Глава 5. Я знаю, что ты здесь
Ржавчина раскинулся на покрывале, волчья шуба сбилась в его ногах. Я тихо вытащила из шкафа свои вещи, обернулась. Рассвет очерчивал рельеф мужского тела, золотил волосы парня и линию его челюсти. Сейчас Ржавый Король был совершенно беззащитен. Я могла бы его связать, ударить или даже убить… Он спал так спокойно, вольготно раскинувшись на моей кровати. Несмотря ни на что, он все еще верил мне и доверял свой сон. Доверял мне.
Покачав головой, я отвернулась. Чужое доверие – порой слишком тяжёлая ноша.
За остаток ночи я успела прочитать несколько глав из книги о Дарах. Они рассказывали об истории открытия Двери и первых легионерах. Основное я и так знала по урокам наставника Бладвина. Стоило подумать о старом преподавателе, как сердце тоскливо сжалось. И я уже привычно поместила его образ в просторную комнату в своей голове, а потом крепко закрыла туда дверь.
Если воспоминания причиняют невыносимую боль, лучше от них избавиться.
«Ви-вьен…» – снова шепнули мне тени.
Я вздрогнула, обернулась. Но, конечно, никого не увидела.
Когда лучи рассветного солнца разогнали ночную тьму, я уже была умыта, причёсана и одета. В первый же день Ржавчина притащил мне целый ворох одежды, самой разной, и свалил все в одну кучу. Где он ее взял, я спрашивать не стала, как и просить принести мои вещи. Я не хотела, чтобы Ржавчина или Мор заходили в дом на улице Соколиной охоты. Среди чужих нарядов были и юбки прислужниц, и роскошные бархатные одеяния, украшенные самоцветами и золотым шитьем. Все это богатство я засунула в пузатый шкаф, занимающий добрую часть моей новой спальни. Сегодня платья я отвергла и выбрала узкие замшевые штаны, рубашку и синий мундир Двериндариума. Девушкам положено носить зеленое, но я решила не привередничать. Волосы заплела в косы и короной уложила вокруг головы. Из кабинета взяла узкий кинжал с костяной рукояткой и пристегнула его к поясу. Натянула сапоги, глянула в зеркало и прищурилась. Кивнула одобрительно. Я выглядела бледной, но решительной. Я должна быть именно такой.
Ржавчина еще спал, когда я прихватила шерстяной плащ и вышла в коридор.
И удивленно остановилась. Каменную стену подпирал Киар Аскелан. Его белоснежные волосы были собраны в высокий хвост. На его мундире сегодня не переливались каскады рубинов, лишь на руке матово блестел перстень с волчьей мордой да глаза сверкали багрянцем. Из-за плеча виднелись ножны клинка. А на щеке зигзагом змеился шрам – точно такой же, каким битва за Двериндариум украсила лицо Рейны. Только в зеркальном его отражении.
Я сглотнула, уставившись на эту отметину. Странно, но шрам не испортил ледяную красоту Киара. Скорее добавил ему опасности.
Спрашивать о том, какого склирза этот шрам вообще появился на щеке бесцветного, я не стала.
– Моя госпожа.
Я обомлела, когда Киар склонил голову, приветствуя меня, словно королеву.
– Я в вашем распоряжении.
– Издеваешься? – выдохнула я.
Конечно, он издевался. Но ни в алых глазах, ни на равнодушном лице не было ни единой эмоции. Лишь белая бровь слегка приподнялась, выражая удивление.
– Не понимаю о чем вы, госпожа.
– Хватит! – оборвала я. Попыталась повыше задрать подбородок, чтобы бесцветный не увидел страха и слабости. – Я знаю чувства, которые ты ко мне испытываешь! Ненависть, отвращение, презрение. Я знаю, и твои издевки ничего не изменят. Если собираешься воткнуть нож мне в спину, ты понимаешь, чем и кем рискуешь.
Белая бровь поднялась чуть выше.
Я подняла голову, глядя в мерцающие алые глаза. На мою речь Киар не отреагировал, даже не моргнул. Похоже, о бесстрастности бесцветных лордов не зря слагают легенды!
Так что я просто прошла мимо. И услышала:
– Аскеланы не бьют в спину.
Повернув голову, я всмотрелась в лицо с рукотворным шрамом.
– Я знаю. Поэтому я тебя и выбрала.
В алых глазах появилось какое-то новое выражение, но я уже отвернулась и пошла к лестницам. Киар беспрекословно устремился следом и, когда мы покидали Вестхольд, вдруг произнес:
– А я уж решил, что все дело в поцелуе.
Я обернулась и в изумлении воззрилась на бесцветного, пытаясь понять – шутит он или говорит серьезно. Или это тоже издевка? Но понять это мне так и не удалось, лицо Киара по-прежнему напоминало снежную маску. Кивнув, словно подтверждая свои слова, лорд добавил:
– Любопытство. То, что я чувствую к тебе – любопытство.
Я затянула завязку накидки. Что ж, любопытство – это, пожалуй, лучше, чем откровенная ненависть.
– Не отставай, – велела я, спускаясь по ступеням Вестхольда. – У нас на сегодня куча дел!
И решительно свернула на улицу Соколиной охоты.
Мне пора навестить дом.
* * *
Ширв по-прежнему лежал на снегу, и я не придумал ничего другого, кроме как затащить его в лаз подземелья. Чутье подсказывало, что лучше его спрятать. Оттянув чудовище как можно дальше, вернулся. Закрыл решетку, присыпал лаз снегом и посмотрел на сияющие звезды. Мои страшные спутники не появлялись, и знает Божественный Привратник, я хотел бы подумать, что они мне привиделись! Но я видел черные полосы на своих руках и ощущал крылья тьмы за спиной. Они начинались у плеч, спадали вниз и волочились по земле, словно дырявый плащ, сотканный из вечной темноты. Они были довольно тяжелыми. И я понятия не имел, как ими управлять… и как от них избавиться. О том, как они подняли меня в воздух, я пока старался не думать. Это было слишком странно.
Двериндариум выглядел пустым. Я не слышал голосов, не видел людей. Лишь нескольких чудовищ на дозорных башнях.
– Какого дохлого склирза тут происходит? – пробормотал я, пытаясь понять, что случилось.
Последнее, что я помнил – это Мертвомир. Дверь, вспыхнувшую призрачным голубым светом… и Вивьен. Упавшего на траву Стивена. Легионы чудовищ. И нож, пробивший мою грудь.
А дальше – тьма и пробуждение в подземелье.
Меня трясло от холода и голода, голова мучительно болела, сознание путалось.
Шатаясь, я побрел в сторону дома. Ступни мигом заледенели. Клятые крылья волочились по земле и путались в ногах.
– Ненавижу Снеговье, – пробормотал я, озираясь и стараясь держаться во тьме. – Ненавижу Мертвомир. Ненавижу… все.
Газовые фонари вдоль улиц не горели, единственным освещением оставались небеса. Благо, ночь выдалась ясной, с полнобокой луной и россыпью ярких звезд. А еще отвратительно холодной. Меня трясло как в лихорадке, бросало то в жар, то в лед. Мысли путались, руки дрожали. Неудивительно. Судя по всему, я довольно долго провалялся в подземелье, странно, что вообще жив.
Впрочем, это ненадолго.
Дар исцелил меня, но Дар же и убьет. С каким-то отстранённым равнодушием я вспомнил тот нож, который всадил в меня рыжий ублюдок. Железное лезвие, деревянная рукоять, оплетка на ней. Да, то, что я все еще живу и двигаюсь – удивительно. Человек не в силах принять так много Даров. Тело не выдерживает. Меня спасает связь с самым сильным артефактом нашего мира – с Дверью. Но разум она не убережет, и меня настигнет безумие.
Остался лишь один вопрос – как скоро. И что я успею сделать до того, как обезумею.
Понимание близкого конца ничего не пробудило в моей душе. Я по-прежнему ощущал лишь жуткий холод и голод.
Крылья тьмы совершенно не грели.
Змей Двуликий, как же холодно!
Память подбросила теплое воспоминание. Когда я был таким же замерзшим, но невероятно счастливым. Потому что она была рядом.
Вивьен-Ви-вьен-Вивьен-Ви-вьен.
Сердце отбивало стаккато в ритме ее имени.
Сердце стучало ради ее имени.
А горло сдавливало от горечи и злости.
Я пока мало что понимал, но помнил, что она сделала.
Вивьен-Ви-вьен…
Свернув несколько раз, я ускорил шаг и вышел на улицу Соколиной охоты. Споткнулся, увидев темные окна. Где-то в душе я надеялся рассмотреть в них свет. Но его не было. Ни огонька в рожке у дверей, ни отблеска каминного огня. Дом был пуст и тих.
Сжав зубы и почти не чувствуя окоченевшее тело, я пошарил ладонью под горшком с вечнозелёным деревцем, нашел ключ и провернул его в скважине. Внутри дома было почти так же холодно, как и снаружи. Свет я включать не стал, прекрасно ориентируясь и во тьме. Мои глаза тоже изменились, сумрак теперь не помеха. А привлекать к себе внимание раньше времени точно не стоит.
Сдернув с дивана в гостиной покрывало, я завернулся в него и прошел на кухню. Зубы стучали с такой силой, что я боялся откусить язык. На столе лежали пропавшие продукты – в последний день перед походом в Мертвомир никто не убрал их в холодильный шкаф. Мы думали, что вернемся раньше, чем еда успеет испортиться…
Почти рыча от голода, я схватил кусок засохшего сыра и лепёшку, сунул в рот. Язык ощутил кислинку плесени, но я с жадностью проглотил всё, что было, и потянулся за добавкой. Ветчина безнадежно протухла, и даже в моем состоянии трогать ее я не решился. Доел все сухари и сыр, закусил горстью орехов и сушеных персиков. Открыл кран, подождал, пока струя нагреется, и сунул под воду закоченевшие руки.
Вода оказалась едва теплой. В стороне от жилых домов находились нагревательные котлы, откуда по трубам поступала горячая вода. Но в котел необходимо ежедневно подбрасывать дрова и уголь. Похоже, последний раз это делали почти неделю назад.
Но даже едва теплая вода показалась мне благословением Великого Привратника! Напившись, я наконец ощутил, как отпускает сковавший меня холод. Прихватив со стола нож, тихо поднялся по лестнице. Но мои опасения оказались напрасными. В доме действительно было пусто.
Я толкнул дверь в комнату Вивьен. Обвел взглядом. На кресле забытые перчатки, на вешалке – меховая накидка. Книги, одежда, перья. Все выглядело так, словно хозяйка комнаты вышла на пару минут и вот-вот вернется.
Но самой Вивьен тут не было.
Рот наполнился горькой слюной. Где она? Жива ли? Сжав кулаки, чтобы успокоить эмоции, я прошел в свою комнату. Здесь тоже все оставалось нетронутым.
От скудной еды полегчало, но меня по-прежнему шатало. Я ощущал дикую слабость, мышцы казались ватными, а тело беспомощным. В таком состоянии я точно не смогу помочь Двериндариуму.
Вытащил ящик с лечебными настойками и эликсирами, осмотрел. Выдохнул и влил в себя сразу несколько. Сердце сделало бешеный скачок, кровь забурила, застучала в висках. Голова перестала кружиться, а комната расплываться. Но холод не ушел, видимо, я слишком долго пролежал в подземелье. Удивительно, что вообще жив. На этой мысли сознание снова споткнулось.
Жив ли?
Пока я чувствовал лишь смертельную усталость, головокружение и холод. Последний впитался в меня так, что казалось – никогда не согреюсь.
Спотыкаясь, я прошел в купальную, залез в ванну и открыл кран. Чуть теплая вода ударила в плечи. От настоек снова начало трясти, но я упрямо тер себя жесткой мочалкой, пытаясь избавиться от запаха подземелья и крови. И от крыльев, которые были со мной, несмотря на мыльный раствор. Темные и рваные, они по-прежнему свисали за моей спиной и чернильными кляксами плавали в воде.
Вытащив себя из ванны, я завернулся все в то же одеяло и побрел обратно в спальню.
Не дошел. Упал в коридоре…
Второй раз я очнулся перед рассветом. Сколько пролежал на полу – не имел представления, но тело успело одеревенеть. Возможно, я спал лишь час, а может – несколько дней. Я снова был ужасающе голоден, горло пересохло. Зато настойки и эликсиры подействовали, и ощущал я себя гораздо лучше!
Дрожь и холод покинули мое тело.
В своей спальне я вытащил белье, черный мундир карателя, брюки и сапоги. Быстро оделся и снял с подставки идар. Рукоять слабо засветилась, соприкоснувшись с ладонью. Признала. И это слегка успокоило. Идары все еще узнают меня. Значит ли это, что я все еще… человек?
Одевшись и пригладив волосы, оглянулся. Чернота по-прежнему вилась за моей спиной. То ли крылья, то ли плащ.
Сжав зубы, двинул кулаком в стену. И еще раз – сильнее. Спокойно, почти равнодушно. Ободранные костяшки окрасились теплой влагой, но прояснили сознание. Некоторое время сидел, раздумывая, что делать дальше.
Надо найти февров.
Понять, что произошло с Двериндариумом и кто сейчас правит островом.
Разобраться, чем я стал.
А потом… Надо найти Вивьен.
Ви-вьен… Ежевика и капли дождя…
Я сунул в ножны на голени кинжал натянул на разбитые руки перчатки и спустился вниз. Сквозь закрытые шторы пробивались лучи рассветного солнца, значит, ночь закончилась. И меня это обрадовало. Схватил еще один кусок засохшего сыра и пошел к двери.
Легкий аромат вдруг коснулся моего лица. Легкий, свежий, дразнящий. Так пахнет летний дождь – в нем обещание и награда. В нем соль и мед, цветы и мягкая горечь.
Я знал этот запах. Конечно, я его знал.
Остановился, жадно втягивая воздух. Неужели показалось?
Нет, не показалось.
Вивьен. Совсем рядом. Вероятно – на пороге дома. Мое восприятие чужих эмоций усилилось, теперь я ощущал чувства острее, чем раньше. Или я так ощущал ее?
Тьма за моей спиной встрепенулась, крылья распахнулись.
– Живые… Рядом, – прошипел Страх. – Отдай мне! Посмотри, что я с ними сделаю!
– Мне… мне! – захохотала Боль. – Открой дверь! Впусти их! Насладись их болью!
– Рвать… Рвать! – тихо проскрежетала Ярость.
Безымянная молчала, но я ощущал ее голод. Тьма вокруг собралась ртутными сгустками, цепляясь за меня. Облепляя руки, ноги, стекая чернильными каплями по лицу.
– Останься здесь, – услышал я тихий голос за дверью.
– Там может быть опасно. Я войду с тобой, – глухо прозвучало в ответ.
– Нет. Останься.
Кровь забилась в висках, горло пересохло. Меня качнуло, словно кто-то врезал кулаком под дых – со всего размаха!
Я не ошибся. Это была она. Вивьен. И с ней был мужчина.
– Отдай… отдай… скорее! – шипели тени.
Бронзовая ручка двери медленно поползла вниз. Словно девушка с другой стороны сомневалась, стоит ли входить.
И за мгновение до того, как дверь открылась, я скользнул в узкую комнату под лестницей, предназначенную для прислуги. Здесь Силва могла переодеться или отдохнуть. Возле окна стояла низкая кушетка, рядом комод.
Но я не стал рассматривать обстановку. Я закрыл дверь и задвинул железный язык замка.
Прислонился лбом к сворке.
«Уходи, Вивьен! Уходи!» – произнес я беззвучно, когда услышал снаружи шаги.
* * *
Киар нахмурился, рассматривая темные окна дома.
– Я пойду с тобой.
– Нет, останься, – я посмотрела на дверную ручку, ощущая неожиданное волнение. Свет над порогом не горел, ступени замело снегом. И конечно, Кристиана тут нет. Но я должна в этом убедиться.
Киар вдруг схватил меня за руку.
– Мне не нравится этот дом, – его алые глаза потемнели, ноздри раздувались, словно лорд пытался учуять какой-то запах. – У меня дурное предчувствие.
Я осторожно освободила свою руку.
– Брось, все звери обитают в Вестхольде, им запрещено заходить в жилища людей. А кроме них нам бояться нечего. Это просто пустой дом. Я заберу свои вещи и вернусь.
Отвернулась от Киара и толкнула дверь.
Постояла, привыкая к полумраку. И крадучись двинула вперед.
– Эй, – тихо позвала я. – Есть кто-нибудь?
Дом отозвался полнейшей тишиной. Внутри царил полумрак, сквозь задернутые портьеры едва пробивались тонкие полоски света. Вздохнув, я пошла свободнее. С легкой улыбкой погладила кованую подставку для зонта и заглянула в гостиную. Здесь все было по-прежнему. Дом, в котором я была счастлива, пусть и совсем недолго. Тронув резные перила лестницы, я поднялась на второй этаж. И остановилась. Посреди коридора валялось покрывало. Подлетев к нему, я пощупала ткань – влажная.
Здесь кто-то был.
Или все еще есть?
Вихрем ворвалась в свою спальню – пусто. Толкнула дверь в комнату Кристиана, закружилась. Дверца шкафа распахнута. Край постели примят, словно кто-то присел на нее, задумавшись. На столе стоит ящичек с лекарствами и валяются пустые пузырьки. С подставки исчез идар.
А это что?
Шелковые обои испачканы кровью. Словно кто-то в ярости ударил кулаком по стене.
– Кристиан, – прошептала я, задыхаясь. – Кристиан!
Дрожащими пальцами я провела по следу. Кровь уже засохла, на моей ладони ничего не осталось.
Едва дыша, я выбежала из комнаты. Куда? Где? Толкнула дверь купальни. Ванна полна холодной и грязной воды. Я снова бросилась вниз, озираясь, как безумная. Он был здесь. Он был здесь!
– Кристиан! – жалобно пробормотала я. – Крис!
В гостиной оказалось пусто. Ушел? Был, но ушел?
Я чуть не завыла.
Ни на что не надеясь, дернула дверь в комнату прислуги. И остановилась. Она была заперта изнутри. Потому что снаружи на этой двери просто не было замка!
Силы внезапно закончились, и я прислонилась лбом и ладонями к холодным доскам.
– Крис, я знаю, что ты там, – голос прозвучал слишком жалобно. С другой стороны царила тишина. Может, я просто свихнулась. – Ты ведь там? Скажи хоть что-нибудь. Ответь мне. Прошу тебя. Умоляю! Просто скажи, что с тобой все в порядке.
Слезы, которые так долго не шли, вдруг хлынули из глаз. Я сползла на пол, царапая ногтями дверь.
– Пожалуйста, ответь мне. Я знаю, ты меня ненавидишь. Я знаю… просто скажи, что ты жив! Кристиан! Крис!
Я снова вскочила и ударила кулаком по двери. Колотила снова и снова, не понимая, что кричу. Я просто сошла с ума. Я хотела выбить эту проклятую створку, но в этом доме были слишком добротные двери.
И вдруг тени дрогнули. Потянулись ко мне. И обвили запястья, лодыжки, шею! Я открыла рот, глядя на них. В один миг стало еще темнее, тусклые полосы света стремительно таяли. Вокруг расползалась тьма – живая, злобная и жадная. И она же ползла ко мне, хватала щупальцами!
– Крис! – закричала я.
– Уходи отсюда! – услышала я голос того, кого так отчаянно звала.
Двери между нами больше не было. Но я не узнавала человека, стоящего в проеме. Я видела черный силуэт, вокруг которого кружила живая тьма. Она распалась на четыре части, и Тени обрели форму. Странную и страшную. Одна устремилась ко мне, и я увидела узкую морду и тонкое тело, покрытое перьями. Мне показалось, что Тень хочет меня обнять!
Но Кристиан не позволил.
– Не смей! – рявкнул он. От его голоса – чужого и холодного – стало совсем не по себе.
Кристиан зачерпнул темноту и накинул на Тень с перьями, которая плясала около меня. Словно веревку! Тень зашипела, отпрянула. Но с трех сторон ко мне бросились другие Тени!
От ужаса и непонимания я упала на пол, поползла в сторону. Хлопнула входная дверь, и темноту разрезал белый свет. Моргая, я увидела Киара со светящимся клинком.
– Вивьен! – крикнул он.
И споткнулся, уставившись на Кристиана, который держал на поводках уже три Тени. Те извивались и рычали, словно чудовища! Их тела и морды менялись, то оплывая, то снова собираясь чернильными кляксами. Смотреть на них было невозможно, начинала болеть голова, а перед глазами – вертеться разноцветные пятна.
– Февр Левингстон? – неуверенно произнес бесцветный лорд, и эта неуверенность в голосе северянина меня поразила.
Одна из Теней – горбатая и лысая – сорвалась с поводка и прошла сквозь Киара. Лорд согнулся пополам, его лицо исказилось от дикого, неконтролируемого страха.
Тьма снова всколыхнулась, забилась. Тяжело дыша, Киар рубанул белым мечом, и Тени шарахнулись в сторону. Но лишь на мгновение. И снова бросились на нас с лордом!
И тут Кристиан сорвал с окон портьеры. Одну за другой он обрывал тяжелые бархатные полотнища и швырял их на пол. Яркий солнечный свет наполнил комнату. Тени взвыли и съёжились, тьма забилась в углы. А потом вся стеклась к телу Кристиана, облепила его, словно он был источником мрака. И взвилась за его спиной крыльями из Теней!
– Февр Стит?! – снова крикнул Киар.
– Забери ее. Сейчас же! – Крис глянул через плечо, и наши взгляды встретились.
Черные рисунки плелись по его вискам угловатыми линиями. Словно колючие ветви, они сползали со лба на щеки, пересекая глаза февра. Бирюзовые радужки на их фоне стали еще ярче. Они стали нечеловеческими…
И все же это был он. Кристиан. Живой!
Я вскочила с пола и рванула к нему. Мне нужно было к нему прикоснуться. К ладони. К плечу. Или лицу с этими черными знаками Мертвомира! Кожа к коже. Мне нужно было ощутить, почувствовать, убедиться, что он жив! Хоть на миг. Потому что одно прикосновение может стать ответом и исцелением.
Я так хотела прикоснуться к нему!
Кристиан качнулся навстречу, жадно втягивая воздух.
В один миг Тени разбухли, пожирая свет. Тьма словно взбесилась и устремилась ко мне.
– Уходите! – зарычал Крис.
Одним движением Киар Аскелан закинул меня себе на плечо и рванул прочь из дома. Я брыкалась, но у бесцветного лорда оказалась железная хватка. Тени цеплялись за наши ноги и руки, словно лорд бежал сквозь запутанные силки. Даже за порогом они висели паутиной.
Внутри дома скрежетало и выло, пару раз что-то ударило в стену.
Не останавливаясь, Киар пронесся до конца улицы, сбросил меня на снег у корней ели и прислонился к стволу. Некоторое время мы лишь тяжело дышали, пытаясь осознать случившееся.
А потом я вскочила и понеслась обратно!
* * *
Убежать далеко не получилось.
Уже через несколько шагов Киар снова закинул меня на плечо, оттащил к ели и сбросил в снег.
– Пусти! – взвилась я. – Там Кристиан! Живой! Я ведь думала… я думала…
– Ты не понимаешь! – обозлился Киар. Его лицо было бледнее, чем обычно, хотя это и казалось невозможным. – Я не уверен, что это февр Стит, Вивьен.
– Конечно, это он! И он живой! Я должна поговорить с ним!
– Только встань, и я стукну тебя по голове, а потом отнесу в Вестхольд, – процедил Киар. На миг он закрыл глаза. Потом открыл и вдруг сжал ладонями мое лицо. – Вивьен! Февр Стит призвал Тьму. Такие Дары слишком опасны. Я даже не уверен, что это Дар. Никогда не слышал о подобном. Скорее, это нечто более глубинное и древнее. Темная и злая материя самого мироздания! Я ощутил это, когда Тень прошла сквозь меня. Ощутил страх, которого я никогда прежде не испытывал. Не думаю, что Кристиан Левингстон все еще человек.
– Ты ошибаешься!
Киар покачал головой, убрал руки от моего лица и сел рядом. Зачерпнул снег и сжал его в кулаке, словно находя в успокоение в его холоде.
Я сдавила виски, пытаясь прийти в себя. От понимания, что Кристиан жив, я словно воскресла. Внутри бурлили эмоции, столь сильные, что мне хотелось кричать, бежать, плакать и смеяться одновременно! Вернуться к нему. Увидеть снова. Сказать хоть слово!
Чтобы успокоиться, я тоже загребла снега и жестко протерла лицо. Щеки закололо, но дышать стало легче.
Бесцветный все это время молча наблюдал за мной. Я посмотрела в алые глаза Киара. Использовать лорда втемную не получится, так я сделаю его своим врагом. А их у меня и так слишком много. Мне отчаянно нужен если не друг, то хотя бы союзник. Но гордый северянин не потерпит лжи и не простит ее. Ему нужна правда, только правда, какой бы гадкой она не была.
В этом они с Кристианом похожи…
В груди заболело, словно там провернулся острый нож. У этого лезвия даже было имя – предательство.
Внутри стало холодно, словно на раскаленные угли моих чувств плеснули ледяной водой. О том, что Кристиан меня не простит, я думать не буду. Не сейчас. Он жив, это самое главное. Он жив!
Я отбросила с лица влажные завитки волос и решительно повернулась к молчащему лорду.
– Киар, у меня плохие новости. Ты думаешь, что захват Двериндариума – это конец, но это только начало. Это план, в котором все мы лишь пешки, и когда сюда явится тот, кто переставляет фигурки, нас просто сметут с доски. Я хочу помочь, хочу попытаться сохранить жизни. А для начала нам всем надо объединиться.
Пока я рассказывала о событиях в Мертвомире и о главном ренегате Империи, северянин смотрел бесстрастно.
– Значит, Приор Истинной Крови. Так я и думал. Когда он появится? Как? Остров отрезан от большой земли, – Киар не выглядел удивленным, он и сам уже догадался, что за Ржавым королем стоит кто-то более могущественный.
– Этого я не знаю, – качнула головой. – Да и сам Ржавчина, похоже, не знает. Надо поговорить с Айроном, но я не видела его уже несколько дней.
– Итан, – с опасной интонацией процедил Киар. – Думаю, я знаю, где его искать.
Я кивнула. Внутри стало теплее от понимания, что северный лорд стоит рядом, и он на моей стороне.
– Нам надо объединить людей. Надо найти Ринга и действовать сообща! Но прежде мы еще раз поговорим с Кристианом.
Северянин нахмурился, и я схватила его рукав.
– Киар, пожалуйста! Это ведь февр Стит! Нам надо поговорить с ним! Сейчас же!
Бесцветный лорд смерил меня багровым взглядом. От растрепанной макушки и заплаканного лица – до сапог. Потом обратно.
– Ты туда не пойдешь, – лорд встал, снова обретя привычное высокомерие. – Оставайся здесь, Вивьен. Сиди здесь и не двигайся. Если ты сделаешь хоть шаг…
– Ты стукнешь меня по голове и отнесешь в замок, я поняла! – нетерпеливо произнесла я, едва удерживаясь от того, чтобы подтолкнуть Киара к дому на улице Соколиной Охоты. – Иди, ну же! Я не двинусь с места, обещаю!
Бесцветный покачал головой, но все же развернулся и направился к двери дома. На ступенях он вытащил клинок и вошел. От волнения я прикусила щеку и ощутила на языке вкус крови. Но Киар вернулся уже через несколько минут.
– Дом пуст, Вивьен. Февра Стита там больше нет.
