– Она так и не заговорила?

– У нее шок.

– И что с того? Мир суров, надо как-то справляться…

– Она хотя бы не наложила в штаны, как ты при первой встрече с банши.

– Что?!

– Боже, – Крис поднес к лицу руки, одетые в грубые кевларовые перчатки, и до покраснения потер переносицу. – Если хочешь, можешь поговорить с ней. Только вежливо, понятно? Пожалуйста, скажи мне, что ты знаешь значение слова «вежливо»!

– Да пошел ты, Роуз, – фыркнул тот другой, что все это время шел рядом с ним. Поправив висящий на плече автомат Калашникова, он повернулся ко мне.

Именно ему, застрелившему Верити, я была обязана спасением своей жизни. А Крису я была обязана другим – по его наводке они выследили меня, когда я еще мчалась по шоссе от призрачного одеяла. И я действительно молчала все это время. Я просто не знала, что сказать. В полной мере слух ко мне до сих пор не вернулся, и меня беспокоило это гораздо больше, чем чья-то антипатия ко мне.

Спорщику, которого Крис называл Грейс, было от силы лет семнадцать. Удивительно, как Крис терпел такое неуважение, ведь он был гораздо старше. Выглядел он лет на двадцать пять, если не больше, и шел впереди отряда из троих человек, видимо, являясь негласным лидером. С одной стороны от меня брел молчаливый брюнет с понурыми плечами, а с другой – клубничная блондинка с пирсингом. Интересно…

– Джейми, значит? – сухо осведомился Грейс, а затем сплюнул на землю прямо себе под сапог. – Ну что, Джейми, все еще пребываешь в шоке и все такое, да?

Я замедлила шаг. Наверное, не будь здесь еще одной девушки, я бы давно слиняла. Общество с переизбытком тестостерона – самое опасное общество.

– Нет, я не в шоке, – спокойно возразила я, и лицо Грейса вытянулось. Очевидно, я не оправдала его ожиданий, прозвучав даже более уверенно, чем рассчитывала. Крис впереди усмехнулся: он явно мог похвастаться большей проницательностью.

– Ладно, – кивнул Грейс вяло, и я мысленно отметила, что, будь он чуть более тактичным с этим своим взъерошенным ежиком на голове и миндалевидными зелеными глазами, он бы показался мне весьма симпатичным. – Тогда я хочу услышать, зачем ты застрелила тех спящих?

– Прости? – Мне словно дали оплеуху. Я резко остановилась, но Грейс только пожал плечами. – Я никого не убивала! Ты говоришь о той паре наверху, да? С простреленными головами… Но я уже нашла их такими. – И, заметив, как мальчишка весело кивает, громко воскликнула, отчего на нас посмотрели все остальные: – У меня даже пистолета с собой нет! Из чего я могла в них стрелять? Из рогатки?

– Ух как разошлась, – протянул Грейс злорадно. – Знаешь, обычно так оправдываются виновные. А пистолет ты могла успеть бросить куда-нибудь за диван, так что…

– Грейс! – Крис вдруг оборвал его, хмурясь. – Отстань от нее. Ты правда считаешь, что это она сделала? Мы проверили дом, там нет оружия. К тому же трупам как минимум несколько дней. Думаешь, ей доставляло удовольствие ночевать в одном доме с гнилью?

– Может, она некрофилка, – безразлично предположил Грейс и, заметив, как от возмущения у меня раздулись ноздри, улыбнулся. – Слишком много совпадений. Банши тоже никогда не забредали в эту округу, но откуда-то же взялась та рыжая девка…

– Верити, – тихо поправила его я.

– Верити-Шмерити, – передразнил меня Грейс, и я не сразу заметила, как замахнулась на него. Он отскочил. – Плевать, рыжая есть рыжая. Тут что-то не вяжется, Роуз…

– Мы разберемся с этим потом, – голос Криса стал тверже кремня – властный и строгий, отчего напряглась даже я, не говоря уже о том, что Грейс словно по волшебству послушно заткнулся. Наконец-то. – Иди впереди. Тебе ведь нравится быть главным.

Грейс фыркнул, но покорно обошел отряд и повел его дальше, сняв с предохранителя автомат.

– Он не кретин, – первое, что сказал мне Крис, заняв место Грейса рядом с моим плечом. – Да, ведет себя порой как кретин, но не кретин.

– Для кретина он метко стреляет, – хмыкнула я, припомнив три пули, все как одна угодившие прямиком в лоб Вер. От этого воспоминания по коже у меня побежали мурашки. Хорошо, что под одеждой этого не было видно.

– Полагаю, у тебя много вопросов, – медленно сказал Крис.

– Да, есть один, – призналась я и заглянула ему в лицо. – Почему Грейс зовет тебя женским именем?

Крис опустил на меня глаза и, вскинув брови, засмеялся.

Смех у него оказался мягче сахарной ваты, низкий и тягучий, как мед. Этот звук буквально согрел меня. Смех Криса, как и его голос, очень подходил его внешности – выглядел он тоже очень «тепло». Крис был выше меня почти на голову, с темно-русыми волосами, выстриженными на висках. Высокие точеные скулы, покрытые небрежной недельной щетиной, и несколько шероховатых шрамов на лбу. Губы Криса побледнели от холода, и нижняя была в два раза полнее верхней. Когда он перестал смеяться, его взгляд снова стал пронзительным. Возможно, из-за вечно нахмуренных бровей или цвета его глаз… А цвет – настоящий талый лед. Эти глаза были первым, что я увидела, очнувшись от паники в том доме.

– Из всех вопросов ты задала именно этот, – произнес Крис, а затем снисходительно объяснил: – Роуз – моя фамилия. Грейс находит забавным звать меня так, потому что она, как ты и заметила, созвучна с женским именем. Считай, это мое прозвище. Они есть у всех нас, но ты можешь звать меня Крис.

– Или Роуз, – пожала плечами я.

– Или все-таки Крис, – чуть настойчивее повторил он, отчетливо выдавая свое предпочтение. – А тебя, значит, зовут Джейми?

– Верно. Такое сокращение я предпочитаю от Джеремии. Ты тоже можешь звать меня и так, и так, – ответила я и отвернулась, когда вдруг поймала себя на том, что пялюсь на Криса слишком долго. Хотя и не так начнешь смотреть, когда встретишь живых людей, прежде всех их похоронив.

– Тогда перейдем к следующему вопросу, – объявил Крис.

Прежде я отчего-то сдерживалась, ведя себя безмятежно, так, будто мне беспокоиться не о чем. Но в следующую секунду мой мозг взорвался, разлетевшись ровно на такое количество осколков, сколько вопросов у меня возникло. А возникло их до неприличия много.

– Почему Грейс назвал застреленных людей спящими? Это метафора? Зачем кому-то вообще убивать мертвых? Это даже звучит смешно. И что случилось с Верити? Я ведь была уверена, что она тоже умерла. А когда она напала, бормотала что-то про то, что я не сплю… А затем закричала так, что у меня барабанные перепонки едва не лопнули, понимаешь? Словно магия или еще что… Почему вы вообще живы? Где вы были все это время? Я чуть с ума не сошла, пока считала себя последней выжившей! Как вам удалось спастись? Уже известно, что именно произошло? Куда мы идем? Кто ты и эти ребята? Вас много?..

Я тараторила и никак не могла остановиться, а глаза Криса становились все больше и больше. Слова лились из меня неконтролируемым потоком вместо тех слез, которые я глотала вместе с воздухом на протяжении гребаных сорока дней.

– Стоп! – выкрикнул Крис быстрее, чем я успела восстановить сбившееся дыхание и начать с новым запалом. – Так, знаешь, я передумал. Давай договоримся: сейчас ты можешь задать мне всего три вопроса. Я честно на них отвечу, а все прочее выяснишь позже в лагере, заметано?

Я скривилась, но кивнула. Другого выбора у меня и не было, а мое любопытство Крис уже раздразнил.

Он поправил снайперскую винтовку на плече и, перескочив через лужу, подал мне руку. Этого хватило, чтобы мою сущность разорвало на две враждующие половины: одна половина ощетинилась, ища в этой вежливости подвох, а вторая растаяла как эскимо. Я приняла руку Криса и, перепрыгнув лужу, продолжила идти дальше.

– Верити, – выдохнула я первое, что пришло мне на ум. – Я хочу знать, что случилось с Верити. Почему она пыталась меня убить?

Крис задумчиво поскреб щетину под подбородком.

– Эта рыжая девушка… Верити то есть. Она была твоей подругой? – Крис сочувственно поморщился. – Видимо, поэтому она и оказалась здесь. Выследила тебя. До сих пор не знаю, как это работает: может, эмоциональная привязанность заставила ее следовать за тобой… В любом случае она не была человеком. И вот, держи.

Крис протянул мне вытащенный из кармана эластичный бинт, и я благодарно кивнула, перевязывая ладонь, уже покрывшуюся кровяной коркой. Я и забыла, что распорола о стекло руку. Времени на заботу о себе совсем не остается, когда твой мир переворачивается с ног на голову.

– Кстати говоря, про «нечеловека», – начала я осторожно. – Она силой своего крика чуть не свернула мне шею.

– В этом и заключается опасность банши, – пояснил Крис. – Почему еще мы называем их так? Тото увлекается мифологией… Не бери в голову, – отмахнулся он, кивнув на того молчаливого парня сбоку, и быстро продолжил: – Среди них встречаются ужасные гады, так что тебе относительно повезло.

В этот момент Крис передернулся так, словно знал, о чем говорит. Возможно, действительно знал, ведь откуда-то взялись эти отметины на его лице. Такие же были на его груди. Я разглядела их под расстегнутой курткой, когда он наклонился, чтобы завязать шнурки.

– Такие, как Верити, охотятся на таких, как мы. Мы стараемся их истреблять или по крайней мере избегать. В лагере я попрошу кого-нибудь научить тебя этому…

– Как ты так быстро создал лагерь? – спросила я прежде, чем поняла, что только что потратила второй вопрос. Крис ухмыльнулся.

– Не я его создал. Точнее… Мне не хочется так считать.

– Почему?

– Потому что однажды меня нашли точно так же, как сегодня мы нашли тебя, – слабо улыбнулся он. – А лагерь появился чуть позже, и это благодаря общим усилиям и потребности в том, чтобы иметь безопасное место. Все только начинается, Джейми.

– Все? – переспросила я, передернувшись. – Ты о банши?

Крис ускорил шаг, больше не глядя на меня.

– Банши – меньшая из неприятностей нового мира.

– А что тогда большая? Разве может быть что-то хуже?

– Ты не заметила, что уже дважды превысила лимит вопросов?

Глядя, как я насупилась, Крис вновь хохотнул. Интересно, он специально ввел меня в заблуждение, чтобы я завалила его самыми никчемными и второстепенными вопросами? В то время как самые важные остались без ответа.

– Я ведь совсем не знаю вас, – озвучила я, резко остановившись. Остальные продолжили идти, словно не заметив этого, хотя я догадывалась, что они просто решили предоставить эту проблему – меня – своему лидеру, вынужденному остановиться тоже.

– Так и есть, – признал Крис. – А мы не знаем тебя. Откуда взяться уверенности, что Грейс не прав и это не ты убила тех спящих?

– Ты же только что был на моей стороне! – воскликнула я.

– Да, я просто нашел в себе смелость доверять тебе. А ведь мог и не найти, знаешь…

Я закатила глаза.

– Ладно-ладно! Я поняла. Мы в равном положении, хорошо, – пробормотала я, тут же заметив победную гримасу Криса и то, как он уже приготовился нагнать группу, ушедшую от нас далеко. – Но я хочу узнать кое- что еще…

– Лимит, Джейми, лимит.

– Почему вы называете трупы «спящими»?

Крис так и не сдвинулся с места, ошеломленный. Но быстро смягчился, как только, видимо, вспомнил, что так до конца и не посвятил меня в тайны этого, как он выразился, «нового мира».

– Потому что это летаргический сон. Они не трупы, – ответил он и, не дав мне осмыслить это, добавил: – Они живы. И они действительно всего-навсего спят, Джейми, а удел «неспящих» вроде нас – дождаться их пробуждения.