Глава 21

Даниил пытается избежать продолжения разговора, выходит из своего шатра, чтобы отдать новые приказы о подготовке. Я слышу его уверенный голос где-то снаружи, а потом топот солдатских ног. Сама же я стою на месте и сверлю взглядом Елену, которая отвечает мне отнюдь не доброй улыбкой.

Даже если Даниил искренне желает меня спасти, то у него ничего не получится, потому что Елена с готовностью прикажет отрубить мне голову, как только её брат отвлечётся.

– Аарон тебе настолько нравится, что ты предпочтёшь удержать его в клетке, лишь бы рядом? – сухо спрашиваю я.

Принцесса недовольно закусывает нижнюю губу, задумчиво сводит светлые брови.

– Я влюбилась, – честно признаётся она, пожимая плечами. – Он был внимателен и добр ко мне. Помимо моих братьев больше никто со мной так не обращался. Остальные бегали за мной сами, как щенки. Если не из-за моего лица, то из-за того, что я королевская дочь. Аарон был другим. Хотя теперь мне понятно, почему его ни капли не интересовал мой статус и какую власть я могу ему дать. Ведь у него и так есть всё.

Елена усмехается, а потом едва заметно морщится. Всего пару секунд, и дежурная улыбка возвращается на её лицо при взгляде на меня.

– А ты, Мара, кто? Это имя – твоя единственная особенность. Кем ты была до этого? Крестьянской дочерью? Да ты бы и читать не научилась, если бы не стала Марой.

Скорее всего, Елена хотела ударить по моей гордости, задеть, чтобы вывести меня из себя, но сказанное лишь напоминает мне о цели, ради которой я пришла. Поэтому моё лицо остаётся спокойным и отстранённым.

Елена открывает рот, чтобы продолжить выплёскивать свой яд, но не успевает, потому что Даниил возвращается к нам. Я вспоминаю, что теряю время за пустыми разговорами.

– Отзови войска, Даниил, – вновь наседаю я, когда молодой человек проходит мимо меня к своему столу.

Я даю ему ещё одну возможность.

– Отзови и стань в моих глазах достойным короны.

– Ты считаешь меня недостойным? – разочарованно выдыхает Даниил.

– Сейчас ты поступаешь как лжец, нарушая наш договор.

Я делаю лишь небольшой шаг назад, ближе к выходу и охранникам. Делаю это медленно, демонстрируя боль от предательства и даже шок, отвлекая внимание от моих ног, когда расстроенно вскидываю руки.

– Ой, да заткнись, Мара! – вмешивается Елена.

– Хватит разговаривать с ней, брат. Просто запри. Зачем ты вообще тратишь время на оправдания.

Даниил трёт переносицу и морщится, несколько светлых прядей выпадают из аккуратной причёски на лоб. Он разрывается между желанием заставить меня понять и отсутствием времени на это, а ещё сестра подливает масла в огонь.

– Наверное, ты права, Елена.

– Агата, тебя отведут в отдельный шатёр, и там ты останешься под присмотром, но это только на время. Я обещаю…

Он не отдаёт приказ, смотрит мне в лицо, ожидая… согласия? Понимания? Ни того ни другого у меня для него нет, и я молчу, но лишь до тех пор, пока он не начинает медленно поднимать руку, чтобы дать знак стражам.

– Нет, – спокойно выдыхаю я и начинаю поворачиваться вокруг своей оси, делая шаг к охраннику сзади, что держит мой кинжал.

Мне нужно лишь лезвие, поэтому молодой парень растерянно смотрит на пустые ножны, что остаются в его сжатой руке. Я режу ему горло одним движением и заканчиваю оборот вокруг своей оси, разрезая горло другому. Не стоило им стоять так близко друг к другу.

Словно в замедленном темпе я замечаю, как рот Елены раскрывается, она вдыхает полную грудь воздуха, чтобы завопить, но я быстрее. Преодолеваю расстояние между нами, затыкаю ей рот и нос рукой, оказываясь за её спиной, трачу лишь секунду, чтобы занести лезвие над её животом. Моя рука не дрожит, когда я втыкаю его снизу вверх под рёбрами, чтобы сразу попасть в сердце. Я ненавижу Елену, но и не хочу, чтобы она мучилась. Девушка дёргается в моих руках несколько раз, из её рта течёт кровь сквозь мои пальцы.

К моей удаче, Даниил оцепенел, не ожидая подобного. Он не кричит, в ужасе смотрит на свою умирающую сестру в моих руках, его глаза широко распахиваются, когда он не верит в то, что видит. Ловит ртом воздух, не способный сделать даже небольшой вдох.

Когда принцесса затихает, я вытаскиваю лезвие и аккуратно опускаю её на пол. Король Аракена продолжает пытаться сдавленно дышать, цепляясь за край стола. Сейчас отчётливее, чем когда-либо, я вспоминаю, что ему только девятнадцать или максимум уже двадцать лет. Может, он в чём-то и хитёр, но влюблённость сделала его наивным. Его вера в сказочные истории обо мне ослепила его, не давая осознать, что мои последние, сказанные ему слова не были пустым звуком.

– Я же говорила тебе, Даниил, – тихо напоминаю я, почти оправдываюсь, замечая боль от предательства в его взгляде. – Что в следующий раз приду к тебе, чтобы убить.

Делаю несколько медленных шагов к нему.

– Но также я пришла за тем, что ты пообещал. Ты говорил, что дашь мне всё что угодно, и действительно есть кое-что, что в действительности мне можешь дать только ты.

Его удивляет мольба в моём голосе, а меня почти ужасает чувство, как сжимается сердце от его взгляда. Я не хочу делать ему больнее, чем уже сделала, но обратного пути у меня нет. Я пришла не для мести, но лишь чтобы защитить тех, кого люблю. Для этого мне нужно выиграть войну, но проиграть свою жизнь. Я подхожу ещё ближе и протягиваю свой кинжал рукоятью вперёд, Даниил смотрит на меня так, будто я вогнала лезвие ему в грудь.

– Нет, – судорожно выдыхает он. Я понимаю, что молодой человек в шоке и не осознаёт всю реальность.

– Я только что убила твою сестру, Даниил.

– Нет, – бездумно повторяет он, не отрывая шокированного взгляда от моего лица.

– В Аракене меня всё равно казнят.

– Нет, – продолжает упираться он, хотя я сама не понимаю, к чему относится этот ответ, к его нежеланию меня убивать или он всё ещё не верит, что я действительно убила его сестру.

Подхожу совсем близко, прижимаю его вплотную к столу, а он и шага не может сделать назад, рукоять почти упирается ему в грудь. Голова короля дёргается в сторону выхода, когда со стороны пограничного леса по лагерю проносятся крики. Вначале один, второй, потом волна и весь лагерь встаёт на уши. Я не позволяю себе отводить взгляда от Даниила, даже когда слышу крики аракенцев о приближающемся Мороке. Я слишком долго тяну.

– Даниил, – аккуратно беру его за подбородок и поворачиваю к себе, он подчиняется, на секунду прикрывая глаза, – пожалуйста. В этом только ты можешь мне помочь.

Я готова умолять его убить меня. В карих глазах короля не остаётся ничего, кроме боли поражения, он сжимает пальцами рукоять, а я едва заметно улыбаюсь, подбадривая его. Сама медленно толкаю лезвие вниз, под рёбра. Поправляю угол его руки, так чтобы лезвие точно попало в сердце.

– Зачем ты всё испортила, Агата? – тихо шепчет Даниил, он смиряется с неизбежным, но красивое лицо искажается от горя.

– Это не моя и не твоя вина, Даниил. Всё было испорчено ещё двести лет назад, когда жадность и гордыня твоего предка переросла во что-то большее. А кое-что было испорчено даже до рождения Юлия. Когда мы отвернулись от своих названых братьев, а само имя Мары стало не благословением, а проклятьем и бременем. Тебе и мне просто выпала неудачная карта за всё это заплатить.

Молодой король внимательно слушает, доверчиво глядя мне в глаза.

– Ты не виноват, Даниил. И я прощаю тебя, – его губы кривятся, он не хочет никакого прощения. – Но время пришло и… не забывай целиться в сердце.

Он мешкает.

Я терпеливо жду, даже несмотря на то что крики кажутся ближе.

Даниил немного отводит руку назад, обхватывает пальцами моё плечо и почти до крови прикусывает губу. Молодой человек вгоняет мой же кинжал мне под рёбра прямо в сердце, но недостаточно.

Я дёргаюсь. Ноги подгибаются, а изо рта с кашлем выходит кровь, стекая по губам. Даниил поддерживает меня, пока я заваливаюсь набок. Он обнимает крепко, опускаясь вместе со мной на пол, встаёт на колени. Я пачкаю его мундир, цепляюсь за плечи. Боль не даёт мне связно думать, слёзы сами собой льются из глаз, но я всё равно улыбаюсь, не давая ему вынуть лезвие. Удерживаю его руку на рукояти.

– Молодец… а теперь проверни.

– Агата, нет… – стонет он мне в губы, касаясь своим лбом моего, его рука трясётся, но я чувствую, что этого удара было недостаточно. Александр всё ещё держит меня, я почти физически чувствую нашу связь, что тянет и приказывает мне идти к нему, но я не могу. Мои ноги не слушаются.

– Мне жаль, Даниил, – поднимаю руку, чтобы погладить его волосы, а потом шею, притягивая к себе. – Но ты должен. Проверни.

Пока он не замечает, я поглаживаю его нити жизни, он успокаивается, дыхание замедляется, и Даниил послушно проворачивает лезвие. Одновременно с его движением я успеваю обхватить его нити и дёрнуть, разрывая. Только потом из горла с новой порцией крови вырывается крик. Глаза короля гаснут, но он умирает безболезненно, уходит быстрее меня. Я опираюсь плечом на его массивный стол, пока Даниил заваливается, и его голова падает мне на колени. Вход шатра распахивается, но я уже не вижу, кто заходит внутрь. Закрываю глаза, наслаждаясь тем, что боль меня отпускает, я ухожу. В этот раз я успела, и я умираю.