Сравнивая мифологии

Книга: Майк Науменко. Бегство из зоопарка

«Однажды у Леннона спросили, что он думает о ситуации с рок-музыкой в Восточной Европе. Джон ответил, что рок-музыка там, естественно, существует, и ее энергетический центр находится в Уткиной Заводи, где играет „Союз Любителей Музыки Рок“. „Уткина Заводь? Но ведь это так далеко!“ — воскликнули изумленные журналисты. „Ничуть, — ответил Леннон. — Ведь туда идет 120-й автобус“»

Майк (из фольклора)

Когда репетиция в квартире у Петровского приблизилась к пику своей громкости, в коридоре раздался настойчивый звонок. Иша с Майком переглянулись — судя по всему, их ожидали очередные разборки с недобрыми соседями. Но когда хозяин осторожно приоткрыл дверь, его удивлению не было предела. На пороге стоял Илья Куликов, с которым он учился в школе с углубленным изучением французского языка. (Заметим, что в разные годы там проходили «курс молодого бойца» фотографы Андрей «Вилли» Усов и Саша Бицкий).

Визит был крайне неожиданным, поскольку жил Илья на другом конце города и «явился — не запылился» без всякого предупреждения. Переминаясь с ноги на ногу, курносый Куликов виновато улыбался.

«Прикиньте, прихожу я домой, а там моя жена Ленка с какими-то чертями водку жрет! — сообщил он друзьям, неловко стаскивая джинсовую куртку. — И я им прямо говорю: „Да идите вы нахуй с вашей водкой, сами ее жрите! А я куплю себе свою водку, и выпью ее с друзьями. Короче, бухайте на здоровье, а я поехал к Ишке!“».

Пока Куликов, продолжая рассказ, уничтожал стопарь за стопарем, Майк вспомнил, что уже видел этого парня. Примерно год назад Игорь Петровский затащил Науменко на репетицию молодой рок-группы «Маки». Репертуар у них был разношерстный, поскольку вокалист, гитарист и барабанщик слушали разную музыку. Со стороны это напоминало классический случай «лебедя, рака и щуки». Неудивительно, что на пожелание Майка «поиграть в паузах Чака Берри» никто из музыкантов, кроме Ильи Куликова, вообще не отреагировал.

После репетиции Науменко признался Ише, что ему понравился басист, который «делал морду кирпичом», демонстрируя полный пофигизм к тому материалу, который исполнял ансамбль.

«Интересный коллектив, хотя таких довольно много, — задумчиво рассуждал Майк. — Они имитируют Планта и Фриппа, но при этом плохо понимают, чем занимаются музыканты, чей звук они снимают. Басист у них, конечно, грамотный, и мне кажется, что человек он кайфовый. Я думаю, мы с ним могли бы поиграть».

Басист Илья Куликов

Фото из архива Елены Иваницкой

И вот они встретились вторично, и снова — не без косвенного участия Иши. Никакой мистики или тайных знаков Майк в этом не увидел. Собирая группу, он уже знал, что Куликов играл на бас-гитаре в разных проектах Ленконцерта, а также — в цирковом оркестре. Понятно, что исполнение музыки для канатоходцев предполагало высокие профессиональные требования именно к ритм-секции.

«Мы с Куликовым сразу понравились друг другу, поскольку оба Овны, — писал впоследствии Майк в статье для журнала „Зеркало“. — Распивая очередную бутылку рома на балконе в парадном у Иши, решили поиграть вместе. Попробовали. Понравилось».

Любуясь разухабистыми купчинскими пейзажами, Майк с Ильей обнаружили, что музыкальные вкусы у них совпадают, а шестилетняя разница в возрасте их не смущала. Похоже, это была судьба.

Через несколько дней Науменко позвонил Андрею Данилову, игравшему на танцах с рок-музыкантами из технологического института. К тому времени в виртуальном составе у Майка уже числились басист и барабанщик, и для комплектации рок-группы оставалось только найти лидер-гитариста. Данилов пообещал всячески посодействовать.

Исторический балкон — место начала дружбы Майка и Ильи

Фото из архива Игоря «Иши» Петровского

Вскоре Майк с Куликовым оказались на улице Хлопина, где находилась репетиционная база группы «Прощай, черный понедельник». Это рок-трио большей частью исполняло популярные песни на дискотеках и студенческих вечеринках. В небольшой комнатке общежития, где хранились барабаны, усилители и колонки, произошло знакомство Майка с гитаристом Сашей Храбуновым.

Как и Данилов, Храбунов был родом из Петрозаводска, увековеченного Гребенщиковым в песне о летающей тарелке. Александр учился на четвертом курсе по специальности «инженер-технолог» и был художественным руководителем «Черных понедельников». Лидер-гитарист был способным и техничным музыкантом, любил английский рок и прилежно снимал аккорды Deep Purple и The Rolling Stones.

«Мы были очень востребованной командой, поскольку в студенческом городке все имели привычку дружно ходить на танцы, — с улыбкой поведал мне Саша Храбунов в 2019 году. — Моя рок-группа постоянно репетировала и была в полной боевой готовности. Когда мы познакомились, Майк сказал, что было бы неплохо нам сыграть что-нибудь из рок-н-рольных стандартов. Ни о каком авторском материале речь первоначально не шла. Мы были из разных срезов музыкальной среды, но какие-то точки пересечения нашли. Мне Науменко понравился по своим человеческим качествам: юмор, нормальное отношение к музыкантам, отсутствие пафоса и сверхзадач».

После нескольких стаканов вина Храбунов и Данилов легко нашли общий язык с Майком и Куликовым. Тут же назначили совместную репетицию — как говорится, чем черт не шутит…

Первые выступления квартета прошли в общежитии технологического института. Играли по пятницам и субботам, развлекая студентов проверенными хитами — от Satisfaction до Highway Star. Будущие инженеры дрыгали руками и ногами, впадая в экстаз от незнакомых вибраций, и подолгу не отпускали музыкантов со сцены.

Почувствовав уверенность, Майк решил замахнуться на большее. Теперь он свято верил в то, что с этими ребятами сможет играть рок-н-ролл везде, где душе угодно — скажем, в курортной зоне Ленинграда. И в те времена подобная мысль вовсе не выглядела странной.

Дело в том, что в конце 70-х в пригородные дома культуры для выступлений на танцах частенько приглашались ленинградские ансамбли. Работа была, прямо скажем, непыльной. С одной стороны, музыканты могли поддерживать «спортивную форму», а с другой — получали репетиционную базу, на которой отшлифовывали авторский репертуар. Поэтому определенная логика в идеях Науменко, безусловно, присутствовала. Но — только на первый взгляд.

Репетиция рок-группы «Прощай, черный понедельник», 1980

Фото из архива Андрея Данилова

«Для начала мы не смогли придумать ничего умнее, как „сесть на точку“ за городом и играть на танцах, — описывал Майк раннюю историю группы „Зоопарк“. — Место было весьма специальное — совхоз. Люди — еще более специальные: подавай им Boney M и „Машину времени“. Но платили нам мало, и в этой связи играли мы то, что хотелось нам, а не им. А именно — классические рок-н-роллы».

Проходило это авангардное действо на территории совхоза «Ленинское», находившегося в пятнадцати километрах от станции Репино. Туда музыканты пилили на электричке, а затем их подхватывал автобус и доставлял к деревянному сараю, выполнявшему просветительские функции — что-то вроде местного «дома культуры». В унылые сельские будни киномеханик привозил индийские кинофильмы, а по выходным тут происходили танцы — в сопровождении рок-группы «Зоопарк».

«Музыканты исполняли обычную программу: Blue Suede Shoes и рок-н-роллы Чака Берри— утверждал Иша, которого оформили в платежной ведомости, как музыканта „Зоопарка“. — Время от времени Майк объявлял в микрофон: „Песня посвящается Ише!“ Мне было приятно, но публика реагировала вяло. В угоду ей играли „Новый поворот“, а в угоду себе делали его в реггей. Народ все это воспринимал не очень, но и бить музыкантов особенно не стремился. Помню рассказ Науменко про общих знакомых из группы ZA, игравших на танцах в поселке Ольгино. Не выдержав тотального невруба и криков „Deep Purple давай!“, легендарный Валера Черкасов, поднял над головой гитару и со словами: „Вы все — дикие люди! Усралось нахуй вам играть!“, швырнул ее об пол и ушел со сцены».

На танцах в совхозе «Ленинское»

Фото из архива Игоря «Панкера» Гудкова

В отличие от интеллектуалов из группы ZA, «Зоопарк» продержался в совхозе целых три месяца — с февраля по апрель 1981 года. Для музыкантов эта работа являлась существенной добавкой к скромной стипендии. Но Майка угнетали не столько невозможность исполнять собственный материал, сколько соответствующий контингент публики, убогая аппаратура и запредельные бытовые условия.

«Несколько раз за нами не приехала машина, и мы ночью шли пешком по лесной дороге в направлении станции, — рассказывал барабанщик Андрей Данилов. — И Майк вдруг задумчиво спросил: „Чувствуете, как в воздухе пахнет говном? Значит, скоро деревня!“ До этого мы целый вечер дурачились и играли все подряд. Я даже не могу вспомнить, что именно мы исполняли. Откровенно говоря, из-за страшного шума я не слышал, что там Науменко с Храбуновым пели. Обычно в Ленинском стоял дикий гул, под который люди в валенках или грязных сапогах умудрялись плясать, а местами — даже петь».

Как бы там ни было, первоначально группа не имела четких стилистических очертаний, поскольку на танцах играла исключительно кавер-версии. Однажды, во время одной из поездок в Ленинское, Майк не без волнения показал музыкантам собственный материал: «Пригородный блюз», «Если ты хочешь», «Сладкая N». Его группа, не особо разбиравшаяся в рок-поэзии, ничего криминального в этих песнях не увидела. Майк с трудом сдерживал счастливую улыбку — в электрической версии его композиции приобретали драйв, масштабность и объем. Это было началом «всеобщей электрификации» репертуара….

Стоит отметить, что это ключевое событие произошло незадолго до свадьбы молодого поэта Павла Крусанова, с которым Майк был знаком еще со времен работы в Театре кукол. Его харизматичная невеста Наталья училась на журфаке ЛГУ, а Паша писал тексты и трудился басистом в начинающей рок-группе «Хамелеончик За» (в которой играли Сергей Данилов из «Мифов» и Андрей Заблудовский, в будущем — гитарист бит-квартета «Секрет»). И вот однажды вездесущий Панкер пригласил молодоженов прогуляться до кафе «Сайгон», куда должен был явиться лидер «Зоопарка».

«К нам подошел незаметный, невысокого роста мужчина, — вспоминала Наташа Крусанова. — Он был в недорогой китайской куртке и кроличьей шапке с распущенными ушами. Даже невозможно было подумать, что это рок-музыкант. Выглядел он скромно и тут же пригласил в гости, в свою знаменитую коммуналку на Боровой. Там нас встретила чудесная Наташа, которая уже была „в положении“. Мебели в комнате не было, мы использовали табуретку как стол и принялись весело выпивать. Завязалась оживленная беседа, и я так расчувствовалась, что подарила Наташе и Майку, которых видела первый раз в жизни, приглашение на свадьбу».

Паша Крусанов и Панкер

Фото: Александр Бицкий

К некоторому удивлению Крусановых, Науменко прибыл на торжество без опозданий. Оценив наметанным взглядом кафе, Майк тут же предложил молодоженам «немножко поиграть рок-н-ролл». Это было первое выступление его рок-группы в пределах города Ленинграда.

«Майк с только что собранным „Зоопарком“ вызвался сыграть в заштатной купчинской кафешке на проспекте Космонавтов, — писал Павел Крусанов в книге „Беспокойники города Питера“. — Это случилось 20 февраля 1981 года, и свадьба получилась рок-н-рольной. Майк метался по шатким подмосткам, закатывал глаза и крутил микрофонную стойку, как шаолиньский монах свою палку. Музыканты быстро хмелели, в воздухе засверкали молнии здорового безумия, а недоумение растерянной родни начало выплескиваться через край».

По воспоминаниям Наташи, в ЗАГСе Майк пристально наблюдал за процессом и, судя по всему, уже что-то мотал себе на ус. В принципе, несложно догадаться, что творилось в его душе. Уже несколько месяцев он жил в гражданском браке, но социализировать свой статус не торопился. Как бы там ни было, через несколько дней 26-летний Михаил Васильевич Науменко сделал Наташе Кораблёвой серьезное и вполне официальное предложение.

«Я сопротивлялась, — уверяла впоследствии Наташа. — Типа, что за спешка? Говорила ему: „А как же твое отношение к семейной жизни? Разве можно любить законную жену? Ты же ненавидишь слова "навсегда" и "насовсем"! Не хочу я в таком виде! Денег нет!“ Но все мои аргументы остались без внимания».

В тот момент Майк наглухо позабыл наставления опытного Осетинского о том, что «музыканту нельзя жениться, ему надо ставить голос», и предложил в меру беременной Наташе срочно определиться с датой бракосочетания.

Майк в пиджаке Тани Науменко на свадьбе у Саши Самородницкого, 1979

Фото из архива Александра Самородницкого

Через несколько дней весть о будущей свадьбе облетела весь Ленинград. Также достоянием общественности оказался и тот факт, что со стороны Майка свидетелем выступит Родион, а со стороны Наташи — Иша Петровский. А пока друзья занимались праздничными приготовлениями, в квартиру № 85 в доме на Боровой неожиданно нагрянула пестрая «полиция нравов».

«К нам нужно было звонить три раза, — улыбается Наташа. — Я открываю дверь, а там стоят две симпатичные девушки, одна темненькая, другая — маленькая и светленькая. И вежливо спрашивают у меня: „Скажите, а Майк здесь живет?“. Я отвечаю: „Да, только он сейчас на работе, но проходите“. Мы знакомимся: Оля Липовская, Наташа Гребенщикова. „О, тусовка "Аквариума"!“, — подумала я, и сразу — чайник на стол. Через некоторое время мы втроем просто ржали, поскольку вначале обе гостьи были строгими. „Мы пришли посмотреть, кто нашего замечательного мальчика забирает, а ты — сразу нас кормить! — сказала Наташа Гребенщикова. — Теперь ясно, что Майк оказался в надежных руках“».

Фото: Дима Конрадт

Назад: Любовь к электричеству

Дальше: DANDY IN THE UNDERWORLD