Глава пятая. Правда о трэш-метале

Миф 1: «Metallica» была первой трэш-метал группой.

Миф 2: Первый альбом «Metallica», «Kill ‘Em All», был первым трэш-метал альбомом.

Было ли возникновение трэш-метала случайностью?

Рассказывает гитарист «Venom» Джефф Данн: «Пола Стэнли однажды спросили, как ему пришла в голову гениальная идея грима для „Kiss“, и он ответил: „Если бы кто-то достал из Миссисипи шестнадцать золотых самородков, его бы, черт возьми, никто не назвал гением“. Мы сделали то, что сделали, это произошло само собой».

Так Данн (выступающий под псевдонимом «Мантас») объясняет, что его группа на своем первом альбоме не принимала сознательного решения играть быстрее других. Просто в один прекрасный день им захотелось играть быстро. «Это произошло не в какой-то конкретный момент, – вспоминает Джефф. – Это просто произошло. Первой трэш-метал песней стала „The Witching Hour“». Действительно, «The Witching Hour» – кульминация альбома «Welcome To Hell», и здесь барабанщик «Venom» Тони «Абаддон» Брэй впервые использовал прием ускоренной игры на малом барабане. Это простенькая песня с жестким риффом и звучным ревом вокалиста Конрада «Кроноса» Ланта. Исполнение там весьма своеобразное, и тем не менее песня стала легендой и не раз послужила объектом для создания кавер-версий; самая известная из них принадлежит группе «Slayer».

Особая техника игры на ударных является визитной карточкой трэш-метала, как и быстрые риффы по заглушенной последней струне и пауэр-аккорды (в трэш-метале риффы обычно настолько скоростные, что брать целые аккорды невозможно, хотя многие песни содержат медленные тяжелые части, где используются полные аккорды). Абаддон играл на ударных намного быстрее, чем это было принято в роке и металле. Такая техника игры не только была перенята хардкор-панком, но и стала определяющей для основы всего экстремального металла (одним из поджанров которого является трэш-метал).

Конечно, многие группы уверяли, что именно они играют самую тяжелую музыку – как правило, это делалось для привлечения внимания, – но сама идея «быстрее – значит лучше» возникла только с появлением группы «Venom». Выход альбома «Welcome To Hell», признанного любителями андерграунда и отмеченного прессой (правда, нельзя сказать, что отзывы были только положительными: мастерство музыкантов все еще оставляло желать лучшего), породил целую волну новых групп. Их объединяли стремление к ускоренному темпу и интерес к общей тематике текстов – сатанизму, что крайне раздражало многих наблюдателей, и особенно журналистов. Хотя на сегодняшний день большинство понимает, что трэш-металлисты 1980-х использовали подобные мотивы исключительно с целью шокировать публику, а не из-за каких-то серьезных убеждений, в ту пору это действительно многих отталкивало. И в то же время пробуждало интерес.

Изначально музыкальные вкусы участников «Venom» формировались под воздействием классического рока и металла, однако ситуация изменилась, когда кое-кому из участников захотелось играть более тяжелую и быструю музыку. «Я играл в группе „Guillotine“ с еще одним гитаристом и басистом, который любил выделываться, – вспоминает Данн с улыбкой. – Я сказал: „Давайте играть что-нибудь потяжелее – что-то вроде «Priest», «Motörhead», «Sabbath»“, – и разместил в газете объявление о том, что мы ищем барабанщика. Мы с Абаддоном сразу нашли общий язык, а вот басист заявил: „Либо он, либо я“. Ну я и сказал: „Тогда до свиданья!“».

«Venom» базировались в Ньюкасле, где новая волна британского хеви-метала приобрела особый размах. «В начале восьмидесятых там была целая куча очень хороших групп НВБХМ – „Tygers of Pan Tang“, „Raven“, „Fist“, „Emerson“, „White Spirit“. Просто нам повезло больше, чем им. Они уже были известны в определенных кругах, а потом вдруг – бац! – появилась „Venom“». На вопрос, как его группе удалось добиться большего успеха, чем другим, Данн отвечает: «Я думаю, поклонники металла ждали чего-то нового. Мы же вели себя как панки, и так нас и воспринимали. Люди восхищались: „Ни хрена себе вы молотите!“… Мы выходили на сцену, устраивали дикий грохот, и зрители были в восторге. А другие музыканты в это время старались оттачивать технику игры и все такое».

В Лос-Анджелесе складывалась похожая ситуация: Джин Хоглан, Эрик Петерсон и другие металлисты наблюдали за деградацией «Mötley Crüe» из достойной группы уровня «Judas Priest» в очередной хайр-метал клон. Панк и металл существовали и в Лос-Анджелесе, и в Ньюкасле – и в обоих городах слияние этих двух направлений должно было породить трэш-метал.

На этой ранней стадии продвижению европейского трэш-метала способствовали три группы: «Venom», датчане «Mercyful Fate» и шведская группа «Bathory». Их альбомы отличались мрачностью, агрессивностью и обилием жестких сюжетов. Бюджет их был микроскопичен, что приводило к сырому «незаконченному» звучанию и лишь прибавляло им угрюмого очарования. Но и это еще не все: тексты и названия песен несли на себе скандальный отпечаток сатанизма. Как объясняет вокалист «Mercyful Fate» Кинг Даймонд, желание пугать и шокировать возникло из вполне определенного источника: «Это все Элис Купер. В семьдесят пятом году я побывал на его концерте в поддержку „Welcome To My Nightmare“ в Копенгагене. Хотя на нем было не так много грима, он выглядел совершенно нереальным. Я хорошо помню, что стоял совсем рядом со сценой и мне казалось, что если я протяну руку и дотронусь до Купера, то он исчезнет».

Уставший от постоянных вопросов о его отношении к сатанизму, Даймонд все же считает эту тему достойной внимания: «Люди часто спрашивают: „Ты сатанист?“ И я говорю: „Для начала скажите, как вы понимаете сатанизм, а потом я отвечу“». В конце концов, в Америке существует Церковь Сатаны со своей сатанинской Библией и другими трудами, написанными основателем Церкви Антоном ЛаВеем. «Я разделяю философские воззрения Антона ЛаВея, – продолжает вокалист „Mercyful Fate“. – Когда я впервые читал его книги, я понял, что там написано о моей жизни. И о моих ценностях. В то же время в сатанизме есть огромные пробелы – там ничего не сказано о том, кого нужно слушать, в какого бога верить. Там вообще ничего не написано о богах. Эти книги просто советуют делать то, что тебе нравится, потому что мы все равно ничего не знаем наверняка. Так что если люди считают меня сатанистом только из-за того, что я разделяю такую философскую позицию, то они правы. Ну а если меня спросят, верю ли я, что кровь младенцев придает силы и изгоняет демонов, то отвечу: нет, в это я не верю».

В 1982 году «Venom» вновь заявила о себе, выпустив второй альбом, «Black Metal». Позднее «блэк-металом» стали называть любой металл, связанный с темой зла. СМИ и фанаты начали применять этот термин в отношении любых маломальски мрачных метал-групп, и те ответили им возведением этой мрачности до беспрецедентного уровня. Хотя и спустя двадцать лет блэк-метал живет и процветает – прежде всего в Скандинавии («Dimmu Borgir», «Immortal», «Mayhem» и др.) и Великобритании («Cradle Of Filth», «Hecate Enthroned»), – как ни странно, самыми главными в этом жанре продолжают считаться две американские группы – «Slayer» и дэт-метал группа «Deicide». Тем не менее между ними существует огромная разница. Группа «Slayer» в начале 90-х оставила дьявольщину и обратилась к более реалистичным темам – таким как войны и разложение общества. Том Арайа: «Многие наши сатанинские тексты были написаны гитаристом Керри Кингом, а он был большим выдумщиком». «Deicide» же всегда твердо верили в сатанизм. Фронтмен Гленн Бентон объясняет: «Я знаю, во что я верю, и, когда я пишу тексты, я не пытаюсь никого оскорбить или обратить в сатанизм. Просто я разделяю многие идеи сатанизма».

В 1981 году антихристианские темы, поднятые группами «Slayer» и «Deicide», могли привести к массовым протестам и запрету на их песни, но, к счастью, зенит их творчества еще не наступил, и на той ранней стадии умеренная метафоричность групп «Venom», «Mercyful Fate» и «Bathory» вполне соответствовала условиям индустрии. Фронтмен группы «Kreator» Милле Петроцца, чья группа в конце 80-х возглавила вторую лигу трэш-метала, рассказывает: «Мы в ту пору играли каверы на песни групп „Raven“, „Twisted Sister“ и „Priest“, но, когда я услышал „Venom“, наша музыка полностью переменилась».

Третий столп первой волны трэш-метала, группа «Bathory», стояла особняком: она была изолирована от остальных групп этого жанра, поскольку участники жили в провинциальной Швеции, и формировалась в основном под воздействием панка. Изначально «Bathory» – детище человека под псевдонимом Квортон (настоящее его имя неизвестно; как признался Квортон автору этих строк в 2002 году, все якобы «настоящие имена», которые можно найти в различных журналах и публикациях, тоже выдуманы. – Дж. М.), выросшего вдали от остального музыкального мира: «В Стокгольме был один магазин, „Heavy Sound“, где продавали пластинки зарубежных хеви-метал групп, – вспоминает он. – Спустя три или четыре месяца после выхода нашего первого альбома в июне восемьдесят четвертого, продавец показал мне один из альбомов „Venom“, и я понял, что формируется целое новое направление».

Тем не менее группа «Bathory» оказала огромное влияние на волну экстремального металла, развернувшуюся в восьмидесятые и позже, хотя сатанинские темы, к которым поначалу тяготел и Квортон, лишились былой популярности.

В США христианские группы всегда играли особую роль как в обществе, так и в политических кругах, и это сказалось на отношении к первым трэш-метал группам в начале 80-х. Как вспоминает Том Арайа: «Из-за названий наших альбомов „Show No Mercy“ и „Hell Awaits“ на них вылили много дерьма, досталось и альбому „Reign In Blood“».

Многие музыканты относились к этому вопросу с большой иронией. Джон Буш из группы «Anthrax» заявил рок-исследователю Хавьеру Расселу следующее: «Что касается сатанизма, это все бред. Дьявол мне неинтересен. Я его не знаю, я с ним не встречался, так что с какой стати я должен писать о нем песни? В любом случае, встречаться с ним я и не хочу, он ублюдок. Эти разговоры о дьявольщине переходят все границы. Большинство команд, которые пишут песни о Сатане, просто выбирают что попроще». А вот что Кирк Хэмметт сказал журналу «Guitar World» в 1988 году: «Мне вся эта сатанинская тематика не нравится. Это для тех, у кого плохо с воображением. Можно, конечно, спеть пятьдесят песен про то, как ты завтракал с Сатаной, но такое не для меня. Это просто глупо».

Так считали многие, и с течением времени антихристианский элемент трэш-метала сохранился лишь в блэки, в меньшей степени, в дэт-метале. Сами «Venom» – зачинщики всего этого, прародители трэш-метала и изобретатели термина «блэк-метал» – остались на хорошем счету у музыкантов и критиков метал-сцены, но так и не добились коммерческого успеха. Джефф Данн вспоминает: «Мы утверждали, что станем самой крутой и самой быстрой группой, – впрочем, так говорили про себя все группы, – но я считаю, что частично мы воплотили эту идею в жизнь. И еще я считаю, что мы проложили путь многим другим группам». Не кажется ли Джеффу, что другие группы взяли его идею трэш-метала и использовали ее в своих целях? Безо всякой горечи он отвечает: «В каком-то смысле это так… но я помню, как где-то в восемьдесят пятом „Slayer“ играл у нас на разогреве – не помню, где это было, – и я смотрел на них и думал: „Ни фига себе вытворяют!“ У нашего гитариста дар речи пропал от мощной музыки „Slayer“, настолько они превосходили нас в том, что касалось блэк-метала. А если взять современный норвежский металл, все эти их оркестровые штуки, ясно, что это уже новая стадия».

Данн знает, какое место его группа занимает в рейтинге фанатов металла, но не питает иллюзий относительно цикличной природы музыки: «Меня часто спрашивают: „Каково это, войти в историю в качестве основателя блэк-метала?“ Но я считаю, что обязан тому влиянию, которое на мое творчество оказал Даунинг из „Judas Priest“. Он был моим героем. Хотя если он сам это прочитает, то наверняка скажет: „Что это за фигня, как это я повлиял на него? Да они ни хрена на нас не похожи!“».

Многие прославленные металлисты до сих пор с уважением вспоминают «Welcome To Hell» и последующие альбомы «Venom». Вокалист нью-йоркской трэшевой группы «Overkill» Бобби «Блиц» Эллсворт рассказывает: «„Welcome To Hell“ был настоящим прорывом. Когда мы с нашим басистом были совсем еще подростками, мы как-то целую неделю отдыхали – только пили и развлекались с телками, – и вот этот альбом стал саундтреком к той неделе». Вокалист Милле Петроцца говорит об альбомах «Venom» более проникновенно – как о событии, изменившем его жизнь: «В Эссене была дискотека под названием „Калейдоскоп“. Мы туда ходили каждый понедельник, когда там до начала запланированной программы два часа крутили металл. Однажды диджей поставил что-то новое и совершенно экстремальное. Я подошел к диджейской будке и спросил, что это было. Он сказал, что это группа „Venom“. В музыкальном плане тот день изменил мою жизнь».

Конечно, группа «Venom» нравилась не всем. Микаэль Акерфельдт из прогрессивной шведской группы «Opeth» признается: «Я „Venom“ не любил, мне казалось, они плохо играют. Мне больше нравилась группа „The Scorpions“. Я знал, что есть команды, которые могут быть быстрыми и экстремальными, но в то же время держать себя в руках. В некоторых трэш-группах играли очень хорошие музыканты, а для меня это было важно». Хотя такое мнение было далеко не единичным, другие группы быстро заражались вирусом трэша – например, швейцарская «Hellhammer», в которой играл юный Томас Гэбриэл Фишер. Развивались и скорость музыки, и сама суть ее уникальности. По мнению Джона Буша, причины этого не совсем понятны: «Не знаю, почему все вдруг решили играть быстрее. Все начали повторять: „Я могу быстрее, я могу быстрее“. А потом дэт-метал и блэк-метал открыли целый новый мир». Тем не менее Буш один из тех немногих, кто отметил влияние классики на трэш-метал, сравнив приемы ускоренной игры на ударных с традиционной европейской музыкой: «Это не что иное, как полька, внедренная в металл».

Тем не менее по одному очень важному вопросу мнения Буша и многих других совпали: в то время как скорость трэша пришла от «Venom», а тексты и «сырость» звучания – от панка, был и еще один важный источник влияния на экстремальный металл, а именно группа «Motörhead». Одна только их жизненная позиция могла стать источником вдохновения. Как вспоминает Джин Хоглан, первое выступление этого британского трио (иногда они играли и вчетвером) в Америке стало настоящим откровением: «Я видел „Motörhead“ здесь в восьмидесятом, когда они играли на разогреве у Оззи Осборна. Толпа не знала, что о них думать. А мне показалось, что это очень круто – так озадачить толпу! Все ждали Оззи, а я балдел от „Motörhead“». Журналист Боб Налбандиан добавляет: «Альбом „Ace Of Spades“ вдохновил многих трэш-металлистов. Когда я впервые его услышал, я был просто в восторге!»

По иронии судьбы фронтмен «Motörhead» Иэн «Лемми» Килмистер, ветеран ритм-энд-блюзовой группы «The Rocking Vickers» и психоделических групп «Sam Gopal’s Dream» в 60-е и «Hawkwind» в 70-е, – не фанат экстремального металла и отказывается считать свое творчество одним из источников влияния на этот жанр. «Это просто смешно, – говорит он. – Меня передергивает, когда я это слышу. Мне такая музыка не нравится – и хотя дилетанту она может казаться очень похожей на нашу, это совсем не так».

Но Лемми проявляет излишнюю скромность. Сам факт существования его группы дал толчок к развитию целого нового жанра.

То, что трэш-метал вышел из маленьких, порой андерграундных и всегда нищих студий звукозаписи, не вызывает сомнений. Одной из таких студий была «Neat», работавшая с группами, оттачивавшими свое мастерство в небольших клубах. В начале 80-х такие группы, как «Venom» и «Bathory», не появлялись ни на радио (боже упаси!), ни в Интернете, ни в журналах, а следовательно, мир впервые узнал об их музыке лишь гораздо позже, когда трэш стал прерогативой более известных групп и звукозаписывающих компаний с более крупным бюджетом. Пионеры жанра так и остались в тени, завоевав признание лишь немногочисленных фанатов, следивших за их творчеством с самого начала.

В то время как одни считают основателем движения группу «Metallica», другие утверждают, что жанр существовал и развивался еще до их появления. Как же было на самом деле? Кто же впервые использовал слово «трэш» в сочетании со словом «метал»?

Гитарист «Testament» Эрик Петерсон вспоминает, что поначалу превалировал другой термин, возникший как результат баловства многих музыкантов наркотиками. «До появления термина „трэш-метал“ мы говорили „спид-метал“, – рассказывает он. – Многие из нас принимали „спиды“. Мы зависали – например, у Пола Балоффа – в ночь „с пятницы на воскресенье“! Все было очень мрачно, по-сатанински. Мы были настоящим кланом». Другие говорили об этом не так откровенно. Например, гитарист „Dark Angel“ Эрик Мейер рассказывает: «Наш барабанщик Джин Хоглан называл нас „кофеиновыми металлистами“, потому что не хотел, чтобы с нашими именами были связаны какие-либо нелегальные вещества».

Нил Турбин, бывший вокалист «Anthrax», подтвердил этот факт в интервью «Metal Sludge»: «Когда „Anthrax“ и „Metallica“ зарождались, термин „трэш-метал“ не использовался. Такую музыку называли „пауэр-метал“ или „спид-метал“». Конечно, название «пауэр-метал» (который теперь обозначает чистый, быстрый, но необязательно экстремальный металл вроде того, что играют «Helloween», «Iced Earth» и «Gamma Ray»), вполне могло быть позаимствовано у демо-записи «Metallica», сделанной в 1982 году, когда Рон Макговни добавил это определение на прилагающиеся к кассетам визитки. Турбин утверждает, что источником термина «трэш-метал» является песня «Metal Thrashing Mad» с первого альбома «Anthrax». «Помню, что увидел эту фразу в восемьдесят четвертом году в журнале „Kerrang!“ в обзорах групп „Anthrax“ и „Exciter“, – рассказывает он. – Тогда я впервые увидел словосочетание „трэш-метал“ в СМИ, да еще и применительно к нашей музыке».

Вероятно, именно тогда термин был впервые использован в СМИ, однако фанаты приняли его не сразу. На самом деле некоторые известные журналы поначалу вообще не хотели использовать это определение. Журналист Гарри Шарп-Янг вспоминает: «Я очень хорошо помню, как понятие „трэш“ бичевали в мейнстримовой английской рок-прессе. Впрочем, вскоре СМИ изменили свою позицию, и не в последний раз!» Брайан Слейгел размышляет о происхождении этого выражения: «Интересно, кто придумал этот термин. Думаю, произошло это в восемьдесят втором или третьем году, и наверняка в Сан-Франциско, где этот жанр был так популярен».

Точный год возникновения термина «трэш-метал» неизвестен. Кейтон Де Пена из группы «Hirax» считает, что это могло произойти и гораздо раньше: «Я думаю, это был восьмидесятый. Изначально так называли самый грубый металл. Поскольку уже существовала новая британская волна хеви-метала, нужно было придумать термин для обозначения нашего звучания». Байрон Робертс из группы «Bal-Sagoth», напротив, считает, что это случилось намного позднее: «К середине восьмидесятых термин „трэш“ уже регулярно мелькал в американской и британской метал-прессе, именно тогда я и столкнулся с его повсеместным использованием». Силеноз из «Dimmu Borgir» поддерживает эту точку зрения: «Мне кажется, этот термин начал оформляться где-то в восемьдесят четвертом или пятом году. Некоторые группы даже включали слово „трэш“ в названия своих песен, и я думаю, что термин в какой-то мере стал синонимом быстрого агрессивного металла, который они играли». Есть и те, кто вообще не участвует в подобных дебатах. Джим Мартин, бывший гитарист «Faith No More», говорит: «Мне кажется, что термин был изобретен за закрытыми дверьми пузатыми маркетологами в пиджаках. Не помню, чтобы я когда-нибудь употреблял это название».

В чем-то Мартин прав. Музыкальным журналистам будто не терпелось придумать новую классификацию металла. Это до сих пор вносит немалую путаницу, разобраться в которой под силу только экспертам. Помимо трэша и пауэр-метала современные фанаты металла могут увлекаться блэк-металом, тру-металом, дум-металом, ню-металом и традиционным хеви-металом, а также поджанрами каждого стиля: «олдскул», «эпик», «брутал», «эмбиент», «симфонический», «экспериментальный», «авангардный». Возможно, раньше и вправду все было проще и лучше, как предполагает Гленн Бентон из «Deicide»: «Когда мы слушали всю эту фигню, не было такого понятия, как „дэт-метал“, был просто металл. Либо блэк-метал, либо просто металл. Причем то, что тогда называлось блэк-металом, теперь считается дэт-металом – блэк-металом мы называли все, что имело отношение к сатанизму, например „Venom“. Я тогда все подряд слушал: „Black Sabbath“, „Venom“, „Sodom“, „Destruction“, „Possessed“».

Группа Бентона – идеальный пример царящей сегодня неразберихи. «Deicide» подпадает сегодня под жанр дэт-метал, несмотря на их сатанинские тексты, что в начале 80-х служило бы основанием для отнесения их к блэк-металу. Как тут не запутаться? Сам Бентон признается, что недоволен существующими классификациями: «Мне вообще не нравится термин „дэт-метал“. Когда мы пишем песни, мы же не говорим: „Круто, чувак, да это самая тяжелая песня в стиле «дэт-метал», какую я когда-либо слышал!“». То же справедливо и в отношении «Bathory», чей стиль описывается разными авторами как трэш-метал, блэк-метал, просто хеви-метал или смесь этих трех жанров. Квортон объясняет: «Все, что тогда звучало не как НВБХМ, называлось блэк-метал. На самом деле, когда в восемьдесят четвертом году нас начали спрашивать, сколько мы уже играем блэк-метал, мы не знали, что сказать, потому что решили, что они имеют в виду одноименный альбом „Venom“». Квортон считает, что придумал новый жанр: «Я часто говорил, что мне нравится дэт-метал, и пусть мне докажут, что кто-то использовал такой термин раньше меня, до сентября восемьдесят четвертого года». Интересно, что вокалист и басист «Possessed» Джефф Беккера утверждает, что термин придумал он, причем приблизительно в то же самое время.

Но критики любят раскладывать искусство по полочкам и придумывать терминологию. К 90-м метал-сцена была раздроблена на такое количество жанров, что был выработан более общий термин – «экстремальный металл», – обозначавший трэш-, спид-, блэк- и дэт-метал и противопоставленный таким традиционным хеви-метал группам, как «Iron Maiden» и «Judas Priest», а также глэм-металу «Poison», «Warrant», «Ratt», «Mötley Crüe» и (совсем недолго) «Bon Jovi».

Экстремальный металл – расплывчатый термин, имеющий множество интерпретаций, однако большинство знатоков с уверенностью относят группу «Metallica» именно к нему. Вот как объясняет это журналист Мартин Попофф: «Можно сказать, что экстремальный металл начался с альбома „Stained Class“ группы „Judas Priest“. Но конечно, надо принять во внимание и новую волну британского хеви-метала, а также три альбома „Motörhead“, выпущенные до восьмидесятого года. Те альбомы „Motörhead“ стали настоящей вехой в развитии экстремальной музыки. Пожалуй, следующей вехой была группа „Venom“. В своей безалаберной нелепой манере они умудрились изобрести трэш-, спид- и блэк-метал. Кроме того, в основу трэша легла еще одна сомнительная идея: использовалась она редко, но метко – как правило, в блэк-метале, – и состояла в нарочито некачественной записи или черновой записи без дальнейшей обработки. Это было очень экстремально, впрочем, как и их графика, тексты, звуки рвотных позывов, внешний вид, позы».

Томас Гэбриэл Фишер из «Celtic Frost» зрит в корень металла, и не только экстремального, объясняя его психологическую и политическую подоплеку: «Мне очень повезло, что я познакомился с этой музыкой в начале семидесятых, в конце периода ее формирования, будучи уже в сознательном возрасте. Эта тяжелая, искаженная форма музыки возникла как выражение протеста нового поколения. Протеста против государственного устройства, политиков, родителей, учителей – против всего, что казалось закоснелым, устаревшим, консервативным и, главное, скучным».

Фишер единственный среди музыкантов, цитируемых в этой книге, обратил внимание на красоту металла, скрытую под его беспорядочным эпидермисом: «Эти скрежещущие искаженные звуки – кажущиеся нефанатам простым шумом – идеально подошли всем тем, кто испытывал на себе ненависть и презрение окружающих. Эта музыка несла удивительную новую энергию, она была свежей и бурлила адреналином, она взывала к жизни и предлагала выход накопившимся жизненным разочарованиям. Я полюбил эту музыку и начал жить ею, мне ее всегда было мало. Вероятно, неутолимая потребность в большей энергии и безграничной мощи в музыке была связана с моим безрадостным детством и тяжелыми жизненными испытаниями».

Мрачность и энергетика этой музыки привлекала тысячи депрессивных подростков вроде Фишера. Ну и, конечно, не забудем про высокую скорость экстремального металла (и его предшественников начала 80-х – трэш- и блэк-метала), которая, по всей видимости, была в одинаковой мере порождена и концертным адреналином, и авторским замыслом. Это возвращает нас к «Metallica» и к интервью Джеймса Хэтфилда журналу «Guitar World» в 1992 году: «Ларс всегда нервничал на сцене и из-за этого начинал играть все быстрее и быстрее. Мы боялись показаться слабаками и не решались сказать ему, что он слишком быстро играет. Мы просто думали: „Ну и черт с ним, будем играть быстрее“». Тони Скаль-оне из «Whiplash» тоже считает, что скорость была ключевым моментом экстремального металла: «В то время я в основном слушал „Metallica“, „Exodus“, „Slayer“, „Voivod“, „Celtic Frost“ и „Megadeth“. У каждой из этих групп были свои отличительные черты, которые мне нравились, но главное – у них у всех были скорость и экстремальная энергия. Именно это меня и привлекало, и думаю, именно этим они отличались от классических метал-групп».

Тем не менее следует отметить, что, несмотря на грядущую славу, в 1982–1983 гг. «Metallica» находилась в тени своих лос-анджелесских соотечественников – группы «Slayer», чья феноменальная скорость и агрессия составляли нешуточную конкуренцию ранней «Metallica». Одним из давних неразрешенных споров является вопрос, какая из этих двух групп записала лучший альбом в истории экстремального металла. Хотя «Metallica» появилась раньше группы «Slayer», некоторые ветераны индустрии считают, что именно «Slayer» создали жанр экстремального металла, в частности, такого мнения придерживаются гитарист группы «Armored Saint» и, что интересно, бывший роуди «Metallica» Джон Маршалл: «Когда я работал с „Metallica“ в конце восемьдесят третьего, мы ездили с концертами на Восточное побережье. У одного парня был с собой первый альбом „Slayer“, и мы постоянно его слушали. Сейчас он кажется скучным, а тогда это была самая быстрая и самая дикая музыка, какую нам только доводилось слышать». Дэн Лоренцо из «Hades» говорит, что его интерес к экстремальному металлу возник, когда «парень из фан-журнала „Sledgehammer Press“ прислал мне кассету с музыкой „Slayer“, „Exodus“ и „Celtic Frost“… Я жутко подсел на „Slayer“ и „Exodus“. Фил Деммел из «Technocracy» и «Machine Head» добавляет, что его первым знакомством с экстремальным жанром было «выступление „Slayer“ на разогреве у „Laaz Rockit“. Они исполнили „Evil Has No Boundaries“. Ничего быстрее я в жизни не слышал».

Вопрос о скорости музыки остается спорным. По некоторым данным, в середине 80-х Ларс сказал одному журналу, что «Slayer» решили ускорить темп только после того, как выступили на разогреве у «Metallica» в 1982 году. Я спросил Тома Арайа, правда ли это: «Нет, нет и нет! – ответил он. – Ускорились мы под влиянием серии „Metal Massacre“, выпускаемой лейблом „Metal Blade“. Брайан Слейгел как-то подошел к нам и сказал: „Ребята, сыграйте на третьем сборнике «Metal Massacre»“. Тогда мы пошли и купили первый сборник, где еще была „Metallica“. Мы его послушали и решили: мы можем играть куда тяжелее, лучше и быстрее, чем эта дерьмовая группа! И именно так мы и сделали. Потом мы выступали в Сан-Франциско, и „Exodus“ нам реально снесла крышу. За один уикенд мы три раза выступили с ними в разных клубах и вернулись домой в диком возбуждении. Типа, какого хрена мы делаем… вот чем надо заниматься, надо писать крутую музыку! От тех концертов мы просто голову потеряли. Ларс пускай думает что хочет, но повлиял на нас „Exodus“. Мы сразу поняли, что можем играть тяжелее и быстрее, чем „Metallica“. Так было, и так есть!»

Том прав насчет «Exodus». Вот что вспоминает давний исследователь металла, журналист и основатель новостного метал-вебсайта Blabbermouth.net, Боривой Кргин: «Впервые я познакомился с творчеством „Exodus“, „Testament“, „Forbidden“ и „Vio-Lence“, скупая их записи с восемьдесят четвертого по восемьдесят седьмой и посещая их концерты под Нью-Йорком в поддержку их первых альбомов. Для метал-сцены это было очень волнительное время, потому что все чувствовали, что грядет что-то свежее и новое, из района Залива появлялось огромное количество хороших групп. Я часто слышу истории о том, насколько „свирепыми“ были первые концерты „Exodus“ в районе Залива, и уверен, что эти рассказы сильно приукрашены. Однако я знаю, что группа с самого начала имела преданных и безумных фанатов, – и, судя по тому, что я слышал на концертных записях, это было то еще зрелище».

Тем не менее многие помнят и о том, что «Metallica» первой начала играть экстрим, даже если вскоре после этого их музыка была превзойдена по скорости и тяжести группой «Slayer» и другими. К июню 1982 года «Metallica» выпустила свою ключевую демо-запись, которая произвела большое впечатление на многих почитателей стиля «олд-скул». Вот что говорит Тони Скальоне: «Думаю, моей первой и очень важной встречей с экстремальным металлом была демо-запись группы „Metallica“ под названием „No Life ‘Til Leather“. До этого самым экстремальным из того, что я слушал, была группа „Motörhead“, но они все еще опирались на блюзово-рок-н-ролльное звучание. „Metallica“ же, наоборот, ни на что не была похожа. От такой тяжелой и быстрой музыки (не по сегодняшним меркам, конечно) тащились все мои знакомые. Я не помню, кто придумал фразу „трэш-метал“, но, по-моему, впервые она была использована в отношении группы „Metallica“».

Эрик Петерсон из «Testament» солидарен с этим мнением: «„Metallica“ выпустила демо-запись „No Life ‘Til Leather“ и выступила на разогреве у „Laaz Rockit“, одной из самых популярных местных команд. Они использовали риффы НВБХМ, но добавили к ним ударных на манер панков из группы „GBH“. Поначалу они мне напомнили „Motörhead“. Они очень круто играли, и многие стали им подражать. Как только я услышал „Metallica“, я сразу понял, какую музыку хочу играть. В голове как будто что-то щелкнуло».

Мартин Хукер, впоследствии основавший звукозаписывающую студию «Music For Nations» (сыгравшую очень важную роль в карьере «Metallica»), объясняет: «Изначально самой экстремальной группой была „Motörhead“, которая мне очень нравилась. А потом я услышал демо „Metallica“, и все изменилось».

Тони Долан, басист групп «Atomkraft» и «Venom», рассказывает: «Впервые я услышал „Metallica“ благодаря парню по имени Сэм Кресс, приехавшему в Англию с кассетой „No Life ‘Til Leather“ – он надеялся найти полезные для группы контакты. Мы обменялись записями – я дал ему нашу демо-запись „Total Metal“, а в обмен получил вышеупомянутую кассету. В Сан-Франциско Сэм вел журнал „Whiplash“, с помощью которого хотел раскрутить „Metallica“. Он поставил мне их кассету, и моя первая реакция была: ни хрена себе, парень, как быстро! Это было похоже на девятый вал звуков, очень напряженных, очень четких. Я просто обалдел, что можно так играть».

Бернард Доу – в будущем создатель журнала «Metal Forces», а пока трейдер – помнит, как к нему попали две демо-записи «Metallica»: «В начале восьмидесятых я очень увлекался андерграундом и открывал для себя совершенно потрясающие малоизвестные группы со всего мира. Думаю, в то время я был достаточно известен в кругах металлистов как трейдер, а Ларс Ульрих хотел, чтобы о его группе узнали. Он вышел на меня через наших общих друзей – Рона Квинтану и Патрика Скотта – и заставил Патрика послать мне копию их новой демо-записи из четырех треков. Естественно, я был в восторге! Это было как глоток свежего воздуха в андерграундном металле того времени. Потом вышла знаменитая демо-запись „No Life ‘Til Leather“. Те ранние записи „Metallica“, а также демо „Heavy Metal Maniac“ группы „Exciter“ действительно изменили андерграунд».

Некоторые наблюдатели связывают появление терминов «трэш-метал» и «экстремальный металл» с выходом дебютного альбома «Metallica» «Kill ‘Em All», выпущенного в 1983 году. Фил Фаскиана из «Malevolent Creation» рассказывает: «Наверное, впервые я услышал трэш-метал, когда мы с друзьями купили „Kill ‘Em All“. Так эту музыку называли в местном музыкальном магазине и так мы начали называть этот стиль. Я преклонялся перед „Slayer“, „Dark Angel“, „Exodus“, „Destruction“, „Kreator“ и „Metallica“. Мне нравился приземленный характер этих групп, скорость их музыки и исполненный ненависти вокал». Ян Трансет из норвежской авангардной блэк-метал группы «In The Woods» добавляет: «Я думаю, сам термин возник с появлением „Kill ‘Em All“. Он формировался в течение целой эпохи, но, как и любой другой, не сразу вошел в обиход металхэдов».

Журналист Боривой Кргин, следивший за экстремальным металлом с его зарождения, вспоминает: «Впервые я услышал „Metallica“ в начале восемьдесят третьего, еще до релиза „Kill ‘Em All“. Тогда я решил, что никогда еще не слышал ничего лучше. Это была первая группа, которая играла на ультраскорости (конечно, относительной), но не просто громыхала – на самом деле они добавляли интересные гитарные партии и играли очень плотно. К тому же их музыка была очень мощной, слаженной, но при этом не слишком чистой, что тоже работало на них. По сравнению с такими группами, как „Venom“ и „Motörhead“, „Metallica“ была ближе к музыке и меньше походила на панк».

Песня «Whiplash» с альбома «Kill ‘Em All» произвела большое впечатление на многих слушателей, среди которых был и Стив Такер, вокалист и басист «Morbid Angel»: «Понятие „экстремальный“ очень изменилось с течением времени. Музыка, которая считалась экстремальной, когда я услышал ее впервые, теперь уже далека от этого понятия. Но что меня действительно встряхнуло, так это „Whiplash“. Когда я услышал эту песню впервые, во мне все перевернулось. Думаю, мне было лет двенадцать. Я мечтал заниматься музыкой, много слушал „Iron Maiden“, они были классные, но потом я услышал „Whiplash“ – и это было нечто».

Каков же вывод? Вот он: демо-запись «Metallica» «No Life ‘Til Leather» 1982 года и их дебютный альбом «Kill ‘Em All» оказали огромное влияние на развитие трэш-метала и экстремального металла в целом. Нет, они не были первой трэш-метал группой – до них была «Venom». Нет, «KEA» не стал их первым трэш-метал альбомом – до него был «Welcome To Hell», – хотя, безусловно, он стал первым трэш-метал альбомом, проданным большим тиражом.

Однако давайте посмотрим, когда произошли все эти события. А связаны они были с переездом «Metallica» в другой город и их встречей с человеком, который изменил всю их жизнь.