Глава 22
Фигура Маэстро Катрома Луарви производила неоднозначное впечатление на всякого слушателя академии при первой встрече в коридорах. Неправдоподобно толстый, почти бочкообразный силуэт, с почти лысой головой, сидящей на сильно скошенных плечах, заставлял замирать первогодков из отделения кандидатов и осторожно сдвигаться к стенкам, освобождая путь странному явлению.
Луарви никогда не изменял привычкам в одежде и как правило появлялся в стандартном пиджаке и брюках серого цвета. Очевидно костюм шился на гораздо более худощавого маэстро. Хотя о таких временах вряд ли могли вспомнить даже старейшие преподаватели. В любом случае, сейчас, застегнутый на все пуговицы пиджак натягивался так, что у Сиулы при первой встрече на ум пришла огромная жирная сарделька, перетянутая ниткой поперек в нескольких местах и поставленная вертикально. Образ маэстро дополняли мятые брюки, протертые в локтях рукава и вечно сонные заплывшие жиром глаза.
Для ларнейши полнота вообще не была характерным явлением. И в студенческом обществе ходила немало версий о причинах столь сильного отклонения начиная от какой-то болезни, подцепленной во время турне до запрещенных генетических экспериментов семьи в прошлом, до сих пор сказывающихся на потомках.
Впрочем, о самом факте принадлежности к роду Гарнозар так же узнавали опосредованно. Маэстро становился чрезмерно раздражительным при одном упоминании своего имени рядом с этим знатным родом и не признавал никаких приставок перед своим именем кроме как связанных с местом преподавателя и ориенхорниста.
На студентов в коридоре маэстро не обращал ни малейшего внимания. В академии он никогда не опускался до лекций или групповых уроков и ограничивался исключительно индивидуальными занятиями. Проживал он в преподавательском крыле общежития и в коридорах его туша проплывала исключительно утром и в вечернее время, чтобы преодолеть расстояние от комнаты до рабочего кабинета.
Маэстро Катром Луарви среди студентов славился своим брюзжанием и гипертрофированной придирчивостью. А еще за ним следовала репутация вспыльчивого ларнейшы, способного запулить в не угодившего студента любым предметом, оказавшимся под рукой. И разборки с родителями пострадавших его совсем не волновали.
Одновременно, все с кем бы не переговорила Сиула на его счет, признавали маэстро как непревзойденного мастера-ориенхорниста и его способность в буквальном смысле вбивать свою науку в нерадивых учеников. Причем настолько глубоко и полно, что даже бесталанные дети знатных семей начинали вполне сносно исполнять произведения на ориенхорне. Наверно поэтому, вопреки обыкновению серьезных претензий к нему обычно не предъявляли ни руководство академии, ни родители тех учеников, коим не посчастливилось к нему попасть.
Нет ничего удивительного в том, что студенты всеми правдами и неправдами старались избежать такого преподавателя себе в наставники.
Только учебная часть академии если и учитывала мнение инвесторов, то лично студенты повлиять на распределение к индивидуальным наставникам не могли. Инвестор Сиулы не мог вмешаться в этот процесс по факту своего отсутствия и если честно, полного незнания что это можно сделать.
Из всех преподавателей-ориенхорнистов маэстро Луарви был едва ли не единственным с такой репутацией. К тому же, личных учеников маэстро брал очень мало, одного-двух с года. Причем, за редким исключением, старался чтобы это были студенты из числа отстающих, не скрывая того, что рассчитывает на их скорейшее отчисление, правда по другим дисциплинам.
Сиула решила, что ее кандидатура никак не подходит под такие критерии и не стала обсуждать этот вопрос с Иннисой или тем более с Амани. Как выяснилось, она забыла о своем сказочном "везении", иногда подкидывающего сюрпризы на ровном месте. И вспомнила о нем только глядя на официальное извещение академии о назначении Маэстро Катром Луарви ее личным наставником.
Академия не просто так значилась королевской. Основные решения по учебному процессу проводились за подписью главного спонсора, то есть короля. Формальность конечно, только суетиться и что-либо пытаться изменить после вступления приказов в силу было практически невозможно. Ну не пойдет же в самом деле первокурсник в канцелярию дворца просить аудиенцию короля по поводу смены личного наставника. За такое могут ведь и лекаря души вызвать.
Кэрэл, узнав о распределении, только сочувственно похлопал по плечу. Ей даже пришло в голову, что так в игровых роликах провожают воинов, получивших невыполнимое задание. Да и вся его компания смотрела на нее не лучше.
Но делать было нечего и пришлось в конце месяца плестись по коридору академии к той самой двери с одной единственной надписью: "Маэстро Катром Луарви".
В кабинете как бы это ни звучало тривиально, было все как обычно: стол, два стула, несколько инструментов и визиофон с большим экраном. Такие в Академии заменяли и записную книжку, и учебник, и демонстрационную доску, если потребуется.
Пока новая ученица осматривалась и плелась от двери к единственному ученическому месту, маэстро оставался неподвижным и изображал из себя еще один предмет мебели. Настолько, что даже ушки над его головой ни разу не дрогнули. Неудивительно, что Сиула спохватилась, только оказавшись лицом к лицу с ужасом всей академии.
К некоторому ее удивлению, маэстро не разразился возмущенной тирадой и не стал сетовать на невоспитанность современной молодежи. Он все так же молча подал знак присесть и некоторое время молчал, разглядывая ее сквозь щелки заплывших глаз.
- Значит, это ты и есть та самая Сиула, что отличилась на королевском представлении. - Констатировал наконец он спокойным голосом.
- Д-да. Но это было в прошлом году, учитель.
- На новогоднем концерте ты играла этюд Элсари в стиле лавори. Несколько неожиданное решение, я бы сказал даже рискованное.
- Мой наставник в сольфеджио посчитал, что я готова предоставить свое исполнение на суд публики.
- Маэстро Элторин абсолютный дилетант в своем предмете, ничего не смыслящий в высокой музыке. Таким как он самое место в начальной школе где-нибудь в карантинной зоне.
- Смею заметить, что в карантинных зонах нет музыкальных школ. - Осторожно заметила Сиула не успев последовать совету Кэрэла и прикусить язык.
- Это единственная причина, по которой такие как маэстро Элторин вынужден преподавать в академии. - Тут же разнеслось под сводами кабинета громовым голосом. - В любой другой школе он способен был бы загубить любой талант на корню. На отделении кандидатов за один год этот дилетант по крайней мере не может натворить чего-то, что нельзя исправить за следующие семь лет обучения. Танцевальная мелодия на празднике весны была весьма милой кстати. Равно как и ларсантолья на выпускном концерте. Хотя бы здесь тебе хватило ума не пользоваться его советами.
Переход от громов под потолком в адрес прошлогоднего наставника к совсем уж неожиданным комплиментам в ее честь оказался настолько неожиданным, что заставил Сиулу несколько раз хлопнуть глазами.
- Я не знала, что вы слышали мою музыку на этих выступлениях.
- Я слышу каждую ноту в этой академии. - Снова грянуло сверху и сдавило девушку со всех сторон. - Каждую пьессу, каждую мелодию будь то песня или легкомысленные потанцульки. Везде, где бы ни играли студенты нашей академии. Я слышу и запоминаю каждую ложь, каждую вариацию. Даже ошибочно взятая моим учеником октава на потанцульках в заштатном кабаке непростительна и может стоить репутации всей академии.
Пухлый кулак с неожиданным грохотом опустился на столешницу, заканчивая вспышку раздраженного маэстро.
Сиула невольно вздрогнула и поспешно вжала голову в плечи. Было дело. Один единственный раз за весь кандидатский год она поддалась на подначивание Кэрэла и согласилась сыграть с ним дуэтом. Но это был не кабак, а вполне себе приличное заведение с концертной сценой. Кэрэл зашел на октаву выше, и она решила ему подыграть. Ну не подумала, что ориенхорн не потерпит такой вольности со звуком. Статичных рисунков, рати которых собственно ее и позвали, тогда не получилось. Пришлось уже по ходу дела исправлять ситуацию. Получилось коряво, но публика вроде ничего не заметила. Потом уж она все высказала парню. Ему то все равно, а для нее то выступление еще долго снилось в кошмарах.
- Я, я не подумала тогда. - Потерянно промямлила она, поняв, что от нее ожидают ответа.
- Плохо, что не подумала. - Немедленно припечатал маэстро и снова заставил содрогнуться свой стол.
- Но то кафе довольно далеко от академии. - Ошарашенно заметила Сиула.
Представить тушу своего начальника в таком заведении было выше ее сил. В любом случае она бы его заметила.
- Кэрэл талантливый мальчик, но музыкантом ему не быть.
- Я должна была обсудить с ним детали того выступления. - Покаянно признала та.
- Это только значит, что ты совсем ничего не поняла ни из ситуации в том кабаке, ни из того, что я тебе только что сказал. - Констатировал маэстро. - Не разочаровывай меня уже на первом же занятии.
Оплывшее лицо наставника выражало мало эмоций. Но начавшие искривляться в презрительной гримасе толстые губы, из-под которых уже появились острые кончики желтоватых клычков показывали какого мнения он об ее умственных способностях.
- Выступление в дуэте с Кэрэлом было ошибкой. - Поспешно поправилась Сиула. - Академия запрещает нам несанкционированные выступления во время учебного года.
- Д...а.
Единственное слово было произнесено обычным тоном, даже приятным баритоном. Но прозвучавшее сожаление ударило больнее чем пощечина. На глаза навернулись непрошенные слезы. Пришлось сделать усилие, чтобы вернуть контроль над собой и не разреветься прямо тут, как маленькая девочка.
- Если так, то возможно вы захотите отказаться учить меня. Уверена, что руководство академии пойдет вам на встречу.
- А возможно все-таки и нет. - Продолжил тот как будто споря сам с собой. - Для учеников Элторина глупость вполне может быть приобретенной.
- Так я могу уйти?
- В твоем случае окончательный диагноз я узнаю только по итогам следующего отчетного периода. - Мрачно вынес вердикт маэстро, нисколько не заботясь о чувствах своей ученицы. - Так что продолжаем урок.
- Но, если...
- Естественно я имею возможность отказаться от ученицы. - Снова громом разнеслось под сводами и вдавило в уши. - И естественно ректор мне не откажет в моей ПЕРВОЙ просьбе подобного рода за всю карьеру преподавателя. Только такого удовольствия я не собираюсь ему предоставлять. И можешь жаловаться на меня своему инвестору-чужаку. Возможно эта гордость селекционеров Арден объединившись с крылатой немочью поможет тебе избавиться от меня.
Сиула резко выпрямилась на стуле. От возмущения она прижала уши и на мгновенье ощерилась, демонстрируя весь свой боевой арсенал во рту. Но тут же поспешно сжала губы. Ей не раз приходилось слышать намеки на особое отношение к себе, связанное с инвестором. Но еще не было случая, чтобы это звучало так прямо и уж тем более от преподавателя. В академии было весьма трепетное отношение ко всем, кто приносил ей деньги.
- И что я поняла неправильно из того случая? - Все же справилась она с возмущением и вернулась к неприятной теме.
- Ты вышла на сцену в дуэте с инструментом, совершенно не представляя особенностей его звучания в паре с ориенхорном. - Туша за столом наконец-то пошевелилась и слегка поняла позу. - Ты пока всего лишь одиночка.
-Я играла в коллективе в школе и здесь.
- Как солистка да, играла. Только с тобой всегда играют старшекурсники, способные подстроиться под твою манеру. - Снова презрительно скривил губы наставник. - У тебя неплохая игра, как у одиночки. Во время отчетного сезона это сыграло тебе на руку. Повезло, что ты оказалась в элфании одна и никто не смог испортить игру. И очень плохо, что ты до сих пор не поняла, как оркестр выводит тебя на концертах вперед. Кстати, я слышал, во время отчетного периода ты баловалась со звуковыми рисунками. Статичные узоры и даже вроде была динамика?
- Я работала с тем, что мне показали в прошлом году. - Снова растерялась Сиула вполне миролюбивому тону мужчины, который никак не прореагировал на ее агрессивность и даже вполне миролюбиво дал развернутый ответ на ее вопрос.
- Покажи, что ты там играла. Я хочу услышать и увидеть все.
- Здесь?!
Нет, она конечно успела разобраться, что стены кабинета маэстро практически полностью покрыты звукоотражающими экранами. И не абы какими. Судя по отраженному звуку собственных шагов это были далеко не дешевые поделки. Такие экраны не в каждом концертном зале увидишь.
- А где? Я что должен терять еще время с тобой на поход в концертный зал?
Сиула судорожно дернулась, но послушно потянулась к футляру. Иррисса теперь каждый день бегает на свои занятия. И свои обязанности санэтри исполняет только до дверей музыкального факультета, где торжественно и передает ей инструмент из рук в руки. Жаль, что она не ожидает ее за дверью.
- ... Стоп, повтори интервал начиная с тридцать второго такта...
- ... Стоп, повтори-ка еще раз распальцовку. Какой идиот учил тебя так работать с кине? А-а, дурацкий вопрос, разрешаю не отвечать.
- .. Где переход, почему рисунок оборван!... Надо было совсем не так...
- ... А это что?! Ах, так это полет! Да мне все равно, что там думают элфы по поводу созданного тобой образа. Кто учил тебя играть на контрастном переходе с прямым дыханием?! Тебе вообще кто-нибудь объяснял технику дыхания?...
- А это откуда? Базу-то тебе кто показал? Только не говори, что этот идиот Элторин, ни за что не поверю.... Ах, еще школьный наставник? Как там его зовут? Не слышал, но запомню и при случае, передам ему мою благодарность. Твоему наставнику удалось почти невозможное, вбить в тебя базовую технику так, что даже наставникам отделения кандидатов не удалось ее испортить...
- Все, эти твои эксперименты отложим на потом. Элкори? То, что ты играешь не техника, а всего лишь ее подобие. Счастье, что все зашло не так далеко, как могло бы показаться и можно все исправить. В общем так. Про статичные узоры забудь, и не смей без моего позволения к ним обращаться даже в мыслях. Убери инструмент, начинаем с дыхания...
Иррсина, как верный санэтри, ожидала сестру под дверью в кабинет маэстро до самого позднего вечера. За это время с нею успели поздороваться наверно половина академии. Понимающие взгляды, обращенные сначала на глухую дверь, а потом на нее немного раздражали. Из общих комментариев в потоке знакомых стало ясно, что быстро Сиуле отсюда не выйти. Хорошо хоть Кэрл подвернулся, удалось попросить его притащить пирожок с мясным фаршем и бутылочкой чтобы запить его.
Иррсина озадаченно рассматривала слипшиеся от пота пряди волос сестры, бессильно опущенные руки из которых она едва успела выхватить футляр с инструментом.
Сиула только благодарно улыбнулась на ее помощь и устало оперлась спиной о стенку и прикрыла глаза. Ей потребовалось пару минут, чтобы собраться с силами и двинуться вдоль края коридора к выходу.
- Я думала что знаю все о тренировках ориенхорниста. - Простонала она уже дома, прямо в одежде рухнув на кровать.
- Ты провела там девять часов. - Заметила Иррсина, и без упреков принявшись снимать с нее туфли.
Она озадаченно ощупала мокрые носки и прихватив обувь понесла ее сушиться.
- Тебе бы душ принять. Запах шерсти еще никому духи не заменял.
- Перекусить что есть? - Жалобно протянула несчастная.
- И попить тоже. - Усмехнулась Иррсина. - В душ.
- Никто меня не жалеет.
- Сначала в душ, потом пожалею. Так и быть, массаж сделаю.
- Правда? Полный?
- Хорошо, полный. - Смирилась с неизбежным Иррсина. - Но тогда ужин откладывается.
Она с улыбкой проследила как сестра пусть и не в припрыжку, но скрылась за дверью душевой. Массажу их обеих учила знакомая мамы и по ее просьбе. Не бог весть что, но после многочасового почти неподвижного стояния с инструментом в руках это стало спасением для Сиулы еще в школе. Так что она пристрастилась к нему с детства и норовила упросить сестру провести сеанс по каждому поводу. В академии до этого дня поводов было немного, если не считать нескольких случаев в элфании, чтобы развеять упаднические настроения.
Сама Иррсина к массажу оставалась равнодушной, хотя и не отказывалась от взаимной услуги со стороны двоюродной сестры.
- Ты проторчала в этом кабинет почти десять часов и вышла в таком виде, что краше в гроб кладут. За той дверью что, полоса препятствий охраны королевского дворца?
- Если бы. - Весело засовывала в рот третий кусок пирога Сиула. - Там только маэстро и комната со стенами из звуковых экранов концертного типа.
- И что он там с тобой делал?
- Сначала ругался. Потом заставил играть и снова ругался. А потом заставил работать с дыханием без инструмента и ...
- Ругался. - Закончила Иррсина.
- Точно, а ты что, слышала?
- Нет, эта дверь похоже тоже закрыта экраном. В коридор не доносилось ни звука.
- Ух, слышала бы ты как он поносил моих наставников с отделения кандидатов. - Хихикнула девушка. Интересно, они знают о его мнении на счет себя.
- Знают, не даром твой наставник почти не общается с преподавателями. - Усмехнулась сестра. - Их перекашивает при одном упоминании его имени. А пока я тебя ждала в коридоре, кое кто даже сочувствовал тебе. Как часто у тебя с ним занятия?
- Маэстро Катром Луарви решил пока не ставить мне почасовые занятия в общем графике. Он говорит: "один-два часа - пустая трата времени" для такой неумехи как я. - Поделилась Сиула грустными мыслями сразу с сестрой и Араснелом. - Он внес изменения в мое расписание, отменил все свои почасовые уроки в общем потоке. Маэстро будет заниматься со мной один раз в неделю, зато весь день целиком, как сегодня.
- Бедная, а так можно?
- Он личный наставник. - Вяло пожала плечами Сиула. - Спать хочу.
- Еще бы!
- А еще он запретил мне экспериментировать с узорами. Совсем запретил, пока сам не разрешит. - Поделилась она своим горем. - Он сказал, что хочет лично с тобой переговорить по поводу соблюдения некоторых новых правил в моем режиме тренировок.
- Ладно, поговорим. - Согласилась Иррсина в спину удаляющейся сестры.
- Ни разу не видел ее такой уставшей. - Поделился в полголоса Араснел.
- Я видела, только раньше, когда ее только начинал гонять наставник в нашей школе. Но тогда все было иначе. Она сама себя загоняла, чтобы только доказать тому индюку, что чего-то стоит.
- Насколько я понял, здесь до личных оскорблений не дошло. - Заметил Араснел.
- Посмотрим. - Вздохнула Иррсина. - Из того, что мне удалось узнать, этот маэстро Луарви худшее, что с нами могло случиться.
Сиула уже лежа в постели вспоминала прошедший день. Урок ей дался тяжело. Маэстро так и не позволил ей больше прикоснуться к инструменту. И все долгие часы после показа своей работы за отчетный период она простояла навытяжку перед столом отрабатывая одни те же приемы дыхательной гимнастики. В общем-то знакомой еще со школы. Только наставник добавил несколько новых упражнений и зло кривился при каждой ее ошибке.
На следующее занятие было велено явиться БЕЗ инструмента и одетой во что-нибудь попроще. Лучше всего в спортивный костюм. Эта заплывшая жиром туша заметила насколько тяжело ей далось дневное занятие. Сиула невольно поежилась и вздохнула. Мышцы грудной клетки тут же отозвались ноющей болью, в горле запершило. Как-то иначе она представляла себе занятия с личным наставником. Похоже, уроки с любимым инструментом для нее больше не будут легкими.
Она еще раз перебрала в памяти всю ругань маэстро. Пожалуй, единственным в чей адрес было сказано несколько добрых слов, оказался ее школьный чванливый и преисполненный родовой спеси наставник. И уже судя по тому, как дались первые занятия сегодня, она скорее всего не сможет спорить с Луарви. За прошлый год ни один из тех, кто с нею занимался, даже не вспомнил о дыхательной гимнастике. Все они действовали так, как будто эта тема закрылась в школе.
