Глава 28

— И почему ты не фея воды? — мысленно спросил я у Весты, глядя на то, как, дрожа от холода, выныривают из воды первые счастливчики, держащие в руках едва светящиеся зеленоватые шарики. — Спокойно искупались, нашли нужное, победили.

— О боги, он выжал, я с ним поделилась силой, и он все равно чем-то недоволен, — выругалась Веста. — Ну хочешь, тоже прыгни туда вниз головой, но жить нам останется меньше десяти ударов сердца. Этим, впрочем, тоже недолго. Ты не видишь, как они дрожат? Это не только из-за холода. Ложное море — магическая субстанция, оно недаром отгораживает Бездну от верхнего мира, и каждая секунда в его водах отнимает даже не ману — саму жизнь.

— Распорядитель не может об этом не знать. Да и эльфы тоже. Но вон они — ныряют.

— Каждый удар сердца в ложном море отнимает лунный цикл. Эльфы живут тысячу лет и могут позволить себе потерять сотню, для того чтобы стать героями. А вот остальным так не повезет, годы уходят не мгновенно, но к вечеру они ощутят всю тяжесть своего решения. К тому же самые яркие и легко отличимые жемчужины уже найдены. Сколько времени нужно будет искать остальные?

— Твою мать. Ладно, — выругался я, оглядывая территорию испытания. Колизей преобразился, отгородившись от мира стенами со странными грибовидными наростами. Обозначая потолок, над нами висели плиты со спускающимися с них лианами и сталактитами из того же песка.

— Ну, болезные, кто знает, что это за жемчужины? — спросил я у сидевших рядом орка и хоббитки. — Может, истории какие-то слышали, или слухи доходили?

— Не, командир. Пусто, — помотал головой однорукий боец. — Нас только в ямах учили драться. Могу за тебя глотку перегрызть, но умных вещей не спрашивай. Да только это и могу, руки лишившись. Если скажешь нырять, нырну. Мне все одно недолго осталось.

— И много вас учили плавать в бойцовых ямах? — фыркнул я, глядя на поднимающихся с добычей фавнов и орков. Даже один из дварфов решительно нырял. — Видно, что остальные из воды выходят. На дно они шли, как камень, и плавали, как урановый лом в ртути. А вон эльф другое дело, он за несколько минут преодолел половину бассейна и уже собрал больше трех жемчужин.

— Будем отбирать? — воодушевленно спросил орк. — Я готов!

— Нет. Начнем драку, получим отпор от всех разом. Видишь, на верхней площадке жрица с луком разместилась? Она явно не жемчужины ищет, а возможность атаковать сверху. Пока мы рядом и бездействуем — ждет. Стоит нам напасть на кого-то третьего, и ударит в спину. Нет, сегодня никакого кровопролития, попробуем победить мозгами и хорошо подвешенным языком. Фавн ее совсем плох, но его заставили нырять, а дварф стоит на стреме.

— Почему она рабыню не посылает? — удивленно спросила хоббитка. — Искали бы вместе с фавном.

— А вот это действительно интересно. Почему? — согласился я, осматривая остальных. Такое чувство, что эльфийка не использует Соню, а оберегает ее. Что, мягко скажем, странно и неоднозначно. Используй служительница культа сестренку, которая всегда отлично плавала, у них в копилке уже оказалось бы достаточно жемчужин для выхода с арены.

— Может, снова, как вчера, задвинешь про освобождение рабов? — спросила вполголоса хоббитка. — Они будут драться друг с другом, а мы в это время украдем добытое.

— Разделяй и властвуй — тоже хорошая тактика, но я и вправду хочу свободы всем, а не чтобы они проиграли и умерли, выйдя за ворота. Хотя. Твоя воровская душа кое в чем права. Как думаете, какие тройки самые опасные? — спросил я, оценивая потенциальных соперников. Уже стало понятно, что на дне жемчужины заканчиваются, и, скорее всего, на всех их не хватит.

— Что ты задумал? — вскакивая вслед за мной, спросила девушка. — Сам же сказал, атакуем — и нам ударят в спину.

— Верно. Придется туго. Но ждать до вечера, когда больше половины передохнет, я не собираюсь, — решительно произнес я, попросив Весту активировать атакующую форму хоть частично. Фея напряглась, и восстановление маны стало нулевым. И хотя огня было куда меньше, чем вчера в закрытом пространстве, я сиял достаточно ярко.

— Хватит! — громко, так, что даже дварф на той стороне услышал и вздрогнул, крикнул я. — Хватит служить этим придуркам! Хватит сливать собственные годы жизни ради их благополучия! Вы больше не рабы! Я не призываю вас сражаться, но хватит! Пусть они сами лезут в ложное море! Каждую секунду, что вы в воде, оно высасывает месяц вашей жизни! Хватит!

— Верно говорит командир! Мы не мишени для стрел и не манекены для отработки ударов! — выкрикнул однорукий орк. — Хватит!

— Хватит! — подхватили сразу несколько бывших рабов, зажимая жемчужины в кулаках. Дварф-охранник попробовал было отобрать добычу у вылезшего на берег фавна, но тот быстро запихал ее в рот, разводя руками. В ярости глава артели замахнулся топором и так и замер с поднятой рукой и бессильной злобой в глазах.

— Хватит! Пусть сами лезут в море. Мы не станем мешать или помогать! Мы не станем биться друг с другом за жемчуг! Хотят драки? Пусть сражаются сами, против своих же сородичей! — продолжил я, перебираясь на центральный остров. — Хватит вам служить, настала пора им самим спустится вниз. Они не могут вас заставить, ведь если они вас убьют — не смогут продвинуться дальше.

— Верно. Лезьте сами, — выкрикнул раненый в ногу фавн, и его поддержали сразу несколько рабов. — Давайте. Чего же вы?

— То, что мы не можем вас убить, не значит, что не сможем заставить, — ухмыляясь, сказал глава артели. — Выплюнь, рогатый! Иначе лишишься ноги!

— Тронешь его, и мы тебя в воду в доспехе кинем! — окрикнул я дварфа. — Это всех касается. Хотите умереть и не пройти дальше — сражайтесь. А вот если вы из кандидатов хотите стать героями, пора бы вам начать самим действовать, а не прятаться за чужими спинами! Кто уже получил жемчужины, держитесь вместе! Пусть остальные сами добывают!

— Не слушайте этого пустослова! Он вас обманывает! — выкрикнула стоящая выше эльфийка. — Он сам не в состоянии даже коснуться воды, а потому хочет, чтобы ваши команды не прошли тоже!

— Все должны быть равны! Хотите, даже вернув свободу, рисковать своими жизнями за уродов хозяев? Эта эльфийка забралась на самый верх и с луком ждет шанса, чтобы атаковать вас и отобрать ваше по праву! Держитесь вместе, и она ничего не сможет вам сделать! Они хотят разделить нас, бьющихся вместе! Но мы с огнем в сердцах будем отстаивать свою свободу!

— Хватит прогибаться под эльфов и их прислужников! — дуэтом взревел гигант в плаще с закрывающим голову широким капюшоном. — Пусть мрази работают сами на себя! Я прикрою вас, братья!

— Вы идиоты! Если вся команда не получит жемчуг, она не пройдет дальше! Идите вниз и ищите, что велено! — наложив на тетиву стрелу, в бешенстве сказала эльфийка. — Он дурит вам головы, вы проиграете, и что тогда? Вас выкинут за город, поймают охотники за беглыми рабами и в цепях приволокут обратно к хозяевам или к их родственникам. Если у вас остались родные — их казнят. Каждого вашего друга прикончат у вас на глазах!

— Видите?! Вот она, истинная суть эльфов! Вместо того чтобы снять свои одежды и доспехи и самим лезть в воду, они готовы убивать, угрожать и мучать вас! Вы хотите, чтобы так было и дальше? Вы хотите, чтобы они продолжали диктовать свои условия? — спросил я, показывая прямо на озлобленную лучницу. — Они давно уже забыли, каково это, делать что-то самим. Они хотят заставить вас верить в то, что могут повлиять на ваши жизни, хотя ошейники уже не работают. Новый день наступил! Вы свободны! Вы сами решаете, как вам поступить! И я говорю вам, хватит!

— Заткнись! — стрела сорвалась с тетивы и пролетела у меня над головой как раз вовремя, чтобы добавить моим словам еще больше аргументов, но я ожидал такой несдержанности от существа, чей порядок мира рушится на глазах. Она была в гневе и отчаянии, но низы просто отказались жить по старым правилам, а верхи не могли их принудить. По крайней мере, прямо сейчас.

— Ого, — мысленно проговорила Веста, из сердца наблюдавшая за преображением арены, только что чуть не ставшей полем боя. — А ты действительно зажигательный парень.

— Я просто сказал то, что они сами давно думали. Не я, так кто-то другой. Нам повезло, что подобного восстания не случилось на неделю или месяц раньше, иначе все рабы-гладиаторы оказались бы привязаны жизнью к хозяевам, — так же мысленно ответил я огненной фее. — Могу поспорить, восстания и раньше происходили, особенно в самом начале. Но магией их подавили. Рабов заключили в колесо, где один и тот же день повторяется годами с минимальными отличиями.

— Отлично, теперь они не будут добывать жемчуг для господ, — фыркнула со злорадством хоббитка. — Всегда хотела посмотреть, как эти уроды дварфы сами будут в грязи ползать. Овощи для своих боевых артелей выращивать. Вот только нам-то что делать? Лезть в воду, пока последние жемчужины еще не собрали? Я плавать не умею.

— Нет. С жемчужинами проблем не будет, — усмехнулся я, удостоверившись, что портал домой отключен, и присматриваясь к собравшимся вместе рабам. — Но нужно подождать.

— Чего ждать-то? — спросил однорукий орк, тыча культей в рабовладельцев. — Надо сейчас по голове бить, дварфы доспехи сняли! Где это видано, чтобы они пузами своими щеголяли?

— Ждем, я сказал.

— Понял я, понял, — пробурчал боец, умерив свою агрессивность, но продолжая хищно поглядывать на доспехи главы артели дварфов.

Броня и в самом деле казалась выдающейся даже издали. Мало того что это был идеально подогнанный под его фигуру полный пластинчатый доспех, так под ним еще находилось несколько слоев одежды и кольчужная рубаха. И все это было зачаровано магией металла. Магией, которая позволяла делать удивительные и слабо соотносящиеся с физикой вещи.

Я недаром вытряс с торгаша-хоббита информацию. И хотя за три часа он рассказал не так много, как мне хотелось, самое ценное я вычленил. Дварфы стали великой расой, потому что магия металла не просто защищала своего владельца от холодного оружия, но и позволяла напитывать железо чуждой магией. Любой, хватило бы рунному кузнецу сил и умения.

Защита от огня, кислоты, воды и даже дерева? Легко. Клинок, высвобождающий пламя при ударе. Щит, бьющий врага молнией при блокировании. Шлем, позволяющий видеть в темноте, и даже кольца, дарующие регенерацию и вечную молодость. Все это, конечно, не бесплатно — магия требовала подпитки, чаще всего получаемой от связанных с ней ошейниками рабов, буквально платящих своими душами и жизнями за безопасность и силу владельца.

Уроды, конечно, но уроды умные и изворотливые. Если у клана был рунный кузнец, а рабов недоставало, выбирались старики и бедняки, которые за плату надевали поглощающие ошейники и браслеты. А почему они могли лишиться рабов? Так налет другого клана. И вот тут наступало самое для меня интересное — существовала магия металла, дающая сопротивление к магии металла! Доспех или оружие, которое не подчиняется воле противника, но обладает всеми ранее заложенными в него свойствами. Вот такое вооружение надо было раздобыть.

— Вода стала мутная. Ничего не видно, — заметила хоббитка. — Все. Упустили мы свой шанс. Теперь только домой, грядки копать.

— Нет. Все только начинается, — усмехнулся я, поднимаясь. — Солнце еще высоковато. Но… Я прошу личной аудиенции у Распорядителя! У меня вопрос по правилам испытания!

— Что? Да ты свихнулся! — отшатнулась от меня девушка. Безрукий орк обреченно и зло усмехнулся, но ничего не сказал. Ответа, естественно, не последовало.

— Повторяю, у меня вопрос по правилам испытания!

— Все правила были высказаны до начала, — с ленцой крикнул Радаман. — Если вы их забыли, или они вам не понятны, это ваша проблема.

— В таком случае я вынужден буду использовать правила испытания так и таким образом, каким я их понял, — усмехнувшись, я перепрыгнул с центрального островка на остров с рабами, держащими круговую оборону. Даже фавн умудрился прийти сюда. Убрав огонь и дождавшись, пока рука остынет, я похлопал его по плечу. — Ты молодец, что смог уйти от надсмотрщика. Вы все молодцы. Но как вы думаете, что будет, если ваши тройки пройдут это испытание, и мы окажемся в следующем? Там, где нас опять выставят против рабовладельцев?

— Они нас перебьют, вот что будет, — хмуро проблеял фавн.

— Верно. Большинство из нас ранено. В то время как враги здоровы или подлечились. Но сейчас, вот прямо сейчас, у вас есть преимущество. Они заставили вас нырять за жемчугом, даже не думая, что вы можете оставить его себе. Считают вас вещами, хотя у вас есть свобода воли и свобода выбора. Распорядитель поделил нас не равно, он рассовал нас по тройкам. И если один из тройки не пройдет — вся остальная тоже проиграет, оставшись в городе.

— И что толку? — хмуро спросил однорукий орк. — Нас же выпрут из города, а там будут охотники на рабов, и они нас прихлопнут.

— Вы не слышали новостей? — усмехнулся я, осматривая своих заговорщиков. — Вчера в городе обрушилась гильдия мутантов-хоббитов. Погибли все ее члены, включая мастера гильдии. Некому выходить на охоту. Не верите мне, спросите вон у инструкторов. Они хоть и нехотя, но отвечают. Господин инструктор, верно ли, что в городе сгорела гильдия охотников?!

— Ага, сквозь землю провалилась, — неохотно ответил Радаман, хитро стрельнувший в меня глазами. — Выжили только те, кто был на рынке и в таверне.

— Вот видите? — спросил я у ободрено перешептывающихся рабов. — Я предлагаю вот что. Если в тройке нас больше — оставляйте жемчужины у себя. Можете даже с неудачливым рабовладельцем поделиться. И тогда завтра нас станет больше, и мы победим. А вот если вы один, а их двое — отдайте свою жемчужину другим и сразу после полуночи, как вас выставят за арену, спускайтесь в катакомбы. Там вы сможете спрятаться, да еще и уберете двух врагов разом.

— Обдурить уродов, — проблеяв, фавн закусил губу, а потом срыгнул на ладонь зеленую жемчужину. — На. Хочу посмотреть на выражение лица этой благородной твари, когда она все поймет.

— Благодарю. Не буду спорить, она мне пригодится. Но приму я ее, только если ты твердо во всем уверен, — сказал я, смотря на остальных. — Это ваша жизнь, ваша свобода. Вы можете попробовать остаться и сражаться с ними, но тогда у врага будет преимущество. Или продолжить борьбу за стенами арены. Там еще тысячи наших братьев и сестер, детей, ждущих освобождения!

— Да, уверен, — сказал фавн, буквально впихивая мне жемчужину. — Пусть подавятся.

— И мою возьми! — сказал орк с кровоточащей промокшей повязкой на груди. — Не можем победить, так устроим подлянку, чтобы они тоже проиграли.

— Хорошо. Давайте я разделю их между теми, кто должен сражаться и кому не хватит жемчуга, и теми, кто готов уйти. Помните, даже проиграв, вы получите свободу. Кто по одиночке? — спустя всего несколько секунд у меня в руках было пять жемчужин, три из которых перекочевали в карман. — Кто остался двойками?

— Мы, — сказала девушка в капюшоне, не заходившая в воду. — Нам нужно три жемчужины.

— Увы, у меня их восемь. Если вы не против, я хотел бы пройти и завтра спалить к чертям всех уродов, оставшихся на последнем испытании. Но это значит, что распределить я могу только четыре жемчужины. Одна двойка. У нас пройдет пятеро. Но те четверо, что не пройдут, увлекут за собой пять противников, и их, даже если они все найдут жемчужины, останется только четыре. Нас будет больше.

— Мне нужно три. И ты мне их дашь, иначе я тебя по стене размажу, — сказала девушка, достав короткий меч и подойдя вплотную. — Среди твоих девка хоббит, которая только притворяется послушной, и однорукий калека, бесполезный в бою. Мы с напарником готовы убивать и достаточно сильны, чтобы вынести всех ногами вперед.

— Две, это все, что я могу тебе дать. Я не обделю тех, кто мне доверился. Правильно? — обернулся я к толпе, и многие закивали. — Две. А третью ты сможешь добыть другим способом.

— Обсосав твою головешку? — усмехнулась девушка. — Ты славный малый, и мне нравятся твои речи. Но я спущусь в бездну, чего бы мне это ни стоило.

— В таком случае тебе нужно набраться терпения, — с нажимом сказал я. — Они тоже не дураки. И когда поймут, что не проходят, либо начнут сражаться, либо отдадут жемчужины тем, кто сможет передать вам. К тому же после захода солнца до полуночи останется еще несколько часов. А жемчуг светится в темноте. Я отвлеку их внимание на себя, заставлю смотреть в мою сторону, а вы сможете собрать недостающее.

— Ах ты хитрая жопа, — усмехнулась девушка. — Так вот что ты задумал. Если атакуем вместе, сможем пройти даже всемером!

— Посмотрим. Кому из двоек не хватило жемчужин? — спросил я и, увидев поднятые руки, кивнул. — Вы сможете завтра сражаться? Готовы умереть, чтобы убить как можно больше уродов?

— Да, Пламя. Готовы.

— В таком случае расходитесь по островам, прикройте глаза и не смотрите на меня. Я отвлеку их внимание. Когда стемнеет, и песок уляжется, вы быстро сможете достать жемчуг.

— Я тоже пойду, — решительно сказала хоббитка. — Если не надо будет искать, я справлюсь.

— Хорошо, — кивнув, я забрался на вершину искусственного острова. — ЭЙ! УРОДЫ! Да, я к вам обращаюсь! Вы еще не поняли, что произошло? Вы все проиграли! — громко расхохотался я, привлекая внимание. — Мы не станем рабами! Но станем героями! — Ругаясь и прибавляя красок, я рассказал обо всем, о чем мы договорились с бывшими рабами, и разъяренные дварфы и двойка хоббитов бросились на меня с кулаками. Они орали, обвиняя меня в нарушении правил, брызгали слюной и трясли оружием. Но совершенно не трогали.

Продолжая оттягивать все внимание на себя, я с беспокойством смотрел, как эльф-ныряльщик, поклонившись, передает жемчужины служительнице культа. Но меня она не сильно волновала. Фавн отдал жемчуг мне, а значит, и жрица, и глава артели, а главное, Соня — останутся снаружи. Я смогу вернуть сестру, не спускаясь в Бездну.

— Испытание окончено! — проник в наши головы голос Распорядителя, и от одного его звучания просели острова, и вода начала стремительно исчезать. — Время подводить итоги. Тройки с жемчужинами, подойдите к инструкторам для предъявления.

Не сомневаясь ни секунды, я зашел на площадку вместе с орком и хоббиткой. Рядом встали гигант и девица с плетущимся за ними гномом. А чуть в стороне — два орка близнеца и ругающийся хоббит. Да! Как я и рассчитывал. Пройдем только мы! Я уже с радостью сжимал кулаки, продумывая, как похищу сестру из собора, когда жрица вышла вперед.

— Во время испытания мы собрали достаточно жемчуга, и все в нашей тройке живы, — сказала она, протягивая ангелу добычу. — Однако я прошу сделать замену в тройке: фавна — на моего собрата.

— Никаких замен, — строго ответил ангел. — Вы либо собрали три жемчужины, либо нет.

— Мы собрали четыре, — улыбнулась жрица, протягивая ладонь.

— В таком случае вы проходите. Все! Испытание завершено! Все прошедшие помещены в свои комнаты! Остальные выдворены на улицу и должны будут покинуть город до утра! — с этими словами под ногами у всех открылись порталы, и я рухнул к сердцу подземелья.

Не мешкая, я начал сдирать с себя одежду, активировал защитную форму и, даже не поговорив с Хранительницей, выскочил наружу. Я должен встретить проигравших до того, как их настигнут охотники!