Глава 18

Голубой особняк в Малом Харитоньевском переулке, величественно сияя на фоне безоблачного неба, казалось, ждал именно их. В полдень белый свадебный лимузин с золотыми кольцами доставил сюда Ирину, Марка и их гостей. Стены этого старинного особняка, где сейчас располагался известный всей Москве Грибоедовский ЗАГС, видели многих знаменитостей этого и прошлого века, которые приводили сюда своих возлюбленных, чтобы выйти отсюда супружеской парой.

Дворец бракосочетания номер один встречал своих гостей просторным холлом и красивыми залами, украшенными зеркалами и хрустальными люстрами, тяжёлыми узорчатыми гардинами и коврами. На ступеньках парадной лестницы будущих супругов разлучили: Марк с мужчинами отправился в комнату жениха, Ирина в розово-белую комнату невесты.

– Хороша у меня дочка, Маш, ты только взгляни!

Ирина стояла у большого, в рост человека зеркала и не узнавала себя. Неужели эта красивая, эффектно причёсанная блондинка в простом и элегантном платье цвета шампанского с открытыми плечами, и вправду она?

– Хороша, да неулыбчива, – отозвалась Мария. Она обняла сестру, шепнула: – Расслабься, не надо так переживать… Не корову, в конце концов, продаём.

Она засмеялась, довольная своей попыткой подбодрить невесту.

Молодой взволнованный фотограф, щёлкая фотоаппаратом направо и налево, пытался собрать гостей в красивую группу; наконец, ему это удалось. Один, два, три кадра… Фотограф хмурился, просил ослепительных улыбок и вздёрнутых подбородков. Четыре, пять… Наконец он оставил их в покое и отошёл, удовлетворённый проделанной работой.

Двери распахнулись, и улыбающийся распорядитель позвал их в зал. Так быстро? Для Ирины Вольской пошли последние минуты в статусе невесты. Дальше… жена, странно и непривычно. Возникло желание сбежать, быстро, со всех ног, чтоб не догнали, не вернули… Усилием воли Ирина отбросила эти мысли. Нервничает, вот и лезет всякая ерунда в голову. Она вышла в коридор, где уже ждал её Марк. Тёмно-синий костюм, бутоньерка в петлице, но, кажется, он тоже не рад этому дню, этому событию, или ей действительно кажется?

Он взял Ирину за руку, и они пошли вперед, глядя в спину распорядителя. Как свита за королевской четой, за ними выстроились родственники и гости, присмиревшие в ожидании торжественного момента. Распахнулись высокие белые двери, отделанные золотым орнаментом, зазвучала музыка, застучало сильней её растревоженное сердце.

Дальше было всё, как в тумане. Ирина смотрела на двигавшиеся губы распорядителя, произносившего какие-то слова, в перерывах между фразами она улыбалась отрепетированной улыбкой. Это была молодая девушка в красном платье, жёстко охватившем её пышную грудь, которая, впрочем, предпринимала попытки к освобождению, смело выглядывая наружу.

Когда Ирину спросили о согласии, она ответила «да», Марк тоже, его короткое слово улетело под высокие потолки зала и пропало там. Они обменялись кольцами, поставили подписи и поздравили друг друга под аплодисменты присутствующих. Начались поздравления, которые продолжились в другом зале, где на фуршетных столах среди цветочных композиций уже ждали гостей шампанское и лёгкое угощенье.

– Поздравляю, моя дорогая! – Александра обняла дочь, шепнула: – Будь счастлива и любима, девочка моя, и то, и другое обязательно!

– Постараюсь, мама…

Александру уже потеснил отец, поздравляя, он произносил красивые и правильные слова. Его глаза увлажнились. Жёсткий, даже суровый, Вольский становился сентиментальным, когда дело касалось дочерей. Ирине было приятно его искреннее волнение.

Через полчаса кортеж из нескольких автомобилей покинул Малый Харитоньевский переулок и отправился на традиционную свадебную прогулку. Ирина просила сделать это маленькое путешествие менее традиционным – без Воробьёвых гор и Болотной площади с её железными деревьями, увешанным тысячами замков с именами молодожёнов. Даже интересно, сколько пар, бросивших в воду на счастье ключ от замка, сейчас уже благополучно развелись. Никакой ключик не поможет, если уйдёт любовь…

Оставшееся до банкета время они провели в Коломенском, любуясь дворцом Александра Михайловича, знаменитым яблоневым садом, устроив ещё одну фотосессию в этом красивом месте. Было весело и шумно, предупредительный Марк нежно обнимал её за талию, прижимал к себе. Счастливая парочка, никто не усомнился бы в обратном.

Ирина улыбалась и после пары бокалом шампанского, выпитых ею за собственное счастье, кажется, снова была влюблена в своего новоиспечённого мужа. Под руку с ним по светлой ковровой дорожке, усыпанной лепестками алых роз, она вошла в банкетный зал.

Обсуждая организацию банкета, Ирина с самого начала выступала за сдержанный формат свадебного торжества. Никаких белых орхидей и торта с золотым напылением, никаких грандиозных приемов в стиле голливудских звёзд. Пусть всё будет просто, как дважды два.

Молодожёны устроились за отдельным, украшенным белыми розами столом, который словно возглавлял вереницу причудливо расставленных столиков для гостей. Вокруг них стулья в белых чехлах с ярко-синими бантами. Синий цвет в убранстве явно солировал, немного уступал ему золотой. Ирина рассматривала стильно оформленный зал, маленькую сцену и музыкантов, игравших популярные мелодии. Всё совсем неплохо. Первые тосты, первые поздравления, громкий голос ведущего, Иринины бесконечные улыбки и слова благодарности… Банкет пущен.

Кажется, череда поздравлений подходила к концу. Вот уже вручивший цветы и подарок Иринин продюсер, послав воздушный поцелуй, отправился за свой столик, а на его место вступила Лана. Приехала всё-таки, молодец!

– Поздравляю… – произнесла Лана тихо и замолчала, сглотнув застрявший в горле ком. – Так, значит, это ваш муж?

Опустив вниз руку с букетом цветов, она медленно перевела взгляд на Марка, потемневшие глаза взглянули на него недоверчиво и строго.

* * *

– Да, с недавнего времени мой муж. Марк, – Ирина осеклась, взглянув на её лицо, исказившееся от боли. – Лана, что с тобой?

Протягивая цветы, девушка хотела что-то сказать, но в этот момент к ним быстрым шагом подошёл Аверин.

– Какие симпатичные люди приглашены на вашу свадьбу, – отец Марка внимательно взглянул на гостью. – Идёмте, я провожу вас на место. Не будем мешать, сейчас объявят танец молодых.

Легко, но настойчиво коснувшись её предплечья, мужчина увёл Лану за собой. Уходя, та оглянулась, словно хотела вернуться и сказать недосказанное. Ирина повернулась к мужу, его красивое лицо выражало крайнее волнение.

– Ты, что, знаком с Ланой?

– Немного, – его голос дрогнул. – Учились в университете вместе. Правда, на разных курсах… Удивился, откуда она здесь.

Марк добавил ещё что-то, говорил много и беспокойно, и почему-то Ирина не поверила ни единому его слову. Опять он обманывал её? С этим враньём надо что-то делать. Муж собирается обманывать её всю жизнь? Замечательная перспектива вырисовывается.

А уже звучали «Сказки венского леса» Штрауса, легко узнаваемая, трогательная мелодия. Распорядитель объявил их первый танец. На несколько минут молодожёны будут в центре особого внимания гостей, и, хотя настроение было испорчено, Ирина ослепительно улыбнулась и протянула Марку руку в белой перчатке. Небольшой оркестр начал играть нежно и вкрадчиво, неясно заливалась скрипка, но уже через минуту, будто вырвавшись на свободу, мелодия зазвучала в полную силу. Сердясь на Марка, Ирина всё же должна была признать, что танцевал он хорошо, был грациозен и быстр. Она увлеклась танцем, и от этого плавного кружения, от красивой музыки, волновавшей сердце, была пьяна, как от вина.

Танец закончился, гости наградили их заслуженными аплодисментами. Присев в поклоне, она снова увидела лицо строгое Ланы. Стоявший у её стула Аверин, словно бдительный страж, оберегающий от посягательств, наклонился к ней и что-то шептал. Ирине хотелось бы услышать его слова, она чувствовала, что здесь крылась какая-то тайна, стремилась узнать её и боялась этого. Наверное, она бы всё поняла, если б услышала его слова: «Вы же не хотите испортить такой замечательный праздник своим страшным признанием, Лана?»

Они вернулись за свой стол, чтоб тут же снова встать и под громогласное «горько» продемонстрировать собравшимся силу своей любви. Губы Марка на её губах, такие умелые, такие нужные… Может, она выдумала всё и портит глупыми мыслями свой самый важный день? Главный враг человека – он сам, тот, который с таким рвением ищет чёрные метки в своей жизни.

Ирина подняла глаза. Что это? Прямо по центру зала с огромным букетом лилий к их столику шёл Глеб. Кровь прилила к её щекам… Она не приглашала его – бывший друг, могут неправильно понять… А он пришёл сам, не смог не поздравить её с таким важным событием…

– Поздравляю… – Глеб не отрываясь смотрел на неё, потом, опомнившись, перевёл глаза на Марка и повторил снова: – Поздравляю! И будьте счастливы.

Он снова повернулся к Ирине, глядел молча, словно хотел запомнить навсегда её лицо. А может прощался и провожал её в другую жизнь. Жизнь, где для него нет места…

– Познакомьтесь, – увидев недоумение на лице Марка, она поспешила прервать паузу. – Глеб, мой друг, а это Марк. Уже несколько часов, как мой муж.

Молодые люди кивнули друг другу, но никто не выразил желания протянуть руку новому знакомому. Какая неловкая ситуация! Мало того, Марк напряжённо смотрел куда-то в зал. Ирина проследила его взгляд. Обходя танцующих, к ним направлялась Лана.

– Не буду вам мешать, – губы Марка насмешливо скривились. Он встал и быстро вышел из-за стола. – С вашего позволения тоже пойду пообщаюсь со старой знакомой.

Он преградил Лане путь, взяв за локоть, повёл в коридор. А эти двое не слишком близко знакомы?

Ирина смотрела на удаляющуюся пару и думала, что разгадка их странной дружбы где-то близко. Синяя пустошь, где Марк нередко бывает, Лана, жившая там, в интересном положении… Внезапная догадка заставила похолодеть. Не может быть… Нет, только не это… Она судорожно пыталась найти доводы, чтоб опровергнуть своё страшное предположение, но не находила. Напротив, чем больше Ирина думала об этом, тем реальнее казалось ей чудовищное запоздалое открытие. Марк – отец ребёнка Ланы?

Сердце замерло, потом забилось сильней, и она без сил опустилась на стул.

* * *

– Ира, что с тобой?!

Голос Глеба пробивался, как сквозь вату, но её сознание цеплялось за этот голос, такой понятный и родной, чтоб не пропасть в мутной пелене отчаяния, медленно накрывавшей её. Уже подступали слёзы, готовые пролиться, чтоб смягчить этот страшный удар, по чудовищному стечению обстоятельств полученный в самый главный день её жизни. Сцепив руки, так, что ногти сквозь кружевные перчатки впились в ладони, Ирина тяжело дышала, пытаясь понять, что ей делать. Сейчас, сегодня, всегда…

Внезапно Ирину охватил гнев, такой сильный, что его невозможно было держать в себе, этот гнев, эту слепую ярость нужно немедленно обрушить на голову своего обидчика. Иначе… Иначе она не будет знать, как жить дальше.

Желание отомстить было так сильно, что она вскочила, сжав кулаки, и почти бегом направилась к выходу из зала. Растерянный, ничего не понимавший Глеб еле успевал за ней. Александра, увидев раскрасневшееся лицо дочери, почувствовав, что-то не так, тоже отправилась за ними.

В холле Ирина увидела их сразу. Прислонившись к колонне, Лана молча слушала, что говорил Глеб, нависая над ней, словно чёрная птица. Девушка подняла голову, услышав шаги.

– Это его ребёнок? – крикнула Ирина, подходя ближе. Весь её вид говорил о том, что не ответить ей нельзя. – Говори!

Её голос требовал, приказывал, даже угрожал. Впервые в жизни…

– Его… Я не знала… Я не хотела, чтоб так случилось…

– Исчезни…

Лана закрыла лицо ладонями, развернулась и неровным торопливым шагом пошла к выходу. Казалось, она вот-вот упадёт. Аверин, неизвестно когда появившийся здесь, бросился за ней.

Медленно-медленно Ирина повернулась к мужу, взглянула в его серые лживые глаза. Как она их ненавидела! Как ненавидела это красивое, холёное лицо предателя-мужа, его рот, который уже открылся, что начать сыпать словами, словно они могут что-то изменить. Уже ничего изменить нельзя… Ни-че-го…

– Дорогая, я всё объясню, – он безуспешно ловил её взгляд. – Это началось ещё до тебя… Мы давно расстались…

Марк выстреливал этими фразами, которые Ирина не могла слышать. Он, что, пытается оправдаться? И опять враньё, снова бесконечное враньё…

– Замолчи, это мерзко! Подлец, какой же ты подлец!

Она задохнулась и замолчала, но, не сдержавшись, тут же ударила его в грудь двумя кулаками, потом снова и снова. Вот так! Вот такой её ответ на измену мужа! Это лучше, чем упрёки и ругательства.

– Выслушай, прошу, – крикнул Марк, не пытаясь защититься от её ударов. – Это не мой ребёнок, девочка моя, не мой…

–Успокойся, Ира! – Мало что понимающая Александра, в оцепенении наблюдавшая за этой сценой, наконец решила вмешаться. – Идём отсюда, идём…

Она обняла дочь за плечи, пытаясь увести куда-нибудь, где та объяснит ей, что всё это значит. Но Ирина, разрешив себя увести и уже сделав пару шагов, внезапно остановилась. Обернулась, услышав голос Глеба, подошедшего близко-близко к её бывшему мужу.

– Я еле сдерживаюсь, чтоб не прикончить тебя на месте…

Тяжело дыша, Глеб замахнулся, потому что слов уже не было. В свой удар в челюсть человека, позволившего обидеть женщину, он вложил всю силу. Только так надо учить подлецов не быть подлыми. Если, конечно, ещё не поздно их этому научить.

Из зала к ним быстрым шагом направлялась Маша, за ней Вольский.

– Ирина, что происходит? Куда пропали? Там гости потеряли жениха и невесту!

Поняв, что-то не так, она стала серьёзной, улыбка погасла.

– Он изменял мне всё это время… – Это позвучало так страшно, что Ирина заплакала, не в силах сдержать в себе слёзы; тихие и горькие, они полились по щекам, словно невыносимое наконец-то горе вырвалось наружу. – Прошу вас всех, оставьте меня одну…

Она направилась к выходу, красивая женщина с разбитым сердцем, очаровательная, но бесконечно несчастная… Бывшая невеста, бывшая жена…

– Значит, так. – Голос Марии прозвучал громко и строго. – Отец иди в зал и объяви гостям… что молодожёны решили посвятить остаток вечера друг другу. Теперь с Ириной…

– Я отвезу её домой, – подал голос Глеб.

Маша кивнула, соглашаясь, некогда разбираться, что это за парень, кажется, кто-то из гостей. Не раздумывая, Глеб бросился догонять девушку.

– А ты, поганая твоя душа… – она взглянула на Марка, гнев клокотал в её груди, – испарись уже! И чтоб не смел её тревожить. Не простит… Идём, мама…

Вот так. Они не будут удерживать то, что сейчас уходит прочь. Лживому, неправильному, недоброму нет и не будет места в их жизни.

* * *

Они ехали молча. Ирина была рада, что Глеб не пытался утешать её. Или расспрашивать, что ещё хуже. Ей надо постараться вернуть душевное равновесие, дождаться, пока застучит спокойнее растревоженное сердце. Если это возможно…

Пока что Ирина чувствовала себя всадником, выбитым из седла и лежавшим в пыли у ног чуть не растоптавшей его лошади. Почему так получилось? Он, конечно, последний гад, спал с ней и с этой девицей одновременно. Какая мерзость! Она представила, как Марк целует и гладит Лану, как нависает над ней, ловко раздвигая коленом девичьи ноги и шепчет ей те же самые слова любви…

– Гад, гад, гад…

Кажется, она произнесла это вслух? Глеб бросил на неё быстрый взгляд, ничего не сказал. Надо взять себя в руки. Сколько она будет травить себя чёрными мыслями из-за этого ничтожества? Сжав кулаки, Ирина заставила себя дышать ровнее. Надо сказать, она и сама виновата, чувствовала ведь, что-то не так у них с Марком. С Марком? Больше ни разу в жизни не произнесёт она это имя, имя дрянного, обманувшего её мужчины…

Да, чувствовала, что-то с Ним не так, но закрывала на это глаза, стараясь не думать о неприятном. Обойдётся. Наладится. Поженятся, притрутся к друг другу…

Она отвернулась к окну, пытаясь отвлечься, смотрела на ярко освещённые подъезды домов и магазинов, на вывески, светившиеся тысячами огней, на людей, беззаботно прогуливавшихся или спешивших домой. Кажется, весь мир счастлив. Все, кроме неё. Они ехали по Мясницкой, красивой улице, тянувшейся от Лубянки и упиравшейся в Садовое кольцо. Вот мелькнул бывший доходный дом Гагариной и не менее знаменитая усадьба Черткова, двери которой когда-то открывали Пушкин и Гоголь.

Ирина потянулась к окну, чтобы опустить стекло. Золотым лучиком блеснуло на пальце обручальное кольцо. Волна негодования снова вспыхнула где-то внутри, сдавила горло, требуя выхода. Торопясь, Ирина стащила кольцо, не задумываясь, швырнула его в окно.

Вот так! Она постарается легко расстаться со своим прошлым, очень постарается. Отмотает назад плёнку своих несчастливых дней…

Автомобиль уже сворачивал е её дому, как вдруг рыжий котёнок выскочил прямо перед его колесами. Глеб едва успел затормозить, быстро нажав на педаль. Вопреки всем законам природы котёнок не убежал, а замер на месте, сжавшись в комок. В свете фар сверкнули его зелёные глаза.

– Не уходит. – Глеб приоткрыл дверь, собираясь выйти. – Смелый какой, а?

Выйдя из автомобиля, он сделал шаг вперёд, чтоб убрать с дороги это неожиданное живое препятствие, но котёнок с жалобным мяуканьем бросился к нему навстречу. Взяв его на руки, Глеб вернулся в машину.

– Голодный ты, брат. – Погладив на котёнка, он взглянул на Ирину. – Домашний, потерялся, наверное.

Девушка протянула руки, взяв котёнка, прижала к себе его худенькое тельце. Вот существо, которому хуже, чем ей.

– Сейчас накормим. Поехали, Глеб.

Это маленькое происшествие странным образом отодвинуло её беду на второй план, и беда как будто уменьшилась в размерах. Так, самую малость, но это уже кое-что. Может, ей радоваться надо, что Его обман открылся сразу, а то это могло длиться годами. Обманутая жена… Теперь Ирина лишена этого невесёлого звания.

Глеб припарковался у её подъезда, заглушил мотор. Ирина взглянула на него, и её брови поползли вверх. Она с досадой покачала головой, потом улыбнулась.

– Смешно сказать, но у меня нет ключей. Ни ключей, ни телефона.

Он тоже улыбнулся.

– Ты человек-сюрприз, я всегда это знал. – Подумав, Глеб добавил: – Что-то подсказывает мне, что твои близкие уже мчатся за тобой следом.

– Да, наверное.

Ирина погладила притихшего на её коленях котёнка и впервые подумала о том, отчего судьба развела её с таким хорошим парнем, как Глеб. А она ведь любила его. По-настоящему. И почему всё так сикось-накось в её жизни?

– Может, покатаемся по ночной Москве? На Воробьёвых горах такие звёзды можно увидеть. Или подождём? – спросил Глеб, он хотел что-то добавить, но сдержался.

– Покатаемся. И заедем в магазин за кормом для Рыжули.

Глеб просиял.

– А помнишь, как мы с тобой… – начал он, трогаясь с места, и замолчал, остановленный жестом её руки.

– Вот и мама. Быстро они догнали меня…

Глеб проследил за её взглядом. Голубой красавец Вольво, въезжая во двор, резанул белым светом фар по его глазам.