Глава 2

Вашингтон По с наслаждением проводил день, ремонтируя сложенную без раствора каменную ограду. Это был один из навыков, что он приобрел, переехав обратно в Камбрию. Работа была изнурительной, но тем слаще было вознаграждение в виде пирога и пинты пива после. Он загрузил инструменты и оставшиеся камни в прицеп своего квадроцикла, подозвал свистом спрингер-спаниеля Эдгара и поехал обратно к ферме. Сегодня он работал над внешней межевой стеной примерно в миле от своего дома – грубо сложенного каменного здания под названием Хердвик-Крофт. Дорога занимала минут пятнадцать.

Весеннее солнце опустилось уже низко, трава и вереск блестели от вечерней росы. Птицы чирикали, борясь за партнеров и территорию, воздух благоухал ранними цветами. По глубоко вдохнул, продолжая вести.

Он к этому привыкнет.

Он собирался быстро принять душ и добраться до отеля, чтобы посидеть в баре, но чем ближе он подъезжал к дому, тем более привлекательной казалась идея надолго залечь в ванну с хорошей книгой.

Он достиг вершины последнего холма и остановился. В его дворе за столом кто-то сидел.

Он достал из холщовой сумки, которую всегда носил с собой, бинокль. Посмотрел на одинокую фигуру. Он не был уверен, но, похоже, это была женщина. Он усилил увеличение и криво усмехнулся, узнав наконец посетителя с длинными светлыми волосами.

Он убрал бинокль обратно в сумку и поехал навстречу своему прежнему сержанту.

– Давно не виделись, Стеф, – сказал он. – Что привело тебя так далеко на север? – Эдгар, пушистый предатель, носился вокруг нее, словно она была давним и вновь обретенным другом.

– По, – ответила она. – Симпатичная бородка.

Он поскреб подбородок. Он отвык от ежедневного бритья.

– Ты же знаешь, я никогда не был хорош в светских беседах, Стеф.

Флинн кивнула.

– Это место трудно найти.

На ней был брючный костюм, синий в тонкую полоску, а по стройности и гибкости было ясно, что она продолжает заниматься боевыми искусствами. Она излучала уверенность в себе и своих силах. Очки для чтения лежали на столе рядом с папкой. Видимо, до его появления она работала.

– Очевидно, недостаточно трудно, – ответил По. Он не улыбался. – Чем могу быть полезен, сержант Флинн?

– Теперь детектив-инспектор, хотя это вряд ли что-то меняет.

По поднял брови.

– Моя старая должность?

Она кивнула.

– Удивлен, что Тальбот позволил тебе ее занять, – сказал По. Тальбот был директором, когда По был детективом-инспектором. Он был мелочным и винил Флинн в произошедшем не меньше, чем По. Или, возможно, больше: По не крутился рядом, а вот Флинн – да.

– Теперь там Эдвард Ван Зил. Тальбот вылетел из-за последствий.

– Ван Зил – хороший человек, он мне нравится, – проворчал По. Когда Ван Зил был в северо-восточном отделе Особой службы, они вместе вели дело по борьбе с терроризмом. Террористы, устроившие взрывы в Лондоне 21 июля, тренировались в Озерном крае, и полицейские Камбрии были необходимы, чтобы нарисовать психологический портрет. Именно Ван Зил попросил По подать документы на должность в аналитический отдел по особо тяжким. – А Хэнсон?

– Все еще заместитель директора.

– Жаль, – сказал По. Хэнсон обладал политической смекалкой – неудивительно, что ему удалось выпутаться. Обычно, когда руководитель вынужден уйти из-за катастрофических ошибок, его место занимает следующий в иерархии. То, что Хэнсона не повысили, означало, что произошедшее на нем все же отразилось.

По все еще помнил самодовольную улыбку на лице Хэнсона, когда тот отстранял его от дел. С тех пор По не контактировал ни с кем из Национального агентства по борьбе с преступностью. Он не оставил почтового адреса, расторг контракт с оператором мобильной связи и, насколько ему было известно, даже не числился ни в одной из баз данных по Камбрии.

Раз Флинн все же взяла на себя труд разыскать его, значит, решение на его счет наконец приняли. Поскольку Хэнсон сохранил пост, По сомневался, что новости будут хорошими. Но это было и неважно, его это все уже не трогало. Если Флинн собиралась сказать ему, что он больше не работает на агентство, – ну что ж, так тому и быть. А если она приехала сообщить, что Хэнсон все же нашел способ открыть на него уголовное дело, – тогда придется с этим разбираться.

Не было смысла казнить вестника. По сомневался, что Флинн здесь по доброй воле.

– Хочешь, сварю кофе? У меня есть. – Не дожидаясь ответа, он исчез в доме, закрыв за собой дверь.

Пять минут спустя он вернулся с металлической кофеваркой и отдельным ковшом кипятка. Наполнил две кружки.

– Все еще пьешь черный?

Она кивнула и сделала глоток. Улыбнулась и подняла кружку, хваля кофе.

– Как ты меня нашла? – Лицо По было серьезным. Он очень дорожил своим уединением.

– Ван Зил знал, что ты вернешься в Камбрию, и примерно представлял, где ты жил. Рабочие из каменоломни сказали мне, что кто-то живет в старом пастушьем домике в самой глухомани. Они видели, как ты тут обустраиваешься, – она оглянулась, словно хотела убедиться, что это правда.

Хердвик-Крофт выглядел так, словно вырос из земли. Стены были сложены из необработанных камней – слишком больших, чтобы можно было поднять и притащить их сюда в одиночку, – и неотличимо сливался с древней вересковой пустошью, среди которой находился. Дом был приземистым, уродливым и выглядел так, словно застыл во времени на пару столетий. По его обожал.

Флинн сказала:

– Я прождала тут не один час…

– Чего ты хочешь?

Флинн порылась в портфеле и достала толстую папку. Но не открыла ее.

– Полагаю, ты слышал о Камбрийском Сжигателе?

По вскинул голову. Этого он никак не ожидал.

И, конечно же, он слышал о Сжигателе. Эта новость дошла даже до Шапа. Убийца сжигал людей заживо в каменных кругах Камбрии. Пока жертв было три – если По успел услышать обо всех. Пресса спекулировала, как могла, однако факты были перечислены, нужно лишь уметь отделить их от стремления к сенсациям.

У Камбрии появился свой первый серийный убийца.

Даже если SCAS вызвали помочь полиции Камбрии, он был отстранен от дел – по нему велось внутреннее расследование и дело от Независимой комиссии по расследованию жалоб на злоупотребления полиции. По знал, что он хоть и работал блестяще, незаменим не был. SCAS продолжал жить без него.

Так что же Флинн делала здесь на самом деле?

– Ван Зил отменил твое отстранение. Он хочет, чтобы ты взял это дело. Ты будешь сержантом под моим руководством.

Лицо По осталось спокойным, словно маска, но он размышлял быстрее любого компьютера. Во всем этом не было никакого смысла. Флинн была новым инспектором, и последнее, чего ей хотелось бы, – чтобы бывший инспектор работал под ее руководством, уже одним своим присутствием уменьшая ее авторитет. И она знала его давно, знала, как он общается с руководством. Зачем ей с этим связываться?

Ей приказали.

По заметил, что она не упомянула дело Независимой комиссии, так что, вероятно, оно еще продолжалось. Он встал и ополоснул кружки.

– Не интересуюсь, – сказал он.

Она казалась удивленной. Он не понимал почему. NCA вышвырнуло его и умыло руки.

– Ты не хочешь посмотреть, что в папке? – спросила она.

– Мне все равно, – ответил По. Он больше не скучал по SCAS. Привыкать к неспешному спокойствию, с каким текла жизнь в полях Камбрии, пришлось долго, но отказываться от него не хотелось. Если Флинн была здесь не для того, чтобы уволить или арестовать его, она не могла сообщить ему ничего интересного. Поиск серийных убийц больше не был частью его жизни.

– Ладно, – сказала она, поднявшись. Она была высокой, и их глаза оказались на одном уровне. – Тогда мне нужно, чтобы ты подписал пару бумажек. – Она достала из портфеля тонкий документ и протянула его По.

– Что это?

– Ты же слышал, что я сказала: Ван Зил отменил твое отстранение от дел, так?

Кивнув, он прочитал документ.

– И ты понимаешь, что поскольку теперь ты снова являешься действующим офицером полиции, отказ вернуться на работу – нарушение, за которое полагается увольнение? Но чем затевать всю эту волокиту, я лучше приму твою отставку прямо сейчас. Я уже убедила кадровика составить черновик заявления.

По изучил документ. Подписав его, он перестанет быть офицером полиции. Хотя он этого и ждал, оказалось, что попрощаться не так легко, как он думал. Если он действительно подпишет, это подведет черту под последними восемнадцатью месяцами. Он снова сможет начать жить.

Но он больше никогда не будет носить удостоверение.

Он взглянул на Эдгара. Спаниель впитывал последние солнечные лучи. Большая часть окружающих земель принадлежала По. Готов ли он со всем этим расстаться?

По взял ее ручку и вывел внизу свое имя. Протянул листок обратно, чтобы она убедилась, что там не написано «Отвалите». Теперь, когда ее блеф был раскрыт, она, казалось, не знала, что делать дальше. Все пошло не по плану.

– В чем дело, Стеф?

– Что ты делаешь, По? Тебе нравилось быть копом. Что изменилось?

Он проигнорировал ее слова. Решение было принято, и теперь он просто хотел, чтобы она поскорее ушла.

– Где второй документ?

– Что-что?

– Ты сказала, я должен подписать два документа. Заявление об уходе я подписал, так что, если их два, есть еще что-то.

Она тут же приняла деловитый вид. Открыла папку, достала второй документ. Он был значительно толще первого, со штампом NCA.

Флинн заговорила заученными предложениями. Такие он использовал и сам.

– Вашингтон По, пожалуйста, прочтите и подпишите сверху, чтобы подтвердить, что получили документ, – она протянула ему толстую стопку бумаг.

По взглянул на верхний лист.

Это было «Предупреждение Османа».