Глава 3. У морской колдуньи

Люди донесли тело странника до хижины Шуе и положили его там. Один из мужчин раздул огонь в очаге, другой поспешно принес соломы из своих запасов, третий отдал старый мешок от тюфяка. Шуе тем временем вскипятила талый снег в бронзовом котле и кинула туда какие-то травы. Затем она распорядилась, чтобы достали банку козьего жира из-под лавки. Тело путника раздели до пояса, и старуха натерла его топленным жиром, после чего его тело тепло укутали и обложили соломой. Женщина влила ему в рот варево, так же щедро сдобренное жиром. Человек издал слабый стон. Когда теплая жидкость попала ему в рот, он закашлялся. Шуе зашептала, и тогда больной сделал почти два полных глотка, после чего снова потерял сознание.

Наутро весть о странном госте быстро разлетелась по деревне. У порога дома Шуе замаячили любопытные ребятишки, им было не в терпеж на него взглянуть. Но Шуе шикнула, и они быстро убрались прочь.

Шли пятые сутки как у Шуе поселился новый гость. Он все еще был очень слаб, но уже мог самостоятельно держать миску в руках. Ажиотаж, вызванный его появлением, несколько спал, однако детишки продолжали караулить дверь хижины, пытаясь каждый раз заглянуть внутрь, когда она открывалась (а открываться она стала гораздо чаще). И, наконец, Шуе не устояла перед их мольбами и впустила внутрь.

Внутри пахло горьким настоем и кислыми кожами. На тюфяке у очага лежал человек. Он отрыл глаза, посмотрел на детей и улыбнулся. Лицо сразу преобразилось. Шуе подумала про себя, что у человека с таким лицом сердце не может быть злым… Черные пятна на теле, благодаря стараниям колдуньи, начали заживать, и потрескавшиеся губы, смазанные жиром, уже не так болели.

Мужчина попытался приподняться, но оказался слишком слаб для этого. Тогда старуха указала ребятишкам, и те приподняли его, подложив под спину валик из старой, побитой молью шкуры. Затем они расселись вокруг очага и стали терпеливо ждать, пока Шуе закончит приготовления. Двигаться теперь она стала намного проворнее, чем раньше. Вероятно, в этом был виноват новый гость. Ведь старушка потеряла всех своих сыновей (а как известно, жизнь без детей пуста), а теперь у нее снова появился, пусть и ненадолго, человек, который нуждался в ее заботе, как маленький ребенок. Шаманка сделала всем напиток из листьев мяты и зверобоя, добавив туда сладкий корень солодки. Дети с плохо скрываемой радостью приняли глиняные миски из ее рук – вкусный корешок доставался им не часто. Последнюю миску дали пришлому.

«Откуда ты родом?» – спросила маленькая девочка с негустыми каштановыми волосами, собранными на манер взрослых женщин в блестящий узел.

«Из Мадала» – ответил тот. Дети понятия не имели, где находится этот Мадал.

«А как ты попал сюда?»

«Это долгая история. У меня пока нет сил ее рассказывать. Да, вы все равно не поверите» – улыбнулся странник.

«Поверим!» – хором закричали дети. Но Шуе притворно нахмурилась, и они тут же смолкли, торопливо отхлебывая вкусный чай.

«Ладно, только недолго. Я был капитаном корабля и помог одной маленькой девочке. С тех пор я блуждаю по свету, потому что мне не дует ни один попутный ветер. Зато я очень много знаю, потому что странствую очень долго. Ну, а теперь я немного передохну» – мужчина тяжело закашлял и отвернулся.

«Расскажи! Расскажи» – не унимались дети. Громче всех вопила маленькая девочка с каштановыми волосами.

«Ну хорошо, – сказал мужчина, – я расскажу вам эту историю в обмен на вашу историю».

«Но у нас нет историй!» – сказали ребятишки.

«Будет вам история» – прохрипела Шуе внезапно. Казалось, что она взволнована. Она села поудобнее у огня и спросила: «Вы помните Лидию и ее маленького братика Денника?»

«Да!» – выдохнули с восторгом мальчишки, которые слышали историю в прошлый раз.

«Нет». – сказали остальные.

Шуе пришлось кратко рассказать остальным, с чего все начиналось, после этого она продолжила.

«Шел третий день пути. Лидия поднялась с первыми лучами солнца, но сейчас, когда ноги ныли от постоянного напряжения, дух ее упал. Невеселые мысли заполнили голову.

Она села на траву. Вдруг над её головой закружил орел. Он начал снижаться кругами и вскоре сел на траву неподалеку. Девочка невольно замерла. Неторопливыми прыжками птица продвигалась ей навстречу. Что-то очень забавное было в ее манере передвижения, и Лиид успокоилась. Теперь она просто наблюдала.

Птица, тем временем, подобралась довольно близко и теперь нерешительно остановилась у самых ног девочки. Внезапно, она метнулась в сторону и, взмахнув большими крыльями, взмыла вверх. А на дороге лежали два прекрасных сандалия из сыромятной кожи. Лидия вскрикнула от радости. Она быстро надела их – и ногам стало невообразимо легко!

«Спасибо!» – крикнула она птице и помчалась вперед. Ей казалось, что теперь она идет намного быстрее. Пейзажи быстро сменялись один за другим, и уже к вечеру она стояла на берегу синего моря.

Вдалеке в голубой дымке виднелись горы. Теплый бриз приятно ласкал разгоряченное лицо, играя растрепавшимися волосами. Наконец, последние лучи солнца упали на землю, и настала ночь.

Утром она проснулась от холода. Серые тучи плыли над свинцовой водой. По морю бежали белые барашки волн.

Лиид двинулась дальше. Горы впереди быстро приближались, и вот она уже стояла у подножия высокой скалы. Скала была частью горного хребта, шедшего вправо стеной на несколько тысяч километров вглубь плато.

«Как мне ее обойти?» – подумала девочка. Единственным видимым способом было проплыть через бушующее море. Но хлынувший ливень окончательно отрезал путь на несколько часов или дней.

Внезапно, перед скалой снова появился орел.

«Надеюсь, на сей раз, ты принес мне чудесную шкуру, чтоб укрыться от дождя», – сказала дрожащим голосом Лиид. Но шкуры у орла не было. Зато в когтях сидел довольно крупный зверек, похожий на крысу с большими, как у белки, ушами и облезлым хвостом.

«Зачем мне это существо?» – воскликнула Лиид. Но орел продолжал подбираться ближе, и, наконец, остановился в полуметре, выпустил ношу и взмыл в грозовое небо.

Существо с любопытством посмотрело на мокрую с ног до головы девочку, развернулось и побежало.

Похолодало. Изо рта шел пар. Они шли по заросшей терновником дороге в горах. Бесконечные спиральные нити дождя стрелами пронзали пространство вокруг, сковывая холодом движения. Через некоторое время странный зверь так испачкался, что Лиид прекратила его различать в стене дождя.

Вдруг зверь высоко подпрыгнул и вспыхнул, как сухой мох в жаркий день. И тут Лиид поняла, кто это. Тархе – чудесное древнее существо из далеких легенд. Эти полудухи помогали древним рыбакам в тумане, выводя их к родным домам.

Страх перед тархе на мгновение остановил сердце. Девочка остановилась. Прямо за их спинами почти отвесной стеной возвышался хребет, с которого ручьями стекала грязь. Они недавно миновали хмурый перевал. Их тропинка, местами отмеченная белесыми цветами шиповника, виляла между грязевыми потоками. Она то ныряла в заросли дерна, то появлялась в мышином горошке. Серый дождь настойчиво стирал ее следы. Нет. Тархе не пыталась ее запутать. Она пыталась помочь.

Наконец, их путь подошел к концу. Пройдя еще один виток вверх, они очутились прямо у порога хижины. Огонек залетел через окно внутрь. Дверь сразу же отворилась.

На пороге стояла пожилая женщина, одетая в опрятную белую льняную рубаху до щиколоток, подвязанную кожаным поясом. «Ну же, входи!»-сказала она. При виде старухи тархе, обратившись обратно в существо, ловко перепрыгнула на хозяйку хижины. Лиид шагнула внутрь. Дверь за ней громко захлопнулась».

В миске оказалась баранина с диким чесноком и маисом. Вскоре измученный желудок путешественницы насытился. Лиид отодвинула от себя миску, встала и поблагодарила хозяйку за ужин. Потом она спросила, не её ли орел принес ей чудесные сандалии. Та кивнула, добавив, что обувь Лиид может оставить себе.

"Садись, садись, девочка, просушись как следует. Я расскажу тебе о том, о чем ты пришла послушать", – приветливо сказала женщина.

Огонь приятно согревал. Одежда начала сохнуть, и от нее шел легкий пар.

Ведунья тоже присела и продолжила: «Я знаю, ты проделала долгий путь. Но тебя ждет еще более долгая дорога». При этих словах женщина застыла. Пристальные, впивающиеся в душу до предела, окрасились ее глаза в синий-синий цвет – индиго.

«Твоего брата утащил Ак-нагамба, спящий золотой дух,» – начала она, – «Спящий – один из древних, первозданных, он разъяренный хранитель. Почему он забрал человека, мне не ведомо. Но вижу, что уничтожение его обители приведет к гибели огромное количество живых существ. И это далеко не все беды, которые ждут эти края. В нашем мире, имя которому Соловоран, следующим летом случится ужасная беда. После нее начнется засуха, которой не было здесь доселе. Все покроется въедливым песком, жадно занимающим все вокруг. Солнце отвернется от этих земель, и окутает их мрак. Три года будут бури. Люди побегут, как муравьи, часть на запад, часть на восток. Земля уже не будет прежней». Внезапно она смолкла, глядя на огонь.

"Но сейчас не об этом, – снова заговорила ведунья какое-то время спустя, – я знаю, куда тебе идти". Она достала кусок воловьей шкуры, на которой были начертаны какие-то символы. Когда шкура была расправлена, символы сложились в схему. "Смотри, вот остров, на котором лежит долина духов. Когда ты придешь туда, там будет кромешная тьма. Проси духов дать тебе дары. Тебе будет предложено испытание. Что это за испытание, я тебе не могу сказать – я давала клятву, когда была там, и не могу ее нарушить».

«Но как я попаду на этот остров? Неужели эти чудесные сандалии и по воде ходят?» – спросила Лидия.

«Нет конечно!» – отмахнулась старуха. «Это самые обыкновенные сандалии, они ничего, кроме того, чтобы быть удобными, не умеют! Завтра на рассвете сюда придет торговый корабль. Главный на нем – мой очень хороший друг. Думаю, он тебя довезет».

«А куда потом?» – после паузы спросила девочка.

«Что?» – не поняла ведунья.

«Куда мне идти дальше, потом, после острова?»

«Ах, да! – женщина завозилась с клочком воловьей шкуры, помещенным в извилистый моток железной нити, который причудливо сложила розой – Вот, смотри. Этот остров внутри похож на гору с дырой посередине. После получения даров тебе надо отыскать ход, – тут объяснявшая куда-то нажала, и из перевернутого бутона розы вниз забил серебристый луч. Она поднесла его к чашке с отваром, и луч прошел насквозь, продолжая сиять под дном – «Чтобы открыть ход, будешь бить в барабан, который возьмешь у мертвого койота, что сидит на скале. Потом пройдешь ко дну океана, и дальше, пока не услышишь маяк. Там ищи своего брата. Что будет дальше, сама я не знаю. Но я дам тебе того, кто знает. А теперь спать! Завтра я еще раз все повторю» – старушка улыбнулась растерянной Лидии. Схему она бережно сложила в круглый металлический футляр, после чего постелила себе и гостье постель из трав. Насупила теплая ночь у костра».

Тут Шуе умолкла. Её мучил спазм в груди, что стало с ней происходить довольно часто в последнее время. Дети продолжали молчать, а гость лежал лицом к стене, и было сложно понять, спит он или напряженно слушает. Шаманка жестом велела детям покинуть помещение. Те нехотя вышли наружу.

Там сияло золотистое зимнее солнце. В воздухе стоял морозец, который превращал темные усы и бороды мужчин в белоснежный хворост.

Возле одной из хижин толпился народ. У всех были очень серьезные, озадаченные лица.

«…И ни одно из приспособлений нам не известно?» – донесся обрывок разговора двух женщин, стоявших ближе всех ко входу.

«Нет. И что самое странное, мужчины говорят, что они изготовлены из неизвестных металлов! Они не могут их ничем разрушить – огонь из штукофена не оставляет ни единого следа на них!»

Дети выдохнули – шту-ко-фен. Зарытый в землю, он нагревался жаром железного дерева до высоких температур, при которых плавились, словно масло, олово, бронза и железо. При воздействии жара в штукофене они стекали огненными ручьями в специальные песчаные формы, превращаясь в различные виды холодного оружия, – наконечники стрел, метательные ножи, клики, которые были необыкновенно прочными в бою.

Один из мальчишек, Чоки, младший сын вождя, вошел внутрь хижины, возле которой шло обсуждение. Там, как и во всех других жилищах, царил полумрак. В середине у очага, нахмурившись, сидели мужчины. Один из них – Арр-аппа – был особо хмурым. Он говорил скрипучим, высоким голосом о том, что он предупреждал, что это – плохая затея – спасать незнакомца. Что теперь им всем грозят страшные беды, поскольку тот человек несомненно пришел из края демонов. Тут его перебил Деха-па, он был самым молодым воином племени. Его темные волосы были стянуты в пучок на макушке, а жидкая бородка заплетена в колосок. Лицо юноши было обветренно из-за долгой охоты, и потому кожа на носу и щеках шелушилась и имела красноватый оттенок. Он не ходил спасать пришлого, потому что его не было почти две недели – он только прошел инициацию и принес убитых оленя и волка. «Арр-аппа, – сказал он, – умри странник той ночью, к нам бы весной все равно попали эти диковинные предметы. Так, у нас есть шанс получить ответы».

«Он прав, – поддержал вождь. – думаю, дня через три мы пойдем за ответами». Он замолчал. Вещи человека все еще лежали разложенными на шкуре. Среди обыкновенной снеди, шкурок с непонятными надписями и камней-амулетов, здесь были три черных шара из странного металла. На двух из них были кольца, опоясывавшие шары с одной стороны и проникающие в них с другой. На каждом кольце были нанесены зазубрины на одинаковом расстоянии между собой. Отличались эти два шара только тем, что на одном из них сверху было небольшое кольцо, потянув за которое можно было вытащить крохотный блестящий кинжал.

Мужчины сперва очень внимательно смотрели издалека, не прикасаясь к предметам, но потом любопытство взяло верх, и шары стали ходить по рукам. И каждый воин норовил сдавить шар посильнее – вдруг что-нибудь произойдет, и это будет он, кто откроет секрет диковинки. Но с принадлежностями ничего не выходило, и вскоре народ потерял к ним интерес. Постепенно воины разошлись по домам. Чоки убежал к другим мальчишкам. В хижине остались только Деха-па и вождь, который был и его отцом. Тогда полог отодвинулся, и внутрь зашли женщины. Они галдели как птицы, повторяя слухи и пытаясь выхватить друг у друга шары. Вождю пришлось утихомиривать их, прежде чем каждой дать посмотреть на предметы. Но и у них ничего не вышло. Вождь разочарованно махнул рукой, и женщины были вынуждены разойтись по домам.