийся рядом с сэром Кампеадором. Духу-убийце было чертовски скучно, и он аж подпрыгивал на месте, ожидая начала битвы. Сжимал пальцы-лезвия, высекая искры. Голова его иногда сама по себе отделялась от тела и крутилась вокруг своей оси, пугая присутствующих. – Мы часто грабили купеческие караваны да и просто одиноких путников. Из добычи часто попадались женщины, зачастую довольно красивые. Мы их, естественно, трахали, а потом продавали на невольничьих рынках. Те же зыбники за баб всегда хорошую цену давали. Больше всего мне нравилось, когда в плен попадала красивая молодуха с маленькой дочкой. Как правило, наглядевшись, что мои парни вытворяют с её товарищами, барышня становилась очень и очень сговорчивой. И тогда я предлагал ей сделку. За ночь она как следует расстарается, сделает мне приятно, а я так и быть, отпущу её дочурку восвояси. А утром, конечно, я отдавал и её и дочурку своим парням повеселиться... — Питер мерзки с придыханием захихикал. Его глаза, прячущиеся за прорезями кожаной маски, весело сверкали.
— Умолкни, Нирс, – оборвал его сэр Кампеадор, разглядывая карту перед собой. – Я пытаюсь думать.
– Наблюдать за ними в такие моменты было одно удовольствие... — продолжал разбойник, словно и не услышал рыцаря. – Внимательно смотреть в глаза каждой... В этот момент я словно становился един с ними... полностью обладал обеими, и телами, и душами...
Между сэром Кампеадором и Питером Нирсом сверкнуло, словно кто-то разрезал пространство ярким лучём. Разбойник почувствовал острый укол в районе шеи и, опустив глаза, увидел рядом со своим горлом острый, словно бритва, клинок. Конь полководца чуть повернул голову, глядя на духа-убийцу большим чёрным глазом.
-- Ты мешаешь мне думать. Закрой свой поганый рот, чернь, – равнодушно произнёс сэр Кампеадор. Приставив свой меч к горлу Нирса, он так и не отвёл взгляда от карты. – Или я отправлю тебя к твоему настоящему хозяину прямо сейчас. Не знаю, что у вас за договор, но я полагаю, что службу Старшему богу ты ставишь выше присяги благородному дому де Биль.
Серое лицо-маска Питера побледнело. Он так и не понял, что сделал сэр Кампеадор, как так быстро достал меч и приставил ему к горлу? Да ещё и не глядя... Что это за невероятная скорость? Он, Питер Нирс, считал, что нет никого в войске Барона, равного ему в скорости... и вот такой неприятный сюрприз.
– Осмелюсь напомнить, ваше благородие, – осторожно произнёс разбойник, едва скрывая испуг. Его кадык дрожал, касаясь острого, словно бритва, лезвия. – Что большая часть людей в нашей армии служит мне. Если вы убьёте или раните меня, они могут вас... неправильно понять...
– Каждый из моих рыцарей стоит сотни обычных воинов, – равнодушно произнёс сэр Кампеадор. Слова Питера Нирса нисколько не впечатлили его. – Это во-первых. А во-вторых, ты уверен, что твои люди так уж жаждут умереть за тебя, Питер? Тебя с ними роднит только одно – все с радостью перебежите под руку к более сильному господину.
Питер Нирс сглотнул. Каким бы ловким и неуловимым он себя не считал... сейчас внутри него поселилась уверенность, что с сэром Кампеадором ему лучше не соревноваться в скорости. Шансы слишком неравны.
– Не по чину тебе командовать большой армией. Шайка разбойников – твой предел. И пусть ты самый сильный среди своих людей, у тебя нет навыков лидера, – сказал сэр Кампеадор. Повернув голову, он впервые прямо посмотрел на разбойника. В глазах рыцаря, серых, давно потухших, Нирс увидел бесконечную скуку. – Так что умерь свои порывы, и не путайся у меня под ногами. Вот начнётся штурм, тогда и разгуляешься по полной. Война, как известно, всё списывает.
– Сэр Кампеадор! – послышался чей-то взволнованный голос. – Сэр Кампеадор! Мы привели его!
Полководец, полностью потеряв интерес к бывшему разбойнику, убрал меч в ножны. Несколько солдат подвели к нему полупрозрачного мужика высокого роста с окладистой бородой. Вид он имел звероватый, испуганно глядел по сторонам и что-то бормотал под нос. В его зияло несколько широких рваных дыр. На одной из рук не хватало кисти. Для духа повреждения не смертельные и даже не критические, но всё равно неприятные.
– Сэр Кампеадор! – закричал мужик, увидел полководца. – Боги, как я рад вас видеть! Прикажите им отпустить меня! Я ни в чём не виноват! Это ошибка! Это страшная ошибка!
Голос его звучал хрипло, испуганно, с ноткой истерики. Сэр Кампеадор развернул коня в сторону пленника, чтобы лучше его видеть.
– Старейшина Гвохрум, – медленно произнёс полководец. – А вот я не могу сказать, что рад тебя видеть.
Старейшина вздрогнул, услышав слова де Моле. Кажется, он ожидал чего-то совсем другого.
– До меня дошли очень интересные слухи о тебе, Гвохрум, – произнёс сэр Кампеадор, направив коня в сторону старейшины. – Правда ли это, что ты пренебрёг своей клятвой верности благородному де Биль, и отныне являешься вассалом нашего врага Тёмного лорда Сергея?
Гвохрум побледнел ещё сильнее, хотя это было практически невозможно. Он стал настолько прозрачным, что практически исчез. И лишь живительный подзатыльник от одного из солдат-духов, удерживающих старейшину, привёл его обратно в чувство.
– Ваша милость! – воскликнул он, широко распахнув глаза. – У меня не было выбора! Тёмный лорд угрожал мне! Он вынудил меня! У меня и в мыслях не было предавать благородного де Биль! Да, мне пришлось присягнуть Тёмному лорду, но то была ложь во спасение!
Со стороны воинов и рыцарей, обступивших беседующих, послышался недовольный гул.
– Что ж, допустим, ты не врёшь, – кивнул полководец. Его конь остановился рядом со старейшиной и принялся обнюхивать его плечо, периодически фыркая. – Но по-хорошему, решать твою судьбу должен сэр Говард де Биль.
– У Б-барона... у Б-барона очень прескверный характер... – пролепетал Гвохрум. От его лихости и дерзости не осталось и следа. Самоуверенный управленец духовного плана графства Могильяк потерял всю свою спесь, от него осталась лишь дрожащая тень.
– Да, у сэра Говарда прескверный характер, – не стал спорить рыцарь. – Но он храбрый воин и человек чести. Всегда держит данное слово. По крайней мере данное другим лордам. После победы де Биль отдаст мне графство Могильяк в управление. Я сам буду решать, кого казнить, а кого наградить.
Питер Нирс дёрнулся, услышал слова де Моле про графство. Полководец явно говорил обо всём Могильяке, а не только о двух третях, положенных ему по договору. Неужели он задумал и долю Нирса себе забрать?
– Он у-убьёт меня... как пить дать...
– Соберись, старейшина! – неожиданно рявкнул на него сэр Кампеадор. – Что с тобой? Смотри в глаза, когда я с тобой разговариваю!
Гвохрум задрожал ещё сильнее, но всё же нашёл в себе силы поднять голову и взглянуть на де Моле.
– Я даю тебе слово. Слово благородного человека, что не убью тебя, – произнёс полководец. Его конь недовольно фыркнул, словно сетуя на несообразительность старейшины.
– А он?
Питер Нирс улыбнулся, демонстрируя ряд острейших акульих зубов.
– И он тоже, – сказал сэр Кампеадор. – Лично прослежу.
Старейшина слегка приободрился. Даже дрожать перестал.
– Рассказывай, – приказал ему де Моле. – Что от тебя потребовал Тёмный лорд помимо присяги верности. Во всех подробностях.
И старейшина начал говорить. Чуть ли не дословно пересказал их с Сергеем разговор. Особо подчеркнул, что выторговал у Тёмного лорда право не воевать за него какое-то время. Упомянул, что Сергей был в курсе того факта, что де Биль поддерживает защитников замка Кёльн.
– Он явно затеял захват Могильяка, рассчитывая, что де Биль будет полностью занят из-за конфликта с месиром Гасаном! – воскликнул дух-управленец.
Сэр Кампеадор кивал, словно бы подбадривая духа. Старейшина Гвохрум несколько осмелел, видя поддержку со стороны высокого начальства. Даже начал снисходительно поглядывать на окруживших его воинов.
– И последний вопрос, – буднично произнёс полководец. – Почему ты не помог сэру Викраму во время битвы за Могильяк. У тебя же есть отряд подчинённых лично тебе боевых духов. Граф должен был отправить тебе сигнал бедствия. Я более, чем уверен, что он так и поступил. Почему ты не пришёл ему на помощь? Мне известно, что твои духи не участвовали в той битве, хотя вполне могли поспеть вовремя и перевернуть исход сражения.
– В-ваша милость... – пролепетал Гвохрум. Его лицо моментально покрылось потом, хотя казалось бы как призрак может потеть?
– Сдаётся мне... – медленно произнёс сэр Кампеадор. – Ты просто проигнорировал приказ своего сюзерена. Уж не знаю, что тобой двигало... Может быть, ты что-то не поделил с сэром Викрамом и думал, что если власть сменится, сумеешь выторговать что-то для себя. Можэет быть рассчитывал, что де Биль возвысит тебя за твою преданность... преданность в кавычках.
Конь де Моле снисходительно фыркнул, выражая полную солидарность со словами своего хозяина. Солдаты обступили Гвохрума ещё плотнее, их жуткие полупрозрачные лица не выражали ничего хорошего.
– Ваша Милость... – прошептал старейшина. – Пощадите...
– И вот скажи, – лениво произнёс рыцарь. – Зачем мне такой вассал, на которого я не могу положиться? С этого момента я, как будущий правитель земель Могильяка снимаю тебя с должности старейшины. Теперь ты просто рядовой дух.
В глазах Гвохрума на мгновение мелькнула надежда. Может быть, его всё же отпустят целым и невредимым? Ведь лорд обещал!
– В общем, с тобой я закончил, – сказал сэр Кампеадор и отдал приказ солдатам. – А вы начинайте складываться и собирайтесь в конструкт. Гвохрум весь ваш.
Вояки, казалось, только и ждали отмашки. Часть духов принялась делать с собой нечто странное – скручиваться и сплющиваться, меняя форму своих нематериальных тел совершенно невероятным образом. Некоторые даже ловко сцеплялись выступами друг с другом, словно всамделишные детали конструктора.
Если Барон де Биль зачастую использовал своих должников-духов, чтобы налепить из них кирпичей для крепостной стены, то сэр Кампеадор де Моле придумал нечто куда более изобретательное. Судя по тому, как слаженно и споро действовали солдаты, они проворачивали подобное далеко не в первый раз.
– Вы же обещали отпустить! – закричал перепуганный Гвохрум, разжалованный старейшина. – Дали слово благородного лорда!
– А разве я тебя обманул? – с демонстративным удивлением произнёс сэр Кампеадор, широко разведя руки. – Я тебя и пальцем не трогаю, как и Питер Нирс. А за своих солдат ручаться не могу...
Окружившие их воины захохотали, довольные тем, как ловко их лидер провёл жалкого предателя. Даже Питер Нирс захихикал, хотя и недолюбливал полководца. Он, конечно, сам бы предпочёл выпотрошить Гвохрума, но и на задумку де Моле ему посмотреть очень хотелось.
– Ждём, – произнёс полководец, внимательно глядя в сторону заходящего солнца. – Ждём... Уже очень скоро... А вы не ленитесь, черти! – рявкнул он на духов, собирающихся в некий массивный агрегат. – Идёте с опозданием в пять секунд! На тренировках результат был лучше! Поднажать, солдаты! Резвее! Не уложитесь в отведённое время – пойдёте на штурм в первых рядах!
Солдаты аж глаза выпучили, пытаясь не разочаровать своего командира и успеть вовремя. Гвохрум что-то отчаянно орал, взывал к человечности присутствующих, но на него никто не обращал внимания.
А Ночь Длинных Теней меж тем приближалась с каждой секундой. Солнце почти скрылось за горизонтом. Последний луч заходящего светила скользил по рядам солдат, освещая лица, черепа, морды и всё прочее, чем могла похвастаться богатая "фауна" мира духов.
Перед тем, как окончательно исчезнуть, солнце осветило землю от горизонта до горизонта, разродившись невероятно яркой вспышкой. Все объекты обрели невероятную чёткость и цветовую насыщенность, можно было легко различить мельчайшие детали, даже самых мелких насекомых в дорожной пыли. Как будто зрение все живых существ заострилось до состояния орлиного. У многих духов даже начали болеть их призрачные глаза.
По рядам солдат прошёл испуганный говорок. Никто толком не знал, что же из себя представляет Ночь Длинных Теней. Духи особо её не опасались, но слухи о данном событии ходили самые противоречивые. И как правило не самые хорошие. Даже Гвохрум прекратил орать и вырываться, пытаясь понять, что же происходит. И только призраки-конструкты продолжали возводить свой агрегат – у них был приказ от командира, а это важнее всего на свете.
– Сохраняйте спокойствие, нам ничего не грозит, – произнёс сэр Кампеадор слегка отстранённым голосом, словно его не касалось происходящее. – Преображение ещё не закончилось. Смотрите внимательно.
Как и сказал полководец, странная трансформация продолжила терзать землю Могильяка. И одно из изменений поразило воинов до глубины их прозрачных душ. У всех духов... появились тени, словно призраки внезапно стали материальными объектами!
– Ух... ух... – выдохнул Питер Нирс, водя в воздухе пальцами-лезвиями и разглядывая свою движущуюся тень на земле. – Как необычно... никогда у меня, призрака, не было тени... а ещё я чувствую странные изменения... словно становлюсь тяжелее... плотнее... земля тянет меня к себе...
Тем временем тени призраков... да не только солдат, а вообще всех материальных объектов начинали вытягиваться и удлиняться, словно солнце, уже скрывшееся за горизонтом, продолжало светить на них прямо сквозь земную твердь... Среди обычных теней появились иные, "странные" тени, что на первый взгляд не имели хозяев. Словно их отбрасывало пустое пространство. Зачастую "странные тени" выглядели так, словно принадлежали совершенно жутким, невероятным тварям. От их очертаний, от жутких неестественных дёрганных движений, не свойственных объектам реального мира, даже самые храбрые бойцы чувствовали себя не в своей тарелке... Однако никакой враждебности странные тени не проявляли. Они просто появились... и на этом всё.
– Отлично, – произнёс сэр Кампеадор, разглядывая свои руки. – Вот она какая ты... сила Ночи Длинных Теней. Я чувствую себя живым... даже воздухом могу дышать... – он сделал глубокий вдох и даже прикрыл глаза. – Запах луговых трав... крови... пота... конского навоза... аромат дыма... Я уже успел отвыкнуть от вас. Духи не могут чувствовать реальный мир так отчётливо, как живые.
Часть призраков утратила свою полупрозрачную сущность. Их образы стали более чёткими, почти материальными. Некоторых так и вовсе уже нельзя было отличить от вполне себе живых существ из плоти и крови. Многие даже встали твёрдо ногами на землю, хотя до этого по большей части левитировали. Если кто-то ранее лишь по привычке из прошлой жизни имитировал ходьбу, то теперь всё происходило взаправду.
– Сэр, могу я задать вопрос? – спросил сэра Кампеадора один из адъютантов. – Вы знаете, что происходит? Почему тени движутся? Что с нами происходит?
Большинство солдат поддержали его одобрительным гулом – всем хотелось знать, что же творится вокруг. В конце концов всем им скоро идти в битву. Воином позвали на битву, но толком не объяснили, что же такое эта сама Ночь Длинных Теней. Слухи о ней ходили самые противоречивые.
– Да, – кивнул полководец. – Тени – это просто. У любого материального объекта – человека ли, животного ли, дерева или даже камня – есть или своя душа, или некий духовный отпечаток. Ночью Длинных Теней всё духовное становится более плотным, материальным и потому тоже отбрасывает тени.
По рядам воином пробежали удивлённые возгласы – даже с точки зрения духов происходящее в Могильяке выходило за рамки здравого смысла и логики. Испокон веков, единственное, что худо-бедно действовало на призраков – это земная тяга, да и то лишь очень ограниченно. Даже свет по большей частью проходил их насквозь, почти не взаимодействуя с тонким телом – именно по этой причине люди или вовсе не видели призраков, либо видели их полупрозрачными.
– А мы сможем проходить сквозь стены? – спросил Питер Нирс. – А то в этом случае штурм может несколько осложниться... и пойти не по первоначальному плану...
Полководец на секунду задумался и неохотно ответил:
– Должны. Но это будет получатся хуже, чем в обычном состоянии. Возможно, через материальный объекты придётся продираться как сквозь кисель.
Их разговор прервал чей-то громкий вопль. Сухое дерево, растущее неподалёку от ставки, пришло в движение и вцепилось ветвями в ближайшего призрака, словно в самого обычного человека. Подтянув вопящую жертву к себе поближе, оно принялось запихивать её в широкую трещину на своём стволе, сверкающую острыми акульими зубами. Призраки-солдаты бросились соратнику на помощь, энергично рубя ствол и ветви монстра призрачными мечами, аж щепки во все стороны полетели.
– Какое злое дерево... – одобрительно произнёс Питер Нирс. – Думаю, на нём кто-то повесился. Самоубийство всегда накладывает тяжёлое проклятие на окружающую землю и предметы.
– Воистину, Ночь Длинных Теней – это опасное время... – произнес один из адъютантов, глядя на ожившее дерево со смесью недоверия и удивления. – Уж насколько чуден и необычен мир духов, но в эту ночь творится нечто за гранью понимания. Духи могут рубить материю, а материя может убивать духов... чудеса...
– Именно поэтому де Биль и послал только нас, духов, – пояснил сэр Кампеадор. – Люди бы лишь замедлили армию и привлекли слишком много внимания.
– Его милость сэр Говард воистину мудр и проницателен, – прошелестел Питер Нирс, поскрипывая когтями друг о друга. – Большая честь служить такому господину. Хотя лично я и без всякой Ночи Длинных Теней могу убивать живых, но так даже интереснее...
– Пора начинать штурм, – глухо произнёс сэр Кампеадор и бросил взгляд на старейшину Гвохрума, которого уже крепко связали по рукам и ногам. – И заодно послать Тёмному лорду наш гостинец.
Тем временем духи-конструкторы закончили свою работу. Из собственных тел они собрали огромный требушет, осадную машину, способную метать тяжёлые снаряды. Даже стены и ворота замков не могли устоять против мощи военного сооружения. Духи-инженеры из расчёта принялись крутить катушку, наматывая на неё верёвку и опуская длинный конец рычага к земле. На другом конце располагалась ёмкость с мешками, полных песка. Именно сила тяжести, создаваемая грузом, и обеспечивала работу требушета.
Старейшина Гвохрум, который очень надеялся, что под шумок все о нём забудут, затрясся всем телом. Он догадался, какую участь ему уготовили.
– Ночь Длинных Теней даёт не только преимущество духам, но в чём-то и ослабляет их, – буднично пояснил сэр Кампеадор, словно учитель просвещая нерадивого ученика. – Если тебя, Гвохрум, сбросить с большой высоты, то ты не расшибёшься – земная тяга на призрачное тело действует не так, как на существ из плоти и крови. Однако Ночью Длинных Теней всё меняется. Сможешь ли ты пережить приземление, отправленный в полёт из требушета? Лично мне очень интересно будет на это взглянуть.
– Вы обещали отпустить меня! – отчаянно закричал старейшина, цепляясь за надежду, словно утопающий за соломинку. – Дали слово лорда!
Старейшину, крепко связанного по рукам и ногам, упаковали в "седло", привязанное канатом к длинному концу рычага, а само "седло" уложили в желоб под требушетом. Пращу зафиксировали и принялись крутить катушки в обратную сторону, ослабляя верёвку. Духи-воины довольно гоготали и желала Гвохруму приятного полёта. Многие рекомендовали срочно научиться летать, словно птица.
– Так я и отпускаю, – пожал плечами де Моле и дал отмашку духам-инженерам. – Отправляйся к своему хозяину, Тёмному лорду, и передай, что я, Кампеадор де Моле, полководец благородного сэра Говарда де Биль, иду на него.
По команде один из духов выдернул крепление, освобождая пращу. Рычаг со скрипом принял вертикальное положение, "седло раскрылось", посылая в сторону замка дико орущего Гвохрума в долгий полёт по широкой дуге. Присутствующие проводили его задумчивыми взглядами.
– Хорошо пошёл, – произнёс Питер Нирс. – Значит, нам будет сопутствовать удача.
Маленькая точка, в которую превратился Гвохрум, врезалась в стену замка и упала в ров, с всплеском исчезнув под водой. На том месте мелькнули огромные хитиновые панцири – кажется, твари, запущенные в ров Тёмным лордом, оценили угощение.
– Дух Гвохрум умер, словно самое обычно существо из плоти и крови, – прокомментировал кто-то из глазастых призраков. – При ударе он сломал руки и ноги и, кажется, его череп раздробило в районе затылка. На месте падения в воде вижу тёмное пятно... как будто бы кровь. Или что-то на неё очень похожее.
Воины замолчали, забыв о веселье. Многие отвыкли от опасностей мира живых, воспринимая неуязвимость тонких тел как нечто само собой разумеющееся. Да, теперь они могут без проблем убивать живых, но и сами способны истечь кровью... или что там струится по призрачным венам?
– По сути Ночь Длинных Теней – это невероятный спиритический сеанс, – сухо прокомментировал произошедшее полководец. – Только в масштабах целого графства, а не маленькой уединённой комнатки. Реальный мир и мир духов сливаются в одно целое, и духи с живыми могут увидеть друг друга. И даже потрогать. Или убить.
Питер Нирс довольно ухмыльнулся, забыв обо всех своих противоречиях с де Моле. Услышанное ему очень и очень понравилось. Больше крови, больше страданий, больше смертей как среди живых, так и мёртвых – в такой атмосфере он, Питер Нирс, развернётся на славу!
– Тёмный лорд уже недавно вызывал лорда де Биль на спиритический сеанс, – припомнил он. – Ему пришлось очень несладко, сэр Говард едва не убил его. Хотел бы я видеть лицо Тёмного владыки в момент, когда он понял, что к его цитадели идёт целая армия духов... Послушайте, сэр де Моле! – обратился он к главнокомандующему. – У меня остался один маленький вопрос! Вы ведь так и не ответили нам, что это за тени гуляют по земле?
– Я же сказал, что это проявились души предметов, – ответил полководец.
– Нет-нет, я о другом, – Питер Нирс указал на жуткую тень рядом со своими ногами, похожую на гигантского паука. – Я говорю о "странных" тенях. У которых нет хозяев... они существуют сами по себе, их ничто не отбрасывает. Они появились, как только Ночь Длинных Теней вступила в свои права... и если честно, они даже меня немного пугают... а уж я повидал всякого за свой век.
Хотя воины не особо любили Питера Нирса, тут они поддержали его одобрительными возгласами. Непонятное и неизведанное пугало всех. Особенно если оно носит мистический характер и выглядит как жуткие тени непонятного происхождения.
– Без понятия, – пожал плечами сэр Кампеадор. – Де Биль сказал, что они абсолютно безобидны, и на них не стоит обращать внимания. За всё время существования Длинных Ночей не было ни одного случая, чтобы "странные" тени кому-то навредили. Куда опаснее обычные предметы, переполненные тёмной энергией. Вот они да, вполне могут нас убить.
Солдаты немного успокоились. Хотя сэр Кампеадор не дал исчерпывающего объяснения, голос его звучал спокойно и уверенно. А если лидер ведёт себя достойно, то его воля к победе передаётся и рядовым бойцам.
– Сэр Кампеадор, а если не секрет, откуда вы всё это знаете? – полюбопытствовал Питер Нирс, не желая успокаиваться. – Ваши знания об этом графстве воистину поражают.
– Сэр де Биль поведал. Он очень много знает и про Могильяк, и про Ночь Длинных Теней, – пояснил де Моле, отвернувшись от Питера Нирса, словно потеряв к нему всякий интерес. – Хватит разговоров. Тёмный лорд сам себя не похоронит... если только в будущем не захочет воскреснуть.
Питер Нирс разразился хриплым каркающим смехом. Сейчас он был полностью согласен с сэром Кампеадором. Довольно разговоров, пора начать битву и устроить славную резню!
От ставки в разные концы огромной армии духов устремились гонцы, передавая приказы верховного полководца командирам на местах. Огромные человеческие... призрачные массы сдвинулись с места, с каждой секундой приближаясь к замку Могильяк. Не все в войске Барона выглядели как призраки, многие, подобно сэру Кампеадору и Питеру Нирсу выглядели как вполне материальные объекты, но большинство сохранило полупрозрачную сущность даже теперь, после загадочной трансформы.
Ночь Длинных Теней началась и грозилась стать очень долгой, много дольше обычного.
