Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Как ни крути, а начальные главы романа переписываются гораздо чаще, чем любая другая его часть. В них тяжело добиться безукоризненной организации, потому что их задача — сплести множество разрозненных элементов в единое целое, которое увлечет читателя и заставит его углубиться в суть истории. Будь весь процесс создания книги так же труден, как написание первых пятидесяти страниц, я бы давно все это бросила и нашла бы себе другое занятие, простое и безопасное, — например, пошла бы промоутером в супермаркет или кассиром в прачечную.
Конечно, нет ничего удивительного в том, что начало написать трудно, учитывая его значимость для истории в целом. Начало должно выполнять все нижеперечисленные функции:
Начало истории похоже на резюме. Вы выставляете напоказ свои таланты и умения в надежде, что читатель найдет то, что искал, — иначе ваша книга так и останется на полке в книжном магазине.
«Не проблема, — скажете вы. — У меня чудесные персонажи и сногсшибательный сюжет. Осталось лишь приступить к работе».
К сожалению, это получается у немногих. Большинству прозаиков независимо от уровня их мастерства начало книги дается непросто. А допустите оплошность — все, пиши пропало. Но как, скажите на милость, избежать столь фатальной ошибки?
Для начала давайте рассмотрим несколько наиболее часто встречающихся опасностей, которые важно избегать.
Если самое главное для автора в начале любой сцены — поставить вопрос, ответ на который читатель захочет найти, то второе по важности дело — убедиться, что вопрос будет правильным.
Нужно, чтобы вопрос читателя был конкретным. Кто украл статую Свободы? Как Уэстли будет выбираться из безвыходного положения? Почему Золушка заказала хрустальные туфельки на размер больше? Плохо, если читатель спросит: «Что тут вообще происходит?»
Остерегайтесь создать ложное напряжение — когда читатель мечется, пытаясь понять, что вы имели в виду в этой сцене, вместо того чтобы продвигаться вперед в поисках ответов на вполне определенные и актуальные вопросы. У читателя не должно возникать следующих вопросов:
Если вы уверены, что надлежащим образом ответили на все эти вопросы (без перегрузки информацией) в начале книги и, в меньшей степени, в начале каждой следующей сцены, значит, читатели смогут сконцентрироваться на действительно важных вопросах — например, на споре доброй феи с фабрикой волшебных туфелек по поводу ошибки в размерной таблице.
Писатели обожают предисловия. Эта глава перед первой главой предназначена для того, чтобы дать читателям важную, совершенно необходимую информацию, дабы они понимали, чего ждать, когда они с головой окунутся в «настоящее» начало истории. При этом читателям (и агентам) предисловия зачастую кажутся лишь неуклюжей преградой на пути к самой истории.
Предисловие — наглядный пример того, как писатели стремятся контролировать читателей. Поскольку мы убеждены, что читатели не поймут предысторию, если им немножко не помочь, мы максимально подробно ее расписываем. На первый взгляд, это не так уж и плохо. Недостаток информации может сломать всю сюжетную линию и вызвать у читателей сомнения и чувство неудовлетворенности. Но разве предисловие — лучший способ донести эту необходимую информацию? Иными словами, не перевешивают ли риски все преимущества предисловия?
Главный из свойственных предисловию недостатков — тот факт, что оно заставляет читателя дважды приступать к чтению. Любое чувство эмоциональной вовлеченности в историю может пострадать при смене времени / места действия / персонажа, когда, перелистнув страницу, читатель обнаружит надпись жирным шрифтом «Глава 1».
Я уже слышу крики писателей: «Но информация в моем предисловии жизненно важна! Без него история просто не сработает!»
Неужели? Приглядитесь внимательнее к первой главе. Скорее всего, вы обнаружите, что сильная первая глава (а она обязана быть сильной — с предисловием или без него) станет лучшим вступлением для вашей книги, чем предисловие. Слишком часто случается, что предисловия представляют собой практически лишь вводную информацию. В конце концов, именно для этого они и нужны. В этом и заключается проблема.
За годы работы я написала больше предисловий, чем мне хотелось бы. Но что удивительно: все без исключения мои истории сильнее без них. Предисловия были до такой степени не важны, что я убрала их полностью. Таким образом я избавила читателей от необходимости перерабатывать неожиданно оказавшуюся лишней информацию, а себя — от риска потерять интерес со стороны читателей еще до того, как начнется сама история.
Прежде чем принять решение использовать предисловие, подумайте, есть ли способ дать эту «жизненно важную» информацию позднее. Пояснения действуют гораздо эффективнее, если у читателей уже есть причина переживать за героев. Что же касается более ранних по хронологии событий, если они так важны, что составят отдельную сцену, вероятно, заслуживают и отдельного места в самой истории.
Значит ли это, что предисловие никогда не нужно?
Как ни странно, нет.
Уяснив для себя сильные и слабые стороны предисловия, вы можете поставить его к себе на службу. При этом помните: задача создать удачное предисловие не для слабонервных и неопытных. Чтобы успешно с ней справиться, у вас должно быть четкое понимание того, что работает, а что нет; когда предисловие нужно, а когда в нем нет необходимости, и как сделать так, чтобы оно засверкало огнями, увлекло читателей и заставило приступить к чтению первой главы.
Удачное предисловие должно выполнить две задачи:
1. Заинтриговать читателей.
2. Добиться этого, не отвлекая читателей от истории, которую они приготовились прочесть.
Лучшие предисловия — краткие (чуть больше крючка) и дающие очень скудную информацию о герое или самой истории. В таких предисловиях нет даже намека на глубокое знакомство с персонажем или сюжетом. Их цель — всего лишь дать некую важную информацию (о событии, произошедшем до начала истории или после того, как она закончилась, о том, что ожидает антагониста, и т.д.). Подав информацию как можно более быстро и сжато, вы расскажете читателям все, что им необходимо знать, оставив нетронутой саму историю.
Роман Роберта Ладлэма «Идентификация Борна» (The Bourne Identity) начинается двумя газетными статьями, которые содержат информацию об антагонисте и практически подготавливают сцену для появления главного героя. Предисловие лаконично, продумано до мелочей и не требует от читателя эмоционального участия, поэтому в начале первой главы ему не придется перенастраиваться.
Трой Деннинг начинает роман «Дух Татуина» (Tatooine Ghost) цикла «Звездные войны» (Star Wars) с ночного кошмара Леи Органы Соло. Сон, написанный курсивом, одновременно ярок и зловещ. Он увлекает читателей, не заставляя их анализировать персонажей и их действия. (Впрочем, у Деннинга было преимущество: большинство читателей уже были знакомы с его персонажами, но это все равно хороший пример правильного предисловия.)
Для сравнения представьте исторический роман, который начинается с длинного предисловия, описывающего, как протекает беременность матери главного героя, затем роды и (наконец) появление на свет близнецов. По сути, это вялотекущая первая сцена, которая к тому же сбивает читателей с толку, заставляя сопереживать матери как очевидной главной героине. Затем вдруг оказывается, что это единственная сцена с участием матери, а сама история — о младшем сыне. Предисловие не привнесло в нее ничего значимого.
Такого типа предисловие, хотя и дает важные пояснения, слишком часто неспособно увлечь читателей описанием важных персонажей и их проблем. Это классический пример предыстории, которую вполне можно вплести в основной текст позже.
Уясните два «правила», которыми нужно руководствоваться при создании предисловия:
1. Если в предисловии нет крайней необходимости, опустите его.
2. Если без предисловия не обойтись, сделайте его лаконичным, начните с хорошего крючка и по возможности не допускайте пространных описаний и лишней информации.
Агенты и редакторы не любят истории, которые начинаются с описания снов, — в основном потому, что с такого рода вступлениями обычно те же проблемы, что и с предисловиями. Почти во всех случаях они не имеют сильного крючка и не справляются с задачей ввода персонажа, места действия, конфликта или обрамления. Исключения из этого правила существуют (к примеру, упомянутое выше предисловие к роману «Дух Татуина»), но, как правило, самым мудрым решением будет убрать сон и поискать более сильное вступление.
Иногда сны используют, чтобы задать настроение, ввести символику или позабавить читателя. Но, если вам обязательно нужно включить сон, попытайтесь уместить его в один абзац. Вообще, самым безопасным вариантом, пожалуй, будет короткое предложение («Андре снова видел во сне летучих мышей и радугу»). В противном случае вы рискуете сбить читателя с толку, замучить и оттолкнуть, как получилось с одним романом, в котором описание сна растянулось на тридцать страниц. Автор хорошо поработал, и созданный им сон казался реальным, но ведь реальные сны сумбурны, непоследовательны и бессмысленны. Такую комбинацию немногие читатели способны оценить. Другой минус заключается в том, что большинство снов не привносят ничего полезного в общий сюжет и никак не влияют на развитие персонажей.
Прежде чем поддаться соблазну и начать историю с описания сна, остановитесь и задайте себе следующие вопросы:
Если хотя бы на один из вопросов вы ответили отрицательно, лучше сократить сон до одного-двух предложений или вообще его убрать.
Вероятно, вы догадались, что в начале книги лучше не прибегать к мудреным приемам подачи информации. Но есть и исключения. Таким исключением, которое иногда работает, является забегание вперед.
Если коротко, повествование начинают с драматического события, относящегося к концу истории, и неожиданно обрывают его описание на самом интересном месте, чтобы затем подкрепить объяснением, как герой оказался в таком положении. При правильном применении данный метод может возбудить то прекрасное ненасытное любопытство, заставляющее читателей перелистнуть страницу, чтобы узнать не только о том, что будет дальше, но с чего все начиналось.
Например, в начале всеми любимого романа Эдны Фербер «Плавучий театр» (Show Boat) содержится многостраничная предыстория, описывающая знакомство и свадьбу родителей главной героини, ее рождение и покупку семьей лодки для плавучего театра. Само по себе ни одно из этих событий не приковывает к себе внимание настолько, чтобы убедить большинство читателей продолжить чтение. Однако Фербер ловко поймала читателей на крючок еще до того, как скормить им предысторию.
Крючком выступает первая сцена: главная героиня, будучи уже взрослой женщиной, в муках рожает своего первенца посреди разлившейся реки. Фербер увлекает читателей описанием места действия и отважной героини и не только заставляет их задаться вопросом, выживет ли она, но и недоумевать, как вообще она оказалась в такой ситуации. В результате читатели попались, как рыба на удочку.
Как и любой неординарный метод, забегание вперед следует применять с осторожностью. Но в благоприятной ситуации оно может послужить крючком лучше, чем предисловие или описание сновидения.
Рано или поздно большинство авторов догадываются, что у начала in medias res есть недостатки. Как читателям в полной мере осознать происходящее, если мы не рассказали им о важных предшествующих событиях, случившихся до того, что описано во вступлении? Если развернутые изложения информации, предисловия, ретроспективы и описания снов для этой цели не годятся, тогда что? Как не запутать читателя объяснениями в первых главах?
Правильным решением будет последовать мастерскому примеру Эрнеста Хемингуэя в классическом рассказе «Недолгое счастье Фрэнсиса Макомбера». История о состоятельном слабохарактерном человеке, приехавшем на сафари со своей вероломной женой, начинается в самый разгар событий. В первом предложении нам сообщается, что «была пора завтракать» и герои «сидели… делая вид, будто ничего не случилось». Мы знаем, что до начала истории произошло нечто важное, на этом наши знания заканчиваются. Хемингуэй ловит читателей на крючок, пробудив в них любопытство, и продолжает рассказ. Только через десять страниц (почти четверть рассказа) он останавливается, чтобы сделать важные пояснения — в данном случае о трусости главного героя при встрече с раненым львом.
Если бы Хемингуэй рассказал предысторию сразу, читатели не оценили бы важность этого события. Но, поскольку он сначала не спеша вызвал их любопытство и поднял ставки, читатели не только с удовольствием ознакомились с предысторией, но и с нетерпением ее ожидали.
Предыстория действует наиболее эффективно, если мы ее не рассказываем, а вернее — не показываем. Сила предыстории — в смутном ожидании. Читатели понимают, что она есть, они видят, как она действует на героев, но им не всегда нужно знать все до мельчайших подробностей.
Рассмотрим две экранизации романа «Алый Первоцвет» (The Scarlet Pimpernel). В главной роли в первой из них, снятой в 1934 г., Лесли Говард, во второй (1982 г.) — Энтони Эндрюс. Фильмы очень похожи в своем изложении этой классической истории, но в более длинной версии 1982 г. почти битый час подробно рассказывается об ухаживаниях сэра Персиваля Блейкни за будущей супругой, о его женитьбе и о том, как он узнал, что его жена якобы совершила предательский поступок по отношению к французской аристократической семье. Именно по этой причине первая экранизация гораздо сильнее второй.
Отсюда урок, состоящий из двух частей:
1. Предыстория должна быть значимой. Если она не играет роли в развитии сюжета, нет смысла ее рассказывать.
2. Она должна быть искусно вплетена в повествование, чтобы читатели понимали ее значимость и горели желанием узнать тайны из прошлого ваших героев.
Обеспечиваемая предысторией устойчивость дает повествованию дополнительную глубину и смысл и открывает простор для интерпретации. Если мы введем слишком много пояснений в саму историю или слишком много покажем в подробных ретроспективах (в начале или в последующих главах), мы отнимем у читателей ощущение веса девяти десятых айсберга, скрытых под водой наших историй.
Кроме того, что предыстория сама по себе намного лучше организует книгу, она также дает вам больше возможностей увлечь читателей повествованием и сделать их своими единомышленниками. Если вы сумеете разбудить их воображение, чтобы они сами заполнили пробелы, половина битвы за читательский интерес и эмоциональный отклик будет выиграна.
Войти с помощью соц. сетей: