Пространство перед Станцией было переполнено. Разноразмерные сани занимали весь двор, ютились у обочин подъездной дороги, а несколько почтовых дилижансов заносило снегом уже в поле. Машинист пристроился поближе к зданию, на площадке, предназначенной для освящения немногочисленных электросаней. Он ловко втиснул их экипаж между парочкой одноколесных скоростных, от которых к серому боку Станции тянулись темные шнуры.

– Прибыли. – Юнец просунул голову в отделение пассажиров.

Даниил открыл дверцу, выглянул наружу – ну и холодина, особенно после теплого нутра саней. Бесцеремонно отпихнув его, первым на снег спрыгнул рыцарь, после чего с поклоном подал руку леди Лиз, помогая девушке выйти.

– Однако, надеюсь, свободные комнаты у них имеются. – Сэр Уилфред послюнявил пальцы и старательно накрутил кончики усов.

– Я так устала, – пропела девушка.

– Это что? – Даниила вновь отпихнули от двери, на этот раз Тахл.

– Это место, где люди отдыхают. – Наконец и Даниил получил возможность спрыгнуть на снег. Башня Станции сверкала огнями. – Пошли, что ли.

И они двинулись к входу…

Станции были не совсем постоялыми дворами, точнее, совсем не были ими. Атомные храмовники раскидали их в древние времена для каких-то своих нужд. Кто говорил, что Станции управляли погодой, если так – хреновастенько они справлялись, особенно в последнее время; а кто – что они вроде сети, которая, как паук, опутывала весь мир. Может, и так, ибо все знают – вести атомной почтой доходят быстрее прочих… и стоят дороже прочих.

Постепенно на Станциях образовалось что-то вроде приюта для тех, кого ночь или метель застала в Белых землях. Благо внутри всегда были свет и тепло. Потом оборудовали комнаты для сдачи внаем, потом кухни. Но, как и раньше, заправляли на Станциях атомные священники.

Даниил толкнул дверь. Планировка Станций была везде одинакова. Внизу – большой холл с кухней, второй и третий этажи – комнаты для постояльцев, выше – башня. Поговаривали, что Станция уходила на несколько этажей под землю. Гостей туда не пускали, а значит – какая разница.

Это была единственная Станция на пути от Варосса к Терружену. Ввиду небольшого расстояния между городами обычно путников гостило немного, но не сейчас – в близости возможной осады.

У дверей Даниил галантно пропустил Лиз.

– Леди.

И тут же протиснулся, сразу за девушкой, впереди сэра Уилфреда и Тахла.

Да, народу внутри набилось немало, причем разного. Были и богатеи в шикарных шубах дорогого меха, и победнее – в овчинных тулупах, и даже парочка бородатых охотников в меховых куртках из белой пумы – любая модница от Каффара до Халдонии лопнула бы от зависти.

– Это… это кто? – Тахл указывал на группу измененных, примостившуюся за ближним столиком. Все с лохматыми мордами, слегка вытянутыми на звериный манер, а у одного даже грива. – С какой планета?

– Измененные, не тыкай пальцем!

К ним уже спешил атомный священник, возможно сам смотритель. Высокий, худой, даже многочисленные складки желтого одеяния атомных жрецов не придавали ему основательности. Большие оттопыренные уши на выбритой голове смотрелись нелепо, к тому же парню было не более двадцати лет. Насколько знал Даниил, смотрители – низшая и одна из первых ступеней в иерархии атомников, хотя некоторые проводили на забытых Атомными богами и людьми Станциях всю жизнь.

– Новые гости… – Взгляд почти девичьих глаз, в окружении пушистых ресниц, был растерян. Наверняка он не ожидал и не привык к такому количеству посетителей. – К сожалению, у нас не осталось свободных столиков…

– Кажется, вы ошибаетесь. – Леди Лиз указала на один из дальних столов, рядом с компанией хмурых двергов.

Юноша растерянно обернулся:

– А? Да, точно… освободился… милости прошу. Но комната всего одна и без удобств… собственно, у нас все комнаты без удобств…

– Однако мы берем ее, – скрипнув доспехом, поклонился сэр Уилфред.

– Да, что ж, хорошо, пойду распоряжусь…

Их компания, ведомая старым рыцарем, начала протискиваться к столу.

– Господа, дама.

Не успели они как следует расположиться, рядом со столиком тут же возник незнакомец. Как и смотритель Станции, он был высок и худ. В отличие от смотрителя – в возрасте и с волосами. Жидкими и зачесанными назад; такая прическа являла миру высокий лоб с залысинами и выделяла остроту длинного носа. Из одежды на субъекте были высокие сапоги со шнуровкой, заправленные в них темные штаны галифе и темный сюртук, изрядно потертый. Полосатый шерстяной шарф довершал картину.

– Рекомендуюсь. – Субъект низко поклонился, тем не менее стараясь не терять достоинства. – Естествоиспытатель, действительный состоятель сертанского историко-географического общества – доктор Жан Элиасен. Волею богов и обстоятельств застрявший в данном… гм… месте. Осмелюсь предложить свои услуги, – закинув один из концов шарфа на плечо, продолжил субъект. – Если благородная компания пожертвует… один токен, всего один, медный, я с удовольствием…

– Денег нет и не получишь.

Все ясно – попрошайка, Даниил решил сразу его отшить.

– Тогда просто за еду, сытный ужин меня вполне…

– И ужина тебе не будет!

– В таком случае за похлебку, – не унимался состоятель какого-то там общества, – полная миска горячей похлебки… – взгляд пересекся со взглядом Даниила, – половина… треть… доесть за вами…

– Однако, думаю, он может отужинать с нами. – Рыцарь подкрутил бородку, посмотрел на девушку, после кивка последней продолжил: – И ничего отрабатывать не нужно. – Рука сделала приглашающий жест.

Даниил недовольно засопел – вот только оборванцев им не хватало! Ученый с поклоном придвинул табурет и присел.

– Благодарю вас.

А манеры… Можно подумать – благородный.

– Осмелюсь порекомендовать, – продолжил носатый, – здесь готовят замечательный гуляш. Густой, наваристый, однако пива я бы не брал. Не далее как вчера имел место инцидент, связанный с качеством данного…

– Слушай, Жан, или как тебя там. – Похоже, незнакомец раздражал только Даниила.

– Доктор Жан Элиасен, к вашим услугам.

– Тебя посадили за стол, покормят, будь добр, сиди молча! – За свою жизнь насмотрелся он на всяческих ученых и прочих докторов. Нормальные не шарятся по Станциям, работая за еду. Того и гляди начнет предлагать свои шарлатанские зелья.

– Ни в коем случае! Ни в коем случае! Я привык, так сказать, отрабатывать свой хлеб. Что может быть лучше занимательной истории, поведанной за трапезой. Таким образом, я поведаю вам историю. Лучшую из известных мне. Историю этого мира!

– Как интересно, – тихо произнесла Лиз своим ангельским голоском.

– И я б послушать, – присоединился к девушке Тахл.

– Я рассказывал ее на свадьбе младшей дочери герцога Валомбре, я рассказывал ее на знаменитом Ашбском турнире, что лишь раз в десять лет проводит правитель… Ашби. Я рассказывал ее на дне рождения сына мясника Прокруста из Мегер, но у меня есть оправдание – Прокруст далеко не последний мясник в городе. Теперь я расскажу ее вам, и вы уйдете отсюда значительно богаче, чем пришли.

– Или беднее на стоимость одного ужина! – не смог сдержаться Даниил.

Но ученый уже закрыл глаза, речь его стала напевна, даже где-то вкрадчива.

– В далекие времена, древние века неназванные боги создали наш мир. Они создали людей, и эльфов, и двергов, и центаврийцев, и всяких тварей в небе, на земле, под землей и в море. Они создали небо как жилище богов и землю как обитель смертных. Они создали день и ночь, холод и тепло, печаль и радость. Они создали города и укрыли их от непогоды, чтобы люди и не люди могли жить в них. Они создали электричество, чтобы даже ночами в домах наших были тепло и свет. Они создали Атомных богов, чтобы те повелевали электричеством, и всех прочих божеств, призраков, чудовищ и упырей, чтобы смертные не забывали, что такое почитание и страх. Они создали болезни и смерть и вместе с тем счастье обладания и радость материнства. Они создали любовь…

В этот момент принесли гуляш, и сказитель прервался. Даниил понимал его – трудно говорить, когда твой рот наполнен слюной.

Гуляш действительно был что надо. В меру пряный, не горячий, не холодный, как раз нужной густоты. Все принялись есть, отдавая должное блюду.

– Ну, что я говорил, – с набитым ртом вещал доктор Элиасен. – А знаете, на побережье Рог вместо мяса используется рыба. Не всякая, естественно, только кула и только плавники. К тому же местные травы. Весьма, весьма, доложу я вам, достойный вкус.

– На Церцее, в городе Ха, подавать похожее блюдо. – Рот Тахла также был полон. – Но использовать мясо моллюсков. Перед тем как варить, церцианцы его вымачивать в уксусе, три дня, и все равно оно как резина. – Тахл встрепенулся, даже прекратил жевать. – Я помнить! Я это помнить!

Их новый знакомый истолковал слова эльфа по-своему.

– А в стране Рунтес рыбаки выкапывают на берегу ямки, когда сходит прилив, в них остаются так называемые морские ежи – существа, как и их земные собратья, сплошь покрытые колючками. Требуется быть предельно осторожными, так как ежи ядовиты, но местные разделывают их, после чего употребляют в пищу. Сырыми. Деликатесом считается печень ежа, умирает каждый десятый, кто попробовал. Ваш покорный слуга продегустировал и, как видите, остался жив.

– На планете Горионте тоже водиться ядовитая рыба, там умирать каждый третий, я тоже пробовать – и жить! – выпалил эльф и, судя по округлившимся глазам, сам удивился своим знаниям.

Доктор громко засопел, сердито глядя на Тахла.

– Правитель Жильдара любит травить своих гостей, всех, без разбору. Когда я находился у него в замке, мне поднесли кубок…

– На планета Радон вообще ядовитая атмосфера, а я там прожил…

– Может, просто поедим! – прервал спорщиков Даниил. – Простите, леди.

Лиз сдержанно кивнула.

Какое-то время ели молча. Но ученый не мог долго держать язык за зубами либо считал своим долгом развлекать неожиданных благодетелей во время еды, ибо вскорости, утолив первый голод, начал:

– Вернемся, так сказать, к богам. После создания всего сущего взглянули они на дело рук и умов своих и поняли, что созданный ими мир хорош, и хорош весьма.

Даниил не удержался и фыркнул. Воспользовавшись этим, сказитель отправил очередную ложку в рот.

– И тогда решили боги уйти…

– Зачем? – удивилась девушка.

– Ну… чтобы создавать новые миры, ибо такова природа великих богов. Но перед тем как уйти, поставлен был во главе мира смотритель. Чтобы следил он за тем, что происходит на земле, высоко в небе и глубоко под землей. За всем сущим и несущим. Чтобы охранять мир, будучи ему отцом, матерью и опекуном. Чтобы день сменялся ночью, а ночь – днем. Чтобы в положенное время шел снег, а в положенное – дождь. Чтобы реки не сходили с начертанных путей, а моря не покидали отведенных берегов. Чтобы дули ветры, но не ураганы. Ходили волны, но не шторма, чтобы…

Очередная ложка гуляша отправилась в рот сказителя, и несколько фраз потерялось за чавканьем.

– …во-от. – Окончательное перечисление обязанностей смотрителя совпало с пережевыванием порции. – И следит он, и охраняет, и направляет, и бдит.

Даниил прыснул со смеху, даже леди Лиз и сэр Уилфред улыбнулись.

– Но ничто не вечно под луной и под солнцем, и даже они имеют время жизни. Раз в две тысячи лет смотритель умирает. Но мир не остается без присмотра. Смотритель выбирает себе преемника – достойнейшего среди достойных, мудрейшего среди мудрых, и преемник этот принимает бремя огромной власти и становится богом, неназванным богом нашего мира. Но с властью приходит и ответственность. Теперь он следит за сменой дня и ночи, дождем, и снегом, и ветрами, и волнами, и даже другими богами. Вот это история нашего мира, такая, какой ее знаю я, а теперь и вы, мои слушатели.

Сказитель поклонился, после чего принялся за гуляш и уже не отвлекался, пока не опорожнил миску.

– Про эльфов, как они появиться в этом мире, ты что-нибудь знать? – спросил Тахл.

– Про людей и эльфов, низкоросликов двергов и центаврийцев, а также про джоджеков – загадочных существ с двумя головами, что живут в далеком Хайлайне и питаются исключительно человечьим мясом.

– Вообще-то нам завтра рано вставать – и в путь, – напомнил Даниил, – нужно как можно скорее и как можно дальше убраться от Варосса, пока сюда не пришла война.

– Я могу завтра рассказать, – тут же нашелся доктор Жан.

– И не бесплатно, – буркнул Даниил.

– Жду вас за завтраком, здесь же, на этом месте. На завтрак здесь подают изумительный пирог. Черничный.