Глава 30
Черный снег
– Отойди назад, – велел Опалин, – и подними руки.
Глядя на него с ненавистью, игрок повиновался.
– Куда это ты намылился? – спросил Иван, кивая на чемодан.
– Не твое дело.
– Мое, товарищ летчик. Уж не в больничку ли ты собрался? Навестить кое-кого?
При слове «летчик» глаза у Авилова так нехорошо блеснули, что Иван решил сбавить тон.
– Ты опоздал, – сказал он. – Ее там уже нет. Ее Стрелок увез.
– Врешь, – сдавленно проговорил игрок.
– Я думал, ты ему помог, – буркнул Опалин, не отрывая взгляд от его лица.
– Я? Но я хотел…
Он не стал договаривать, но Опалин и так все понял: он хотел спасти ее в одиночку, для себя.
– Садись, – решился Иван. – Только руки на виду держи.
– Ты мне разрешаешь сесть в моем собственном доме? Как мило, – иронически проговорил Авилов, но все же сел и положил руки на колени. Опалин разрядил браунинг хозяина, проверил, что в нем не осталось ни одного патрона, и положил оружие на край стола.
– Что ты собираешься делать? – спросил он.
– Я? Не знаю. Я вообще уже ничего не знаю, – присмотревшись, Опалин отметил, что его знакомый был причесан менее тщательно, чем обычно, и одна запонка у него была вдета криво.
– Ты мне правду сказал? – неожиданно спросил Авилов требовательным тоном. – Она у него?
– Да, он ее выкрал. Причем так чисто сработал – расскажешь кому, не поверят. – Опалин усмехнулся. – Даже не убил никого. Но ты не ответил на мой вопрос.
– Какой? И как ты вообще узнал…
Он умолк, тяжело дыша.
– Знаешь, она ведь сильно переменилась, – сказал Опалин. – И это уже не та Оля, которую ты знал.
– Не называй ее имя, – тихо попросил игрок. – Иначе я за себя не отвечаю.
– Я просто хочу, чтобы ты знал.
– Зачем? Я столько лет был уверен, что она… – Авилов запнулся. – Не было дня в моей жизни, когда бы я не вспоминал о ней. Вот ты – ты сейчас смотришь на меня и думаешь: э, да он все врет, и бабы у него не переводились, то перчатки в передней, то еще что-то… – Опалин смутился: он и в самом деле подумал нечто подобное. – Ну вот просто: есть пустота, и пытаешься ее чем-то заполнить. И чем больше пытаешься, тем больше она становится, – добавил игрок, нервно растирая лоб. – А женщины думают, что заполняют эту пустоту и что все хорошо. И это – самое невыносимое. Ни одна не может ее заменить, никто. Никогда.
– Ты хотел забрать ее из больницы и уехать вместе с ней? – прищурился Опалин.
– А ты как думаешь? Конечно, хотел. Я бы не оставил ее в беде. Я… ладно, скажу: мне надо было убедиться, что это она и что я не ошибся. С трудом я выяснил, куда ее поместили, потом подкупил одного… ну, неважно… И все только ради того, чтобы посмотреть на нее издали. Знаешь, тебе повезло, что ты в этот момент был далеко – не знаю, что бы я с тобой сделал. Видишь, я тоже умею быть откровенным, – добавил он со смешком.
Часы мягко пробили семь вечера.
– У меня мало времени, – сказал Опалин. – Короче, нам надо пересмотреть наш договор.
«Он собирается меня арестовать, – мрачно подумал игрок. – Конечно! Все шло именно к этому. Глупо было даже думать, что…»
– Я обещал, что ты получишь Стрелка, – продолжал Иван, дернув ртом, – но тут такое дело: он мой. Он убил моих товарищей и должен ответить за это. А ты хочешь получить свою жену. Поможешь мне, она твоя. Само собой, я не собираюсь никому говорить ни о тебе, ни о ней, ни… в общем, о том, что вас касается. Только ты должен найти способ ее образумить. Если она опять ввяжется в какую-нибудь уголовщину, извини – я не стану вас покрывать.
– А ты уже все решил, да? – усмехнулся Авилов. – Ну допустим… хотя я все же не понимаю. Какой именно помощи ты ждешь от меня?
– Ты говорил, что у тебя есть машина. Не соврал?
– Нет.
– Тогда поехали.
– Куда?
– За поездом, который он будет грабить. Там мы его и найдем.
– Ты что, не знаешь? Охрану состава усилили, золото теперь находится в бронированных вагонах – я узнавал. У Стрелка нет ни единого шанса…
– После того как он выкрал ее сегодня из-под носа у моих товарищей, которые знают все его повадки, я уже ничему не верю. Одевайся, и едем. И смотри, чтобы горючего хватило, – Опалин спрятал патроны в карман, кивнул на разряженный пистолет хозяина и добавил: – Извини, но оружия я тебе не дам. Ты человек военный, должен понимать.
– Я-то военный, – буркнул Авилов, насупившись, – да ты сумасшедший. Опять на всех с одной гранатой, да? – Он немного подумал. – Ладно, черт с тобой. А если он не станет грабить поезд?
– Тем лучше для советской республики, – пожал плечами Опалин. – Вернемся обратно и разойдемся по домам. Если потом я что-то о ней узнаю, скажу тебе.
По глазам Авилова он понял, что его собеседник колеблется. «Долго соображаешь, – со злостью подумал Иван, – уж не потому ли она тебя променяла на Лариона?» Неожиданно игрок поднялся с места.
– Пошли, – коротко сказал он.
Когда они сели в машину, Опалин, помня предыдущие признания игрока, проверил, что в ней нет оружия. Он скорее доверял Авилову, чем не доверял, но предпочитал не испытывать судьбу.
– Куда едем? – спросил игрок, заводя мотор.
– На Октябрьский вокзал. Поезд отправляется в восемь часов.
– И как мы его узнаем?
– Ты же сам сказал: там два бронированных вагона, – усмехнулся Опалин.
– Я сказал «вагоны». Я не сказал, что их два.
– Ну я и так знал, что их два. Слушай, что ты споришь все время? – неожиданно рассердился Иван.
Игрок не стал отвечать. У него вдруг возникло чувство, что сама судьба схватила его на аркан и тащит за собой. «Большевистский подход… Все или ничего. Ладно, посмотрим, что из этого выйдет…»
Они доехали до вокзала и встали в стороне от путей, ожидая, когда покажется поезд, который был им нужен. Сначала проехали, сверкая окнами, три или четыре пассажирских, и уже после них откуда-то сбоку выполз обледенелый состав из пяти разномастных вагонов, которые тащил черный паровоз. На площадках виднелись фигуры часовых с примкнутыми штыками; форму с такого расстояния разглядеть было нельзя.
– Вот он, золотой поезд, – прошептал Авилов. – Опаздывает…
– Следуй за ним, – шепнул в ответ Опалин, – только осторожно. Они не должны нас заметить.
Игрок подавил сильнейшее искушение ответить «Слушаю, товарищ командир» и молча завел мотор. Паровоз сипло засвистел и ушел в ночь, рассекая ее прожектором, как светящимся мечом. С ним по гудящим рельсам уполз мягкий международный вагон для сопровождающих, вагон-ресторан для них же, два бронированных вагона с золотом и один вагон для охраны. Машина Авилова тронулась с места. Они ехали то параллельно путям, то в некотором отдалении, стараясь ни на минуту не терять поезд из виду. Опалин молчал, молчал и шофер. Некоторое время падал мелкий снег, но затем перестал. Москва кончилась: потянулись деревни на окраинах, потом сгинули и они. Вдоль дороги тянулись горбы сугробов, черные ели, редкие фонари. Иногда свет фар выхватывал какой-нибудь указатель, порою написанный по старой орфографии; иногда мимо проносилась деревенька, занесенная снегом. Авилов поймал себя на мысли, что дорога кажется ему бесконечной. Он покосился на профиль Опалина, но не смог определить, о чем думает его спутник. «Россия, – мелькнуло в голове игрока, – темная, как ночь… и такая же бескрайняя… Холод и зима, зима и холод. Куда я еду? Зачем?» Вдруг все отодвинулось – теплые залы, где играли в бильярд, нэпманы и бывшие нэпманы, которых он презирал, но с которыми волей-неволей общался, старый маркёр в гостинице «Метрополь», который первый сказал ему: «А знаете, молодой человек, из вас что-то получится». Он остался наедине с самим собой – на бесконечной дороге, пересекающей Россию-ночь. Опалина он не считал – Авилов уже понял, что тот был частью этой ночи.
– Интересно, как грабят поезд? – неожиданно спросил человек, о котором он думал.
– Ты меня спрашиваешь? – усмехнулся игрок. – Никогда этим не занимался.
– Ну, а все-таки? Как думаешь? Допустим, надо его остановить. И как?..
– Проще всего, наверное, свалить на рельсы дерево – тогда паровозу придется тормозить, – сказал Авилов, подумав.
Они видели заветный поезд слева, где-то в сотне метров от них; он казался совсем маленьким и то нырял за деревья, то выныривал оттуда. И внезапно что-то произошло. Вспышка – грохот – еще одна вспышка – снова грохот…
– Тормози, тормози! – закричал Опалин, хватая игрока за руку. Ругнувшись от неожиданности, Авилов увел автомобиль на обочину.
– Они взорвали пути! – вырвалось у него.
– Сам вижу, – сквозь зубы ответил Опалин. – Идем!
И они двинулись через подлесок, проваливаясь в сугробы. Нетерпение подгоняло Ивана, но бежать он не мог: в таком лесу впотьмах вполне реально было сломать себе ногу или даже шею. К тому же, едва они сделали несколько шагов, до них донесся сухой треск выстрелов, а потом стало слышно, как застрекотал пулемет.
– Стреляют по вагонам, – заметил Авилов. – И кто-то отстреливается.
Опалин злобно покрутил головой.
– Ну, Ларион!..
Больше он ничего не сказал, пока они не добрались до последних деревьев подлеска, за которыми можно было спрятаться. Взрывы разнесли международный вагон и вагон охраны; остальные сошли с рельсов и скатились под откос. Стрельба почти прекратилась, бандиты добивали раненых и застрелили машиниста, который сумел выбраться из покореженного локомотива.
– Их не меньше двух десятков, – шепнул игрок, пересчитав бандитов. – И у них пулемет. Что думаешь делать?
– Ждать.
– Чего ждать?
– Не чего, а кого. Лариона.
– А потом что?
Опалин не успел ответить, потому что к одному из бронированных вагонов подошел высокий малый и ухарским жестом разбил о него бутылку шампанского. Бандиты загоготали, некоторые стали аплодировать, как в театре. Авилов видел, что лицо Опалина, когда он услышал эти аплодисменты, сделалось белым.
– Ваня, брось… Ты один, а их вон сколько!
– Я считать умею, – злобно ответил Иван, дернув щекой.
Ларион отошел от вагона, и его подручные ломами стали раскурочивать двери. Каждый удачный удар сопровождался одобрительным уханьем остальных. Притаившись за деревьями, Опалин с игроком наблюдали эту картину.
– Интересно, на чем они повезут золото, – вырвалось у Авилова. Глаза Опалина странно блеснули.
– Тоже об этом думаешь? Слышишь, как мотор тарахтит?
– Грузовик, – пробормотал игрок, завидев свет фар, приближающийся к железной дороге. – А за ним фургон. Ей-богу, фургон!
Пах! Пах! Из взломанного бронированного вагона открыли огонь. Несколько бандитов повалились, но оставшиеся, в том числе Ларион, стали отстреливаться. Ночь наполнилась матом и криками, а с небес на творящееся внизу безобразие равнодушно взирала луна.
«Это гражданская война, – подумал Авилов обреченно, закрывая глаза, – и она никогда не кончится». Все, что он видел, возвращало его к тем временам, которые он больше всего на свете хотел забыть – и не мог. Он почувствовал, что кто-то осторожно тронул его за рукав, мотнул головой и открыл глаза.
– Я придумал, – сказал Опалин. – Ты водишь, так что поезжай на ближайшую станцию и расскажи, что тут творится.
– А ты?
– Я остаюсь.
– Я уеду, ты полезешь на них с голыми руками, и тебя убьют? Нет уж.
– Ты же не из-за меня беспокоишься, – сказал Опалин после паузы.
– Какая разница? – игрок дернул щекой. – Тебе не приходило в голову, что Олю украли не для того, чтобы спасти, а чтобы заткнуть ей рот? Может, они уже убили ее. Они не очень-то похожи на людей, которые станут возиться с раненой…
– Ладно, тогда возвращаемся в машину, – распорядился Иван.
– А потом?
– Поедем за ними по следу. Найдем, где они прячутся, и… Там видно будет.
Разделавшись с охраной бронированного вагона, бандиты с веселыми прибаутками стали перетаскивать в грузовик и в фургон опломбированные ящики с золотом. Когда Опалин и его спутник вернулись в машину, мотор долго не заводился, и игрок стал нервничать, но наконец все наладилось.
– Пропусти их вперед, – сказал Опалин. – Нам нельзя рисковать.
– Кого ты учишь, – буркнул Авилов.
Они подождали, когда бандиты уедут, и медленно тронулись следом. Под откосом догорали взорванные вагоны, и кровь убитых на снегу в лунном свете казалась почти черной.
