Чему Зерб научился на флоте, так это эффективно питаться. Илан жрал с налётом изысканных манер и скоростью, недоступной для понимания. Мерса смотрела на него, забыв про собственную тарелку.

— Не пялься, — тихо сказала Рале. — Маги так всегда… когда выкладываются.

Свита Илана, он сам и Мерса сидели за вытянутым обеденным столом в одной из столовых особняка. Приближался вечер, и повара уже начали готовить блюда для ужина. Чем бы не занимался лично Илан, особняк продолжал работать, гости прибывали и убывали, девочки и мальчики трудились для них в поте лица и прочих частей тела, а у обслуги вообще не было свободной минутки.

Ласи сидела по другую сторону от Мерсы и лишь аккуратно пнула её в икру, не прекращая резать бифштекст на тонкие пластинки мяса. Зерб всё это игнорировал, а Эзель с Фарелем лишь скупо улыбались, молча наблюдая.

— Итак, — Илан вытер губы салфеткой. — Я способен воспринимать реальность адекватно. Мерса. Ещё раз, что с записями твоего отца?

— Оригиналы погибли вместе с ним, — баронесса Глассин расправила плечи и отложила приборы.

— Это очевидно, — кивнул Илан. — Но он был исследователем, путешественником. Даже я делаю дубликаты своих записей.

— Дубликаты есть, — кивнула Мерса.

— Обойдись без «но» и просто отдай их мне, — попросил Илан. В его голосе звучала обречённость смешанная с предчувствием.

— Простите, милорд, не могу. Бумаги хранятся не в Конкордии. И, предвосхищая ваш вопрос, без меня их получить невозможно, — баронесса едва заметно сжалась, ожидая бурю эмоций.

Илан же после поглощения двух килограммов жареного мяса чувствовал себя фаршированным перцем и не был склонен к ярким сценам. Его организм старательно разлагал пищу, всасывая питательные вещества. Поэтому ответ прозвучал просто и лениво:

— Рассказывай.

Мерса повела плечами. Как объяснить паранойю отца?

— Из-за того, что за нами могли следить, отец не держал записей дома. Он даже не приносил их с дирижабля. Однажды, ему потребовалось свести разрозненные факты из десятка дневников. Это делала я. На форзацах была начерчена вот такая рунная формула…

Баронесса взяла бумажную салфетку, беспомощно оглянулась, но тут перед ней на стол опустилась чернильница с авторучкой. Предметы окутывало бледное жёлтое свечение. Мерса благодарно кивнула Ласи и быстро набросала длинную цепочку символов. Салфетка оказалась в руках Зерба спустя мгновение.

Он изучал руны жадно. Глаза Илана горели жаждой знаний и чуть светились, выдавая ток магической силы. Внезапно салфетка вспыхнула багровым пламенем, мгновенно пожравшим бумагу.

— Перебор с энергией… я знаю подобный тип формул. Две с достаточной степенью схожести книги соединяют магическим каналом. Если они находятся на рабочей дистанции, «приёмник» получает содержание от «передатчика». Старая, сложная магия. Амулеты связи вытеснили такие книги и тетради… иногда прогресс — это вред, — заключил Илан. — Теперь мы должны пережить приключение по поиску координат через руны Пространства? Или взломать какую-нибудь неизвестную защиту? Я знал одного парня, Питрия. Он служил инструктором по боевой подготовке в Академии, где я учился. Ужасный человек, постоянно жрал зубчики чеснока, дышал на нас этой вонью… ужас. Так вот он каждую неделю выдумывал нам квест. Приключение. Сам он их называл «маленькие пьесы». И как-то раз этот восхитительный во всех отношениях человек задумал «серию спектаклей». Там был штурм дирижабля на границе с Вуалью, потом битва с анимированными трупами, поиск подсказок и зацепок, связанных с произошедшим на корабле событием, а потом десантирование на остров внутри Вуали. Он сказал: «Прыжок Веры!» Я не знаю, насколько бесстрашной или глупой была та Вера, но лично мы срались перед прыжком. А Питрий просто вышел в воздух. Его вниз потянула не сила тяжести, а непомерная масса стали в яйцах, если присутствующие дамы позволят мне подобное. С тех пор я ненавижу чеснок и «маленькие пьесы». Квесты. Приключения. Поэтому, заклинаю всем святым, лучше бы тебе сейчас сказать, что записи барона Глассин достать проще. В одно действие, так сказать.

Мерса завороженно выслушала эту историю и не сразу нашлась с ответом. Ей очень не хотелось оставаться в Конкордии. А выбраться из города в её положении — задачка не из простых. Тем более, оставаясь на попечении графа Зерба. Видимо эти мысли так ярко отразились на девичьем лице, что маг Крови неприлично булькнул и улыбнулся.

— Мерса, напоминаю, что я вырвал из твоего сердца рунический конструкт, по свойствам напоминающий колючую проволоку. Ты жива не благодаря, а, скорее, вопреки. Если ты лишишься поддержки моей магии, то результат предсказуем. И трагичен. Поэтому давай подумаем в позитивном ключе: ты жива, твой долг мне урегулирован, в моём же лице ты нашла защиту от ужасов, крадущихся в ночи за этими стенами! — Зерб всплеснул руками, а затем наклонился вперёд, вбивая острый взгляд в увлажнившиеся глаза баронессы Глассин. — Сейчас моё логово — твоё лучшее и единственно безопасное убежище. Итак. Оставь мысли выйти из ситуации и сбежать. Ужас надо встретить лицом и грудью! Грудьми… грудями? — Илан усмехнулся. — Встретить и победить. Попробуем ещё раз? Записи. Где они?

Мерса окинула взглядом своих сотрапезников. Девушки сидели рядом, по обе стороны, а граф с белоголовыми — напротив. И все они смотрели на неё.

Зерб ждал ответа. Он улыбался, но тонкая, змеиная улыбка, оттенённая синим светом из глаз, казалась оскалом мертвеца. Хищника, охочего до свежей тёплой крови.

Его клевреты с белыми волосами и явным недостатком мужественности на лицах и в движениях одинаково безразлично посмотрели на Мерсу и вернулись к еде. Только сейчас, глядя на обоих сразу, она поняла, что, во-первых, они очень похожи, но не близнецы, а во-вторых, они значительно старше, чем ей казалось. Гибкие, поджарые тела, лица без морщин, пышущие силой и энергией, всё это было ширмой для усталых, пронзительных взглядов.

«Сколько они видели таких, как я, за время службы Зербу?»

Рале ей подмигнула и кивнула в сторону графа. Да, другого и не стоило ожидать. Ещё одна хищница. Мерса не забыла, какой может быть эта улыбчивая мулатка.

Ласи её игнорировала. Лишь изредка блондинка сосредотачивала своё внимание на гостье, но в диалог не вступала.

Каждый за этим столом был убийцей, в этом баронесса не сомневалась. Вскормленные Зербом, преданные ему и его желаниям. Она снова оказалась в ситуации, где отчаяние скреблось у порога, требуя впустить в душу.

— Мерса, записи, — напомнил о себе граф.

— Перед отлётом… последним… отец оставил оригиналы в городском депозитарии, — выдавила из себя баронесса. В этот же момент она потеряла для Зерба свою ценность — самоочевидность этого умозаключения поразила Мерсу как удар молнии. Внезапно перед её лицом появилась смуглая ладонь.

— Ты с нами? — спросил граф.

— А?.. да…

— Тогда доедай и иди отдыхать. На одной магии ты далеко не уедешь. Питание и сон — вот твои приоритеты на ближайшие три недели. Кроме, естественно, завтрашнего утра. Мы заберём из депозитария документы, а потом ты восстанавливаешься перед долгой и насыщенной жизнью.

Зерб с трудом дождался нового дня. Необходимость ждать, каждая потраченная впустую минута словно кислоты разъедали его изнутри. Поэтому не успела Мерса позавтракать, как Илан почти насильно протащил её по особняку и впихнул в летающую лодку. Утлое судёнышко с тремя поворотными импеллерами с трудом вместило графа с баронессой и сопровождающих.

В яркий солнечный день они выдвигались как на фронт. Эзель и Фарель надели защитные комбинезоны, такие же, как при штурме культистов, и обвешались оружием. Только Эзель не взял ранцевый искромёт — законники Конкордии могли пристрелить без предупреждения за такие игрушки.

Ласи и Рале надели платья, но кожу хищницы под кружевной тряпкой украшали два десятка рун, нарисованных кровью Илана, а Ласи вращала в ладони пару небольших шариков, постоянно напитывая их силой.

Только Илан и Мерса выглядели великосветской парой в дорогих одеждах с аккуратно подобранными аксессуарами. Серый костюм графа прекрасно дополнял голубое платье баронессы, а особый крой пиджака скрывал два электроревольвера в наплечной кобуре.

Через остеклённую крышу лодки открывался поразительный вид на рассвет в Конкордии. Контраст между освещёнными сторонами летающих островов и их затенённой частью создавал сюрриалистичные картины, не единожды запечатлённые на полотнах художников. Полёт проходил в созерцательном молчании. Илан откровенно пренебрегал обязанностью кавалера развлекать даму беседой, а дама предпочитала смотреть на просыпающийся город.

Депозитарий выбивался из стройного наслоения ярусов. Он находился во внутреннем пространстве города, и к нему невозможно было подлететь извне. Всего несколько хорошо защищённых маршрутов позволяли небольшим канонеркам и лодкам подобраться к огромному зданию. Как бы ни старалась церковь, избавиться от религиозного наследия эпохи Воцарения она не могла. Массивный каменный куб висел в воздухе бессмертным напоминанием о прошлом. Песочного цвета стены тускло светились тетрархическими рунами Реальности. Квадрат из четырёх символов: три руны пространства и одна руна времени, извращал законы физики по прихоти мага. В случае депозитария они даровали ему неуничтожимость и превращали во врата иной реальности. Тридцатиметровые рёбра куба, словно сундук с секретом, запечатывали в себе квадратные километры площадей.

— Наконец-то, — прошипел Илан, не отводя взгляда от древнего здания.

Лодка накренилась и пошла на посадку. На верхней грани депозитария собралась стая из пары десятков разномастных летающих лодок и пары канонерок с эмблемами Надзора. Илан дождался, когда их транспорт коснётся камня, и первым выбрался наружу.

Нетерпение бурлило в нём, но он лишь вежливо подал руку Мерсе, помогая спуститься.

— Баронесса, надеюсь, вы готовы?

— Да, милорд. Ведите.

Мерсе оставалось лишь покорно склонить голову. Илан почти протащил её к центру крыши, где начинался спуск в магическое хранилище. Девушка едва успевала смотреть по сторонам, надеясь заметить опасность первой. Спутники других посетителей образовывали небольшую, но заметную толпу. И наследная баронесса чувствовала взгляды, кожей ощущала угрозу.

— Успокойся, сейчас тебе ничего не грозит, — прошептал Зерб ей на ухо.

Девушка впилась пальцами в его руку так крепко, что магу пришлось отключить нервные окончания. Шепот Илана не помог, а использовать магию Крови на владельце ячейки перед входом в депозитарий — лишь способ занимательно провести время, вдумчиво общаясь с местной охраной. Граф с баронессой быстро спустились по винтовой лестнице. С каждым шагом солнечный свет сменялся холодным, но не менее ярким, белым. Его испускали тонкие полоски на стенах и потолке, будто лучики пробивались через трещины в камне. В воздухе появился ненавязчивый запах свежей мяты.

Наконец, перед новыми посетителями предстал огромный зал. Его размеры подчёркивала абсолютная пустота, разделённая тремя рядами массивных колонн. У входа в помещение стоял небольшой столик, рядом сидел один из хранителей. Невзрачный, серый, смазанный. Он даже не был человеком. Безликая марионетка в дешевом фраке с тупым взглядом и приклеенной улыбкой.

— Милорд Зерб, леди Глассин, депозитарий рад приветствовать дорогих клиентов. Что вы желаете?

Из воздуха сгустились силуэты местных электростражей. Охрану несли настоящие люди, отобранные по непонятным признакам. Их просто приводил в хранилище зов, томление души.

— Милорд Зерб, нам известно о ваших конфликтных отношениях с леди Глассин. На ней следы недавнего масштабного вмешательства с помощью магии Крови. Я вынужден напомнить о политике депозитария в отношении принуждения…

Эта пародия на дворецкого ещё пару минут бубнила о правилах, и Илан даже не пробовал его перебивать. Хранитель, как часы с кукушкой — запущенный механизм отыграет мелодию, если только его не сломать.

— … таким образом, леди Глассин обязана пройти проверку перед тем, как ей будет предоставлен доступ к ячейке.

— Сколько угодно, — отмахнулся Зерб. — На девочке висит только медицина.

Хранитель распахнул в стене узкий проход и приглашающе склонил голову. Мерса оглянулась на Зерба, но тот лишь кивнул.

— Ничего страшного, мою магию не станут убирать.

Они ушли, а у столика появился новый хранитель, ещё более невзрачный, чем предыдущий. Илан его проигнорировал. Пока не вернётся Мерса, ему всё равно придётся стоять у порога. Маг сосредоточился на зале за спиной хранителя. Его пустота тоже была одним из чудес эпохи Воцарения. Здесь и сейчас в хранилище присутствовали только Зерб и Глассин, депозитарий создал для них локальный мирок, в который не смогли бы попасть другие посетители.

Илан снова задумался о том, сколько они потеряли после Битвы в Небесах. Тысяча лет минула, а многие утраченные знания до сих пор не получили замены. Церковники рьяно резали, жгли и уничтожали любые намёки на пути Восьмого. В том числе и учёных, и магов, и жрецов. Именно последние в большинстве своём двигали вперёд высшую магию и создавали противоестественные, но величественные творения. Зерб знал об этом по рассказам отца и понимал, что прошлое, сохранённое в форме устных сказаний, могло быть совершенно иным.

«Может быть, и слава Семерым?»

Светская власть магов-аристократов в Конкордате была абсолютной. Церковников держали не просто в кулаке, этот кулак сжался настолько, что чуть сдави, и меж пальцев потечёт сок. Размышления Илана прервало появление хранителя и баронессы.

Мерса вернулась измождённой и осунувшейся. Ещё одна особенность здания, оно питалось магической и жизненной силой посетителей.

— Формальности соблюдены? — спросил Илан.

— Да, депозитарий подтверждает свободу воли всех представленных сторон. Чьё хранилище вы желаете посетить? — даже голос хранителя ощущался безжизненным штилем.

— Моё, — с трудом произнесла Мерса. Её дыхание участилось, кожа побледнела. Илан бросил на девушку взгляд и покачал головой.

— На время посещения хранилища семьи Глассин, прошу взымать плату с меня, — чётко проговорил Зерб слова древней формулы.

— Это возможно, — ответило порождение магии здания.

В следующую секунду баронесса вздохнула полной грудью, но сразу же прижалась к графу, почти повиснув на нём. Сам же Зерб почувствовал лишь минорное изменение в потоке силы, который тянулся к депозитарию.

— Прошу вас, проходите.

Хранитель шагнул в сторону, силуэты охраны растаяли. Илан неторопливо двинулся вперёд, поддерживая Мерсу. Гигантский зал за порогом ужался до небольшой комнаты с письменным столом, креслом и двумя книжными шкафами.

— Где? — тихо спросил Илан.

— В ящике стола. Два последних журнала.

Зерб помог Мерсе сесть в кресло и подошёл к столу. Массивный предмет мебели украшала резьба, прятавшая в своих изгибах углубление, заменявшее ящику ручку. Илан провёл пальцами по замысловатому рельефу, а затем потянул к себе. Отделение было небольшим, в нём едва уместилась обещанная пара книг.

Маг достал их и положил на столешницу. Небольшие, в грубом кожаном переплёте, когда-то коричневые, но местами затёртые белизны. На обложках тускло светились жёлтым порядковые номера: «211» и «212». Под ними Илан скорее почувствовал, чем увидел руну Крови.

— Мерса, ты пожертвуешь пару капель крови, чтобы я смог открыть эти книги?

— Да, конечно, как только встану… — баронесса завозилась в кресле, но силы не успели к ней вернуться. Она со вздохом откинулась на спинку. — Вы можете подождать пять минут?

— Мне в целом достаточно твоего согласия, — Илан подошёл к девушке, ласково взял в руки её безвольную кисть и быстро уколол указательный палец мелькнувшим в воздухе скальпелем.

Мерса вздрогнула, но боли не было, а граф действительно обошёлся двумя маленькими шариками крови и тут же залечил ранку.

— Спасибо! А теперь отдыхай.

Маг дёрнул бровью, и капли крови растеклись по рунам на обложках. Раздался громкий сдвоенный щелчок. Книги раскрылись. Илан вернулся к столу и замер, рассматривая убористый почерк барона на чуть желтоватых страницах. Он не решался прикоснуться к ним. Умом Зерб понимал, что в этих записях нет лекарства. Нет прямого указания, где его искать, зато есть подсказка к подсказке. В ином случае отец Мерсы уже бы продал книги Илану.

Листы манили. «Прошли сто тридцатый радиус. Навигатор потребовала увеличить оплату. Слава всем Богам, что милорд Зерб всё ещё нуждается в моих услугах! Восемнадцатая экспедиция официально начата». Под этой записью схематично, но аккуратно барон нарисовал предпологаемый маршрут полёта. И если по горизонту он представлял из себя спираль вокруг известного объёма Конкордата, то по вертикали вёл в глубины Дымки, на границу с Вуалью.

Такой план полёта имел смысл. В эпоху Воцарения люди расселились по всем доступным объёмам и поверхностям. Прозрачность, Дымка, Вуаль, земля и подземелья — ничто не укрылось от внимательного взгляда и созидательных рук. В свете этого становилась понятной заказанная модификация дирижабля. Пройти сквозь Вуаль можно было далеко не везде. И чем дальше от населённых территорий, тем сложнее. И в то же время именно в слое вечных гроз скрывались многочисленные осколки прошлого.

Пальцы Зерба скользили по строчкам, отслеживая успехи и неудачи, находки и потери барона. Люди гибли в его экспедициях, случалось.

«Я уверен, что нашлась ниточка к храмовому комплексу. Есть основания полагать… хотя я скорее тешу себя надеждой, что он уцелел в достаточной мере. Но! Одно только его обнаружение, а в особенности — храмовой библиотеки, позволит мне предоставить милорду Зербу искомые знания».

Илан постучал ногтем по этой записи. Уцелевший храмовый комплекс Восьмого. Там действительно могли храниться копии книг, в которых скрывался секрет возвращения Ирэны к жизни.

— Хранитель.

— Милорд Зерб? — пародия на человека бесшумно появилась в поле зрения мага.

— Перенеси всё это, — Илан обвёл рукой шкафы и стол. — В мою ячейку.

— Леди Глассин, вы подтверждаете перенос?

Прикорнувшая Мерса встрепенулась, поморгала.

— Ещё раз, будьте добры.

— Вы подтверждаете перенос имущества из вашей ячейки в ячейку милорда Зерба?

— Да, подтверждаю, — девушка прикусила губу.

Отдавать наследие отца не хотелось, но она успокаивала себя тем, что за книги купила свою жизнь, а воспользоваться ими Мерса всё равно не могла.

Шкафы и стол пропали. Илан сжимал в руках оставшиеся две книги. Они с Ласи изучат в них каждую закорючку. Барон погиб так и не отправившись в свою последнюю экспедицию, значит его дело закончит Илан.

Он помог Мерсе встать. Девушка покачнулась, но удержалась на ногах.

— Мы здесь закончили. Нужно вернуться в особняк и провести пару ритуалов, иначе ты будешь поправляться месяцами.

Девушка промолчала, лишь тяжелее опёрлась на руку графа. В неё медленно потекла энергия, но то, что мгновенно бы взбодрило мага, лишь немного облегчило состояние Мерсы. Хранитель проводил их до порога, и комната за их спинами снова превратилась в грандиозный зал.

— С нетерпением ждём вашего возвращения! Депозитарий всегда рад клиентам!

Зерб покосился на сытый оскал хранителя и промолчал. Создатель депозитария был гениальным в своём роде человеком. И не зря говорят, что гениальность идёт под руку с безумием. Здание-вампир, питавшееся силой посетителей — прекрасная характеристика ушедшей эпохи.

«Зато бесплатно…» — хмыкнул про себя Илан, помогая Мерсе подниматься по ступеням.

Они вышли на крышу депозитария. Количество летающих лодок уменьшилось до трёх, а канонерки Надзора вообще улетели. Рале заметила Илана и, подхватив под руку Ласи, направилась к нему, когда на крыше депозитария раздался окрик:

— Милорд Зерб!

От двух, стоявших чуть поодаль лодок, к ним шла пара. Мужчина и женщина. Оба в белоснежных одеждах, которые почти светились в лучах солнца. А старомодные широкополые шляпы почти полностью скрывали их лица.

— Не имею чести быть представленным, — неприветливо отозвался Илан. — И не могу выделить вам время в ближайшее никогда.

Он заслонил Мерсу плечом, а его собственная свита сначала замерла, а потом приготовилась к бою. Белоголовые взяли электроревольверы на изготовку, а девушки окутались в цвета своей магии.

— Мы вынуждены настаивать, — улыбнулся мужчина.

На его широком лице с крупными чертами улыбка смотрелась органично и к месту. Он словно воплотил в жизнь описание добродушного здоровяка из детских сказок: на голову выше Зерба, значительно шире в плечах, а дорогой костюм не мог скрыть огромных мышц. Но он был простым человеком, его карие глаза под светлыми бровями гарантировали это. А вот спутницу он подобрал себе словно из чувства противоречия: невысокая, изящная до болезненности, из-под шляпы выбиваются длинные чёрные локоны. Её глаза горели яркой небесной лазурью. Пятая градация силы.

— Купите хороший перегонный куб, возможно, настаивать и не придётся. А если выхода нет, то настаивайте на клубнике, при правильном соотношении алкоголя получается изысканная вещь.

«Контролируйте лодки, на которых они прилетели, но без команды не вмешивайтесь!» — Илан хлестнул своей волей по спутникам. Четыре разноголосых ответа последовали незамедлительно, но та же Рале уже хотела броситься в пламя битвы. Она узнала запах. Ветер донёс до неё знакомый аромат благовоний, которыми были пропитаны бойцы церковников на Тихом.