8.8. Что дальше?

За последние несколько десятков лет рынок риск-менеджмента сильно эволюционировал. Вы об этом наверняка слышали, просто некоторые понятия звучали абстрактно. В новостях постоянно фигурируют инвестиционные фонды, венчурные капиталисты, успешные менеджеры и опционы. Это все – хотя бы отчасти – попытки решить проблемы нравственной угрозы и справиться с рисками.

Не все в это поверят, но я утверждаю, что с каждым десятилетием финансовые инструменты становятся все лучше, прозрачней, надежней. Они лучше мотивируют людей, лучше закрывают моральные лазейки и лучше оберегают общество от рисков.

СИТУАЦИЯ ХИТРОУМНАЯ, ПОТОМУ ЧТО ТЕКУЩИЕ ЭКОНОМИЧЕСКИЕ РИСКИ ЛЮДЯМ ПОНЯТЬ ТРУДНО – ТАК ГЛУБОКО ОНИ ЗАРЫТЫ.

И всегда так было: лазейки закрываются постфактум, как только кто-то кого-то мощно объегорит. Но стараться надо все равно. Мир устроен сложно, и надо как-то пытаться.

Глава 9

Вероятное – неочевидное

Экономика, технологии, даже погода, да и вообще почти все создает проблемы. Вы уже узнали, что существует методика избавления от рисков: распределять их на много разных людей, раздавая пакостей каждому, но по чуть-чуть. Идея, которую предлагают теоретики – возможно, недостижимая, – это идея о том, что в идеальном финансовом мире (где все жители – «хомо экономикусы») все риски распределены полностью и никто не страдает в одиночестве. Защищенный человек уверен: «что бы со мной ни случилось, беда распределится на 7 миллиардов людей и станет незаметной». Эффект будет так мал, что проблема станет бессмысленной, и в этом идеал риск-пулинга.

В принципе, это возможно, и вероятно, это одна из самых важных концепций в финансах – пулинг рисков, то есть их сбор и перераспределение. На людей обрушиваются всевозможные испытания и несчастья. Конечно, можно попытаться от них избавиться. Можно исследовать болезни и лекарства, изменения погоды и управление ею, доказывать, что глобальное потепление происходит и догадываться, почему именно. Проблема в том, что, хотя и принцип разделения рисков очень прост и очевиден, на практике для этого нужны специальные технологии. Базовые принципы механики элементарны, но вот создать двигатель, работающий на этих принципах, непросто.

Покопаемся поглубже в теме предыдущей главы – универсальные принципы риск-менеджмента, риск-пулинга и хеджирования рисков. Все слова тут иностранные, включая «универсальный», «принцип», «риск», «менеджмент», «пулинг» и «хеджирование». Говоря по-русски, это «всеобщий закон управления опасностями, распределения опасностей и защиты от них». Я хочу рассказать об оригинальной и глубокой концепции, лежащей в самой глубине, под финансовыми теориями. Что позволяет нам оценивать и распределять риски через процесс сбора их в кучу и повсеместного размазывания? Это теория вероятности. Кто-то предпочитает говорить «теория вероятностей», «тервер» или «теорвер», ну это не так уж важно.

9.1. Теория вероятности

Эта мысленная конструкция появилась в конкретный момент времени, и у нее чрезвычайно широкий спектр применения. Финансы – лишь одна из граней. Надеюсь, даже басисты все поймут, буду объяснять на пальцах. На двух.

Начну с концепции вероятности. Что это такое? Вероятность неотделима от события. Какова вероятность того, что фондовый рынок в этом году вырастет? Ну, думаю, процентов 60. Это означает, что в 60 случаях из 100 он вырастет, а в 40 – упадет или останется на том же уровне. Это примерно ясно. Если кто-то говорит, что вероятность чего-либо составляет 40 процентов, вам понятно, что это означает.

Хочу сделать акцент на том, что это не всегда было понятно. Потому что концепция родилась только в начале 16-го века, а до этого никто никогда такого слова-то не произносил. И это серьезное отличие от других областей математики: у геометрии или матанализа были средневековые и даже античные предшественники, а вот у теорвера – ничего не было.

У самого слова «вероятность» значение какое-то туманное. Люди умом вроде и понимают, что это объективная реальность, но вот сердцем принять этого не могут. Даже сейчас, спустя 400 лет после появления теории. Это много раз демонстрировали всякие исследования. Например, если спросить человека, какую ставку он готов сделать на бросок монеты, он поставит больше денег, если монету бросает он сам или если она еще не брошена. Ну, то есть ее можно же бросить и накрыть рукой, и только после этого спросить, сколько он ставит, пять рублей или десять. И человек меньше ставит денег в таком случае. С чего бы это?

Он интуитивно считает, что есть какие-то магические силы внутри, которые будто бы могут повлиять на то, что выпадет. Со стороны это слушать довольно смешно, но представьте себя в этой ситуации, и вы поймете, что вам не нравится делать ставку на уже брошенную монету.

А базовая мысль теорвера в том, что нет, не получится изменить это событие. Есть объективные законы, которые управляют миром. Большинство языков имеют разные слова для обозначения удачи и риска – но, что характерно, по-английски «фортуна» – fortune – означает в том числе и богатство. «Удача», тем не менее, рассказывает нечто о человеке – ну, типа, «я удачливый, и мне благоволит вселенная», или бог или сотона, или «сегодня выдался удачный день». А теория вероятности – это шаг в противоположную, неприятную для многих сторону. Тут есть математически выверенные закономерности.

Есть такой канадский чел, Иэн Хэкинг, который занимался историей теории вероятности; он прошерстил мировую литературу насчет употребления термина «вероятность» и не нашел ничего раньше 1600 года. Там огромный прыжок произошел в 17-м веке, и после него стало даже как-то модно думать о вещах в парадигме вероятности, это распространилось по всему миру. Но до этого времени термин не употреблялся. Этот канадец нашел некоторых людей, у которых были мысли в правильную сторону, но они их не публиковали.

Почему? Потому что люди, которые в этом хоть что-то соображали, все умные мысли держали при себе. Ведь они были игроками, а теория вероятности очень полезна, если вы играете в азартные игры. Хэкинг предполагает, что основные концепции некоторым были известны, но их хранили в секрете и даже не записывали.

Но если у вас нет четкой теории, нельзя ничего спрогнозировать. А если нет жестких рамок и формул, не получится сделать аккуратный расчет. И вот в 17-м веке эту теорию начали наконец записывать.