Глава 31

— За молчание? — нахмурился ангел. — Что бы я тебе ни пообещал, скорее всего, к концу дня ты будешь мертв, как и абсолютное большинство твоих союзников. И противников. Вас слишком много, двенадцать участников, при том, что господин Распорядитель хочет оставить шестерых. А еще лучше, четырех или троих.

— Зачем?

— Стоит ли обсуждать желания Распорядителя? Они никогда не расходятся с повелением Играющего бога, а значит, это закон, — пожал плечами инструктор от света, делая шаг вперед.

— Довольно! — донеслось из-за моей спины, и Радаман вышел из тени колонны. — Вам всем троим здесь не место. Ночь — моя смена.

— Откуда ты здесь? — насупившись, спросил ангел, и его ладонь погасла. — Решил сговориться с одним из участников за спиной господина?

— А ты решил прикончить, поэтому сказал о новых правилах? — усмехнулся тифлинг, встав рядом со мной и внимательно смотря за руками собеседника. — Забыл, кому служим, пернатый? Мы инструкторы, а не судьи. К тому же у тебя здесь явно свой интерес, раз ты собирался испепелить его дланью света. Ты предал нашего господина?

— Смеешь обвинять меня? — усмехнулся ангел, подняв голову к быстро светлеющему небу, едва видимому за рвущимися вверх башнями. — Уже неважно. Сейчас на арене окажутся все. Вы свое время упустили и ничего не докажете.

— А мне и не надо, — отмахнулся Радаман, присаживаясь на скамью. — Ставлю пять золотых, что этот горячий парень пройдет испытание.

— Месячное жалование? — встрепенулся ангел, устраиваясь рядом. — Принимаю. На кого из обреченных поставишь еще?

— На твою эльфку, но уже не больше трех, — задумчиво произнес тифлинг. — Учитывая, что ты ее передал, будет проблематично проиграть. Но, как говорит сам Распорядитель, стартовый набор как предыстория. Вы оба за это поплатитесь, но я даже рад. У собора отнимут некоторые полномочия, сократят территорию. И все из-за истеричной воительницы, не способной держать себя в узде.

— Да, она не настоятельница и даже не старшая жрица, — не дав пролиться ругани эльфийки поднятой рукой, задумчиво сказал ангел. — Слишком молода, наивна и горяча. Ничего, годам к пятистам это пройдет. К тому же ты сам знаешь, чтобы возвыситбся в церковной иерархии необходим статус героя. Она пройдет испытание, станет настоятельницей одной из часовен, а потом, спустившись уровня до десятого, приобретет опыт и осторожность.

— Значит, дело не в ней, — понимающе хмыкнул Радаман. — А в том, кого она сопровождает. Ты только что проиграл мне куда больше пяти золотых.

— А-а, бездна! — выругался пернатый, уронив подбородок на грудь и обхватив голову руками. — У тебя все равно нет никаких доказательств.

— Как я сказал, и не нужно. Эй, парень, — улыбаясь, поманил меня пальцем тифлинг, а затем им же ткнул в жрицу. — Можешь ее безболезненно убивать. Не скажу почему, но намек сделаю, им понадобится на одно место больше.

— Радаман! Иди в бездну! — выругался ангел, вскакивая. — Я еще помню, как мы с тобой добрались до дна! Какого черта ты творишь и помогаешь этому обрубку с половиной души, вместо меня, своего боевого товарища?!

— Вы, оба, не грейте уши, это разговор между божественными героями, а не жалкими кандидатами! Пошли вон, на арену! — выругался тифлинг и, не дождавшись, пока мы спустимся, продолжил. — Хватит эмоций, пернатый. Мы уже тысячу раз обсуждали. Ты сделал свой выбор, начав сотрудничать с церковью…

— Сегодня ты умрешь, — усмехнулась эльфийка, прячущая какой-то предмет под курткой. Я оглянулся на спорящих, но их отделила от остального мира странная полупрозрачная пелена колышущегося воздуха, из-за которой доносились обрывки слов. — Ни твои дружки-рабы, ни твой огонь тебя не спасут. Ты деревенский драчун, по ошибке получивший великую силу.

— А ты болтливая неумеха, подставившая свой орден и союзника, — походя, ответил я, не обращая внимания на гневный замах и стараясь по губам прочесть спор инструкторов. Ничего не выходило. Несмотря на то, что остатки магии из ошейника, ставшего частью меня, послушно переводили слова и даже тексты — язык в корне отличался от русского, как и от любого человеческого.

— Настал новый день, — сказал, улыбаясь, один из орков, появившихся на арене. — Благодаря тебе мы вчера не получили ни одного ранения и при этом выжали из испытаний двоих.

— Настал новый день, — согласился я, кивая. — Что бы он нам ни готовил, мы зажжем.

Веста со мной была не слишком согласна. После ночной битвы она оказалась совершенно вымотана, а осколки душ огненных либлинов в моей крови и вовсе заснули, едва освещая изнутри вены. Сейчас я больше всего был похож на себя прежнего, пусть и чересчур загорелого. И сразу несколько пристальных взглядов скрестилось на мне, будто их обладатели пытались узнать все то важное, что поможет им в схватке. Они еще не знали, какое предстоит испытание, да и я ругани старых товарищей не особенно верил, но перспектива оказалась страшноватая.

Первые прямые лучи коснулись песка, и гул колокола прокатился по арене, прекращая все разговоры. Распорядитель появился как всегда неожиданно, прямо в воздухе, вытеснив всех нас на трибуны, на первый ряд.

— Ваше испытание подходит к концу, — с доброй отеческой улыбкой сказала марионетка, оплетенная едва угадывающимися прозрачными щупальцами, уходящими в другое измерение. — Сегодня последний день на поверхности. День, когда будут выбраны истинные герои. Именно они отправятся в свое приключение, за которым с интересом станет наблюдать весь пантеон. Однако героев никогда не может оказаться слишком много.

Все ваши способности разблокированы. Любые артефакты можно использовать. Вся изученная магия разрешена. Никаких запретов и ограничений! — с упоением говорил Распорядитель, а под ним стремительно менялась арена. Мне даже показалось, что я вижу пассы щупальцев, поднимающих из песка скалы. — С этого момента у вас только одна цель — выжить. Героями станут лишь шестеро из вас. Остальные должны уйти или погибнуть. Испытание начнется немедля и закончится только по достижении нужного количества. Старт!

— Все! Вместе! — крикнул я, выкинув сжатый кулак вверх, стоило мне оказаться на арене. — Прикончим рабовладельцев, освободим себе место среди героев!

— Меньше болтай! — рыкнул дварф, обрушивая на меня топор.

Я отпрыгнул и замахал руками, чтобы не свалиться с карниза, на котором мы оказались вдвоем. Противник тут же бросился вперед, широко замахнувшись. Отступать было некуда, но я и не собирался. Уцепившись за стену пальцами, я, наоборот, вытолкнул себя назад, оказавшись за лезвием секиры, и, перехватив топорище, резко дернул на себя, лишая противника равновесия. Тот сделал несколько коротких шажков, споткнулся и полетел вниз. Остальное сделала гравитация.

Оказавшись в одиночестве, я наконец смог осмотреться по сторонам. Арена превратилась в ущелье каньона, с обрывами, узкими карнизами, выступами и нитками переходов. Нас разбросало не только по разным сторонам, но и высотам, давая находящимся сверху явное преимущество. Многие жались к стене, не решаясь перебраться даже на соседние выступы. Другие же, наоборот, ловко перепрыгивали, забираясь на более выгодные позиции.

К моему великому сожалению, самый опасный противник, жрица, оказалась одной из последних. Не останавливаясь ни на секунду, она бежала по едва заметным взгляду выступам, хватаясь пальцами за щели и трещины. Такими темпами она вскоре доберется до самого верха и сможет спокойно расстреливать всех, не опасаясь ответного удара.

Оглядевшись по сторонам, я понял, что преградить ей путь не выйдет. Слишком быстро она поднимается, а даже если я смогу сменить сторону, жрица меня легко обойдет. Шагнув на самый край, я оценил общую безрадостную картину. Объединиться с союзниками не получится из-за разброса. Ко мне с двух сторон ползли враги: дварф, вонзающий в трещины свои остроносые стальные ботинки, гном, прыгающий по уступам с помощью телепортации. А бывшим рабам, мягко скажем, было не до сражений.

Полученные в предыдущих боях ранения давали о себе знать, вчерашний выручивший меня фавн не смог удержаться на карнизе, его подвела нога, и сейчас воин обреченно висел, держась локтями. Хоббитка куда-то делась, и только озлобленные орки еще пытались достать врага. Выходило не особо хорошо — они просто молотили дубинами воздух, будто сошли с ума. А, возможно, так оно и было.

Стоять. Магия! Усмехнувшись, я безжалостно разбудил фею.

— Забирай всех рабов, до кого дотянешься, — приказал я Весте. — Вначале вон того рогатого. Раз доступны все способности, значит, и наш телепорт отработает на полную.

— О боги, дался тебе этот козел! — протирая глаза, зевнула фея огня, но, вильнув, бросилась вниз, оставляя за собой едва видимый огненный след.

Не мешкая, я выломал небольшой камень из стены и в полной мере использовал преимущество, обрушив булыжник на шлем приближающегося дварфа. Раздался глухой звон, широкоплечий бородач крякнул, просев, но в следующую секунду полез дальше, прикрыв голову еще и щитом. Следующий камень я взял в два раза больше, рассчитывая если не прибить урода, то, по крайней мере, скинуть его со скалы. Но в тот момент, когда уже прицелился, по плечу больно ударил небольшой камушек, сбив траекторию.

Оглянувшись, я увидел единственного выжившего вчера хоббита, сражавшегося на стороне противника. Небольшой лысый мужичок, закрепившийся на стене с помощью веревки и вбитого клина, раскручивал пращу. К счастью, позиция у него оказалась не самая удачная, руки не отвести, а потому бил он не слишком точно. Мне в этом плане повезло куда больше. Но когда я уже замахивался в ответном броске, на уступ приземлился гном, с ходу ударив меня кинжалом.

Мерцание портала я успел заметить лишь краем глаза, дернулся, уходя от ножевого, и, не найдя ничего лучше, со всей дури пнул врага в живот, скидывая с карниза. Не хватало только прокричать, что это Спарта. Но дыхание приходилось беречь. Гном, согнувшийся пополам, умудрился открыть портал и появиться на самом верху противоположной стороны каньона. В тот же миг булыжник размером с куриное яйцо полетел в лицо хоббита, но ловкий ушлепок отпрыгнул. А я переключился на дварфа, почти добравшегося до карниза.

Эта бронированная черепашка продолжала медленно, но неуклонно ползти вверх, не обращая особого внимания на прилетающие в него камни. Столкнувшись со щитом, они просто отскакивали в стороны, словно тот был резиновым, и не оставляли на поверхности даже царапин. Уворачиваясь от снарядов пращи, я вырвал из стены еще один камень и даже сумел отбить им атаку пращника, чтобы обрушить здоровенную глыбу на врага. Реакция была почти такой же, как в прошлый раз. Дварф простонал, выругался, а затем продолжил движение.

Сражаться врукопашную против такой консервной банки мне совершенно не улыбалось, особенно одновременно со стрелком. Нужно было срочно что-то предпринимать. Активировать защитную форму — самый простой путь. Тогда мне чужие камни станут неопасны, да и с большинством стрел я справлюсь без проблем. Но не факт, что, даже победив и избавившись от всех противников, я смогу быть уверен, что на меня их гильдиям не донесет, например, ангел. Так что первое уже привычное желание я подавил.

Вариант с огнем и лавовым взрывом тоже не подходил. Даже захоти я — вызвать сейчас огненных либлинов не сумею, а Веста, забрав фавна, так и не вернулась на арену, оставив меня в одиночестве. Сейчас из активных способностей я владел лишь защитной и маскировочной формами да вызовом либлинов, который сдаст меня с потрохами.

— Займи железяку! — донесся до меня веселый женский крик, и, скинувшая плащ, девушка, щеголяющая татуировкой на все тело, выпрыгнула на карниз рядом с пращником. Лезвие мачете блеснуло в лучах солнца, и неудачно отпрянувший хоббит рухнул вниз. Чтобы в следующую секунду оказаться выше якудзе и ударить ее ногами.

— Иллюзии! — крикнул я, возвращаясь к дварфу. — Они владеют магией иллюзии. Бей квадратами, будто он невидим. Туда, где веревка!

— Будто я не знаю! — огрызнулась Химари, удержавшаяся на кончиках пальцев.

Усмехнувшись, я взглянул вниз, на почти добравшегося дварфа. А потом обнаружил на карнизе, на котором стоял, крохотную трещину, идущую по краю. Решение пришло мгновенно. Уцепившись за выступ чуть выше, я подпрыгнул, обрушиваясь всем весом на край. Камень чуть ухнул, затрещал, но выдержал. Еще раз — и снова ответом мне был лишь тихий треск. Однако тут мне помог сам противник.

Не видя из-за кромки щита, что происходит, он в очередной раз вбил кирку именно в нужную мне щель, и получивший клин камень от следующего прыжка рухнул, увлекая за собой орущего во всю глотку неудачливого скалолаза. Я же держался, зацепившись за выступ и рассчитывая услышать смачный лязг металла. Вместо этого тональность крика сменилась, как и направление. Оглянувшись, я увидел, как ругающийся дварф вылетел на вершине из портала, открытого гномом. Вектор полета сменился, главу артели выплюнуло на пару метров вверх, но затем он благополучно приземлился, осыпая окрестность отборным непереводимым матом.

Выругавшись, я начал карабкаться выше, понимая, что эльфийка окажется там быстрее. Мне даже не удалось обернуться на крик, быстро переходящий в хрип. К счастью, мужской, что значило однозначную победу японки. Мимо пролетело несколько стрел, но целились явно не в меня, а чуть ниже и дальше. Теперь уже мужские крики меня совсем не радовали, судя по всему, лучница наконец нашла себе позицию для стрельбы и принялась добивать подранков, оставшихся внизу.

Ответ не заставил себя ждать, и, барабаня по стене, чуть выше моей позиции начали сыпаться камни. Судя по всему, кидали их целыми гроздьями, потому что и по мне больно попало несколько голышей не больше горошины. Однако самые крупные ушли выше, не позволяя лучнице продолжать обстрел. Найдя выступ ногами, я смог оглянуться и увидел двухголового огра, крошащего в ладонях здоровенный булыжник.

С точностью у него были явные проблемы, но он легко компенсировал их великанской силой, с которой закинул меня когда-то на укрепления дварфов. Отвернувшись я переждал, пока камни вновь ударят по стене, и полез выше. Изящная ругань на эльфийском застала меня в метре от желанного карниза. Обнаружившая мое присутствие лучница нагнулась, свешиваясь со скалы, выжидая, пока орк не наклонится за следующим снарядом. И уже прицелилась, однако в последнее мгновение дернулась, вскрикнув от боли.

Воспользовавшись моментом, я подпрыгнул, ухватившись за плечо лука, и дернул вниз. Выругавшаяся эльфийка выпустила оружие, отпрянув, но мне хватило времени, чтобы вытолкнуть себя наверх. Оказавшись перед противницей на узком коротком карнизе. Здраво оценив ситуацию, жрица прыгнула еще выше, зацепившись за один из переходов, и, быстро забравшись на него, побежала на противоположную сторону.

Выругавшись, я последовал за ней, отметив, что последний снаряд явно был послан не огром, и быстро найдя глазами крошечную фигуру, прячущуюся между камнями. Хоббитка, потерявшая брата, все же сделала правильный выбор. Взобравшись на тонкий каменный мост, я увидел отряд из трех врагов, удерживающих противоположную сторону.

Выбившегося из сил гнома, отхаркивающего на кровь, идущую у него из носа и рта. Эльфийку, лишившуюся главного оружия, но готовую защищаться до последнего с ятаганом. И значительно помятого, потерявшего в полете щит дварфа с перевязанным глазом. Из-за своих полных пластинчатых доспехов он представлял наибольшую опасность и, понимая это, встал перед мостом, перегораживая проход.

Химари замерла, не в состоянии забраться выше без привлечения внимания. Двуглавый огр остался далеко внизу, на той же стороне, что и враги, готовясь начать атаку. Пара очнувшихся орков медленно ползла по стенам. А едва заметная серая тень перебиралась из укрытия к укрытию. И только то, что я не вижу Соню, сильно раздражало.

Настало время решительного штурма последней позиции противников.