Глава 17

Обыграть лохов

Мысль об эффективном рынке приходит из априорной теории – подспудном «знании» обо всех рынках вообще. У людей куча собственных интересов, исходя из которых они действуют – или, что вернее, должны были бы действовать. Теория очень привлекательная, но хорошая теория должна давать точные прогнозы. Если прогнозов сделать не удается, теорию надо выбрасывать к чертовой матери – или, по крайней мере, дорабатывать. Существует очень много примеров неэффективности рынка. Даже акции одной и той же компании, торгуемые в разных странах, могут стоить разных денег. В 1998 году акции Royal Dutch Shell стоили на 20 % дешевле в Лондоне, чем в Голландии. Экономически абсолютно идентичные!

Есть закрытые ПИФы, которые торгуются на бирже, а сами они наполнены другими акциями, и часто бывает, что они стоят дешевле или дороже своего наполнения. Есть компании-коробки, когда одна публичная компания владеет другой – например, когда 3com владела первым производителем наладонников Palm (у меня был!), стоимость Палма была в разы больше всей капитализации 3com. Потом Палму пришел конец и все наладилось.

Еще одно наблюдение: менее волатильные акции со временем принесли более высокий доход, чем более волатильные. Это тоже не свидетельствует об эффективности рынков. Это нельзя объяснить удачей, случайностью или инсайдерской торговлей.

В конце концов, случаются вещи наподобие интернет-пузыря или пузыря на рынке недвиги. Кризис некачественных ипотек – это тонны кредитов в виде облигаций с залогом, которые люди покупали исходя из их стоимости в $1, тогда как по этим ипотекам заемщики могли реально заплатить что-то между 15 и 20 центами. Вряд ли это можно назвать эффективным рынком. Скорее наоборот, вопрос об эффективности тут закрыт.

Мало кто из ученых способен полностью изменить свою парадигму мышления. Как сказал поэт, это могут не только лишь все. Ну, подождем, пока они помрут. Иначе будут появляться все новые и новые объяснения тому, что теория почему-то не работает, и происходят вещи, которые они никак не могли предсказать. В целом-то, рынки пока еще не особо эффективны, но с годами эта эффективность, очевидно, возрастает.

С другой стороны, даже немного обыграть рынки – показать чуть лучшую доходность, чем индекс – задача нетривиальная. Почему-то очень многим это кажется простым делом. Но некоторые очень продвинутые трейдеры (назовем их Уорренами) считают, что на длительном периоде это невозможно и надо просто зарабатывать на индексах. Но это не невозможно, а просто очень трудно. Есть ряд препятствий.

Совсем недавно (в декабре 2017-го) Уоррен Баффет выиграл пари на миллион долларов. В далеком 2007 году он громогласно заявил, что на протяжении десяти лет обычный индексный фонд обгонит хваленых управляющих хедж-фондами, если учитывать все их комиссии. А комиссии у них немалые: обычно это 2 % от активов в год плюс 15–25 % от прибыли. В итоге тупой индекс S&P500 обогнал фонд фондов чуть ли не в два раза.

17.1. Плохому танцору

Для небольших инвесторов большая проблема – это ограниченность в информации, что порождает недостаточную диверсификацию. Человек может следить за одной или несколькими компаниями пристально (например, за той, где он работает или где работают его друзья/родственники, хотя тут попахивает инсайдерством), но по всему рынку у него не будет информационного преимущества перед другими трейдерами. Это в лучшем случае, а чаще всего он будет в строго проигрышной позиции – вряд ли он может позволить себе терминал Bloomberg или Reuters. И уж точно он не сможет смотреть в него круглосуточно.

Ну, плюс еще доступ к ограниченному перечню возможных вложений: как простому студенту МГИМО вложиться в коммерческую недвижимость или в евробонды? Это ж придется продать свой новый Мерседес! Не буду говорить, что придется делать простой студентке.

Организации – вот профессиональные инвесторы. Они тратят много денег на информацию, а для этого нужна инфраструктура, ресурсы, в том числе время. Хотя и у организаций есть свои слабые места: например, в хедж-фонде нужно иметь 30-дневную ликвидность, чтобы в случае выхода инвестора вернуть ему его долю.

В ПАЕВЫХ ФОНДАХ ВООБЩЕ ОДНОДНЕВНАЯ ЛИКВИДНОСТЬ, ОНИ ДОЛЖНЫ ПРОДАВАТЬ ПАИ В ТОТ МОМЕНТ, КОГДА ЭТОГО ПОТРЕБУЕТ ЛЮБОЙ, ДАЖЕ КРУПНЫЙ ПАЙЩИК.

И у всех есть когнитивные проблемы: некоторые вещи с трудом поддаются анализу, и принять правильное решение нелегко. Это не только финансовых рынков касается – об этом в последней главе.

Самое трудное для человеческого сознания – оценить процесс или явление, которое состоит из сложного переплетения случайностей и умений. Особенно когда неизвестно, какая именно часть процесса случайна. Можно осознать (или принять) полностью случайное явление – например, природные аномалии. Посчитать статистику и как-то смириться с этим. Вещи, которые можно сосчитать однозначно, тоже большинству людей вполне понятны и доступны. Но вот помесь определенности и случайности принять очень и очень трудно. Квантовую механику нельзя осознать или понять – можно только к ней привыкнуть. С покером то же самое. Можно быть очень хорошим игроком и год быть в минусе.

17.2. Тройка, семерка, два туза

Проигрыши обескураживают, но хорошего игрока это не должно сбивать с толку. Если ты уверен в своей торговой системе, не надо ее менять после первых убыточных сделок. Гораздо опаснее случайно выиграть, играя неправильно. Вот тут, перейдя на более высокие ставки (на бирже – добавив кредитное плечо), игрок может стремительно обосраться на все денежки.

Идти ва-банк на карманных тузах – это как если бы все твои торговые системы одновременно показали лонг в конце дня и ты купил бумагу на все плечи. А когда при этом на флоп вываливаются тройка, пятерка и шестерка и оппонент показывает 42o – это шок. Ведь со стороны соперника отвечать на повышение ставки с таким говном – все равно что вставать в шорт на мощно растущем рынке: надежда только на чудо, и закономерным был бы проигрыш, а не выигрыш.

Именно поэтому надо обратить особое внимание на то, чтобы не путать случайный заработок и закономерные потери. Как часто я видел тех, кто «познал торговлю на бирже» и разорился в ближайшие полгода!

Можно торговать системно, по тренду, продавая при падении и покупая на росте – делая ставку на продолжение тенденции. При этом твой сосед будет делать ровно наоборот: покупать, когда рынок падает, и продавать, когда растет.

ВСЕГДА НАЙДЕТСЯ ПЕРИОД ПИЛЫ, КОГДА ОН ЗАРАБОТАЕТ, А ТЫ ПОТЕРЯЕШЬ, КАЖДЫЙ РАЗ ПЕРЕВОРАЧИВАЯСЬ НА ЛОКАЛЬНЫХ ЭКСТРЕМУМАХ.

Но на большой дистанции рано или поздно он пару раз сработает против дичайшего тренда и потеряет нажитое непосильным контртрендовым трудом. Хотя и ты, на пару лет попав в боковик, легко можешь просадить весь капитал, если будешь слишком сильно верить в светлое будущее.

Так и в покере: можно в ответ на повышение ставки игроком-маньяком, который с любой, даже плохой, рукой играет очень агрессивно, пойти олл-ин с карманной парой дам, увидеть у него пару королей и проиграть полный стек. А можно на ривере поймать вторую пару к своему A5o и выиграть против AKs оппонента. При этом идеально верным будет первое решение, так как пара дам – это третья по силе рука из всех возможных, и, соответственно, шансы выиграть с ней велики. А колл большой ставки со слабым тузом – решение новичка. Нормальный игрок в такой ситуации руку зарыл бы.

У покера есть одно довольно интересное преимущество перед трейдингом. На бирже ты один против рынка, и, чтобы показывать хорошие результаты, надо быть лучше всех. Причем хорошо и стабильно заработать можно только на хорошо и стабильно растущем рынке, а это случается не так уж часто. В плохой период можно часть денег потерять независимо от гениальности торговой стратегии: рынок может просто не дать возможности заработать. В покере мы не зависим от рынка. Тут не надо быть лучше всех – достаточно быть сильнее, чем остальные за столом, и в долгосрочной перспективе ты будешь в плюсе. А если за столом ты никак не можешь найти лоха, то лох здесь – это ты.