Служанка выронила из рук кувшин, который с грохотом разбился рядом с нами, а мэр Спейд шагнул назад.

– Что… что ты сделала с Мэри? – только и смог он выдавить из себя.

– Ты дубиноголовый простофиля, – закатила глаза Морвен. – По крайней мере Поплин был достаточно умен, чтобы просто потребовать взятку. Не было никакой Мэри. Всегда была только я.

Приподняв колено, она погрузила раненую ногу в ванну с горячей водой, от которой шел пар. Вода скользила вверх по ее платью, собираясь в капли, словно роса на листе, и поднимаясь все выше ручейками, обвивающими ее талию. Зрелище завораживало.

Вынув ногу, она изящно развернулась. Не успела я оторваться от фантастического зрелища, как в грудь меня ударил пролетевший по воздуху водяной хлыст – так сильно, как будто это было бревно. Я не удержалась на ногах и упала, пребольно ударившись затылком о стену – так, что даже искры из глаз посыпались.

Поморгав, я увидела, что Чарли кинулся к двери. Морвен выпустила в него еще одну водяную струю, отшвырнув полицейского к Бертраму. Вместе они покатились по полу. Джекаби попытался достать что-то из внутреннего кармана пальто, но Морвен не дала ему такой возможности. Очередной поток ожившей воды приподнял его над полом и кинул вдоль по коридору.

Служанка уже давно сбежала, а остальные поднимались на ноги – все, кроме Спейда, который стоял подчеркнуто прямо, приподняв подбородок. Он выглядел покинутым, в глазах его отражались боль и обида.

– Я доверял тебе, – тихо произнес мэр. – Я любил тебя.

– В том и заключался план, – спокойно ответила Морвен. – Только не надо вот этих оскорбленных взглядов. Считай, что в своих отношениях мы дошли до пункта «пока смерть не разлучит нас», милый.

Температура заметно понизилась. Промочившая насквозь мою блузку вода, от которой раньше шел пар, казалась теперь ледяной. Морвен снова развернулась, призывая к себе влагу, и вскинула руку в направлении Спейда. Тот поморщился и втянул голову в плечи, готовясь к удару, которого так и не последовало.

– Что? – Голос Морвен дрогнул и сорвался почти на визг.

Бежавшая по ее телу от лодыжки до плеча струя воды застыла.

– Хитрый фокус, следует отдать тебе должное, – признала она. – Это ты, Дженни?

Морвен встряхнулась и подвигалась, от чего лед треснул и распался на куски, с хрустом упавшие на пол. Вытащив из ножен на поясе черный кинжал, она осмотрела помещение от стены до стены.

– Восхитительно. Я забрала твою бессмысленную жизнь, а теперь ты хочешь отплатить мне чем? Холодом?

Воздух по другую сторону ванны замерцал, а потом появилась Дженни.

– Раньше я этого не видела, но теперь вижу, – проговорила она. – Ты боишься.

– Боюсь тебя? – рассмеялась Морвен. – Даже при жизни ты была всего лишь жалкой глупой девчонкой, а теперь от тебя осталась только тень глупой девчонки. Ты ничто. Понимаю, почему твой дружок хотел сбежать от тебя. Думаешь, он не знал, что это была я? Знал, конечно.

– Не слушай ее, – прокряхтел Джекаби, поднимаясь на ноги.

– Все в порядке, Джекаби, – ровным голосом произнесла Дженни. – Я справлюсь с ней.

– Ты так думаешь? – фыркнула Морвен. – Потому что я думаю, что ты всего лишь чертов призрак. Думаешь, я боюсь сказок про привидения? Ну что ж, попробуй меня испугать, если хочешь. А я тем временем разберусь со всеми твоими оставшимися друзьями. Начну, пожалуй, с девчонки.

Она ткнула кинжалом в моем направлении, словно подкрепляя свои слова прямой угрозой.

– Потом перейду вон к тому герою-любовничку, а ты будешь наблюдать за резней, потому что это единственное, что ты можешь делать.

– Оставь ее в покое!

Джекаби вынул из кармана пальто узкую цепь серо-стального цвета, не толще цепочки для часов, и несколько раз обмотал вокруг кулака, сделав из нее тем самым импровизированный кастет.

– Нет, – остановила его Дженни. – Сейчас моя очередь.

Она даже не моргнула и не соскользнула до эха – голос ее оставался спокойным и уверенным.

Морвен снова рассмеялась.

– Вот потеха. И что ты сделаешь? Заставишь развеваться занавески?

– Я умею немного больше, чем это.

Тут содрогнулся весь дом.

Морвен фыркнула.

– Если ты думаешь, что меня испугает небольшая тряска, то ты не встречалась с моим от…

Не успела Морвен закончить предложение, как ванна неожиданно подпрыгнула и с грохотом врезалась в стену, пробив ее насквозь и увлекая с собой застигнутую врасплох нимфу.

Я посмотрела на Дженни. Она спокойно парила над обломками. На ее голове не выбился ни один волосок.

– Мой кирпич. Мой дом. Весь мой мир.

Она проплыла сквозь разлом в стене.

– Моя очередь.

Мы поспешили за ней, перелезая через куски штукатурки и сломанные планки. Ванна угодила в кабинет мэра Спейда. Она лежала перевернутая, латунными ножками к потолку, в окружении усеявших ярко-красный ковер осколков. Из-под нее слышались стоны Морвен.

– Я всегда была сильнее, когда нужно было защищать кого-то другого, – как бы между прочим проговорила Дженни. – И это неплохое качество. Из меня вышла бы замечательная жена.

Это потребовало от нее усилий не больше, чем в начале наших совместных занятий, когда она двигала носовой платок, но сейчас ванна взлетела над Морвен, словно мебель из кукольного домика, и обрушилась на письменный стол Спейда, с лязгом расколотив фарфоровые безделушки и разбив в щепки дерево.

– Но кое-кто напомнил мне сегодня, что хорошо быть сильной и ради себя самой.

С каминной полки на воцарившийся хаос взирал портрет улыбающейся миссис Спейд. Идеальное лицо с изящными чертами в рамке меньше всего напоминало яростную и взбешенную женщину, лежавшую посреди ковра. Ее неровные глаза, устремленные на Дженни, сияли недобрым блеском, волосы растрепались, напоминая гадюк Медузы, а губы скривились в злобной усмешке.

Привстав на колени, Морвен покачнулась и едва не упала снова. Одной рукой она вцепилась в свое оружие, другой откинула с глаз выбившийся землянично-рыжий локон.

Дженни медленно подлетела к ней.

– Я помню каждую подробность, ты, глупая и бесполезная корова, – запыхавшись, проговорила Морвен, но, как она ни старалась, в голосе ее уже не чувствовалось былой уверенности. – Ты плакала. Распустила нюни, словно младенец.

– Это не сработает, – покачала головой Дженни. – Тебе больше не вывести меня из себя.

– Нет? Видела бы ты своего красавчика Говарда Карсона, когда наш вампир разделался с ним, – продолжала Морвен.

Несмотря на всю свою желчность, она выглядела так, словно готова была в любую минуту сдаться. Полет сквозь стену не прошел бесследно: руки Морвен покрывало множество глубоких порезов, и она явно не могла сфокусировать взгляд.

– Ты бы едва узнала этот обезображенный труп, – прошипела она. – То, что осталось от него, мы бросили в костер, как будто это были жирные объедки со стола.

Дженни не поддавалась на провокацию. Она медленно подплыла и остановилась, нависнув над Морвен. Та сжала свой черный кинжал так крепко, что у нее побелели костяшки пальцев, и попыталась нанести удар по призраку, но, разумеется, лезвие не встретило никакого сопротивления – все равно что пытаться ударить ножом лунный свет. Усилие, тем не менее, лишило нимфу равновесия, и она упала на ковер.

– Раздражает, правда? – спокойно спросила Дженни. – Когда не можешь чего-то коснуться.

Нагнувшись, она без труда взяла кинжал из руки Морвен и перебросила его из одной ладони в другую, с любопытством рассматривая темный металл. Прочный клинок выглядел странно на фоне ее полупрозрачных пальцев.

Морвен едва поднялась и встала на одно колено, покачиваясь из стороны в сторону. Для никси эта схватка была окончена, но ее ярость не знала предела. Платье порвалось, в волосах запуталась штукатурка.

– Ладно, пора заканчивать это все, – произнесла она пустым голосом.

– Все уже закончилось, – сказала Дженни, с глухим стуком роняя кинжал на ковер.

Морвен прищурилась.

– Только не трать на меня свою жалость, призрак, – процедила она.

– Не буду, – ответила та. – Ни жалости, ни страха, ни злобы. Для меня ты больше ничего не значишь, Морвен. А вот для моих друзей… Мистер Джекаби?

Джекаби, разматывая цепочку с кулака, двинулся вперед, к Морвен.

– Ничего не значу? – выпалила она. – Да ты существуешь только благодаря мне, призрак! Ты всего лишь рябь от моих мыслей на ткани мироздания, бесполезный ты мусор! Ты та, кто есть, только благодаря мне!

– Нет, – уверенно возразила Дженни, – я та, кто я есть, только благодаря мне самой, и так будет всегда. А то, что ты сделала со мной, создало тебя. Превратило в убийцу и чудовище. Девушку, что ты убила, похоронили, Морвен. А я – дух, который нельзя убить. Ты ничего не можешь мне сделать.

Джекаби приблизился к Морвен, натянув цепочку. Она зарычала и попыталась уклониться, но ему удалось перетянуть цепочкой запястья чародейки.

– Это путы, сделанные из тибетского небесного железа, – пояснил детектив, пока она тщетно пыталась освободиться. – Очень чистого. Очень священного. Может немного жечь.

– Что?! – воскликнула Морвен. – Жжется! Сними!

Чем сильнее она билась в попытке освободить руки, тем крепче ее держала цепочка. Звенья тихо щелкнули и слились воедино безо всякого узла. Морвен заскрежетала зубами и зарычала. Ее взгляд впился в моего начальника, а сведенные в напряжении пальцы больше напоминали когти. Никси трясло от ярости.

– Почему руки меня больше не слушаются? – требовательно спросила она.

– Потому что ты уже достаточно ими всего натворила, – ответил Джекаби. – Теперь ты подчиняешься моей воле, пока я не решу освободить тебя.

Он осмотрел висевший у нее на поясе кошель и нашел в нем один оставшийся желудь с заклинанием. Морвен что-то недовольно проворчала, не в силах помешать Джекаби засунуть этот желудь в один из бесчисленных карманов своего пальто. Позади детектива со стены сорвался кусок штукатурки размером с обеденную тарелку и с грохотом упал поверх уже валяющихся на ковре обломков.

Мэр Спейд наблюдал за происходящим из разрушенной ванной комнаты. И выглядел он так, будто ванной ударило не жену, а его самого. Не сводя глаз с Морвен, он то открывал, то закрывал рот. Ущерб, нанесенный его дому, не шел ни в какое сравнение с руинами, в которые обратилась жизнь несчастного мужчины.

– Мистер Спейд, – обратилась к нему я. – Мне очень жаль, что вам пришлось узнать обо всем таким вот образом.

Мэр только скорбно опустил голову.

– Каким же я был дураком.

– Вообще-то да, – согласился Джекаби. – Ну, наши дела здесь закончены. Извините за беспорядок, мэр. Скажите, если вам понадобится сделать ремонт – у меня как раз есть на примете пара рабочих. Не утруждайтесь, Бертрам. Мы сами найдем выход.