Благодарности
Во время вручения Нобелевской премии в 1954 г. Хемингуэй напомнил нам, что писатель живет в одиночестве, изредка «скрашиваемом» писательскими организациями. Для гения, который создавал художественные произведения, это особенно справедливо. Он опирался на свое воображение и словесное мастерство и творил главным образом в голове в буквальном смысле. Тот, кто не входит в когорту гениев и посвящает себя документальной прозе, тоже довольно долго находится наедине с собой. Однако ему нужно отыскивать факты, посещать места, где их можно найти, общаться с учеными, архивариусами, библиотекарями, редакторами и другими исследователями, не говоря уже об агентах и друзьях. Во время моего путешествия меня сопровождало множество людей, и я рад возможности поблагодарить их.
В самом начале со мною был Марк Брэдли, мой давний друг и коллега-историк. Мне посчастливилось оказаться в его команде читателей, когда он писал о Данкане Ли, потомке Роберта Ли, шпионившем на Советы. Я очень многому научился тогда и с точки зрения предмета исследования, и с точки зрения процесса работы над книгой. Марк оказал очень ценную помощь, когда я пустился в это предприятие, и мне никогда не отблагодарить его в полной мере. Тони Хайли, директор музея ЦРУ, не только терпел, но и поощрял мои исследования. На мой взгляд, на этой планете не может быть лучшего директора музея. Джилл Хьюз помогла мне сформировать первые пять глав, которые я использовал для рекламы книги.
На первом заседании Общества Хемингуэя с моим участием в Петоски, штат Мичиган, в 2012 г., где я представил свои первые, предварительные находки, присутствовала Джин Джесперсен Бартоломью. У нас завязался разговор, переросший в электронную переписку, а потом в литературное партнерство. Очень скоро выяснилось, что она — превосходный человек. Давняя исследовательница творчества Хемингуэя и его поклонница, она стала незаменимым другом, читателем и редактором, тем, кого я называл «ДжМакс» с намеком на отношения Хемингуэя и Макса Перкинса.
Другие исследователи с готовностью вели со мною переписку и делились источниками информации: Дэниел Робинсон любезно прислал мне релизы, выпущенные в соответствии с законом о свободе информации, которые не мог найти никто в правительстве; Ханс Шутс переписывался со мной о Йорисе Ивенсе; Джеффри Мейерс поделился результатами своей работы об адвокате Хемингуэя; Джоэл Кристенсон информировал меня об истории американского посольства в Гаване. Кеннет Рэнделл, основатель музея Второй мировой войны в Бостоне, прислал мне копии полезных писем из своей коллекции. В Библиотеке конгресса Джон Хейнс обсуждал источники «Шпионов», своей грандиозной книги о советском шпионаже в Америке, и указал мне направление поиска коллекций, где могли быть документы о Хемингуэе. В Национальном архиве Уильям Дэвис оказался великолепным знатоком материалов Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности. На протяжении всей работы над книгой мой хороший друг Хейден Пик был бесценным источником информации в сфере разведывательной деятельности.
Табардьеры — писатели, собирающиеся за круглым столом в отеле Tabard Inn в центре Вашингтона, — скрашивали мое авторское одиночество в последние два года. Мы читали и критиковали работы друг друга, давали советы и предлагали поддержку. Искренне благодарю за это Кэрол Мейерс, Даниэль Полен и Кимберли Уилсон. Они не покидали меня во время довольно нудного поиска литературного агента. С подачи Даниэль я обратился в агентство RossYoon, которое стало моей командой. Эндрю Саймон включил рукопись в свою программу, Анна Спроул-Латимер установила нужные контакты, а Говард Юн взял меня под свое крыло. Для своих писателей Говард делает все: он и доктор, и коуч, и продавец, и редактор, и учитель. Два других друга, Ричард Бэнгс и Энтони Винси, терпеливо выслушивали мои сумасбродные дополнения к книге и великодушно делились контактами из своих картотек.
Мне невероятно повезло с друзьями, которые читали и критиковали рукопись, они указали на массу недочетов. Среди них были Томми Санктон, Пол Невин, Сэмюэл Купер-Уолл, Билл Фостер, Энн Тодд и моя сестра Мэри Джейн Милтнер. С Сэмом мы больше года работали в одном офисе, и он всегда с готовностью слушал меня и давал мудрые советы. Энн участвовала в формулировании названия книги. Замечательный экспат/писатель/редактор Эбби Расмински работала со мной над последней, самой сложной частью книги — введением.
Результаты ложились на стол ответственному редактору издательства William Morrow Питеру Хаббарду, перед которым я в вечном долгу за терпеливое и профессиональное сопровождение автора и рукописи на протяжении всего издательского процесса. Благодаря его умению, а также заботе помощника редактора Ника Амфлетта, производственного редактора Дэвида Палмера и литературного сотрудника Тома Питониака эта книга получилась намного лучше, чем была бы без них. Вместе с Джиной Ланци старший директор по медиасвязям Шарин Розенблум с энтузиазмом продвигали этот проект с первого дня нашего знакомства.
В конце 2015 г. мой друг Кристи Миллер пригласила меня на заседание Вашингтонской биографической группы — замечательной организации, от которой я уже очень многое узнал. То же самое можно сказать и о профессоре Сандре Айстарс и ее студентах в Школе права Университета Джорджа Мейсона. Еще одна группа поддержки собиралась в CoworkCafé в Арлингтоне, штат Вирджиния, где я провел не один час, занимаясь доработкой рукописи.
Персонал Президентской библиотеки Джона Кеннеди, где хранится коллекция фотографий Эрнеста Хемингуэя, оказал мне очень большую помощь. В первый же день Ханна Герман провела для меня экскурсию по залу, посвященному исследованию творчества Хемингуэя (это место декорировано точно так же, как гостиная писателя на Кубе), и экспозиции памятных вещей — это позволило мне сразу же взять правильный тон в исследовании. В последующие визиты работники библиотеки внимательно выслушивали мои идеи и обращали мое внимание на конкретные источники. Стивен Плоткин, Майкл Десмонд, Лори Остин, Джессика Грин и Коннор Андерсон очень облегчили мне работу.
Когда дело доходит до исследования, никто не может превзойти Мэри Эллен Кортеллини, которая прочесывала сеть в поисках крупиц полезной информации. То же можно сказать и об Аннетт Амерман в архивной службе Корпуса морской пехоты. Мой хороший друг Ник Уэлч любезно искал подтверждения идеям в Национальном архиве в Лондоне, как и Кэти и Пегги Линдси в Историческом обществе Вирджинии в Ричмонде. Еще один старый друг, д-р Сэмюэл Йелин Забицки, помогал с подбором фактов о Мехико в 1942 г.
Было бы непростительно не упомянуть многочисленных исследователей творчества Хемингуэя, на чьи работы я опираюсь. Первый биограф, профессор Карлос Бейкер из Принстона, заложил фундамент для всех нас в своем глубоком исследовании, проведенном еще во времена, когда воспоминания были свежи. Из последователей Бейкера наиболее полезными для меня оказались работы Джеффри Мейера и Майкла Рейнольдса (он не мой родственник, увы). Очень подробная хронология жизни Хемингуэя, составленная Брюстером Чемберлином, всегда была у меня под рукой, когда я работал. И практически ежедневно я обращался к журналу The Hemingway Review, авторам которого выражаю глубокую признательность.
Общество Хемингуэя предоставляло значительную научную поддержку в режиме онлайн и при личном общении, за что я очень признателен ему. Даг Миллер, администратор фонда Pan Am Foundation, тоже был очень любезен. Я вел с ним весьма продуктивную переписку о золотых днях ведущей американской авиакомпании.
Как бывшему сотруднику, пишущему о разведке, мне пришлось представить рукопись в ЦРУ, с тем чтобы там проверили, не раскрываются ли в ней секретные материалы. Я хотел бы поблагодарить Совет по анализу публикаций за тесный контакт во время этой процедуры. По настоянию совета я привожу следующую стандартную оговорку:
«Эта [книга] не является официальным информационным релизом ЦРУ. Все заявления о фактах, мнениях и аналитических выводах принадлежат автору и не отражают официальной позиции или взглядов ЦРУ или какого-либо другого агентства правительства США. Ничто в тексте не должно рассматриваться как прямое или косвенное засвидетельствование правительством США подлинности информации или подтверждение взглядов автора со стороны ЦРУ. Этот материал проверялся исключительно на наличие в нем секретной информации».
Ну и наконец, надо сказать о ситуации дома. Никакую книгу о Хемингуэе нельзя считать полной без слов о том, как сочинительство изменяет писателей, когда они работают. Бывает, что они в это время буквально впадают в безумие. Я снимаю шляпу и низко кланяюсь моей жене Бекки, за то что она так мужественно выдержала этот процесс.
И еще одно замечание. Все возможные ошибки в представлении фактов или их интерпретации являются моими и только моими.
