Газетные объявления и контрабандисты на службе шпионажа. Загадочные знаки на железнодорожных вагонах

В апреле 1915 года на базе дирекции венской полиции был создан австрийский центральный орган контрразведки и начала издаваться его собственная газета, публиковавшая сведения о разыскиваемых шпионах, предостережения относительно шпионов-мошенников, лиц сомнительного происхождения и прочую информацию о собственной и иностранной разведке. Это, а также применение дактилоскопии в органах жандармерии, распространение среди солдат и унтер-офицеров подготовленного разведывательным управлением армейского Верховного командования пособия под названием «Агент», в котором освещалась деятельность шпионов и вытекающая из нее опасность для армии, расклеивание плакатов «Берегись шпионов» с целью привлечения населения к борьбе со шпионажем и возросшая опытность неприятельских разведчиков, несмотря на увеличение числа противников, привело к снижению количества людей, осужденных за шпионаж. Так, если в течение первых пяти месяцев 1914 года было осуждено 197 шпионов, то к 1918 году этот показатель снизился до 12 человек.

Многие шпионы были арестованы во время нашего наступления на Русском театре военных действий, и в этом отношении наиболее богатый урожай дал город Лемберг. Причина этого заключалась в том, что недостаток средств толкал людей к занятию шпионажем или к поступлению на услужение русской полиции. Кроме того, таким способом выказывали свою благодарность и выпущенные русскими из тюрем на свободу преступники.

Большинство шпионов, и прежде всего так называемые «главные агенты», последовали вслед за своими хозяевами, уйдя вместе с русской армией. Поэтому нам удалось поймать и обезвредить агентурную сеть только одного такого резидента, а именно Фаддея Гульковского. Он был осужден и казнен.

Между тем большая опасность таилась в газетных объявлениях. Казалось бы, что нет ничего особенного в такой публикации как: «Швейцарец, 35 лет, отлично знает бухгалтерию и правила деловой переписки, имеет большой опыт работы на руководящих должностях в Вене, располагает отличными рекомендациями». Однако, как нам случайно удалось выяснить, на деле оказалось, что за словами «35 лет» скрывалось обозначение 35-й пехотной дивизии, под «швейцарцем» – Итальянское направление, а «Вена» означала пункт отправления. Таким образом, попав за границу, эта газета сообщала итальянской разведке следующее: «35-я пехотная дивизия из Вены выдвинулась в направлении Италии».

А вот чехи в Швейцарии для передачи разведывательных сведений через газеты на родину использовали метеосводки, а позже свадебные объявления. Как нам потом удалось выяснить, из итальянского консульства в Цюрихе в итальянское посольство в Берне ежедневно отправлялся опечатанный конверт, в котором находились аккуратно вырезанные объявления из австрийских и немецких газет. Причем в период с декабря 1916 года по май 1917 года наиболее эффективно для передачи разведсведений, по всей видимости, использовались газеты «Нойе фрайе прессе» и «Райхспост». Во всяком случае, по заявлению одного из арестованных нами шпионов, известный вражеский агент Шарль Дюмос очень опечалился, когда мы внезапно перекрыли возможность использовать газетные объявления в качестве средства доставки разведывательных донесений.

Дело заключалось в том, что по данному вопросу в середине сентября 1918 года мы провели целый ряд совещаний с газетчиками, в результате чего проблему удалось в целом разрешить – они согласились отправлять газеты за границу с 20 октября 1918 года без частных объявлений. Однако, когда даже журналисты решили послужить интересам отечества, трудности стал создавать венгерский премьер-министр, который воспротивился такому решению. Пришлось проделать большую работу, чтобы его переубедить, и нам это удалось. Правда, срок введения достигнутого с издателями соглашения был отодвинут на 1 ноября 1918 года. Таким образом, даже эта столь долгая война оказалась слишком короткой для того, чтобы претворить в жизнь все необходимые контрразведывательные мероприятия.

Ведь для передачи разведсведений существовало достаточно много контрабандных путей, особенно для тех, кто умел использовать благодушие высоких инстанций. Даже представительство римского папы в Вене допускало пересылку частных писем в своей дипломатической почте, не понимая конечно, что под этой кажущейся частной корреспонденцией скрываются происки шпионов. Случайно перехваченные нами письма и свидетельства одного высокопоставленного духовного лица позволили прийти к важному открытию, после которого почтовая переписка представительства Ватикана стала предметом нашей особой заботы.

А вот загадку, связанную с написанием кем-то на вагонах воинских эшелонов непонятных слов и знаков, нам разрешить так и не удалось. То обстоятельство, что они появлялись только на воинских железнодорожных составах, давало основание предположить, что подобные надписи имели какое-то отношение к шпионской деятельности. Не исключено, что таким способом наблюдателям, расставленным противником по пути следования поездов, сообщалось, откуда идет транспорт и из чего он состоит.

На такую мысль наталкивало также то обстоятельство, что еще в мирное время у еврейских торговцев в Галиции вошло в привычку передавать таким способом друг другу сообщения, минуя почтовые сборы. Однако это имело смысл только при использовании поездов, следовавших регулярными рейсами. Ходившие же без всякого гражданского расписания воинские эшелоны в такую схему не вписывались. Мы, конечно, организовали соответствующее наблюдение, но оно никаких результатов не дало.

Между тем у полицейского управления в Вене и без того было чрезвычайно много работы. Только до конца 1915 года его органами были произведены обыски в домах у 1479 политически неблагонадежных лиц и арестованы 1069 человек, подозревавшихся в антигосударственной деятельности, из них 185 – в шпионаже. Немало времени отнимала и борьба с распространением самых нелепых слухов, а также противодействие попыткам организации покушений на известных руководящих деятелей центральных держав. Кроме того, особого наблюдения требовали остававшиеся в Вене военные атташе скорее враждебных, чем дружественных нейтральных стран.

Даже венгерская пограничная полиция, о которой граф Тиса отзывался как о неудачной организации, только в течение первого года войны возбудила в отношении 2000 лиц дела по подозрению в шпионаже. При этом 1506 человек было арестовано, 65 интернировано и 20 выслано. Однако, несмотря на то что этого настоятельно требовала все возраставшая активность русской разведки, ведущейся из Румынии, мероприятия по намеченной организации главных контрразведывательных пунктов в Темешваре и Германштадте так и не были осуществлены.