Глава 46

В тот же день Гэмбл созвал экстренное совещание, и, поскольку в досье детей из «Семи сосен» ничего не было найдено, они вернулись в «Шап-Уэллс». Джексон все для них скопировала, и По пообещал отвезти папки домой, чтобы перечитать все по новой. Иногда его мозгу требовалась более спокойная обстановка.

Брэдшоу не валяла дурака, пока их не было. Она обложилась кипами бумаг. Ей требовался хороший вайфай отеля, поэтому садовая комната, несмотря на все ее недостатки, снова превратилась в их импровизированный штаб. Там царил такой же беспорядок, что и в мыслях По. Брэдшоу с тревогой подняла голову.

– Инспектор Стефани Флинн, я думаю, что потратила все наши деньги на цветную печать.

– Не беспокойся об этом, Тилли, бюджет на мне… – Флинн уставилась на ворохи документов. – Э… сколько именно листов ты напечатала?

– Восемьсот четыре, – ответила та.

Флинн выглядела обеспокоенной.

Брэдшоу углубила себе могилу:

– Отелю пришлось дважды посылать за новыми чернилами.

– Это окупится, если мы что-нибудь найдем, босс, – сказал По. – Теперь мы знаем, что есть еще один игрок, АРНЗ может стать для нас отличным шансом.

В отличие от полиции Камбрии, Национальное агентство по борьбе с преступностью имело прямой доступ к базе данных Автоматического распознавания номерных знаков. АРНЗ – это правоохранительная система, которая считывает, проверяет и регистрирует каждое транспортное средство, заснятое на одну из восьми тысяч стационарных и мобильных камер в Великобритании. В стране более сорока пяти миллионов машин. Камеры АРНЗ делают около 26 миллионов фотографий в день, и поскольку Национальный центр данных АРНЗ, или НЦДА, хранит каждое изображение в течение двух лет, то в его архивах в каждый момент хранится более семнадцати миллиардов фотографий. По знал, что Гэмбл запросил мобильные камеры АРНЗ на вероятных маршрутах к некоторым из наиболее заметных каменных кругов, но потерпел неудачу.

– Что у тебя для нас, Тилли? – спросил По.

Брэдшоу, все еще неуверенная, влипла она или нет, нервно кашлянула и сказала:

– После того как я загрузила данные с нужных мне камер АРНЗ, я пропустила их через программу, над которой работала пару месяцев в свободное время. На мой взгляд, это хаотическая системная проблема, так что я адаптировала модель Курамото для оценки порядка синхронизации.

Она смотрела на них так, словно у них был шанс хоть что-то понять.

– Тилли, нам, пожалуйста, сразу версию для чайников, – добродушно попросил По.

– Хорошо, по сути, По, при правильных условиях хаос самопроизвольно превращается в систему с временным интервалом.

Флинн и По продолжали тупо на нее смотреть.

– Я переопределила параметры, – вздохнула она.

Никто из них не ответил.

– Вы меня точно не разыгрываете? – произнесла Брэдшоу, тряхнув головой. – Боже, до вас двоих все еще не дошло?

– Эм-м? – выдавил По.

– Я запустила программу и получила для вас список регистрационных номеров автомобилей.

– Ах, список. Что же ты сразу так не сказала?

Брэдшоу показала ему язык, а потом подтянула к себе стопку бумаг.

– Я сосредоточилась на перемещениях, которые должен был совершать Сжигатель. Перемещение с места похищения на место содержания, затем с места содержания – на место преступления.

По кивнул. Такое объяснение он мог понять.

– Мы знаем, когда и где были убиты четыре жертвы, и я сопоставила это с камерами, ближайшими к их домам.

В этом был смысл. Брэдшоу пыталась отследить транспорт, который проезжали мимо камер, ближайших к местам убийства, и мимо камер возле вероятных мест похищения.

– У нас пять жертв, – напомнила ей Флинн.

– Это так, инспектор Стефани Флинн, но для аналитических целей человек в гробу Квентина Кармайкла – посторонний. Мы не знаем, когда его положили в гроб, а также где и когда он был убит.

Брэдшоу сделала паузу, чтобы дать им время уловить ее мысль. По заметил, что когда она говорила о данных, ее социальная неловкость пропадала.

– Конечно, мы не в Лондоне, поэтому камеры АРНЗ покрывают только трассу М6, главные дороги и некоторые из крупных второстепенных, но я рассчитала, что при всех похищениях на некоторые из этих камер Сжигателю пришлось попасть хотя бы раз: те, что на М6, и те, что покрывают дороги, которые пересекают М6.

По согласился. Похожая на крупную реку, автострада М6 делила округ на две части. Было просто невозможно, чтобы Сжигатель хоть раз не пересек эту трассу.

По всей вероятности, он проезжал над ней, под ней и несколько раз – по ней самой.

Брэдшоу продолжила:

– Но список АРНЗ был слишком большим. Это было шестизначное число.

– В сельской местности люди чаще пользуются своими авто, – пояснил По. – АРНЗ покрывает все пригородные маршруты, поэтому я удивлен, что их не оказалось еще больше.

– После того как я прогнала номера через мою программу, все стало немного более пригодным для работы. Я разбила этот список еще на три. Первый из них – автомобили с наибольшей вероятностью. Всего восемьсот четыре, – объяснила Брэдшоу. – Этот список я проиллюстрировала.

Помимо учета всех необходимых деталей, вроде видеофиксации транспортного средства, когда и где оно было снято и тому подобных вещей, камеры АРНЗ также делают два снимка: одно фото номерного знака и одно – всего транспортного средства. Когда Брэдшоу сказала, что у нее есть «иллюстрированные» данные АРНЗ, она имела в виду, что загрузила эти фотографии. И вероятно, чтобы упростить дело для своих коллег, привыкших работать по старинке, она затем все распечатала.

Но стоимость этого не имела значения… У Брэдшоу были две докторские степени, она была членом Математического института в Оксфордском университете, и ее IQ был выше, чем у всех, о ком По когда-либо слышал. И раз она говорила, что убийца был где-то в этом ворохе бумаг, то, значит, так и было.

Он уселся читать списки. Флинн сделала то же самое.

Брэдшоу улыбнулась.

АРНЗ – фантастический инструмент для расследования, когда точно знаешь, что искать, но его большая слабость заключалась в том, что забрасывать широкую сеть поиска было практически бесполезно. В нее попадало все сразу, и По знал, что именно поэтому Гэмбл не особенно утруждался на этот счет. По был уверен, что в какой-то момент Гэмбл поручил детективам проверить АРНЗ, но это было для галочки, а не в качестве реальной следственной стратегии. У него не было возможности сократить этот список из тех же шести цифр, которые нашла Брэдшоу. Но детективы Гэмбла не были математическими гениями. А Брэдшоу была.

Для обзора оставалось огромное количество данных, но По не потерял фокус. Его вера в Брэдшоу была абсолютной; ответ был где-то там. Когда он прочел страницу, Брэдшоу забрала ее и прикрепила к стене лишь по ей известному принципу. Это была хорошая идея. Взгляд на коллаж давал другую точку зрения и возможность увидеть все по отдельности. Конечно, в какой-то момент им придется иметь дело с гневом управляющего отелем, когда он увидит, что они сделали с его свежеотделанной стеной, но это было проблемой завтрашнего дня. Или проблемой Флинн. Во время перерыва, чтобы размять ноги, По подошел к офисному мольберту – его предоставил отель, но они еще ни разу им не пользовались. Брэдшоу нахмурилась, глядя на такие технологически отсталые инструменты, когда По взял маркер из лотка внизу. Он подошел к стене и принялся ставить красные кресты на автомобилях, которые он мог с уверенностью исключить.

Из 804 автомобилей более 30 были полны пассажиров. Он зачеркнул их красным крестом, сомневаясь, что Сжигатель привез толпу соучастников к своим кострам. Он исключил все мотоциклы; они могут проехать куда угодно, но их нельзя использовать для перевозки жертв, контейнеров с катализаторами и кольев. Было еще четыре микроавтобуса, и хотя фотографии были небольшими, По мог видеть, что это благотворительные организации, перевозящие взрослых с трудностями в обучении. Он зачеркнул и их.

Были и другие авто, которые он был счастлив вычеркнуть. С полицейскими машинами все было очевидно. Вполне возможно, что Сжигатель был полицейским, но полицейские автомобили не использовались одним человеком; на них по восемь или десять часов работала одна смена, а затем они тут же выезжали со следующей. Он вычеркнул машины «Скорой помощи» по той же причине.

Затем настала очередь фургонов для перевозки заключенных. В течение многих лет лозунг округа гласил: «Камбрия: безопасное место для жизни, работы и туризма», и, если не считать Сжигателя, так оно и было. Но по-прежнему оставались мошенники и прочие негодяи, и хотя число судов сократилось, число идиотов не уменьшалось.

Фургоны «GU-Секьюрити» – службы тюремных перевозок – часто встречались на камбрийских дорогах, поскольку обслуживали суды округа и его единственную тюрьму. Но на них тоже работали посменно. По выделил их все красным крестом.

Он также отметил большие грузовики. Хотя они были бы идеальны для перевозки тел и оборудования, извилистые маршруты к некоторым местам убийства их исключали.

Количество картинок без красных крестов все же оставалось необъятным для работы. По встал и опустился на цыпочки, чтобы растянуть икроножные мышцы, пока он думал, как еще уменьшить это число.

Он подошел к стене и в приступе досады отметил красным крестом каждую машину, которую посчитал слишком маленькой, чтобы удобно перевозить водителя, тело и канистру с бензином. Когда он закончил, то разочарованно отшвырнул маркер.

– Простите, – извинился он. Больше ради Брэдшоу, чем ради Флинн.

– Ты в порядке? – спросила Флинн.

Он кивнул.

– Что ж, продолжай. Я думаю, в этом что-то есть.

По вернулся к мольберту и взял зеленый маркер. Теперь он отмечал транспорт, которому хотел дать приоритет. Зеленые галочки получил каждый фургон с наглухо закрытыми бортами, а также все универсалы, джипы и вместительные минивэны.

Был даже катафалк. Ему досталась двойная галочка.

В конце концов у каждого транспортного средства был красный крест или зеленая галочка.

Некоторые пометки после обсуждения изменили цвет, но через час у них был хоть какой-то консенсус.

По внимательно разглядывал стену, покачиваясь на пятках взад и вперед.

Он был уверен, что ответ крылся там. Ему нужна была лишь искра вдохновения, чтобы его найти.