Глава 20

– Никогда в жизни я не каталась на двухэтажном автобусе, – Мария проводила глазами медленно и важно проезжавший мимо красный лондонский автобус. – Когда, если не сейчас, исправить это маленькое недоразумение? А, Дамир?

– Идём! – Он потянул её за руку в сторону остановки автобуса. – Сегодня тебе можно всё!

Красный экскурсионный автобус наряду с Биг Беном и красными телефонными будками – визитная карточка столицы Англии. Не спеша прокатиться на нём – лучший способ познакомиться с основными достопримечательностями Лондона. А ещё проститься с этим городом. Ненадолго, не навсегда…

Завтра Маша и Дамир улетают домой. Каждый в свой дом, в свою страну, пока у них нет общего дома. Вопрос, где жить молодой семье, после того, как они станут мужем и женой, оказался очень сложным. И пока Фарид просил сына вернуться к нему – в последнее время он неважно чувствовал себя и хотел, чтоб Дамир был рядом. Такую просьбу отца невозможно не выполнить… А ей мама звонит каждый день, спрашивает тихо, когда они снова увидятся?

Завтра влюблённые разлетаются в разные стороны. Но сегодня… сегодня день огромной важности. Утром они были в register office и подали заявление на регистрацию брака. По английским законам их брак зарегистрируют не менее, чем через двадцать восемь дней. А после – вместе, навсегда…

Стоявший на остановке автобус словно ждал их. Народу немного, видно, в солнечный, редкий для Лондона день туристы предпочли пешие прогулки. Маша выбрала места в первом ряду второго яруса, быстро сообразив, что отсюда самый лучший обзор. Автобус тронулся в сторону Национальной картиной галереи, которую Мария так и не удосужилась посетить. Ничего, у неё ещё вся жизнь впереди.

– Внимание, впереди вы видите Трафальгарскую площадь, – копируя голос опытного гида произнёс Дамир, – она появилась в начале девятнадцатого века на месте бывших королевских конюшен.

– Похоже, мой будущий муж – человек энциклопедических знаний.

– Да, именно так, – Дамир обнял её за плечи, поцеловал в висок. – Про знаменитых голубей рассказывать?

– Давай пропустим. Я знаю, что ваш мэр посадил их на диету, запретив кормить.

Оба засмеялись. Как им хорошо вместе! Мария благодарила небо, что когда-то рука судьбы сбросила её в море, чтобы дать возможность Дамиру спасти тонувшую девушку. Так она познакомилась с самым лучшим парнем на свете. Оригинальное у них получилось знакомство…

Часа три они катались по городу. Собор святого Павла, Тауэр, Гайд-парк – в этом прекрасном городе есть, что посмотреть. А потом Маша захотела заглянуть своё кафе. Прощаться, так прощаться! Певица Адина уже давно не пела там, другая девушка, быстро став популярной, заменила на её любимой маленькой эстраде.

– Поехали! – сразу согласился Дамир, похоже, он никогда не научится возражать ей. – Там и отметим наше событие.

Чёрный кэб, знаменитое лондонское такси, ужаснув Марию платой за поездку в тридцать фунтов, не спеша довёз их до Гарден-роуд. Взявшись за ручку двери, она почувствовала, как сжалось сердце. Глупое сердце, что с него взять?

Всё те же стены, отделанные деревянными панелями, те же плотно стоявшие друг к другу столики на тонких ножках… Знакомый официант улыбнулся им. Маша и Дамир устроились у окна, сделали заказ.

– А помнишь, как ты велел мне заработать денег, чтобы отправиться домой? Это мудрое решение сделало меня певицей. – Она обвела глазами зал, вспоминая те дни. – Но тогда я подумала, что ты или очень бедный, или очень жадный.

– Вот так, значит? – Дарим грозно свёл брови. – Надеюсь, сейчас у тебя совсем другие мысли.

– Сейчас у меня одна мысль: я счастлива…

И об этом счастье хочется громко кричать. Или петь. Замечательная идея вдруг пришла ей в голову…

– Извини, я сейчас…

Быстро договорившись, Мария поднялась на маленькую эстраду, взяла в руки микрофон.

– Друзья! Эту песню я посвящаю человеку, который сейчас в зале. Любимому человеку…

Почему она решила спеть «Старый клён», одному богу известно. В этой песне и тихая грусть, и светлая радость, и бесконечная любовь. В этой песне, трогательной и простой, из тех, что будут жить вечно, частичка её души… Пожилой музыкант, уловив мелодию, подыграл ей.

С сияющими глазами, обласканная вниманием зала, Маша вернулась за столик.

– Как тебе мой сюрприз?

Взволнованный, Дамир молчал, лишь увлажнившиеся глаза выдавали его чувства. Он поцеловал ей руку и, сглотнув застрявший в горле ком, наконец, произнёс:

– Спасибо. Ты необыкновенная… Адина… Ты лучшее, что есть в моей жизни…

В ту ночь они не сомкнули глаз, с одержимостью влюблённых, которым предстоит разлука, любили друг друга. Чтоб насытиться, чтоб пропитаться, чтоб запомнить этот мир, в котором только двое, он и она… Жар разгорячённого тела, накрытого другим телом, горячее дыхание, его губы на её груди… Раз за разом сплетались их тела, сплетались их души. Кто придумал расставания близких людей? Злое, нехорошее слово… Это невозможно. Уж лучше бы умереть… В его руках… В его объятиях… С ним…

* * *

– Отгадай, кого я сейчас встретила?

С пакетами в обеих руках и сияющей улыбкой на лице Мария протиснулась в дверь Ириной квартиры, бухнула на тумбочку белую сумку. Быстро прошла на кухню, налила воды из холодильника, выпила залпом.

– Судя по твоему взволнованному виду, ты Киркорова встретила. Или Лепса. И они пригласили тебя петь на разогреве. Я угадала?

– Мысль интересная, но неверная, – засмеялась Маша. – Есть ещё варианты?

– Мне и дальше перечислять звёзд эстрады? Так мы до вечера не закончим.

– Ладно, скажу! – сделав паузу, Мария произнесла торжественным голосом: – Я встретила Лёшку

– Правда?! Твоего Лёшку?

– Ну, какой же он мой? Теперь Лёшка принадлежит своей законной жене Аллочке. Наткнулась на них в супермаркете. Подхожу к кассе, чувствую чей-то взгляд. Так и сверлит затылок. А это он! И всё такой же! Серьёзный, строгий! – Она схватила со стола грушу, с наслаждением откусила. – С женой познакомил, похвастался, что стал отцом. Дочка у них год назад родилась…

– Эх, упустила ты, Маша, своё счастье, – покачала головой Ирина. – Кусай вот локти теперь, переживай… – Она говорила серьёзно, но глаза смеялись. – Кстати, ты ещё помнишь, что мы немножко спешим? Хотели успеть приехать к обеду, до самого пекла.

Они собирались провести пару дней в Синей пустоши, отдохнуть, пообщаться, отвлечься от суеты. Впереди осень, а с ней у каждой связаны большие планы.

– А я готова! Вперёд!

Маша прилетела три дня назад. Вначале грустила, была сама не своя, но через день стала прежней Машей. В конце-то концов, у неё все хорошо, и нечего гневить бога постной физиономией.

Выбравшись из московских пробок, поехали быстрее. Кажется, собиралась гроза, тёмные облака сбивались в кучу, как рать перед битвой; вот-вот – и битва разгорится, шарахнет молнией, вдарит косым дождём, чтоб утопить тяжёлую духоту дня.

– Раз уж сегодня день бывших, скажи, как у тебя с Глебом?

– Хорошо, – Ирина на секунду оторвала взгляд от дороги, взглянула на сестру. – Встретились, словно и не расставались.

– И уже вместе? Ну, ты понимаешь… Совсем-совсем вместе?

– А, ты об этом? Пока не могу. Маш, мне бы душу свою рваную залатать сначала… Ты знаешь, что такое получить удар в спину в самый счастливый день в твоей жизни? – её голос зазвенел от еле сдерживаемого гнева.

– Всё, Бэмби, прости…

Мария отвернулась к окну. Прохладный воздух от кондиционера, этого замечательного изобретения человечества, приятно охлаждал лицо. А гроза, кажется, обманула их, ушла к другим счастливчикам, чтоб где-то там, в дальней дали, разобраться, наконец, с удушающим дневным зноем и вернуть прохладу людям, уж который день задыхавшимся от небывалой жары.

– Только два слова скажу. Или три, – не выдержала Мария. Протянув руку, коснулась плеча сестры. – Не вздумай переживать об этом ничтожестве, просто радуйся, что вовремя отделалась. И ещё, самое важное – с Глебом ты быстрее свои раны залечишь. Клин клином…

Ирина сверкнула на неё глазами.

– А вот теперь я молчу на эту тему, – пальцами Маша изобразила замочек на губах. – А ты задумайся над этими словами, моя глупая сестрёнка!

Ирина улыбнулась! Ну вот как на неё сердиться? Они уже въезжали в посёлок, двигались вдоль красивых дорогих коттеджей, полускрытых от любопытных глаз высокими оградами.

– Похоже, сегодня день неожиданных встреч. Смотри!

Ирина проследила за её взглядом. Лана в коротком розовом сарафане, обнажавшем круглые загорелые колени, садилась в машину. Уже был заметен округлившийся животик. И вот сюрприз! За локоть её заботливо поддерживал Аверин, отец Марка, помогая Лане удобно устроиться на переднем сиденье. Судя по лёгкой улыбке на её лице, эта девушка довольна жизнью.

– Ну, дела! Смотри, как её опекают, – взбудораженная, Мария подскочила на месте. –Похоже, твой бывший признал ребёнка.

Она ещё что-то говорила, обсуждая это маленькое происшествие. Ирина не слушала. Она резко нажала на газ, прибавила скорости. Быстрей уехать отсюда, от этой счастливой Ланы с ребёнком, от её странного провожатого и от этих тягостных воспоминаний, которые никак не могут оставить в покое растревоженную девичью душу…

* * *

Как и полагается хорошему воскресенью, день выдался замечательный, как на заказ, солнце светило вовсю, но не обжигало, а только ласкало обнажённые плечи и руки. Глеб предложил Ирине поехать на ВДНХ и погулять по этому большому парку, нежно любимому коренными москвичами. Впрочем, гости города тоже не оставляли без внимания знаменитый комплекс отдыха и развлечений, редкий гость столицы уезжал из города, не посетив это место. Чего тут только нет! Роботостанция и Музей иллюзий, исторический парк «Россия – моя история» и самый большой в мире макет Москвы.

Они не спеша двигались по Сиреневой аллее, и Ирина решила, что тянуть больше нельзя. Она пока никак не отреагировала на записку в подаренном кулоне, а Глеб, без сомнения, ждал её реакции, её слов…

В тот день, когда Ирина получила этот подарок, то сразу начала придумывать варианты его записки. Вот заинтриговал, так заинтриговал! Может, там написано, что она самая лучшая? Или самая красивая? Неплохо, но до банальности просто. «Выходи за меня замуж», это вряд ли, Глеб понимал, что ей сейчас не до замужества. Побывала, хватит пока. Пугало само слово «замуж», подпорченное некрасивой историей.

Что же ещё? Вариант «я люблю тебя» пришёл Ирине в голову сразу, но она его скромно отмела. Нельзя быть такой самоуверенной… А может, Глеб решил, что сам способ преподнесения записки в кулоне и так слишком оригинален, чтоб ещё и над оригинальностью записки ломать голову?

Тогда, едва закрылась за ней дверь, Ирина торопливыми руками раскрыла кулон. Развернула крохотный листочек, прочитала и заулыбалась. Угадала! Мелкими печатными буквами там было написано «я люблю тебя».

– Глеб, тот твой подарок и та записка… очень дороги мне. Такие важные слова ты написал… Для любого самые главные… – она вконец запуталась и замолчала.

Трудно найти слова… Благодарить? Смешно. Он ждал от неё совсем других слов, единственно возможных в ответ на признание в любви.

Ирина молчала, мучительно подбирая слова. Глеб человек взглянул на неё обеспокоенно, в глубине глаз на мгновенье мелькнул страх.

– Ира, прошу, не говори больше ничего. Просто знай об этом…

Ясно, чего Глеб боялся услышать. Вспомнился старый фильм «Экипаж», где героиня в ответ на признание своего мужчины в любви говорит, что не любит его и радостно смеется, добивая его этим смехом.

Можно ничего не говорить? Тайком вздохнув с облегчением, Ирина улыбнулась. Как хорошо Глеб понимал её, а это дорогого стоит. И с ним легко. Да у него много и других достоинств. Он поглощён ею по-настоящему, не то что Марк, который был вечно где-то там…В своих мыслях, в своей жизни…

Что за фигня! Опять она вспомнила Марка. Вот прямо сейчас она прикажет себе, чтоб это имя больше никогда не всплывало в памяти…

Стало легче. Они шли дальше, рассматривая этот диковинный город, где на каждом шагу радовали глаз и удивляли самые различные его объекты. Ирину восхитили яркие цветники вдоль аллей, она повернулась к Глебу, предлагая разделить её восторг.

– А знаешь, вот там, у Каменного цветка, мой отец сделал предложение моей маме… Жаль, что фонтан сейчас на реставрации.

– Как романтично! Но когда-то же фонтан откроется…

Она прикусила язык. Чуть не сказала лишнего, что прозвучало бы, как намёк.

Через арку главного, в пять пролётов величественного входа, увенчанного скульптурой тракториста и колхозницы, они покинули ВДНХ. Ирина оглянулась. Отличное место, и отличный день.

– Можно я сфотографирую тебя?

Она кивнула, встала чуть боком, слегка приподняв плечо, тряхнула головой. Именно в этот момент ветер решил поиграть её волосами. Глеб несколько раз нажал на камеру телефона, успев запечатлеть красивый момент.

– Это будет моя любимая фотография, – произнёс он, разглядывая на фото её лицо.

– Да, неплохо получилось, – Ирина заглянула через его плечо. – Ну, что, теперь домой?

Провожаясь, они стояли у подъезда её дома, как пятнадцатилетние подростки, никак не решаясь расстаться. Не хотелось. Ещё не всё сказано… Ещё не сделан последний поцелуй… И ещё один, теперь уж точно последний…

– Ну, я пошёл?

Ирина кивнула.

Он уходил… У-хо-дил…Повинуясь какой-то внутренней силе, поднявшейся из неведомых глубин её души, она вдруг негромко и отчаянно произнесла в эту удалявшуюся спину:

– Останься… Прошу…

Оглянувшись, Глеб на секунду замер, потом быстро шагнул ей навстречу.