Глава 18
На своих ногах
В августе 1997 года Швейцарское теннисное объединение Swiss Tennis переезжает на новое место. Экюблан выполнил свою функцию. Вместо него в Биле, на границе немецкой и французской языковых областей, открывается Дом тенниса. Он стоит на улице, которая годы спустя станет называться аллеей Роджера Федерера. Здесь размещается национальный центр подготовки, который объединяет под одной крышей как программу Tennis Etudes, так и руководство Swiss Tennis. В Доме тенниса есть корты с различными типами покрытия, современный ресторан и комната отдыха для игроков. Условия гораздо лучше, чем в Экюблане, где между тренировками сложно было найти занятие.
У Федерера уже закончены обязательные девять классов школы и выполнена программа Tennis Etudes, он решает стать профессионалом и развернуть свою основную тренировочную базу в Биле, где Swiss Tennis максимально поддерживает его и создана идеальная инфраструктура, включающая тренеров и сильных партнеров для тренировок. Роджер полностью сосредоточивается на спорте, если не считать редких занятий по английскому или французскому языкам, которые вскоре также прекращаются.
Родители теннисиста понимают, что переход в профессионалы в этом возрасте связан с непредсказуемыми рисками. «Мы уделили этому вопросу большое внимание, – вспоминает Роберт Федерер. – Люди постоянно твердили, какой Роджер талантливый, но нам нужны были факты». Линетт дополняет его: «Мы объяснили Роджеру, что не для того десять лет оплачивали его тренировки, чтобы он занимал 400-е место в мировом рейтинге». Хотя финансовое участие родителей уже не столь велико благодаря поддержке федерации и составляет порядка 30 тысяч франков в год, Линетт увеличивает продолжительность своего рабочего дня с 50 до 80 процентов для поддержания семьи в финансовом плане.
В Биле Роджер живет уже не в семье, а вместе со своим другом из Валлиса Ивом Аллегро. Юношам 16 и 19 лет, они снимают двухкомнатную квартиру с кухней, ванной и маленькой террасой по улице Анри Дюнана, 22. Прямо перед домом расположено футбольное поле. «Мы часто наблюдали за играми, комментировали их вслух и веселились, как могли, – вспоминает Аллегро. – Готовить обычно приходилось мне, потому что у меня было больше опыта в этом деле. Роджер не проявлял особой инициативы, но всегда помогал, когда я обращался с просьбой. В его комнате, как правило, был беспорядок, а если он делал уборку, то прежний хаос возвращался уже через два дня».
Молодые спортсмены полностью посвящают себя спорту. Иногда они проводят время у телевизора или за компьютерными играми. «Роджер никогда не был тусовщиком, – говорит Аллегро. – Он мог порой играть до двух часов ночи на компьютере, но по компаниям не шатался». Тем временем и Марко Кьюдинелли включился в программу Tennis Etudes и переехал в Биль. «Мы окунулись в виртуальный мир, – вспоминает Марко то время. – Нас не тянуло на вечеринки. Алкоголь и сигареты даже не обсуждались. Бо́льшую часть времени мы проводили на спортивных площадках или играли на приставке PlayStation».
Федерер все еще не может справиться со своим темпераментом и порой проявляет несдержанность. «Из раздевалок или комнаты отдыха часто можно было услышать вопли, – вспоминает Аннемари Рюгг, отвечавшая за учебу воспитанников. – Все сразу понимали, что это Роджер. Ему нужна была такая разрядка. Шуму от него было много, но плохого он никому не делал».
Особой несдержанностью Роджер, как и раньше, отличается на теннисном корте, когда игра складывается не так, как ему хотелось бы. Самую неприятную историю за время пребывания в Биле он рассказывает сам: «Между кортами повесили новую разделительную сетку и сказали, что если кто-то ее порвет, то будет целую неделю чистить туалеты. Я посмотрел на нее и решил, что она слишком толстая и порвать ее будет невозможно. Однако уже спустя десять минут я с разворота запустил ракетку в сетку, словно вертолет. Она прошла сквозь нее, как нож сквозь масло. Все сразу перестали играть и уставились на меня. Я подумал: “Нет, это невозможно, кошмар какой-то”. Я собрал свои вещи и ушел, потому что меня так или иначе выгнали бы». Роджер Федерер, для которого нет ничего страшнее, чем ранний подъем, вынужден теперь целую неделю вставать ни свет ни заря и в виде наказания помогать в уборке туалетов и кортов.
После переезда в Биль происходят некоторые изменения. В Экюблане его тренировали в основном Кристоф Фрейсс и Алексис Бернхард. Теперь к ним присоединяется старый друг из Old Boys Питер Картер, который занимался с ним в детстве. Кроме того, на работу берут нового тренера из Швеции Петера Лундгрена.
Освободившись в 1997 году от школьной нагрузки, Федерер форсирует свое продвижение в элиту тенниса. Он одерживает победы в Люцерне и Лугано и в свои шестнадцать лет становится чемпионом Швейцарии как на крытых, так и на открытых кортах. Для его возраста это весомое достижение. Теперь национальные титулы его не интересуют, так как он намерен принимать международные вызовы. Осенью 1997 года он уже занимает 10-е место в национальном рейтинге, и Петер Лундгрен говорит: «Я видел очень мало юниоров, добившихся в шестнадцать лет таких успехов. В области техники у него почти не осталось пробелов».
Федерер начинает участвовать в небольших турнирах, за которые даются баллы для мирового рейтинга. Двадцать второго сентября 1997 года его имя впервые появляется в рейтинге АТР. Он получает первые баллы в турнире Swiss Satellite Circuit и оказывается на 803-м месте. «Я никогда не забуду, какое счастье меня охватило, когда я впервые увидел свое имя в компьютере, – комментирует он. – Для всех нас рейтинг – это начало начал. Так был сделан первый шаг на долгом пути к вершине».
Его главная цель на 1998 год – участие в серии международных юниорских турниров ITF. Он выигрывает первенство австралийского штата Виктория. На Открытом чемпионате Австралии среди юниоров уступает в финале Винчигуэрре, проигрывая матчбол. Весной и летом он подтверждает свою универсальность, одерживая победы над юниорами на разных типах покрытий, несмотря на то что большинство соперников старше его. Во Флоренции он выигрывает важный титул на грунтовых кортах, а 5 июля благодаря победе 6:4, 6:4 над Ираклием Лабадзе из Грузии за месяц до своего семнадцатого дня рождения становится чемпионом Уимблдона среди юниоров – первым швейцарцем после Хайнца Гюнтхарда в 1976 году. На тот момент это огромное достижение Федерера. На травяных газонах Всеанглийского клуба он вместе с бельгийцем Оливье Рохусом выигрывает, не уступив ни одного сета, и парные соревнования. «Это принесло мне большое удовлетворение, но нельзя сказать, что я был вне себя от радости», – сухо комментирует он.
В 1998 году в шестнадцать лет юноша получает возможность приобрести первый опыт участия в Кубке Дэвиса. В апреле он сопровождает швейцарскую команду в качестве спарринг-партнера в Цюрих на матч против Чехии, в июле – в Ла-Корунью против Испании. Команду возглавляет олимпийский чемпион Марк Россе, и дни, проведенные с ним, становятся для Федерера настоящей школой, причем не только в плане тенниса. Россе берет его под свое крыло и становится наставником.
Узнав, что подросток ест преимущественно вегетарианскую пищу, если не считать сосисок и бургеров, Марк убеждает его попробовать в одном из ресторанов Цюриха несколько блюд из мяса. При этом Федерер отмечает для себя, что вегетарианцем ему быть в общем-то и не хочется. Больше всего ему нравится курятина. Причина, по которой он раньше не хотел есть мясо, связана не со вкусовыми предпочтениями, а имеет практический характер: «Слишком долго приходится жевать». Теперь же он благодарен за науку: «Мне сейчас уже не стоит бояться, что меня пригласят куда-то в гости и там надо будет есть мясо».
