Тарик хотел показать мне школу, где учился в детстве, те места, где обычно прогуливал уроки, лесенки, по которым лазал на детской площадке, и пляж, где купался. Школа находилась в помещении, где раньше перед посадкой на корабли и отправлением за море держали рабов. О происхождении этого здания Тарику ничего не было известно, однако над входом виднелся крест.

– Отменив рабство, британцы построили христианские церкви и школы в местах прежней работорговли, – рассказывал Тарик. – Люди думают, что рабами торговали только арабы, а христиане никогда ничем таким не занимались.

Я знала, что в Америке рабов было намного больше, чем на Ближнем Востоке, а ведь в США, Южной Америке и странах Карибского бассейна живут преимущественно христиане.

Одна из камер, где держали рабов, была заброшена; в другой лежали коврик и одежда – это помещение использовали как молитвенную комнату. Из классов открывался красивый вид на море.

Я с сомнением ступала по сломанным половицам трехэтажного здания со старыми лестницами из необработанного дерева. Мальчики и девочки, как выяснилось, ходили здесь по разным лестницам, и еще один ход был предназначен для учителей.

В школьные часы посторонним запрещалось появляться в школе, но мы пришли туда в воскресенье, и в классах никого не было. Сотрудник впустил нас и разрешил поснимать за «пожертвование» в пять долларов. Мы знали, что деньги пойдут вовсе не на школьные нужды, и Тарика раздражала привычка местных обдирать иностранцев за каждую мелочь. А я уже начала привыкать.