Динамит «Нобеля по экономике» страшнее динамита Альфреда Нобеля

…Кратко напомню, что в 1968 году Центральному банку Швеции исполнялось 300 лет. Банк Швеции решил отметить это событие учреждением международной премии по экономике. Она была названа «премией имени Альфреда Нобеля». Проект Банка Швеции был обставлен такими хитростями, что большинство неискушенных людей во всем мире решили, что это еще один вид традиционной Нобелевской премии, которая была учреждена в конце XIX века известным шведским ученым, изобретателем, предпринимателем и филантропом Альфредом Нобелем. Напомню, что в своем завещании он предусмотрел создание специального фонда и выдачу из него премий наиболее выдающимся людям мира. По следующим направлениям: физика, химия, медицина, литература и деятельность в борьбе за мир. Про экономику и экономическую науку он ничего не говорил. Биографы и нынешние родственники Альфреда Нобеля даже утверждают, что знаменитый швед с подозрением относился к деятельности под названием «экономическая наука». Некоторые даже горько шутят, что Альфред Нобель перевернулся бы в гробу, если узнал, что учреждена премия по экономике, названная его именем. Особенно с учетом того, что Банк Швеции и Королевская академия наук Швеции представляют ее как еще одну Нобелевскую премию наряду с теми, которые выдавались с 1901 года.

Дело, которое начинается с обмана, может лишь умножать обман. Конвейер по выдаче Нобелей по экономике заработал в 1969 году, когда были присуждены премии двум номинантам – Рагнару Фришу (Норвегия) и Яну Тинбергену (Голландия) с формулировкой: «За создание и применение динамических моделей к анализу экономических процессов». Первые несколько лет работы конвейера у представителей академической экономической науки возражений не вызывали. Лауреаты были авторитетными экономистами. Тот же Ян Тинберген, известный работами в области экономической статистики и математических методов в экономике. Или американский экономист Поль Самуэльсон, получивший Нобеля по экономике в 1970 году, он считался одним из основоположников так называемого «неоклассического синтеза» (разновидность кейнсианства). Этот американский профессор явлчяется автором самой популярной книги об экономике («Экономика: вводный анализ»), которая впервые опубликована в 1948 году и переведена на многие языки, издавалась миллионными тиражами по всему миру (она была издана и в СССР; я ее читал, будучи еще студентом). Конечно, никаких «Америк» первые лауреаты «Нобеля по экономике» не открывали. Но они уже были «с именами» и были нужны для того, чтобы «раскрутить» премию, поднять ее статус.

А затем незаметно в списках лауреатов стали появляться достаточно сомнительные личности. О которых неискушенная общественность вообще ничего не знала, а представители академической науки к ним относились с большим подозрением. На орбиту мировой экономической славы Нобелевский комитет стал забрасывать людей, которых можно назвать фанатами «экономической свободы». Более цивилизованное название – представители «экономического либерализма».

Коротко об экономическом либерализме. Это идеология, являющаяся составной частью классического либерализма. Экономический либерализм поддерживает и пропагандирует экономику laissez-faire. Это французское словосочетание означает принцип невмешательства государства в экономику. В практическом плане это означает отмену всякого протекционизма в сфере как внешней торговли, так и трансграничного движения капитала, полную свободу внутреннего рынка, табу на участие государства в хозяйственной деятельности и т. п. Идеи laissez-faire нашли «научное» обоснование в работе английского политэконома Адама Смита «Исследование о природе и причинах богатства народов». Чтобы рассказать всю историю экономического либерализма, надо фактически изложить всю историю экономической мысли человечества. Поэтому сразу перенесусь в ХХ век.

Мировой экономический кризис, который начался с паники на фондовой бирже Нью-Йорка в октябре 1929 года, поставил крест на любых разновидностях экономического либерализма. Капитализм надо было любыми способами спасать, наплевав на все принципы «экономической свободы». Востребованными оказались идеи тогдашнего английского экономиста Джона Кейнса, которые нашли свое систематическое изложение в его известной работе «Общая теория занятости, процента и денег». Правительства США и других стран Запада взяли на вооружение идеи кейнсианства, которые предусматривали активное вмешательство государства в хозяйственную жизнь. В период между двумя мировыми войнами возникли и иные, нежели кейнсианство, модели государственного вмешательства в экономику. Одна из них – социалистическая, которая практически реализовывалась в Советском Союзе и демонстрировала свою жизнеспособность и эффективность. Другая – национал-социалистическая, которая реализовывалась в Германии после прихода к власти Гитлера, и которая обеспечивала экономическую подготовку Третьего Рейха к большой войне.

Вторая мировая война еще более усилила роль государства в экономике всех воюющих стран. Национал-социалистическая модель приказала долго жить в связи с военным поражением Германии. А вот социалистическая и кейнсианская продолжали практически использоваться. Тем не менее, экономические либералы оружия не складывали. Они на Западе находились в глубокой оппозиции, но полностью не исчезли. Более того, эта экономическая оппозиция нужна была мировой финансовой олигархии, экономические либералы поддерживались крупным капиталом на плаву. Зачем экономические либералы нужны были «хозяевам денег» (под ними я понимаю главных акционеров Федеральной резервной системы США)?

Во-первых, чтобы идеями экономического либерализма подтачивать и ослаблять СССР и другие страны социализма (в которых государственный сектор экономики, как известно, был доминирующим).

Во-вторых, чтобы постепенно демонтировать кейнсианскую модель экономики в странах Запада. Это укладывалось в долгосрочные планы «хозяев денег», которые стремились (и продолжают стремиться) ослабить национальные государства. А ослабление и в конечном счете уничтожение национальных государств необходимо для того, чтобы заменить их мировым правительством. «Хозяева денег» вынашивали планы стать «хозяевами мира».

Подготовка к реваншу экономического либерализма после войны велась целенаправленно, систематически и незаметно. Вот, например, в 1947 году в укромном местечке Мон Пелерин в Швейцарии (около Монтре) собрались 36 ученых мужей от экономики и учредили общество, получившее название «Мон Пелерин». Руководил встречей тогда еще не очень известный даже в узких кругах академической науки экономист, представитель так называемой «австрийской школы» Фридрих фон Хайек. Новая организация своими главными целями декларировала введение и поддержание экономической политики свободного рынка и ценностей «открытого общества». Среди основателей – Морис Алле, Аарон Директор, Вальтер Ойкен, Милтон Фридман, Генри Хэзлитт, Бертран де Жувенель, Людвиг фон Мизес, Фрэнк Найт, Майкл Полани, Карл Поппер, Лайонел Роббинс, Джордж Стиглер. Как отмечает в своей нашумевшей книге «Комитет 300» бывший сотрудник британских спецслужб Джон Коулман, общество было создано британскими спецслужбами и с самого начало ими финансировалось. Коулман обращает внимание на то, что «общество тесно связано с „Мальтийским орденом“, „Фондом наследия“ и „Германским фондом Маршалла“. Финансовую помощь обществу оказывают Ротшильд и Рокфеллер. Некоторые из его секретных собраний проводятся в Гуверовском институте». Подробности о «Мон Пелерин» читатель может узнать из моей недавней публикации на эту тему.

Об обществе «Мон Пелерин» я вспомнил в связи с тем, что восемь его участников стали лауреатами той самой премии «Нобель по экономике», о которой я говорил выше. Это Фридрих А. фон Хайек, Милтон Фридман, Джордж Стиглер, Морис Алле, Джеймс М. Бьюкенен, Рональд Коуз, Гэри С. Беккер и Вернон Смит.

Прежде всего ради этой публики и был учрежден «Нобель по экономике». Большинство других лауреатов были лишь статистами в этой игре. А каждый из упомянутой восьмерки – самая настоящая мина под мировую экономику и мировой порядок, который установился после второй мировой войны. По каждому из них можно писать отдельную книгу. Или заводить уголовное дело. Поскольку их идеи начали взрывать и продолжают взрывать мир.

Напомню, что Альфред Нобель был изобретателем. На его счету большое количество изобретений, которые были защищены 355 патентами. Самое главное изобретение, которое еще при жизни принесло ему славу (неоднозначную) – динамит. Говорят, что в годы Первой мировой войны это изобретение Альфреда Нобеля унесло жизни сотен тысяч людей. Нынешнюю премию «Нобель по экономике» можно сравнить с динамитом Альфреда Нобеля. Но я думаю, что разрушительный эффект от «Нобеля по экономике» несопоставимо больший.

В указанной выше восьмерке «нобелевских» номинантов особо стоит выделить двух «экономических гениев» – Фридриха А. фон Хайека и Милтона Фридмана. Они – главная ударная сила «хозяев денег» по разрушению национальных государств, уничтожению человечества и построению мирового концлагеря, в который планируется загнать остатки неуничтоженных людей. Указанных «экономических гениев» уже нет на белом свете (первый ушел из жизни в 1992 году в возрасте 92 года, второй – в 2006 году в возрасте 94 года), однако разрушительную работу их идеи продолжают.

Слава Богу, на сегодняшний день имеется уже достаточно много публикаций, раскрывающих человеконенавистническую природу их «творчества». Вот, например, в 2012 году в США вышла интересная статья под названием «There Is No Nobel Prize in Economics» («Нобелевской премии по экономике не существует»). Ее автор пишет о наших двух «экономических гениях»: «Современники Хайека из экономического научного сообщества считали его шарлатаном и обманщиком. 50-е и 60-е годы он провел в научной безвестности, проповедуя доктрину свободного рынка и экономического дарвинизма за деньги ультраправых американских миллиардеров. У Хайека были влиятельные сторонники, но он находился на задворках академического мира. В 1974 году, пять лет спустя после учреждения награды, ее получил Фридрих Хайек – ведущий сторонник либеральной экономики и свободного рынка (иначе называемой „обогащай богатых“), один из известнейших экономистов 20-го века и крестный отец неоклассической экономики. Не намного от него отстал и Милтон Фридман, учившийся вместе с Хайеком в Чикагском университете. Он свою нобелевскую награду получил в 1976 году».

Можно сказать, что оба «нобелевских гуру» были фанатиками либерализма и еще более фанатичными противниками любого участия государства в экономике.

Хайек был одним из ведущих критиков любых форм коллективизма в XX с толетии. Он полагал, что коллективизм в любом виде (даже основанный на добровольном сотрудничестве) может существовать только с поддержкой государства. Любая централизованно управляемая экономика принципиально неработоспособна или по крайней мере значительно уступает рыночной экономике. Джон Коулман называет Хайека «экономистом-теневиком», имея в виду, что он тайно спонсировался Римским клубом и находился под покровительством Дэвида Рокфеллера (который скончался в 2017 г. на 102-м году). Идеи Хайека сильно попахивали мальтузианством. Гораздо позднее Анатолий Чубайс лаконично сформулировал мальтузианскую суть экономического либерализма: «Ну, вымрет тридцать миллионов. Они не вписались в рынок».

Хайек с остервенением боролся против СССР и социализма. Он был весьма востребован многочисленными антисоветскими центрами в США. Но, как выясняется, он был крайне недоволен и Америкой. И подготовил специальный план ее экономического «преобразования». Суть этого плана излагает на страницах «Комитета 300» Джон Коулман: «Согласно фон Хайеку, в основе экономики США должны лежать: а) городские черные рынки; б) небольшие промышленные предприятия гонгконговского образца, использующие потогонную систему труда; в) туристская торговля; г) зоны свободного предпринимательства, где спекулянтам предоставлена полная свобода действий и где может процветать торговля наркотиками; д) прекращение промышленного производства; е) закрытие всех атомных электростанций». План был секретный, но произошла «утечка». Американцы были в шоке.

Почитателем и продолжателем дела «нобелевского гения» Хайека стал молодой американский экономист Джеффри Сакс. Имя этого американца нам хорошо известно, т. к. он тесно сотрудничал с А. Чубайсом и давал «ценные» советы по проведению приватизации в нашей стране. Слава Богу, после ухода Ельцина в отставку Россия отказалась от дальнейших услуг Д. Сакса.

После смерти Хайека Милтон Фридман стал фигурой номер один (по влиянию) среди экономических либералов и «Нобелевских мудрецов». Для более глубокого ознакомления с личностью М. Фридмана и его деяниями могу рекомендовать ставшую мировым бестселлером книгу канадской журналистки, писательницы и социолога Наоми Кляйн «Доктрина шока. Расцвет капитализма катастроф». Она переведена на русский язык и издана в России. Вот фрагмент из этой книги:

«Фридмана считали самым влиятельным экономистом второй половины XX столетия, а среди его учеников несколько президентов США, премьер-министры Великобритании, российские олигархи, министры финансов Польши, диктаторы стран третьего мира, секретари Китайской коммунистической партии, директора Международного валютного фонда и три последних руководителя Федеральной резервной системы США. На протяжении трех десятилетий Фридман и его влиятельные последователи оттачивали именно такую стратегию: дождаться глубокого кризиса, потом распродать обломки государства частным игрокам, пока граждане еще не пришли в себя от пережитого шока, а затем быстренько сделать эти „реформы“ устойчивыми».

Роль Фридмана трудно переоценить в таких событиях, как переход Америки к рейганомике (Милтон Фридман был советником у американского президента Рейгана), а в Великобритании к – тэтчеризму. Милтон Фридман был фактически идейным наставником тех «чикагских мальчиков», которые душили Чили после того, как там был убит Сальвадор Альенде и к власти пришел генерал Пиночет. Лживые СМИ, контролируемые «хозяевами денег», трубили о чилийском «экономическом чуде», а на самом деле в стране убивали тысячи и тысячи людей, воцарилась жуткая нищета, а национальную экономику захватили американские транснациональные корпорации (ТНК). Об этом так называемом «экономическом чуде», а на самом деле трагедии чилийского народа, подробно пишет в своей книге Наоми Кляйн.

И, наконец, о вкладе Милтона Фридмана в разрушение России. Все мы хорошо помним «лихие» 90-е годы с их «шоковой терапией». Так вот Милтон Фридман разработал целую философию «шоковой терапии», она проводилась не только в России, но и других странах (Аргентине, Боливии, Чили, Перу и др.). И везде она несла людям горе, страдания и смерть. Наши российские либералы во главе с Е. Гайдаром любили это словосочетание «шоковая терапия», но никогда не называли его автора. Наоми Кляйн пишет: «…Профессор Милтон Фридман, родившийся в 1912 году в Бруклине в семье эмигрантов из Галиции, вряд ли мог предполагать, что будет популярен в России. Однако его причастность к теории монетаризма сделала его едва ли не самым известным западным экономистом в Москве: Егора Гайдара и Анатолия Чубайса считали здесь его духовными учениками (отсюда прозвище – „чикагские мальчики“)».

А вот еще очень выразительное описание шоковой терапии в России 1990-х годов: «Ельцин больше похож на продажного шута, чем на грозного диктатора. Но его экономическая политика, а также войны, которые он вел для ее защиты, заметно увеличили списки убитых в крестовом походе чикагской школы, списки, которые постоянно пополнялись, начиная с Чили 1979-х годов. Кроме случайных жертв переворота 1993 года, в Чечне погибло примерно 100 тысяч гражданских лиц. Однако самая ужасная бойня, начатая Ельциным, происходила медленно, но количество ее жертв куда выше – это жертвы „побочных эффектов“ экономической шоковой терапии».

Риск новых сеансов шоковой терапии в России сохраняется. Во власти у нас остаются те, кто, по словам Кляйн, являются «духовными учениками» Фридриха Хайека, Милтона Фридмана и других «нобелевских мудрецов». Они – российская разновидность тех самых «чикагских мальчиков», которые вылетели из осиного гнезда, прикрывающегося именем Альфреда Нобеля.